Медея Колхидская — кто эта ведьма в греческой мифологии? | Древний мир

В античной мифологии Медея известна как тёмная волшебница, дочь царя Грузии (Колхиды) Ээта и океаниды Идии. По другой версии, её матерью была сама Геката — богиня магии и колдовства. Когда аргонавты во главе с Ясоном прибыли в древнюю и загадочную страну Колхиду, то покровительствовавшие им боги внушили Медее страстную любовь к Ясону.

В то время она была ещё юной, но уже могущественной и опасной ведьмой. Целью Ясона было золотое руно — бесценный и всесильный символ власти грузинских царей (к слову, в горных областях Сванетии старатели до сих пор добывают драгоценный металл, опустив шкуру тонкорунного барана в золотоносные горные ручьи, и тяжёлый золотой песок становится добычей людей). Влюблённая Медея с помощью колдовства помогла Ясону овладеть сокровищем, а потом бежала вместе с любовником. Чтобы задержать преследователей, посланных её отцом, она убила своего малолетнего брата, а затем разбросала куски его тела по морю. Поражённый горем, Ээт вынужден был прекратить погоню, чтобы собрать останки сына.

Опасная жена

Медея стала в Греции символом жестокой чужеземки, обладавшей колдовским даром, а потому опасной. Она страстно любила своего мужа Ясона и не гнушалась никакими методами, чтобы погубить его врагов. Например, одним из самых популярных сюжетов в античной литературе стала месть Медеи узурпатору Пелию, убившему отца и брата Ясона. Колдунья убедила дочерей Пелия, что дряхлого отца можно омолодить. Чтобы те поверили ей, она сварила в котле барана, а потом превратила его в ягнёнка. Дочери Пелия своими руками убили отца, но жестокая Медея отказалась его воскрешать. Коварство Медеи отвратило наконец от неё даже мужа… Ясон стал попросту бояться могущественной жены и даже задумал взять в свой дом другую женщину. Медея, проклиная неблагодарного мужа, решила ему страшно отомстить. Она послала сопернице пропитанный ядом прекрасный пеплос (одеяние), как бы в знак дружбы и смирения. Но едва та надела его, как сгорела заживо вместе с отцом, пытавшимся спасти дочь. Обезумев от ревности, Медея совершила ещё более чудовищное зло: убила собственных сыновей, рождённых от Ясона! И покинула дом неверного мужа…

Новая жизнь, новые жертвы

После побега Медея появилась в Афинах, где покорила сердце правителя Эгея. Став его женой, она родила сына Меда. Но тут явился старший наследник Эгея — Тесей, и колдунья испугалась его влияния на супруга. Попытавшись убедить мужа погубить Тесея, она потерпела неудачу: её интрига была раскрыта, Медею изгнали из Афин.
Она вернулась в родную Колхиду, узнала, что её отца Ээта отстранил от власти его родной брат Перс, легко убила дядю-узурпатора и вернула трон отцу. После него царём Колхиды стал сын Медеи Мёд, легко завоевавший значительную часть Азии с помощью колдовского таланта матери… Уже много веков Медея вдохновляет живописцев и поэтов: властная женщина, убивавшая мужчин так же легко, как покоряла их красотой… О ней слагали стихи Еврипид, Овидий и Сенека, её писали Веронезе и Делакруа, и ещё многие и многие художники обращались к её страшной судьбе. Почему? Потому что страсть и власть — никогда не устаревающий коктейль, наверное…

Медея в кино

Снимать кино об этой удивительной женщине, конечно, пытались многие. У великого итальянца Пазолини получилось наиболее сильно.
У него Медея — охваченная страстью женщина бальзаковского возраста, которая стала жертвой последней любви, и ей придётся испытать много страшного в борьбе за мужчину и власть. Пазолини блестяще удаётся передать неистовость, мстительность, отчаяние, страстность Медеи. Безумие и силу чувств этой женщины великолепно играет знаменитая оперная певица Мария Каллас, именно её Пазолини пригласил на главную роль. Прекрасная Каллас в роскошных интерьерах — женщина из другого мира, коварная волшебница. Она играет трагедию небожительницы, случайно оказавшейся среди простых смертных и ими не принятой. Каллас имеет удивительную запоминающуюся внешность. Она красива и безобразна одновременно. Она не боится быть некрасивой, и в этом есть определённое колдовство, так подходящее сюжету о Медее.

