Дэвид Стивен Митчелл – все книги, биография, отзывы, цитаты

Дэвид Митчелл – английский писатель, дважды финалист Букеровской премии, современный классик. Автор международных бестселлеров «Сон №9», «Облачный атлас», «Тысяча осеней Якоба де Зута», «Голодный дом», «Костяные часы». Журнал Time включил Митчелла в список ста самых влиятельных людей современности в 2007 г.

Дэвид Стивен Митчелл родился 12 января 1969 г. в Саутпорте, Англия. Будущий писатель научился разговаривать довольно поздно, страдал заиканием и провел большую часть детства в одиночестве. Компанию ему составляли лишь книги, благодаря чему мальчик с ранних лет разбирался в английской и американской литературе. Позже Дэвид Митчелл поступил в Кентский университет, а по окончании переехал в Японию, где восемь лет преподавал английский язык японским студентам. Сейчас писатель живет в Ирландии со своей женой Кейко и двумя детьми.

Книги по порядку

Первое произведение Дэвида Митчелла – Ghostwritten – было опубликовано в 1999 г. Эта книга представляет собой сборник взаимосвязанных историй, которые происходят в различных местах по всему миру: в Восточной Азии, в России, Великобритании, США и Ирландии. Роман получил широкое признание и получил премию Джона Ллевеллина Риса – одну из старейших английских литературных премий.

В своей следующей книге – «Сон №9» – Дэвид Митчелл рассказывает историю японца, разыскивающего пропавшего отца, причем повествование идет таким образом, что непонятно: события происходят на самом деле или только в фантазиях автора.

Настоящий прорыв случился в 2004 г. после выхода «Облачного атласа», который критики окрестили «книгой-загадкой», «монументальным шедевром» и «современной классикой». В основе сюжета лежит шесть связанных между собой историй, действие в которых происходит с середины XIX века до далекого постапокалиптического будущего. О жанре этого произведения Дэвида Митчелла точно выразились в Washington Post: «Облачный атлас» – это конспирологический триллер, киберпанковская антиутопия и эпистолярный плутовской роман». Книга вошла в шорт-лист Букеровской премии.

Опубликованный в 2006 г. «Под знаком черного лебедя» представляет собой роман взросления тринадцатилетнего заикающегося мальчика. Дэвид Стивен Митчелл более чем уверенно выступил на территории, традиционно ассоциирующейся с такими именами, как Сэлинджер, Брэдбери и Харпер Ли.

В 2010 г. вышел следующий роман писателя – «Тысяча осеней Якоба де Зута». В центре сюжета – молодой клерк, приехавший на заработки на японский торговый остров Дэдзима.

В «Костяных часах» (в другом переводе «Простые смертные») Дэвид Митчелл продолжает и развивает темы, затронутые в «Облачном атласе».

В 2015 г. вышел новый роман писателя – «Голодный дом». По сюжету пять людей с интервалом в девять лет находят одну и ту же малозаметную дверь в стене, за которой скрывается роскошный особняк, хранящий свои ужасные тайны.

Новая книга Дэвида Стивена Митчелла «Утопия-авеню» переведена на русский язык в 2020 г. В центре повествования – вымышленная британская рок-группа конца шестидесятых.

Дэвид Митчелл (David Stephen Mitchell) (Актер, Режиссер, Люди за кадром, Сценарист): фото, биография, фильмография, новости

Английский автор романов, два из которых были удостоены Букеровской премии. Дэвид Стефан Митчелл родился в Саутпорт, в Кентском университете изучал американскую и английскую литературу.

После окончания Митчелл жил год в Сицилии и восемь лет в Японии, где преподавал английский.

По признанию самого Дэвида Митчелла, он хотел стать писателем еще в детстве, но много отвлекался от своего основного призвания и понял это только в Японии.

Творческая деятельность Дэвида Митчелла/David Stephen Mitchell

Первый свой роман «Литературный призрак» Митчелл написал в 30 лет. Книга состоит из девяти историй, которые рассказывают разные люди и которые, в конце концов, переплетаются. Роман выиграл премию Джона Луэллина-Риса за лучшую британскую книгу молодого автора.

Написав всего несколько книг Дэвид Митчелл перевернул литературную жизнь Англии. «Сон № 9», «Облачный атлас» и «Черный лебедь Грин» были включены в Букеровскую премию.

В 2007 году Дэвида Митчелла включили в список ста самых влиятельных людей в мире по версии журнала «Time». Одна из последних работ писателя – книга «Тысяча осенних дней Якова де Зоэ». 

В 2012 году роман Дэвида Митчелла «Облачный атлас» вышел на экран. В фильме сыграли Том Хэнкс, Холли Берри, Хью Грант, Сьюзен Сарандон. Режиссерами «Облачного атласа» выступили Лана и Энди Вачовски, Том Тыквер.

Личная жизнь Дэвида Митчелла/David Stephen Mitchell

Дэвид Митчелл женат на японке Кэйко, с которой познакомился в Хиросиме. Сейчас они живут в Ирландии с двумя детьми.

Произведения Дэвида Митчелла/David Stephen Mitchell

• 1999 — Литературный призрак
• 2001 — Сон № 9
• 2004 — Облачный атлас
• 2006 — Черный лебедь Грин
• 2010 — Тысяча осенних дней Якова де Зоэ

Алексей Поляринов — о мультивселенной Дэвида Митчелла

На русском языке выходит «Утопия-авеню» — новый роман Дэвида Митчелла, самого дружелюбного мегаломаньяка британской литературы. Писатель и переводчик Алексей Поляринов рассказывает о девяти романах Митчелла, в которых вампиры и призраки сочетаются с хакерами и рок-н-роллом.

Первый роман Дэвид Митчелл сочинил во время путешествия по транссибирской магистрали. Ему было под тридцать, он был женат и успел уже восемь лет прожить в Японии, где, работая учителем английского языка, пытался писать прозу. Получалось не очень. Мир еще не захватил широкополосный интернет, и Митчелл тратил кучу денег, ксерокопируя и отправляя свои рукописи издателям почтой. Издатели упрямо не отвечали, и он подумал, что, возможно, делает что‑то не так: возможно, его проза недостаточно хороша, и еще, возможно, ему пока попросту нечего сказать людям. Последнее мучило его больше всего, и к решению этой проблемы Митчелл подошел радикально: взял отпуск на полгода и отправился в путешествие по Сибири — набраться жизненного опыта. Звучит романтично, на деле же большую часть поездки по Транссибу он провел в тихом отчаянии — даже авантюра с русским поездом, казалось, так и не помогла ему найти свою тему.

«Я исписывал одну тетрадь за другой. Случайные мысли складывались в рассказы. Хорошие рассказы, но их никто не покупал. И я стал думать, как превратить рассказы в роман».

В итоге именно вагоны на путях подсказали ему ответ: он наблюдал, как поезд трогается с места, и понял, что разрозненные рассказы можно соединить точно так же — один рассказ тянет за собой другой, а тот — следующий, и так далее. События в одном рассказе делают возможным и расширяют контекст следующего рассказа — и так по очереди, девять историй подряд.

И это сработало — Митчелл переработал свои транссибирские заметки и снова отправил издателю. В этот раз, впрочем, он, уже наученный отказами, ни на что особо не надеялся, просто сел за стол и начал писать следующий текст. Через несколько дней ему пришел факс — это был договор на два романа от издательства.

«Литературный призрак» (1999)

Любой писатель, кого ни спросите, скажет вам, что дебютный роман — опыт особенный, потому что, работая над первой книгой, ты как бы делаешь два дела одновременно: пишешь и учишься писать. Молодой, неопытный автор всегда берется за книгу с мыслью, что второго шанса не будет, что это его лебединая песня, поэтому надо выложиться по полной и впихнуть в рукопись все, что плохо лежит, все сюжеты, все мысли, все отсылки и весь свой жизненный опыт.

Именно таков «Литературный призрак» Дэвида Митчелла: он пронизан главным страхом любого молодого автора — страхом потерять внимание читателя.

Это сборник из девяти новелл с таким диапазоном тем, времен, городов и героев, что хватило бы на девять романов, но жадный Митчелл пытается утрамбовать их все под одной обложкой — и самое поразительное, конечно, в том, что в основном это ему удается: тут вам и история о секте «Аум синрике» (террористическое сообщество, запрещенное в РФ. — Прим. ред.) и теракте в токийском метро, а еще рассказ о гонконгском юристе, который живет под одной крышей с призраком, а еще — последние сто лет истории Китая глазами необразованной хозяйки чайного магазина на Святой горе, а еще монолог духа, который путешествует по Монголии, переселяясь из одного человека в другого и копаясь в их памяти, а еще — криминальная история о сотруднице Эрмитажа, которая замышляет украсть из музея картину Делакруа… и так далее, и так далее.

«Сон номер девять» (2001)

«Литературный призрак» принес Митчеллу первую славу и даже несколько литературных премий для авторов моложе 35. Спустя два года вдохновленный успехом писатель выпустил новый роман. Если совсем грубо, он взял все то, что так понравилось читателям в «Литературном призраке», и умножил на девять: много Японии, хитроумный, замысловатый монтаж, куча крутых, но необязательных вставных новелл и сказок и декорации пестрые настолько, что могут вызвать эпилептический припадок. Роман выглядит так, словно Митчелл ограбил видеосалон 90-х и затем вручную смонтировал суперкат сцен из своих любимых боевиков и аниме. Тут все в кучу: хакер, взламывающий сервера Пентагона, якудза, похищения людей, видеоигры, бомбы, заложенные под небоскребы, взрывы, погони, близнецы, наркоманы, близнецы-наркоманы, галлюцинации, странные совпадения, притчи, призраки и целый вагон отсылок к классике киберпанка.

«Сон номер девять» — не лучший роман Митчелла. Возможно, худший (тут хочется добавить: всем бы такой худший роман), но тем не менее очень важный для понимания эволюции его стиля. Для понимания пути, который он прошел: от невротичного дебютанта без чувства меры к тонкому, спокойному стилисту, написавшему «Облачный атлас».