Журнал: Советы Оракула №11, ноябрь 2019 года
Рубрика: Лики истории
Автор: Редакция журнала

Метки: биография, судьба, мифология, Древняя Греция, колдовство, дочь, ведьма, царь, Медея, Колхида, жестокость, Советы Оракула

Медея — это… Что такое Медея?

Меде́я (др.-греч. Μήδεια — «умница» от др.-греч. μήδομαι — «замышлять, обдумывать, размышлять») — в древнегреческой мифологии^[1]колхидская царевна, волшебница и возлюбленная аргонавта Ясона.

Миф

Медея была дочерью колхидского царя Ээта и океаниды Идии^[2], внучкой бога Гелиоса, племянницей Цирцеи (либо дочерью Ээта и Клитии^[3]), волшебницей, а также жрицей (или даже дочерью^[4]) Гекаты.

Встреча с Ясоном

Полюбив предводителя аргонавтов Ясона, она с помощью волшебного зелья помогла ему завладеть золотым руном и выдержать испытания, которым его подверг её отец. Вначале Ясон должен был вспахать поле упряжкой огнедыщащих волов и засеять его зубами дракона, которые выросли в армию воинов. Предупрежденный Медеей, Ясон бросил в толпу камень, и воины начали убивать друг друга (ср. Кадм). Затем Медея с помощью своих трав усыпила дракона, охранявшего руно, и её возлюбленный, таким образом, смог его похитить. (Некоторые версии мифа утверждают, что Медея влюбилась в Ясона только благодаря прямому приказу Геры Афродите — богиня хотела, чтобы герою, которому она покровительствовала, кто-нибудь помог добыть руно). Пиндар называет её спасительницей аргонавтов^[5].

Плавание на «Арго»

После похищения руна Медея бежала с Ясоном и аргонавтами и взяла с собой своего младшего брата Апсирта; Когда корабль отца начал настигать «Арго», Медея убила брата, и расчленила его тело на несколько кусков, побросав их в воду — она знала, что Ээту придется задержать судно, чтобы подобрать остатки тела сына. (другой вариант: Апсирт не бежал с Медеей, а возглавил колхов, гнавшихся за аргонавтами. Колдунья заманила брата в ловушку, и Ясон убил его.)

Излечила аргонавта Аталанту, которая была серьёзно ранена. На борту корабля вышла замуж за Ясона, так как феаки требовали выдать беглянку, если только она ещё не стала его супругой. Затем судно сделало остановку на острове тетки Медеи Цирцеи, которая провела обряд их очищения от греха убийства. Напророчила Евфему, кормчему «Арго», что однажды в его руках окажется власть над Ливией — предсказание осуществилось через Батта, его потомка. В Италии Медея научила марсов заклинаниям и лекарствам от змей (см. Ангиция).

Затем корабль попытался причалить к острову Крит, который охранялся бронзовым человеком по имени Талос. У него была одна-единственная вена, которая проходила от лодыжки до шеи и затыкалась бронзовым гвоздем. По Аполлодору, аргонавты убили его так: Медея опоила Талоса травами, и внушила ему, что сделает его бессмертным, но для этого ей надо вынуть гвоздь. Она его вынула, весь ихор вытек, и гигант умер. Вариант — Талоса убил из лука Пеант, другая версия — Медея свела Талоса с ума волшебством, и он сам выдернул гвоздь. Таким образом, корабль наконец смог причалить.

Когда аргонавты наконец добрались до Иолка, ради трона которого Ясон добывал золотое руно, там все ещё правил его дядя Пелий. Он отказался уступить племяннику власть. Дочери Пелия, обманутые Медеей, убили своего отца. Обман был такой: волшебница сказала царевнам, что они могут превратить старика в молодого человека, если разрежут его и бросят в кипящий котел (и продемонстрировала им это, зарезав и воскресив козла). Они поверили ей, убили своего отца и разрезали его, но Пелия Медея воскрешать, в отличие от демонстрационного козленка, уже не стала.

Овидий подробно описывает, как она готовила зелье для Эсона, которому всё же вернула молодость^[6]. По просьбе Диониса вернула молодость его кормилицам^[7]. По версии, вернула молодость также Ясону^[8]. Согласно рационалистическому истолкованию мифа, Медея изобрела краску для волос, что омолаживало стариков^[9].

После убийства Пелия Ясон и Медея были вынуждены сбежать в Коринф.

В Коринфе

Дальше у мифа существует несколько версий.

В Коринфе она прекратила голод, принеся жертвы Деметре и лемнийским нимфам, её полюбил Зевс, но она отвергла его, за что Гера обещала бессмертие её детям, которых коринфяне почитали как миксобарбаров (полуварваров). Феопомп рассказывал о любви Медеи и Сисифа^[10]. Согласно поэме Евмела, Ясон и Медея царствовали в Коринфе. Когда у Медеи рождались дети, она скрывала их в святилище Геры, думая сделать их бессмертными. Она была изобличена Ясоном, тот уехал в Иолк, и Медея удалилась, передав власть Сисифу^[11]. По Еврипиду и Сенеке, она убила своих двоих детей, которых они не называют по имени^[12].

Согласно одному из подвариантов (историку Дидиму), царь Коринфа Креонт решил выдать за Ясона свою дочь Главку (вариант: Креусу) и убедил его оставить Медею. В свою очередь, Медея отравила Креонта, и сбежала из города, но своих детей захватить с собой не смогла, и они были из мести убиты коринфянами.

Согласно более распространённому варианту, Ясон сам захотел жениться на Главке. Брошенная Медея пропитала волшебными травами роскошный пеплос и послала отравленный подарок сопернице. Когда царевна надела его, платье немедленно вспыхнуло, и Главка сгорела заживо вместе с отцом, который пытался её спасти. Затем Медея собственноручно убила своих сыновей от Ясона (Мермера и Ферета) и скрылась на посланной её дедом Гелиосом (или Гекатой) крылатой колеснице, запряжённой драконами^[13].

Этот сюжет был популяризирован Еврипидом: драматург внес психологическую мотивацию в убийство Медеей своих детей, показав, что она не была ни варваром, ни сумасшедшей, а совершила этот поступок, потому что это было лучшим способом причинить Ясону боль. (Современные писателю злые языки утверждали, что Еврипид приписал убийство мальчиков их матери, а не коринфянам, как было раньше, за огромную взятку в 5 талантов, нацеленную на очищение доброго имени города).

Сбежав от Ясона, Медея направилась в Фивы, где она исцелила Геракла (также бывшего аргонавта) от безумия после убийства им детей^[14]. В благодарность герой разрешил ей остаться в городе, но разъяренные фиване против его воли изгнали волшебницу и убийцу из своих стен.

В Афинах

Затем Медея оказалась в Афинах и стала женой царя Эгея. В Афинах она была привлечена к суду Гиппотом, сыном Креонта из Коринфа, и оправдана^[15]. Она родила Эгею сына Меда.