«Облачный атлас» (2004)

«Идея полифонического романа-матрешки возникла у меня еще в конце восьмидесятых, когда я прочел „Если однажды зимней ночью путник“ Итало Кальвино. Книга Кальвино состоит из нескольких историй, которые прерываются ровно посередине, и у меня была идея написать роман, в котором каждая история, прервавшись на середине, затем возвращается и завершается — только в обратном порядке. Мне всегда нравилась цифра девять, она казалась мне полезным разделителем пустой страницы на стадии „С чего бы начать?“ — ничего мистического, просто девятку легко разбить на четыре стадии или „станции“, если ты планируешь описать приключение туда и обратно: четыре шага туда, один пункт назначения и четыре шага обратно. Структура „Облачного атласа“ изначально выглядела так: три истории в прошлом, три в настоящем, три в будущем. Но в процессе каждая история разрослась до сотни страниц, а я не настолько храбрый писатель, чтобы замахиваться на 900-страничный роман, поэтому мне пришлось ужать рукопись до более простой структуры: две истории в прошлом, две в настоящем, две в будущем».

Тут Митчелл скромничает — писатель он очень храбрый (в этом мы еще не раз убедимся в дальнейшем), и даже в виде «всего лишь» шести историй «Облачный атлас» производит впечатление грандиозного замысла, который автору действительно удалось реализовать — а это большая редкость; чаще всего подобного рода колоссы разваливаются под тяжестью собственного веса. И даже больше: «Облачный атлас» — пример романа, который не только прекрасно работает сам по себе, но еще и оправдывает, легитимизирует все предыдущие книги писателя.

До «Атласа» «Литературный призрак» и «Сон номер девять» производили впечатление хитроумных и пестрых, но хаотичных конструкторов, которым не хватает дыхания; после «Атласа» стало ясно, для чего эти книги вообще нужны: это были неудавшиеся дубли, репетиции. То, что в «Литературном призраке» выглядело просто приемом ради приема — идея переселения душ, внутренних рифм, аллюзий и скачков между новеллами, — в «Облачном атласе» обрело смысл и стройность. Перед нами снова литературное упражнение, ревизия жанров: исторический роман, эпистолярный, технотриллер, плутовской роман, антиутопия и постапокалипсис, но в этот раз в отличие от первого романа композиция полностью оправдывает и выводит историю на новый уровень.

«Под знаком черного лебедя» (2008)

После «Облачного атласа» стало ясно, что главная единица измерения в романах Митчелла — это жанр. Он как будто коллекционирует их и строит на их основе собственный текст. В четвертом своем романе «Под знаком черного лебедя» он продолжил эту традицию: выбрал очередной жанр — роман-взросление, bildungsroman, — и натянул его на уже знакомую, обкатанную в предыдущих книгах структуру.

«Под знаком черного лебедя» — еще одна вариация на тему «Путника…» Итало Кальвино, вновь идеально симметричная композиция: роман разбит на тринадцать равных по объему глав, каждая из которых обрывается на самом интересном месте и описывает один месяц жизни (с января 1982-го по январь 1983 года включительно) тринадцатилетнего мальчика Джейсона Тейлора.

Еще в «Облачном атласе» было заметно, что Митчелл не простой постмодернист: он ироничен, но ирония в его романах прекрасно уживается с сентиментальностью.

В отличие от авторов предыдущего постмодернистского поколения он не боится быть высокопарным. Это сейчас, в 2021 году, термин «новая искренность» успел всех немного достать, но в девяностые и нулевые не циничный писатель-постмодернист был как черный лебедь. И символично, что черный лебедь появился и в названии одного из самых нежных и сентиментальных романов нулевых.

Ключевая тема романа — взросление на фоне катастроф. Глазами ребенка мы наблюдаем за распадом семьи. Главный герой, Джейсон Тейлор, случайно узнает, что отец изменяет матери. Не в силах повлиять на ситуацию, герой с тихим отчаянием наблюдает за тем, как родители отравляют друг другу жизнь. Под пером Митчелла даже этот избитый сюжет выглядит необычно. Дело в том, что распад семьи — это не единственная и не главная проблема героя. Джейсон — заика, и самый большой страх для него — видеть глаза людей, их отвращение и их сочувствие, когда он начинает заикаться. Мальчик умен не по годам, ему есть что сказать, он знает ответы на все вопросы учителей в классе, но молчит, не тянет руку: когда ты заика, в классе лучше помалкивать.

«Под знаком черного лебедя» стал еще одной важной для Дэвида Митчелла вехой — роман, объединивший сложную, кольцевую, симметричную композицию с незамысловатой, но доброй и сентиментальной историей.

После этого оставалось только гадать: что же Митчелл теперь придумает в следующем романе? Сможет ли он еще чем‑то нас удивить?

И он смог.

«Тысяча осеней Якоба де Зута» (2010)

Представьте, что вы, скажем, открыли новый роман Виктора Пелевина и вместо обычных его буддистских прогонов, каламбуров и шуток читаете настоящий, без дураков, исторический роман о Японии XVIII века. Вы ждете подвоха: ну, разумеется, это постмодерн, стилизация, это все как бы в кавычках, да-да, мы поняли, автор подмигивает, сейчас начнется деконструкция, метаигра, цитаты или что‑нибудь в этом роде. Но нет, вы читаете до конца, и ничего такого не происходит, роман остается собой до самой финальной строки; в нем есть история любви — и это настоящая любовь, без всяких цитат и кавычек; в нем есть история о добром малом, бухгалтере Якобе де Зуте, который отправляется на остров Дэдзима, чтобы заработать денег, и остается добрым малым, ничто не может растлить его или поколебать его убеждений, заставить назвать черное белым.

Именно так ощущается «Тысяча осеней Якоба де Зута». Дэвид Митчелл вновь обманул ожидания — только на этот раз самым нетривиальным способом: он полностью отказался от всех своих привычных инструментов обработки текста и написал классический во всех смыслах роман; роман, который выглядит так, словно двадцатого века и не было вовсе; роман, не отрабатывающий никаких повесток, не перегруженный аллюзиями, символизмом или сюжетом, не проводящий никаких глубоко- или легкомысленных параллелей с современностью и с чем бы то ни было вообще.

И это, кажется, самое поразительное: «Тысяча осеней…» — настолько герметичный текст, что даже при большом желании его никак нельзя привязать ни к какой повестке. Вызывающе несовременный и несвоевременный роман — остров Дэдзима в мире романов, тем и прекрасен.

«Костяные часы» (2014)

Большой, размашистый, амбициозный и, наверно, самый неудачный роман британца.

В «Костяных часах» Митчелл попытался провернуть нечто подобное тому, что уже делал в «Облачном атласе»: 6 глав, 6 рассказчиков, 6 связанных между собой историй, скругленная композиция, и снова ревизия жанров, только в этот раз фантастических — истории о вампирах, астральных измерениях, сверхъестественных силах и проч. В чутье Митчеллу не откажешь.

В нулевые по всему миру гремели «Сумерки» и миллионы сумеречных клонов, вампиры были главным символом сытого позднего капитализма. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Дэвид Митчелл — главный жанровый диджей от литературы — обратил на эту тему пристальное внимание.

В центре коллизии два тайных общества Бессмертных. Они могут манипулировать людьми, вселяться в них и перематывать их память, словно VHS-кассету, вырезая фрагменты воспоминаний, как кинопленку, или, наоборот, вклеивая фальшивые фрагменты. Общества, само собой, враждуют. Одни (плохие парни) используют одаренных детей, как батарейки, чтобы продлить свою жизнь, другие (хорошие парни) пытаются им помешать. И одна из главных проблем романа в том, что причину вражды толком не могут объяснить даже сами герои, всякий раз в моменты экспозиционных диалогов ссылаясь на некий «Замысел» (без шуток, в оригинале: «Script», что также можно перевести как «сценарий»).

На уровне языка роман прекрасен. Это, конечно, не новость — Митчелл всегда был превосходным рассказчиком. Проблема в другом: все предыдущие романы Митчелла не только эксплуатировали жанры, но и переосмысляли их, в «Костяных часах» ничего подобного нет — книга даже не пытается обмануть ожидания читателя и до самых последних страниц остается обыкновенным городским фэнтези. И если в случае с «Тысячью осеней» стерильность жанра отлично работала на замысел и была по-настоящему неожиданной — мы наблюдали, как постмодернист сознательно отказывается от привычных приемов, то в «Костяных часах» Митчелл словно так и не смог решить, что именно он будет делать. Постмодернистские приемы на месте: тут и пучок рассказчиков, и меташутки на тему написания романов, и пародия на Мартина Эмиса, но все эти кусочки пазла мы уже видели — в «Литературном призраке» и «Сне номер девять».

«Голодный дом» (2015)

История создания «Голодного дома» звучит как шутка: однажды Дэвид Митчелл начал писать твит и случайно написал роман. «Голодный дом» действительно начался с того, что писатель завел аккаунт в твиттере. Ему понравилась идея ограничения по знакам — в этом был вызов, и он решил написать рассказ, разбитый на серию твитов. Но, едва начав набирать текст, понял, что твиттера будет мало.

В «Голодном доме» Митчелл верен себе — он взял еще один жанр, хоррор, и натянул его на любимую структуру: несколько отдельных новелл, каждая из которых наращивает и множит смыслы предыдущих.

Сюжет такой.

В 1979 году мальчик по имени Натан Бишоп переступает порог дома на Голодной улице; мать привела его познакомиться с учительницей музыки. С тех пор о них никто ничего не слышал; пропали без вести.

В 1988 году детектив Гордон Эдмондс приехал в тот же переулок, чтобы расследовать дело о таинственном исчезновении Бишопов, и тоже пропал.

В 1997 году группа студентов — охотников за паранормальным появляется в переулке… и так далее, пять раз подряд с интервалами в девять лет (любимое число автора).

В отличие от плохих хоррор-писателей, у которых сверхъестественные злые силы сверхъестественны и злы просто потому, что так решил автор, Митчелл знает, что у сверхъестественного мира должны быть свои четкие внутренние правила. Каждая следующая новелла «Голодного дома» не просто повторяет троп о доме с призраками, но и расширяет наши представления о возможностях живущих в доме существ и о возможностях жанра хоррор.

Каждый рассказ здесь — история о столкновении жертвы и палача; следить за тем, как чудовища заманивают людей в ловушку, гоняют их по лабиринтам и всячески играют с ними, как кошки с мышами, — та еще жуть. Фантазия Митчелла работает на самых высоких оборотах: все эти странные, тревожные галлюцинации, провалы в пространстве/времени и рассинхрон по звуку, все эти ощущения человека, столкнувшегося с паранормальным, автор передает так натурально, что, дочитав книгу, начинаешь с опаской коситься на рамки с фотографиями и прочие атрибуты игр анахоретов из дома на Голодной улице.

«Я источаю то, что вы называете временем» (2016)

В 2014 году шотландская художница Кэти Патерсон запустила проект «Библиотека будущего». Суть такая: самые популярные писатели нашего времени пишут роман или повесть, а затем отдают единственный экземпляр рукописи на хранение в специальную «тихую комнату» в публичной библиотеке Осло. Все рукописи лежат под стеклом, вы можете увидеть стопку листов, но не можете их прочесть. Танталовы муки читателя.

По замыслу Патерсон, книги будут напечатаны через сто лет — в 2114 году — ограниченным тиражом в 1000 экземпляров, для этих целей в окрестностях Осло уже высадили тысячу норвежских елей.

В интервью художница рассказала, что идея проекта пришла ей в голову, когда она рисовала на бумаге узор в виде концентрических колец и представила себе, как дерево превращается в древесную массу, потом в бумагу и затем в книгу. Мысль о превращении древесной массы в истории натолкнула ее на идею: что, если сделать этот процесс управляемым? Высадить дерево и закрепить за ним один конкретный текст, чтобы мы точно знали: через сто лет именно это дерево превратится именно в эту книгу.

Звучит поэтично, поэтому ничего удивительного, что в проекте уже приняли участие несколько больших писателей, в том числе Митчелл, который, если верить сайту, написал 90-страничную повесть под названием «Я источаю то, что вы называете временем».

Впрочем, у «Библиотеки будущего» есть пара концептуальных проблем.

Сама идея Патерсон, если ужать ее до одного предложения, звучит примерно так: «Мой проект посвящен любви к книгам и чтению, поэтому вот вам список из ста текстов ваших любимых авторов, которые вы никогда не сможете прочесть».

Проект словно бы специально построен на парадоксах, которых автор, кажется, не замечает. Книга — объект уникальный в том смысле, что по-настоящему она существует, только когда ее читают; книга, которую не читают, мертва. И с этой точки зрения более верным названием проекта было бы «Кладбище книг». А еще, кажется, Патерсон не очень хорошо понимает смысл слова «библиотека» (или понимает, но специально выворачивает его наизнанку — и тогда это круто), ведь главная задача библиотеки — обеспечение и облегчение доступа к книгам для всех желающих. «Библиотека будущего» же делает книги недосягаемыми, превращает их в товар для избранных, для тех, кому повезло дожить — и то лишь при условии, что человечество как вид вообще дотянет до 2114 года (здесь можно только позавидовать оптимизму художницы).

В своем романе «Начинается ночь» Майкл Каннингем выдумал художника Руперта Гроффа. Он создает огромные асимметричные бронзовые вазы, которые издалека выглядят как этноклассика, словно их только что вытащили из гробницы фараона, но, если подойти поближе, станет заметно, что они испещрены «всякого рода непристойностями, обрывками политических речей, инструкциями по изготовлению самодельных взрывных устройств, рецептами каннибальских блюд из богачей».

«Это, конечно, проблемное место Гроффа, — замечает герой романа, – его сатиры на чудовищно дорогие красивые вещи на поверку сами оказываются чудовищно дорогими красивыми вещами. Что, разумеется, входит в замысел».

Такое же примерно впечатление производит «Библиотека будущего»: чудовищно дорогой и претендующий на глубину проект, который выглядит как издевательство над читателями и над самой идеей библиотеки. Остается надеяться, что Митчелл вписался в «Библиотеку будущего», чтобы саботировать ее изнутри. Будет забавно, если спустя сто лет наши внуки, открыв только что напечатанную новеллу Дэвида Митчелла, обнаружат, что вместо текста там — непристойности, рисунки пенисов или рецепты каннибальских блюд из богачей.

Подробности по теме

«Библиотека будущего»: книги, которые можно будет прочитать через 100 лет 🌲

«Библиотека будущего»: книги, которые можно будет прочитать через 100 лет 🌲

«Утопия-авеню» (2020)

Строго говоря, музыка всегда была главной сквозной темой всех романов Дэвида Митчелла. Один из героев «Литературного призрака», саксофонист Сатору, работает в магазине виниловых пластинок, и большая часть его мыслей — это попытки описать музыку.

«Нотки „Одиночества“ падают тяжело, словно камушки на дно глубокого колодца: играет Джеки Маклин, и столько печали и тяжести в звуках его саксофона, что им не подняться над землей».

И точно так же утешение в музыке находит другой важный герой митчелловской мультивселенной — композитор Роберт Фробишер, автор секстета «Облачный атлас».

«Мне снилось, будто я стою в китайской лавке, от пола до высокого потолка загроможденной полками с античным фарфором и т. д., так что, пошевели я хоть единой мышцей, несколько из них упали бы и разбились вдребезги. Именно это и случилось, но вместо сокрушительного грохота раздался величественный аккорд, исполненный наполовину виолончелью, наполовину челестой, до мажор (?), продлившийся четыре такта. Сбил запястьем с подставки вазу эпохи Мин — ми бемоль, целая струнная фраза, великолепная, трансцендентная, ангелами выплаканная. Теперь уже преднамеренно, ради следующей ноты, разбил статуэтку быка, потом — молочницу, потом — дитя Сатурна: воздух наполнила шрапнель, а мою голову — божественные гармонии. Ах, что за музыка!».

Затем эстафету музыкальных аллюзий и метафор подхватывает герой «Черного лебедя» Джейсон Тейлор, подросток, который совершенно случайно слышит сочиненный Фробишером секстет «Облачный атлас» в гостях у соседки мадам Кроммелинк, и музыка навевает на него мысли о смерти.

«Пока я стаскивал кроссовки, до меня доносились звуки пианино, потом тихо вступила скрипка.<…> Мадам Кроммелинк сидела на своем плетеном троне, с закрытыми глазами, и слушала. Как будто музыка — это теплая ванна».

Чуть позже Джейсон заметит, что «музыка — это лес, который нужно пройти насквозь», и этот образ музыки-леса отзовется еще раз спустя годы — или, точнее, за годы до — в 1968 году, когда другой персонаж, Джаспер де Зут из романа «Утопия-авеню», точно так же случайно услышит сочиненный Фробишером секстет.

«Джаспер поворачивает ручку „ВКЛ.“. Заблудившийся гобой, услышав в терновнике скрипку, ищет тропку к ней и превращается в то, что ищет».

Вдохновленный гобоем и скрипкой, Де Зут сочинит первую песню группы «Утопия-авеню». И разовьет, подхватит метафору Джейсона Тейлора: «Творчество — это лес, в котором переплетаются еле заметные тропы, скрываются ловушки и тупики, неразрешимые аккорды, несовместимые слова, неподатливые рифмы. В нем можно блуждать долгие часы. И даже целые дни».

Виниловая пластинка — один из главных сквозных образов всех романов Митчелла, поэтому вполне закономерно, что в итоге именно она стала основой очередного романа. В одном из интервью писатель признался, что хотел воспроизвести ощущение — «когда ты опускаешь иглу на пластинку и слушаешь альбом». Это сразу задало тексту жесткую и ясную структуру: у романа как бы две стороны, каждая глава названа в честь песни и рассказывает историю ее создания.

В основе книги жизнь четырех участников одноименной группы с момента ее основания и до момента триумфа на рок-фестивале. Сюжета как такового в романе нет, мы просто наблюдаем за жизнью четырех талантливых людей и их продюсера, за их работой, отношениями, изменами, личными драмами. И тут Митчелл, кажется, снова ухватил дух времени, потому что роман «Утопия-авеню» ощущается не романом, а скорее текстовой версией драмеди-сериала на «Нетфликсе». Даже герои специально подобраны так, чтобы контрастами производить максимальное количество комичных и неловких ситуаций: Эльф Холлоуэй — клавишница с хорошим образованием и из хорошей семьи, Питер Гриффин — гопник-барабанщик из рабочего городка, Джаспер де Зут — гитарист-виртуоз, молчаливый, аутичный гений, в детстве переживший лечение в психиатрической больнице, и Дин Мосс — басист, хиппи, шутник и балагур с отцом-алкоголиком в анамнезе, вылитый Чендлер из «Друзей». Ну то есть группа людей, которые в реальной жизни никогда бы не стали тусоваться друг с другом.

Увы, вместе с плюсами сериального формата «Утопия-авеню» унаследовала и минусы. Сценарист Алекс Эпштейн в своей книге «Crafty TV Writing» объясняет разницу между полнометражным фильмом и сериалом так: конфликт фильма всегда строится вокруг ключевого события, на которое герой вынужден реагировать и после которого он уже не будет прежним, сериал же работает ровно наоборот — он только делает вид, что герой столкнулся с неразрешимой преградой, но в конце каждой серии (или сезона) даже самые высокие ставки, как правило, обнуляются, ведь если герой преодолеет свой главный страх или переживет ключевое жизненное событие, то продолжать его историю будет невозможно; поэтому сериалы чаще всего занимаются имитацией катастроф и в конце каждой серии или сезона дают зрителю намек на то, что герои изменились — но лишь чуть-чуть, самую капельку, чтобы был повод включить следующую серию (или сезон) и узнать, что же там дальше. Фильмы — про изменение статуса-кво, сериалы — про его сохранение. Именно такое впечатление производит «Утопия-авеню»: каждый конфликт — гибель брата, смерть младенца в колыбели, тюрьма — выглядит серьезным испытанием, тянущим на отдельный роман, и, по идее, должен бы сломать, перепахать героев, но этого не происходит; внутри «Утопии-авеню» все драмы разрешаются по-ситкомовски быстро, в течение 20 страниц.