Их семейная идиллия была разрушена появлением Тесея — наследника царя, зачатого им втайне и выросшего в Трезене. Тесей приехал к отцу инкогнито, и тот не знал, кем ему приходится юноша. Медея, почувствовав угрозу наследия своему сыну, убедила Эгея убить гостя. Царь угостил Тесея кубком с отравленным вином, но прежде чем гость успел поднести его к губам, Эгей увидел у него на поясе свой меч, который он оставил матери Тесея для своего первенца. Он выбил кубок с ядом из рук сына. Медея вместе с сыном Медом скрылась из Афин прежде, чем начались неприятности.

Дальнейшая судьба Медеи

Затем Медея вернулась на родину, в Колхиду (либо изгнана из Афин некоей жрицей Артемиды, уличенная как колдунья), на упряжке драконов. По пути она освободила город Абсориду от змей^[16].

На родине она обнаружила, что её отец свергнут своим братом Персом, захватившим власть. Волшебница быстро устраняет эту несправедливость, убив родного дядю-убийцу руками своего сына Меда, и восстанавливает царство своего отца во главе с Медом. Затем Мед впоследствии завоевывает значительную часть Азии. (Вариант: Мед погиб в походе против индов, Медея убивает Перса сама и возвращает на престол своего отца Ээта).

По другому рассказу, уличенная в злоумышлении против Тесея, она бежала из Афин и с сыном Медом явилась в страну Ария, дав название её жителям — меды^[17]. По Гелланику, этого сына (от Ясона) звали Поликсен^[18].

По некоторым данным она царствовала в Мидии вместе с Ясоном и ввела ношение одежды, закрывающей тело и лицо^[19].

После смерти

Некоторые легенды рассказывают о том, что на Островах Блаженных Медея вышла замуж за Ахилла^[20] (эту версию упоминали Ивик (фр.291 Пейдж), Симонид (558 Пейдж) и схолиаст Аполлония^[21]). Другие повествуют о том, что богиня Гера наделила Медею даром бессмертия за то, что она сопротивлялась ухаживаниям Зевса.

Жрец в Сикионе, принося жертвы ветрам над четырьмя ямами, произносил заклинания Медеи^[22]. Её стал почитать богиней Гесиод^[23].

Две Медеи

Хронологические несостыковки позволяют предположить некоторым исследователям, что в древнегреческой мифологии могло быть два женских персонажа с этим именем. Это связано, в первую очередь, с взаимоотношениями Медеи с Тесеем:

• Медея появилась в Греции после похода за Золотым Руном
• Тесей был аргонавтом, и ушёл в поход за Золотым Руном после того, как Эгей признал его сыном (и Медея попыталась его убить)

Таким образом, оказывается, что Медея присутствовала в Афинах до похода за Золотым Руном. Или же это была другая Медея. Противоречие сглаживается, если принять, что Тесей не принимал участие в походе аргонавтов (многие классики и не включают его в список) и, таким образом, сначала был поход, а потом прибытие Тесея в Афины.

Семантика

Толкование образа

Мифы, повествующие о судьбе Ясона, неотъемлемо связаны с женским образом Медеи. Согласно одной из концепций, специалисты считали их частью мифологического пласта, являющегося частью легенд, рассказывавших об эллинах далекого героического века (до Троянской войны), столкнувшихся с догреческими пеласгическими культурами материковой Греции, побережья Эгейского моря и Анатолии. Ясон, Персей, Тесей и, прежде всего, Геракл, явились такими пограничными фигурами, балансировавшими между старым миром шаманов, хтонических божеств земли, архаического матриархата, Великой Богини, и — наступающим в Греции новым бронзовым веком.

Такие черты образа Медеи, как её способность оживлять мертвых, летать по небесам и так далее, позволяют предположить, что первоначально она почиталась как богиня. Вероятно, в её образе слились следующие черты:

1. почитавшейся в Колхиде солнечной богини
2. колдуньи фессалийских сказок (Иолк, Фессалия — родина Ясона и центр рассказов о нём)
3. героини коринфского эпоса, в котором Медея и её отец Ээт считались выходцами из Коринфа

Источники

История о Медее, Ясоне и аргонавтах лучше всего известна по поздней литературной обработке Аполлония Родосского (III в. до н. э.), называемой «Argonautica». Но судя по идеям, наполняющим этот эпос и его достаточно архаическому словарю, он основывается на очень старых, разрозненных материалах.