Например, в одной из глав продажный коп подбрасывает Дину Моссу наркотики, а потом издевается над ним в тюрьме. Казалось бы, довольно мрачный и тревожный поворот, но нет: поклонники и пресса устраивают массированную информационную кампанию по освобождению Дина, в итоге его просто отпускают, и катастрофа оборачивается небывалой маркетинговой удачей — история о тюремном заключении басиста делает группу еще популярней! Чисто ситкомовский ход — имитация катастрофы, никаких последствий.

Из‑за подобных допущений ближе к концу романа возникает ощущение, что все прочитанное было как бы не всерьез. Это как наблюдать за Россом и Рэйчел: мы страшно переживаем за них и грустим, наблюдая очередной кризис их отношений, но ведь никто не сомневается, что все закончится хорошо, правда? Мы всегда помним, что на экране ситком, а не фильм фон Триера.

Единственное исключение из этих правил в «Утопии-авеню» — линия с галлюцинациями гитариста Джаспера, которая опять же выделяется на общем фоне именно потому, что очень тесно связана с мультивселенной Митчелла, с его предыдущими романами. И тут кроется еще одна проблема: получить максимум удовольствия от текста смогут только самые преданные читатели британца. Сам он в интервью утверждает, что его книги работают даже в отрыве от основной метаистории, но с каждым новым романом все отчетливее заметно, что это не так: мультивселенная Митчелла довольно сильно отличается от, скажем, мультивселенной Кинга, у которого тоже бывают камео и перекрестные сюжеты, но никогда, за исключением, может быть, серии «Темная башня», такие твисты не играют в них критической роли. У Митчелла все немного иначе: тем, кто не был свидетелем сочинения секстета «Облачный атлас» и кому фамилии де Зут и Маринус ничего не говорят, роман «Утопия-авеню», возможно, покажется проходным. Это как с фильмами «Марвел» — их, конечно, можно смотреть и по отдельности, но начинать знакомство с киновселенной с «Войны бесконечности» — идея сомнительная. Еще одно доказательство того, что у Дэвида Митчелла отличное чутье на культурные тренды — свою мультивселенную он начал строить задолго до Кевина Файги. Надеюсь, в следующем его романе все герои предыдущих книг объединятся для борьбы с огромным фиолетовым джазистом, который путешествует между мирами и собирает грустный тромбон бесконечности, чтобы, сыграв на нем, уничтожить половину виниловых пластинок во вселенной, иначе зачем все это?

Дэвид Митчелл — ТОП КНИГ

David Stephen Mitchell, Дэвид Стивен Митчелл; Великобритания, Малверн; 12.01.1969 –

Книга Дэвида Митчелла известны далеко за пределами Великобритании. Писатель дважды номинировался на Букеровскую премию, а его роман «Облачный атлас» достаточно успешно был экранизирован. Дэвид Митчелл включен в рейтинг 100 самых влиятельных людей по версии журнала The Time, а его произведения отмечены многочисленными Европейскими и международными наградами.

Биография Дэвида Митчелла

Дэвид Митчелл родился в 1969 году в городе Саутпорт. Но детство будущего писателя прошли в городке Малверн, графства Вустершир. С детских лет мальчик страдал заиканием. Но это не помешало ему окончить среднюю школу Хэнли, а затем поступит в университет Кента. Здесь он решил посвятить себя литературе. Ведь еще с самых малых лет, как и Диана Сеттерфилд, мечтал стать писателем. Сначала он получил степень бакалавра по английской и американской литературе, а затем степень магистра в области сравнительной литературы.

После окончания университета Дэвид Митчелл на год отправился в Сицилию. Затем он получил работу в Японии и в 1994 году отправился в Нагасаки. В местном университете он преподавал английский язык. Здесь он познакомился со своей будущей женой – Кейко Йошида. Здесь же он написал свой первый роман – «Литературный призрак». Роман сразу заслужил признание у критиков и в 1999 году был признан лучшей британской книгой, написанной автором моложе 35 лет.

Следующий роман Дэвида Митчелла читать можно в 2001 году. Это произведение называется «Сон№9» и он был включен в шорт лист Букеровской премии. В 2002 году писатель вместе с женой и двумя детьми перебирается в Великобританию. Уже здесь в 2004 году выходит его третий роман «Облачный атлас», который так же попадает в шорт лист Букеровской премии. В 2012 году эта книга экранизируется.

Четвертая книга Дэвида Митчелла вышла в 2006 году. Она называется «Лужок черного лебедя». Книга вошла в предварительный лист премии Букера. Последующие книги Дэвида Митчелла не имели такого широкого признания. Его последняя книга «Голодный дом» вышла в 2015 года. Кроме нее писатель в 2016 году передал книгу «Я источаю то, что вы называете временем» в библиотеку будущего. Ну а самая последняя новая книга Дэвида Митчелла вышла в июле 2020. Новинка получила название «Утопия-авеню» и уже в феврале 2021 появилась на прилавках отечественных магазинов.

Книги Дэвида Митчелла на сайте Топ книг

В рейтинги нашего сайта Дэвид Митчелл попал со своим последним произведением «Голодный дом». Книга представлена среди лучшей современной зарубежной фантастики и занимает там хоть и не самое высокое, но вполне достойное место. Интерес к этой книге пока только нарастает. Поэтому уже в наших ближайших рейтингах она вполне может оказаться среди 100 самых читаемых книг.

Дэвид Митчелл список книг

Том Митчелл — биография, список книг, отзывы читателей

Обычным шагом до реки было полчаса ходу, но с пингвином мы шли гораздо дольше. (с)

#Изд1_3курс (Эксмо)

Самая милая и трогательная книга на моей памяти. Обошла в этом и детскую литературу, и другие книги о животных. Честно говоря, ожидала куда меньше, думала, впечатлений будет примерно как от книги про кошек с поправкой на зоологическое разнообразие. Но в этой книге есть всё.

С некоторых пор с особым трепетом отношусь к пингвинам, поэтому вопрос «читать или нет?» не стоял, скорее вопрос «когда?» Издательский факультет подошёл идеально, ведь Том Митчелл – не писатель по профессии. Он учитель, смотрящий на мир широко открытыми глазами. Вдохновляет как сама история, так и идея о том, что любой человек может написать хотя бы одну книгу, которая покорит людей по всему миру. Для этого достаточно проживать интересную жизнь. Для чего Тому понадобилось всего-навсего покинуть привычную Англию и отправиться искать приключения в Южной Америке. Но приключения редко бывают безоблачными, а иногда оборачиваются и настоящей трагедией. Вопреки сложностям в общественно-политическом устройстве нового ареала обитания Митчелла беда случилась не с ним, а с тысячами животных, пострадавших от разлива нефти. Если бы я увидела множество бездыханных, залитых чёрным пингвинов, я бы вряд ли смогла рассматривать эти кучи. К большому счастью, у Тома хватило духу задержаться взглядом на мрачной картине и увидеть, что один в поле оказался всё-таки воин, пусть и еле шевелящий крыльями. Я заранее чувствовала, что мне понравится эта книга, но убедилась в этом в тот момент, когда пингвину хватило сил в такой ужасной ситуации подняться и быть готовым противостоять человеку, в разы превышающем его в размерах.

Том Митчелл – герой, который никогда не получит наград за свой отважный поступок по спасению вымазанного пингвина, поэтому хорошо хоть была возможность рассказать об этом посредством книги. Последние главы жуткие ещё и тем, что рассказывается о других случаях разлива, гибели животных и спасения единиц из них. Но это уже организованное мероприятие, Митчелл же в 70-х гг. не мог ни обратиться к кому-то за помощью, ни загуглить, что делать в такой экстремальной ситуации. И пока одни люди живодёрствуют, оставляют умирать на дороге сбитых, халатно относятся к экологическим бедствиям, Том решается интуитивно попытаться спасти активно сопротивляющегося пингвина с острым как лезвие клювом.

Мне очень понравился положительный заряд книги. Да, в Аргентине 100%-ная инфляция, дикие условия выживания, отсутствие возможности уйти на пенсию и вечные риски для жизни, но при этом один решительный шаг автора скрасил существование очень многим людям. И что важнее – как старикам, вынужденным физически работать в 70 лет при стаже 57 лет, так и молодёжи, которая после дружбы с пингвином по имени Хуан Сальватор, должна вырасти в кого-то получше нынешних взрослых, промышляющих похищениями и прочим.

Произведение часто напоминает художественную литературу, сложно поверить в то, что всё так удачно сложилось. Но и в жизни такое бывает. Особая яркость, конечно, в том, что Хуан Сальватор жил на террасе в школе, дети и взрослые постоянно бегали к нему, а уж совместное плавание – отдельная история.

Книга небольшая, но я бы хотела, чтобы не было последних глав. Очень грустных. Ещё вначале чтения я подумала, что история о животных часто заканчивается смертью, но потом стая пингвинов атаковала броненосца, я поискала в сети, могут ли броненосцы охотиться за яйцами пингвинов и заодно посмотрела, что живут последние 25 лет. И ещё периодически писатель задумывался о том, как выпустить пингвина в свободное плавание или отдать в зоопарк, поэтому вариант простого расставания тоже рассматривала. Но в итоге получилось куда печальнее, и элемент недосказанности особенно потряс.

Очень много нового даёт книга, ближе знакомя с пингвинами и рассказывая о жизни в Южной Америке и школьном быте. Хуан Сальвадор останется в памяти так, как будто я своими лазами видела все его забавные моменты. Как быстро он всему учился! Только что стукался о верхнюю ступеньку, пытаясь подняться по лестнице, и уже на следующей понимал, что надо подпрыгивать, приземляясь вдоль, а не поперёк. И сколько бы приятных воспоминаний ни осталось от школы, ни с чем не сравнится соседство с пингвином. Мельчают наши спуски по лестницам, перилам, в сравнении со спуском наперегонки с пингвином. Всех умилительных моментов и не перечислить, лучше прочитать.

«Да и кто не будет чувствовать себя счастливым, прогуливаясь по пыльной дороге с пингвином, когда дело уже идёт к вечеру?»

Джонатан Митчелл (писатель) — Jonathan Mitchell (writer)

Американский писатель и блогер

Джонатан Митчелл (родился 7 сентября 1955 г.) — американский писатель и блогер- аутист, который пишет об аутизме, включая нейробиологию этого расстройства и движение за нейроразнообразие . Его роман «Му Ритм Блафф» рассказывает о 49-летнем аутичном мужчине, который подвергается транскраниальной магнитной стимуляции .

биография

Митчелл родился в 1955 году, и в возрасте 12 лет ему поставили диагноз аутизм. В детстве он посещал психоаналитическую терапию . Он также посещал общеобразовательные школы и школы специального образования, которым грозили отчисления и издевательства. Митчелл выполнял задания по вводу данных, но его много раз увольняли за свое поведение. Выйдя на пенсию в 51 год, он попытался получить SSDI, но безуспешно . Он живет в Лос-Анджелесе, его поддерживают родители.

Митчелл добровольно участвовал в научных исследованиях аутизма и был экспериментальным субъектом Эрика Куршна .

Митчелл утверждает, что аутизм лишил его возможности иметь девушку или зарабатывать на жизнь.

Пропаганда

Митчелл был описан Newsweek как неоднозначный голос в блогосфере аутизма, желающий излечиться и обсуждавший необходимость учитывать долгосрочные последствия аутизма. Другие блоггеры, занимающиеся аутизмом, критиковали Митчелла за его лечебную позицию . В 2015 году во время обзора Newsweek критики Митчелла призвали журналиста не писать о нем. В комментарии 2015 года в Huffington Post , иммунолог и сторонник сообщества аутизма Нил Гринспен упомянул, что Митчелл вряд ли будет требовать, чтобы другие обращались за лечением аутизма, если оно станет широко доступным.

Отвечая на комментарий Митчелла о нейроразнообразии в журнале The Spectator , Ник Коэн согласился с его заявлением о том, что многие защитники нейроразнообразия могут сдерживать карьеру и обеспечивать семьи и не могут говорить от имени тех, кто более серьезно пострадал. Джонатан Роуз, профессор истории Университета Дрю , согласился с этим комментарием (что нейроразнообразие слишком широко представлено в СМИ и в Межведомственном координационном комитете по аутизму ), поскольку глубоко аутичным людям трудно отстаивать свои интересы . Напротив, автор Джесси Хьюитсон описала многие трудности, связанные с аутизмом, как проблемы, но его аутизм «не является недугом».

Интересы

Митчелл написал роман «Мю-ритм-блеф» , в котором рассказывается о 49-летнем мужчине, который подвергается транскраниальной магнитной стимуляции для лечения своего аутизма. Что касается романа, профессор нейробиологии Мануэль Казанова написал, что он был впечатлен научными знаниями Митчелла. Митчелл работал над другим романом под названием «Школа жестких ударов» , в котором рассказывается о оскорбительной школе специального образования. Он также написал двадцать пять рассказов. Писатель Митчелл сравнил писатель Лоуренс Осборн с работами Дэвида Медзианика , британского поэта и писателя-аутиста.

Митчелл был объектом исследования МРТ, проведенного исследователем аутизма Эриком Курчезном . С 2010 года он обменивался электронными письмами с неврологом Марко Якобони с вопросами о зеркальных нейронах . Митчелл также следил за работой Казановы, которая фокусируется на аномалиях в миниколонках мозга .

использованная литература

внешние ссылки

СМИ, связанные с Джонатаном Митчеллом на Викискладе?

<img src=»https://en.wikipedia.org//en.wikipedia.org/wiki/Special:CentralAutoLogin/start?type=1×1″ alt=»» title=»»>

Дэвид Митчелл, «Лужок черного лебедя» («Black Swan Green»)

Об авторе: Дэвид Митчелл – английский писатель, ворвавшийся в литературу с огромным – и при этом отнюдь не скучным – романом «Облачный атлас». Кто не видел экранизацию – бросьте все и идите смотреть.

О чем книга: 13 глав, 13 месяцев жизни 13-летнего мальчика (последняя глава — еще один январь). Иными словами – роман-календарь. Каждая глава вполне читается, как отдельная новелла. И каждая – абсолютный шедевр.

Диапазон Митчелла-писателя не может не поражать: после «Сна-номер-9» и «Облачного атласа» он, казалось, прочно закрепился на почве пост-модернизма. Но прошло совсем немного времени, и в 2006 году вышел «Black Swan Green» – не просто лучший роман Митчелла, но – один из лучших романов о взрослении вообще. Зуб даю: лет через двадцать эта книга встанет в один ряд с «Томом Сойером», «Над пропастью во ржи» и «Убить пересмешника».

***

Неспособность выразить себя, неприкаянность – ключевая тема книги, и Митчелл доводит ее до предельного состояния: главный герой, Джейсон Тейлор – заика. И самый большой страх для него – видеть глаза людей, и особенно – глаза отца, когда он, Джейсон, начинает заикаться. Мальчик умен не по годам – ему есть что сказать – он знает ответы на все вопросы учителей в классе – но он молчит, не тянет руку, потому что стоит ему заговорить, и собственный голос подводит его.
Но не все так просто – недуг Джейсона производит с ним удивительные метаморфозы… отрезанный от общества, мальчик начинает расти внутрь, – подобно пустынному дереву, которое может быть и выглядит жалко на поверхности, но под землей имеет огромную, разветвленную корневую систему, протянувшуюся на десятки метров вглубь, к грунтовыми водам.
И «Black Swan Green» – это рассказ именно о таком росте – о развитии «корневой системы» души (недаром ведь название скрывает в себе очевидную отсылку к «Гадкому утенку» и «Лебединому озеру» – и, кстати, озеро здесь тоже есть).
«Black Swan Green» – это книга о самом важном периоде в жизни – о взрослении: когда тебе кажется, что весь мир – и даже собственное тело – против тебя; когда в тебе рождаются большие чувства и начинают искать выход, как пар из кипящего чайника, – и причиняют боль. О времени, когда ты понимаешь, что не очень-то красив, не слишком высок и не особенно талантлив – и со всем этим «багажом» надо что-то делать, куда-то жить дальше. О времени, когда самим собой быть стыдно – просто стыдно – и ты проводишь вечер в одиночестве, глядя на замерзшее озеро, – и растешь внутрь.

Читать роман Black Swan Green в русском переводе

P.S. (в скобках замечу: с официальным переводом названия я не согласен, я бы оставил «Блэк Свон Грин» — потому что это название деревни и звучит оно замечательно; но — издатель решил иначе, и нам остается только смириться).

Похожие книги о подростках и взрослении:

Стивен Чбоски «Хорошо быть тихоней»
Джон Грин «В поисках Аляски»

Дэвид Митчелл | Биография, книги и факты

Дэвид Митчелл , полностью Дэвид Стивен Митчелл , (родился 12 января 1969 года, Саутпорт, Ланкашир, Англия), английский автор, чьи романы известны своим лирическим прозаическим стилем и сложной структурой.

Митчелл вырос в маленьком городке в Вустершире, Англия. Он не говорил до пяти лет, а к семи годам начал заикаться, что способствовало тому, что в детстве он провел в одиночестве, что, следовательно, требовало много чтения.Он учился в Кентском университете, где получил степень бакалавра искусств. по английской и американской литературе и степень магистра сравнительного литературоведения. В 1994 году он начал восьмилетнее пребывание в Японии, где преподавал английский как второй язык и посвятил себя писательскому мастерству.

Первой опубликованной работой Митчелла была Ghostwritten (1999), собрание взаимосвязанных повествований, происходящих в самых разных местах по всему миру. Хотя некоторые критикуют книгу как производную от романов Мураками Харуки, книга, тем не менее, примечательна своим сюжетом и реалистичными характеристиками, которые необычайно сложны для первого романа. Ghostwritten получил премию Джона Ллевеллина Риса за лучшее художественное произведение британского писателя младше 35 лет. Следующая книга Митчелла, Number9dream (2001), история японца, ищущего своего пропавшего отца, рассказанная в манере, которая не позволяет понять, происходит ли действие в действительности или в уме рассказчика, также получила умеренную похвалу от критиков.

Третий роман Митчелла, Облачный атлас (2004 г .; фильм 2012 г.), стал его революционной работой. Названный некоторыми рецензентами шедевром современного искусства после публикации, Cloud Atlas состоит из шести взаимосвязанных историй, написанных в разных стилях, с помощью которых Митчелл исследует и критикует кажущийся прогресс постиндустриальной эпохи.В первой половине книги повествования развиваются в хронологическом порядке от дневника путешествий американского нотариуса XIX века до постапокалиптического будущего, в котором западная цивилизация почти исчезла. Затем прерванные истории приводятся к соответствующим выводам (в обратном хронологическом порядке) во второй половине романа, которая в конечном итоге заканчивается рассказом о нотариусе XIX века.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.Подпишись сейчас

Митчелл последовал за смело структурированным атласом Cloud Atlas с Black Swan Green (2006), относительно простым bildungsroman, который полуавтобиографически следует за заикающимся 13-летним мальчиком, который рос в Вустершире в 1980-х годах. Его пятая работа, Тысяча осени Якоба де Зоэта (2010), представляет собой исторический роман, посвященный бывшему японскому торговому острову Дедзима на рубеже XVIII века. The Bone Clocks (2014) отражает структуру из шести частей, разделенных по времени, из Cloud Atlas , на этот раз ведя хронику эпизодов из жизни писательницы и ее знакомых и медленно раскрывая сверхъестественный сюжет о бессмертных существах. Slade House (2015), короткий роман, который фокусируется на паре братьев и сестер вампиров, излагает вселенную, созданную в The Bone Clocks . Митчелл частично написал повествование в социальной сети Twitter. В 2020 году он опубликовал Utopia Avenue о британской рок-группе 1960-х годов.

«Что произойдет, если я попробую это сделать?»: Дэвид Митчелл о написании Cloud Atlas | Cloud Atlas

Большие книги состоят из множества ингредиентов, и Cloud Atlas не является исключением.Все эти годы спустя я вспоминаю, как в эту книгу входил: мое тысячелетнее беспокойство по поводу того, как развернется новый век, особенно теперь, когда я был отцом и имел генетическую кожу в игре цивилизации, которая переживет меня; желание увидеть, сколько рассказов я мог бы фрактально встроить в один роман; любовь к Герману Мелвиллу и морским рассказам; история Фредерика Делиуса и его помощника Эрика Фенби; Крутая калифорнийская криминальная литература; Исследование истории человечества Джаредом Даймондом Guns, Micros, and Steel ; поездки на острова Чатем в прохладной южной части Тихого океана, в Сеул и Пусан в Южной Корее и на Гавайи; Роман Рассела Хобана Риддли Уокер ; любопытство по поводу изменчивости языка во времени; отчуждение от собственной жизни в многоквартирном доме в Хиросиме; необходимость ориентироваться в чужом обществе, не имея для этого языковых навыков; я был малоизвестным британским писателем во время моих первых и вторых книжных туров по США, у меня было время совершить городские походы по Сан-Франциско, Сиэтлу и Нью-Йорку; Русская антиутопия Евгения Замятина We .

Это элементы, относящиеся к книге; также в миксе есть темы, которые встречаются в моих романах, даже когда я стараюсь их не упоминать. А именно отношения между хищником и жертвой; общая словесность и языковая неисправность; острова. То, что так много разрозненных идей могут сосуществовать в одном художественном пространстве, свидетельствует о емкой «широкой церковной» природе романа как формы. Структура матрешки часто упоминается со словом «амбициозный». Я не могу честно сказать, что я намеревался быть амбициозным: это был скорее вопрос: «Что произойдет, если я попробую это сделать?»

«Замечательное произведение искусства»… экранизация фильма « Cloud Atlas » 2012 года.Фотография: Sportsphoto Ltd./Allstar

То, что получилось из Cloud Atlas , было моим самым коммерчески успешным романом; определенное повышение репутации, я полагаю, что молодой писатель не причинит вреда издательскому бизнесу, и несколько лет относительной финансовой безопасности, которые вдохновили меня поверить в то, что если я продолжу писать, я смогу найти еще несколько лет. Сейчас все мои чувства к книге сосредоточены на благодарности. Сохранится ли популярность романа в грядущие десятилетия или Cloud Atlas относится к своему времени — это не вопрос, который я никогда не задумывался.Какой в ​​этом смысл? Я пересматривал отрывки в последние месяцы — обычно для того, чтобы синхронизировать персонажей и события с моим незавершенным романом — и не нашел ничего, что заставило бы меня скривиться. Я эволюционировал как стилист, но я не собираюсь смотреть свысока на свое 32-летнее «я» за то, что я пишу не так, как я 51-летний. Я благодарен за то, что Cloud Atlas продолжает общаться с читателями, которых я встречаю по всему миру. Я благодарен, что трое из этих читателей были сестрами Вачовски и Томом Тыквером, режиссерами экранизации, которая, на мой взгляд, является замечательным произведением искусства.

Я не собираюсь свысока смотреть на свое 32-летнее я за то, что я не пишу, как мой 51-летний

Я читал и слышал, как читатели, рецензенты, критики и ученые описывают Cloud Atlas как ранний стиратель границ между высокопрофессиональной литературой и художественной литературой среднего или низшего жанра. Будучи подростком, чье литературное воображение питали Урсула Ле Гуин, Исаак Азимов и Дж. Р. Р. Толкин, а также Толстой, Остин и Шекспир, я получал тихое удовольствие от того, что утверждение о «расплывчатом брови» было правдой.Я получаю особое удовольствие от писателей в возрасте от 20 до 30, которые рассказывают мне, что они успешно использовали аргумент: «Ну, ради всего святого, посмотрите на Cloud Atlas !» на своем пути к публикации. Услышав это, я чувствую, что вернул что-то обратно этому трехвековому беспорядку — роману, — которое укрывало и поддерживало меня.

Чтобы купить Cloud Atlas, зайдите на сайт guardianbookshop.com или позвоните по телефону 0330 333 6846. Бесплатная доставка по Великобритании на сумму более 15 фунтов стерлингов, только онлайн-заказы.Минимальная цена заказа по телефону составляет 1,99 фунта стерлингов.

Paris Review — The Art of Fiction No. 204

Ранняя жизнь Дэвида Митчелла, проведенная в городке Малверн в Вустершире, Англия, была обычной и спокойной, как он выражается, «белой, прямой и представительницей среднего класса». Все стало еще интереснее, когда в двадцать четыре года он влюбился в японку и переехал в Хиросиму. Шесть лет спустя он опубликовал свой первый роман Ghostwritten (1999), который А.С. Бятт объявила, что один из лучших первых прочитанных ею романов. Он был удостоен премии Джона Ллевеллина Риса за лучшее литературное произведение автора из Британии или Содружества в возрасте тридцати пяти лет и младше. И его второй роман, Number9Dream (2001), и его третий, Cloud Atlas (2004), вошли в шорт-лист Букеровской премии; Granta назвал его одним из лучших молодых британских романистов; и журнал Time , после публикации его четвертого романа « Черный лебедь, зеленый » (2006), выбрал его как единственного литературного писателя в своем списке ста самых влиятельных людей в мире за 2007 год.Его новая книга « Тысяча осени Якоба де Зоэта » — это богатый и увлекательный исторический роман, действие которого происходит в Японии в самом конце восемнадцатого века, на Дедзиме, искусственном острове, обнесенном стеной в гавани Нагасаки, который был единственным местом в страна, где терпели западные люди. Все пять романов амбициозны, формально сложны, обладают мощным воображением и безукоризненно написаны. Они путешествуют зигзагами по земному шару, через века, перескакивая от жанра к жанру с беспокойным и открытым умом.

Несмотря на критическую лесть, Митчелл остается скромным, вежливым и дружелюбным. Ему не терпится смеяться, но он полон мальчишеского энтузиазма. Он одевается как бездельник, в мешковатые джинсы и многослойные футболки, и одежда добавляет ауре юности — как и его коротко остриженные рыжевато-светлые волосы; его длинное, долговязое тело; и его полупрозрачные торчащие уши. Поскольку он обходит его со значительной лексической изобретательностью, не сразу видно, что он заикается.

Вернувшись из Японии в 2002 году, Митчелл поселился в Клонакилти, приморском городке в графстве Корк, Ирландия.У него и его жены есть дочь и сын. Большая часть этого интервью проводилась в тесной и загроможденной гостиной наверху отеля O’Donovan’s в Клонакилти, с перерывами на то, чтобы поесть бургеры из баранины в соседнем ресторане. Мы также встретились в отеле Hazlitt’s в Лондоне, который имеет прекрасную родословную восемнадцатого века — подходящее место для интервью с человеком, который последние полвека прожил в 1799 году.

ИНТЕРВЬЮЕР

Есть ли у вас какие-либо формы подготовки к ритуалу перед написанием?

ДЭВИД МИТЧЕЛЛ

Абсолютно нет.Я могу писать где угодно. Если я нахожусь в шумном месте, где я знаю язык, я не могу писать, но в целом Вселенная должна изобретать обстоятельства, которые мешают мне писать, а не придумывать обстоятельства, позволяющие мне писать. Но больше всего я чувствую себя в своей хижине в графстве Корк, с горшком зеленого чая и большим незагроможденным столом.

ИНТЕРВЬЮЕР

Если вы находитесь в хижине с чайником и чашкой, вы пишете на ноутбуке или от руки?

MITCHELL

Я думаю на бумаге, а действую в соответствии с моими мыслями на ноутбуке.

ИНТЕРВЬЮЕР

Над чем вы сейчас работаете?

MITCHELL

Прямо сейчас я работаю над книгой, действие которой происходит за тридцать лет по обе стороны 2010 года, но я не должен приводить слишком много деталей или следующего, что вы знаете, это в Википедии, и если я передумаю и решу переделать Кинга Лир в пруду с лягушками и жабами Я просто дам усердному википедисту лишнюю головную боль.

ИНТЕРВЬЮЕР

Можете ли вы вспомнить, когда вы впервые узнали, что хотите стать писателем?

MITCHELL

Не было единого прозрения, но я припоминаю несколько ранних вспышек.Когда мне было десять, меня увлекали определенные книги — трилогия Урсулы К. Ле Гуин «Земное море», фантастические романы Сьюзан Купер, Исаак Азимов — и я горела желанием сделать с читателями то, что только что со мной сделали. Иногда это горение побуждало меня начать писать, хотя у меня никогда не было больше нескольких страниц. Несколько лет спустя я предавался визуальной фантазии, в которой представлял свое имя на обложке книги — обычно Фабер и Фабер — и я ощущал свист внутри моей грудной клетки.

ИНТЕРВЬЮЕР

Признавались ли вы кому-нибудь в этих желаниях?

MITCHELL

Когда мне было тринадцать, я хвастался маме, что пишу книгу.Она ответила: ну, это неудивительно. Я был удручен.

ИНТЕРВЬЮЕР

Были ли у ваших родителей литературные интересы?

MITCHELL

Мой отец преподавал искусство в педагогическом колледже, прежде чем поступить на дизайнерский факультет Royal Worcester Porcelain, где он работал над посудой и ограниченными сериями — я помню серию со знаменитыми американскими кораблями, на которых люди все еще могут обедать в Омахе или Санта-Клаусе. Круз, как мы говорим. Мама была художником-фрилансером, специализируясь на изображениях растений, используемых в рекламе, упаковке и поздравительных открытках.Когда я говорю о своих родителях-художниках, люди представляют себе богемную среду и думают: «Ага, вот откуда он! Но мы были такими же белыми, натуралами и представителями среднего класса, как следующая семья в нашем белом, прямолинейном жилом массиве среднего класса. Но родители непреднамеренно показали мне, что зарабатывать на жизнь за счет артистического таланта вполне возможно. И, конечно же, в доме не было недостатка в книгах — мама всегда хорошо читала и продолжает — и мое детство было местом, где чтение для удовольствия не было чем-то странным.Кроме того, мои родители обнаружили, что они могут заткнуть меня на несколько часов, наклеив большой кусок картонной бумаги на чертежную доску — красивую качественную бумагу, большое красивое снежное пространство — и предоставив мне рисовать и называть карты воображаемых архипелагов и континентов. . Эти карты, я думаю, были моими протоновеллами. Я читал Толкина, и мою лодку плыли не только по тексту, но и по картам. Что происходило за этими горами, куда Фродо и компания никогда не ходили? А как насчет городка на берегу моря? Какие люди там жили? Пустые места потребовали от меня превратиться в антрополога-творца.

ИНТЕРВЬЮЕР

Насколько отличалось ваше детство от довольно травматичного, которое вы дали Джейсону Тейлору в « Black Swan Green »?

MITCHELL

Мои мама и папа были намного лучше, чем родители в Black Swan Green , и меня выбрали не так, как Джейсона. Мое заикание было менее сильным.

Дэвид Митчелл: «Я думаю, что большинство писателей глубоко завидуют музыкантам» | Книги

Дэвид Митчелл и я обсуждаем — нервно, жадно — о моменте в популярной музыке, когда прог-рок, фолк-рок, эйсид-джаз и психоделия весело вспыхнули на поверхности культурного котла.Я рассказываю ему о том, как гитарист и автор песен Джон Мартин закончил свои дни в маленьком городке недалеко от того места, где я живу, в сельском Килкенни; он рассказывает мне о том, как басист Джими Хендрикса Ноэль Реддинг прожил свою жизнь в Клонакилти, приморском городке в графстве Корк, где Митчелл живет со своей женой Кейко и их двумя детьми. По его словам, Реддинг продолжает доминировать в разговоре: «Судя по воспоминаниям и анекдотам людей, он все еще ходит по улицам».

Но ни один из нас не был там во времена расцвета, который мы вспоминаем и который является декорацией для восьмого романа Митчелла, Utopia Avenue , название которого соответствует названию его изобретенного оркестра из четырех человек.В конце 1960-х мы оба только рождались. Так почему же так интересно воссоздать именно этот период?

Что ж, говорит Митчелл, музыка была отличной. Конечно, а? «Вещи происходили впервые. Альбом как форма искусства, а не просто как удобный способ хранить синглы и небольшие треки, был изобретен Sgt Pepper’s . Ничего не происходит из ниоткуда, как и роман, но он является сильным претендентом на звание первого в своем роде. Идея о том, что вы собираете песни и совершаете из них музыкальное путешествие — представьте, что вы находитесь в году, когда это изобретается, а теперь их много, и они появляются, как грибы, когда идеальное культурное сочетание является правильным, когда подходящие условия .”

Написав Utopia Avenue , Митчелл особенно заинтересовался концепцией «сценария» Брайана Ино — идеей о том, что группа художников в определенном месте в определенное время «может обладать гением, когда маркетинговые мероприятия, бизнес-модели и, конечно, пул голодных молодых талантов, созвучных духу времени, всего несколько раз в истории, все это прекрасно сочетается. Оно никогда не длится долго, его вскоре превращают в товар, используют и имитируют, и оно снова рассеивается, пока в следующий раз не появится где-нибудь еще.”

Ноэль Реддинг (слева) с Джими Хендриксом и Митчем Митчеллом, 1967 год. Фотография: K&K Ульф Крюгер ОГГ / Redferns

Это имеет большой смысл, потому что романы Митчелла, начиная с его дебюта в 1999 году Ghostwritten , до Cloud Atlas и Black Swan Green в середине 2000-х и полусверхъестественного эпоса 2014 года The Bone Clocks , сильно озабочены. с идеей конвергенции; тот момент, когда очевидно случайное совпадение оказывается чем-то больше похожим на пьянящую смесь космического эха, исторического повторения, личной судьбы и повествования.

Рассказы, вложенные в рассказы, являются отличительной чертой его работы, особенно в Cloud Atlas , который он со смехом называет «моим самым большим альбомом, если хотите. Некоторые более поздние альбомы тоже преуспели, но он будет на моем надгробии, и это принесло деньги за дом, и я очень благодарен. И я знаю это: я Cloud Atlas Дэвид Митчелл, а не комик Дэвид Митчелл ». Персонажи повторяются в романах; читатели Тысячи осени Якоба де Зоэта и Костяные часы немедленно унюхают ветер, когда доктор Маринус появится на Утопия Авеню — не только потому, что они узнают его, но и потому, что он предупреждает нас о другом измерении в что в другом месте является в значительной степени реалистичным романом; потусторонняя битва между многовековыми представителями добра и зла.

Здесь работы Митчелла начинают проявлять родство с концептуальными альбомами прогрессивного рока: грандиозное и оперное сочетается с повседневным и обыденным; Повествовательная чванство может быть дерзкой, напыщенной, почти китчевой. На проспекте Utopia Avenue это не проявляется больше, чем в его череде эпизодов реальных музыкантов: Дэвид Боуи, Леонард Коэн, Фрэнк Заппа и Брайан Джонс — все мелькают по его страницам, Боуи закуривает сигарету, потому что «Леннон выклянчил мой последний один.Он как миллионер из Scouse ». Когда я впервые начал его читать, мне показалось, что я успешно идентифицировал вокалиста Utopia Avenue , поэтического эльфа, как Сэнди Денни из Fairport Convention, только для того, чтобы Денни появился несколькими страницами позже (Митчелл успокаивает мое читательское тщеславие. признав, что Utopia Avenue действительно имеет сходство с Fairport Convention и Fleetwood Mac, особенно в том, как они объединили воедино разные стили написания песен).

При написании Джимми Сэвила важно противостоять искушению поставить холодную темную тень, пересекающую комнату

Камеи, по его словам, были большим развлечением, но он старался не переборщить с ними: «Я хочу, чтобы их было достаточно, только для радости.Я хочу, чтобы они были немного больше, чем лицо, я хочу, чтобы они сказали что-то, что может немного изменить направление сцены, но я не хочу писать целые новые главы о реальной жизни этих реальных людей, потому что их существование не является моим сырьем ».

Естественно, бывают моменты, когда время кардинально меняет наше понимание кого-либо; например, невозможно прочитать сцены, в которых Джимми Сэвил выступает в роли ведущего Top of the Pops , не зная о 21 веке.Митчелл подошел к этому изображению, изучая клипы на YouTube и проявляя сдержанность: «При написании его важно противостоять соблазну создать холод, темную тень, пересекающую комнату, которую я накладываю на сцену. Все должно исходить от него ».

Точно так же писать о музыке — сродни, как он признает, танцам об архитектуре — нужно было достигать с легкой руки, как в двух романах, которыми он восхищается: Салмана Рушди «Земля под ногами » и «» Иэна Бэнкса. Espedair Street .«Страница с описанием несуществующей песни, способы описания звучания инструментов, я думаю, это просто убьет целую главу. Страница могла бы, но три предложения, возможно, вам сойдет с рук. Таким образом, я попытался изучить более музыкальные сцены с этим, с очень коротким количеством предложений, описывающих музыку, просто чтобы дать читателю призрачный звук, чтобы дать им текстурное впечатление песни ».

Но Митчелл хотел, чтобы дом Utopia Avenue был чем-то большим, чем замысловатый портрет музыкальной сцены Сохо конца 60-х — начала 70-х годов.Он также сказал мне, что интересовался тем, откуда берутся идеи художника и как они воплощаются в мир; а поп-музыка дала ему прямую и яркую возможность. «Я думаю, что большинство писателей глубоко завидуют большинству музыкантов, потому что они выступают и являются частью цикла благодарственной обратной связи», — объясняет он. «Во время выступления они взаимодействуют напрямую, без какой-либо временной задержки, с потребителями своего искусства… Я могу видеть, как это должно быть великолепно — мы все можем, просто когда мы смотрим на артистов на сцене.И как бы я ни писал блестящую сцену, как бы безупречно ни писал абзац, я никогда, никогда не смогу почувствовать вкус этого наркотика. Самое близкое — это довольно слабая имитация, если вы читаете на сцене что-то, что звучит очень хорошо, и там есть публика, это приятно ».

На самом деле, я видел, как Митчелл удивлял публику на литературных фестивалях историей, которую он никогда раньше не читал вслух — и, похоже, это полная противоположность тому унылому чувству, которое возникает, когда группа объявляет, что собирается сыграть какой-то новый материал. когда вы тоскуете по хитам.Но он прав: «Это не 15 000 человек, которые кричат ​​вам во весь голос».

Конвенция Фейрпорта в 1969 году. Фотография: Gems / Redferns

С другой стороны, он ценит свободу, которую дает писатель, даже эту редкую вещь — литературный бестселлер. Он считает, что, по его словам, «не испытывает никакого коммерческого давления, на самом деле, во всяком случае, это наоборот, что, как это бывает, прекрасно, потому что в любом случае это согласуется с моими собственными желаниями, — не писать этот величайший хит снова, и снова, и снова. .Для музыкантов это сложно. Им нужна очень, очень большая фан-база, чтобы они двигались дальше и не звучали так, как в первый раз, когда фанат впервые влюбился в них ».

Трудно представить Митчелла в роли самоуверенного бога рока, изливающего хиты для медленно стареющих поклонниц; он — образ скромной добродушной нежности. Он часто поправляется, улавливает свою плохую грамматику или кратковременную неясность и проявляет исключительную тактичность, когда один из моих вопросов рушится под тяжестью собственных абстракций («Возможно, нам придется сотрудничать, чтобы придать ему больше формы»).

Я также работаю над своим частным Средиземьем, в котором каждый отдельный роман, который я публикую, представляет собой новую главу

Таким образом, кажется вероятным, что его творчество всегда будет принимать несколько более рефлексивную, внутреннюю форму. Когда он рос в пригороде Вустершира, читал Толкина и Исаака Азимова, Сьюзан Купер и Урсулу К. Ле Гуин, его мать, коммерческий художник, раскладывала листы бумаги формата А1, чтобы занять его во время школьных каникул.Теперь он видит воображаемые карты, которые он нарисовал, как «прото-романы», его стремление «создать что-то огромное, сделать что-то столь же захватывающе обширное, как Средиземье или Земное море». (Его мама, кстати, продолжает оказывать влияние на его творческий потенциал; Utopia Avenue , и группа, и книга, собирались называться The Way Out , пока она не сказала ему, что это звучало как консультационная услуга для людей, подумывающих о самоубийстве. .)

Во взрослом возрасте ему нравится прыгать между такого рода максимализмом и более сдержанными частями отдельных романов — или, как он выражается, есть свой пирог и есть его.В детстве он изо всех сил пытался преодолеть заикание — опыт, который он пережил в художественной литературе; В молодости он преподавал английский язык в Японии, погрузившись в иноязычную среду и однажды, выбрав шесть месяцев без работы, проехал по Транссибирской железной дороге. Может быть, есть что-то в его личности, что смакует перемены и контрасты.

Когда он преподавал в Хиросиме, он встретил свою жену Кейко Йошиду, и они продолжали жить в Японии, прежде чем переехать в Лондон, а затем в Ирландию.У пары есть дочь и сын, страдающие аутизмом. Митчелл и Йошида вместе работали над переводом The Reason I Jump , написанного Наоки Хигашиной, японским мальчиком с аутизмом, в 2013 году.

Каждый роман, по его мнению, должен стоять отдельно и быть доступным для людей, которые никогда не читали его слова раньше и, возможно, никогда больше не читали; в этом процессе «я каждый раз занимаюсь исследованием, построением и сборкой мира, заново, и это здорово, и мне это нравится». Но каждый раз он участвует в параллельном проекте: «Я также работаю над своим частным Средиземьем, построенным из книг, своего рода сверх-романом, как его называли, в котором каждый отдельный роман, который я публикую, является новая глава.Я не всегда знаю, куда он идет и даже почему, но мне доставляет удовольствие видеть, как он становится все больше, чернее, продуманнее и крупнее. И это, конечно, готовится к какой-то войне в будущем, но я чувствую, что собираю фигуры какой-то шахматной доски. Это не шахматы, и я не знаю, каковы правила, и я даже не знаю четко, кто будет антагонистами и главными героями, каковы стороны и что поставлено на карту ».

В этом чувстве миростроительства есть что-то трогательно мальчишеское, как будто Митчелл все еще создает на листах A1 — хотя, когда он говорит о письме и о том, что он, возможно, полушутя называет «республикой букв», он хитрый. и восприимчивый, заметно некрепкий.

Митчелл говорит, что он «на самом деле не хочет вливать свои творческие годы в одно Средиземье или Вестерос», и что, хотя он благодарен другим людям, он слишком увлечен прыжками между проектами. Но его верность идее о связи между всеми его усилиями поражает. Когда была опубликована книга The Bone Clocks , он сказал Guardian, что у него запланированы следующие пять книг. В тишине Корка постепенно обретает форму сверх-роман.

• Дэвид Митчелл обсудит Утопию Авеню на онлайн-мероприятии Guardian Live и ответит на вопросы 14 июля.

Митчелл С. Джексон

ЗАКАЗ: Amazon | Бродвейские книги | Barnes & Noble | ПАУЭЛЛ | Apple

«Джексон очень внимательно пишет о социальных контекстах, формирующих жизнь его семьи, предлагая детализированные изображения, которые разрушают стереотипы, которые часто нас удерживают».
— New York Times Book Review

«Обширная хроника, такая же, как и его собственная история… Survival Math удивительно прямолинейный и проницательный ».
— USA Today

«Яркие воспоминания о расе, насилии, семье и мужественности… Джексон понимает, что для одной общепринятой формы слишком много, и его различные методы повествования наделяют книгу непредсказуемой ловкостью. ”
— Boston Globe

«В своем дебютном документальном фильме отмеченный наградами романист Митчелл С. Джексон объясняет, каково расти черным в одном из самых белых городов страны: Портленде, штат Орегон.»
— Time

★» Джексон возвращает свою историю через элегантные мемуары… один из строгих самоанализа, подходя к своей личной истории с честностью и поэзией… Результат — интимное изображение того, что делает нас людьми… как много о писателе, изо всех сил пытающемся понять жизненные ликования, ошибки и потери, поскольку это хроника места чернокожего человека в Америке, привлекающая поклонников Кизе Лаймона и Та-Нехиси Коутс ».
— Библиотечный журнал , обзор STARRED

★ «Мощная книга, которая упивается правдивым опытом автора, сохраняя при этом неровную зернистость, сохраняя 100, естественное повествование, которое сделало книгу The Residue Years a современные книги, которые необходимо прочитать.»
— Kirkus Reviews , STARRED review

★« Потрясающе… Джексон разыгрывает «пересмотр» своей жизни на фоне собственной и социальной критики. Благодаря свежему голосу Джексона эта мощная автобиография проливает важный свет на проблемы поколений в часто забытых городских сообществах Америки ».
— Publishers Weekly , обзор STARRED

Элизабет Митчелл — Автор

«Элизабет Митчелл объединила воедино некоторые из моих любимых сюжетов — Нью-Йорк девятнадцатого века, первых газетчиков, Гражданскую войну, секреты, золото, сомнительную историю Америки с альтернативными фактами — в захватывающий и восхитительный документальный труд, который может пройти для романа.Я ничего не знал об историческом эпизоде, лежащем в основе LINCOLN’S LIE, и его современные резонансы замечательны ». — Курт Андерсон, автор книги « Страна фантазий: как Америка вышла из строя: 500-летняя история»

«Превосходный фильм Элизабет Митчелл« LINCOLN’S LIE »- это дикая поездка в один из самых странных эпизодов эпохи гражданской войны. Митчелл — одаренный рассказчик, и эта книга о жадных спекулянтах полна повествовательной мощи. Я был ошеломлен откровениями.Настоятельно рекомендуется! »- Дуглас Бринкли, автор книги American Moonshot: John F. Kennedy and the Great Space Race

«ЛОЖЬ ЛИНКОЛЬНА — это восхитительная, захватывающая, тщательно продуманная и грамотно написанная игра о драматическом и забытом моменте американской истории. Тщательное изучение Митчеллом странного примера «фейковых новостей» 19 века возвращает Линкольна к жизни во всей его тонкости, противоречиях и смекалке. Это прекрасное чтение, а также увлекательный урок истории.Я люблю это.» — Элизабет Гилберт, автор книг Город девушек и Подпись всего сущего

«Этот исторический триллер переносит нас в одни из самых мрачных дней Гражданской войны и драматическую напряженность между Авраамом Линкольном и репортерами, освещающими его, в том числе одним из тех, кто склонен придумывать собственные истории. То, как Линкольн разбирался в фальшивых новостях своего времени, создает захватывающую историю, и Элизабет Митчелл прекрасно справляется с этим, с глубоким исследованием, внимательным вниманием к деталям и талантом писателя.Настоятельно рекомендуется.» — Тед Видмер, автор книги Линкольн на грани: тринадцать дней до Вашингтона

«Ложь Линкольна» — это восхитительная, веселая и легкая для чтения книга, полная ярких персонажей, рассказывающих подробностей и свежих взглядов. Митчелл сочетает в себе талант журналиста рассказывать истории с умением историка проводить интенсивные исследования, чтобы предложить новый взгляд на старую историю. Книга больше похожа на роман-саспенс, чем на историческое произведение. Я не хотел отказываться от этого. Я перелистывал каждую страницу в поисках новых ключей к разгадке того, кто просочил прокламацию и почему «честный» Эйб солгал об этом.’ –– Стивен М. Гиллон, научный сотрудник History Channel и автор бестселлеров New York Times , в том числе Пакт: Билл Клинтон , Ньют Гингрич и соперничество, определившее поколение

Письменный центр | Общественный колледж Митчелла, обслуживающий округ Иределл

Место записи: Центр письма Митчелла

Получите необходимую помощь с любым письменным проектом для любого класса. Если вам нужна помощь для начала работы, устранения препятствий на середине или завершения процесса, The Write Place может вам помочь.Наши профессиональные тренеры по письму будут работать с вами один на один, уделяя особое внимание вашим индивидуальным письменным целям.

Придите и получите помощь в порядке очереди или назначьте встречу, которая соответствует вашему графику. Обязательно возьмите с собой учебный план, инструкции по выполнению заданий и любую работу, которую вы выполнили.

Расположение и часы работы

Кампус Стейтсвилля — Библиотека Хускинса, первый этаж

Понедельник: 10.00 — 12.00; 12:30 После полудня. — 4 шт.м.

Вторник: 10.00 — 12.00; 3 вечера. — 18:00

Среда: 10.00 — 12.00; 12:30 После полудня. — 16:00

Четверг: 10.00 — 12.00; 14:00 — 17:00

Пятница: 10.00 — 12.00; 12:30 После полудня. — 14:30

Кампус Мурсвилля — MIND Center (Building A, Room 106)

Понедельник: 10.00 — 12.00

Вторник: 14:00 — 16:00

Среда: 10.00 — 12.00

, четверг: 14:00.- 16:00

Пятница: выходной

Назначить встречу

Используйте указанную выше ссылку для доступа к WCOnline, нашей службе планирования. Для , когда вы впервые пользуетесь услугой , вы должны зарегистрироваться на . После входа в систему и просмотра экрана расписания вы можете использовать стрелку раскрывающегося списка вверху, чтобы выбрать местоположения в Стейтсвилле или Мурсвилле. Найдите нужный день и время и просто нажмите на это время, введите запрашиваемую информацию и сохраните встречу.

Дополнительная информация

Контакты

Место записи
[email protected]

Тори Бернс , координатор места записи
(704) 978-1320
vburns@mitchellcc.