• «Медея» — пьеса Еврипида, (431 г. до н. э.). Текст
• Аполлоний Родосский, «Аргонавтика»
• Аполлодор, Библиотека I, 23-28
• Овидий, «Метаморфозы», VII, 1-424, «Героини», XII, «Медея» (трагедия, не сохр.)
• Сенека, «Медея» (трагедия)
• Гай Валерий Флакк, «Аргонавтика»

Образ Медеи в искусстве

Мария Каллас в роли Медеи в одноимённом фильме Пазолини

Литература

• Медея — действующее лицо трагедий Софокла «Колхидянки» (фр.337-346 Радт), «Скифы» (фр.546-549 Радт), «Зельекопы» (фр.534-536 Радт, описано приготовление ядовитых трав), Еврипида «Медея» и «Эгей» и Сенеки «Медея». Трагедии «Медея» писали также Антифрон, Еврипид Младший, Меланфий, Неофрон Сикионский, Диоген Синопский, Каркин Младший^[24], Дикеоген, Морсим, Феодорид, Биот, неизвестный автор, Энний («Медея изгнанница»), Акций («Медея, или Аргонавты»), Помпей Макр, Овидий и Лукан. Известно семь комедий, включая Эпихарма и Ринфона^[25]. Овидий сочинил также письмо Медеи Ясону (Героиды XII).
• Чосер, «The Legend of Good Women» (1386)
• Корнель, «Медея», трагедия (1635)
• Ф. В. Готтер, «Медея»
• Жозе Антониу да Силва, пьеса «Чары Медеи» (1735)
• Ф. М. Клингер — драмы «Медея в Коринфе» (1786) и «Медея на Кавказе» (1791)
• Л. Тик, «Медея»
• Дж. Б. Никколини — трагедия «Медея» (1825)
• Франц Грильпарцер — пьеса «Золотое руно» (1822)
• Пауль Хейзе — новелла «Медея»
• Уильям Моррис — поэма «Жизнь и смерть Ясона» (1867)
• Катюль Мендес — трагедия «Медея»
• Жан Ануй, драма «Медея» (1946)
• Ф. Т.Чокор, «Медея»
• Maxwell Anderson — «The Wingless Victory»
• Robinson Jeffers — «Medea»
• Ханс Хенни Янн, «Медея»
• Хайнер Мюллер — «Medeamaterial and Medeaplay» 1982)
• Криста Вольф — роман «Медея. Голоса» (1993)
• A. R. Gurney — «The Golden Fleece»
• Marina Carr — «By the Bog of Cats»
• Дарио Фо — пьеса «Медея» (1979)
• Дане Зайц — драма «Медея» (1988)
• Улицкая, Людмила Евгеньевна — «Медея и её дети» (1996)
• КЛИМ — пьеса «Театр Медеи» (2001)
• Том Лануа — пьеса «Мама Медея» (2001)
• Сара Стридсберг — драма «Medealand» (пост. 2009 в Драматен, в заглавной роли — Нуми Рапас)
• Cherrie Moraga — «The Hungry Woman: A Mexican Medea»
• Michael Wood — «In Search of Myths & Heroes: Jason and the Golden Fleece»
• Percival Everett — «For Her Dark Skin»
• Роберт Холдсток — «Кельтика»

Музыка

• Франческо Кавалли — опера «Ясон» (Giasone, 1649)
• Марк-Антуан Шарпантье — музыкальная трагедия «Медея», 1693
• Жан-Филипп Рамо — кантата «Медея»
• Родольф, Жан-Жозеф — Ясон и Медея (балет), 1763 год, Штутгарт, первая постановка Ж.-Ж.Новерра, там же; эта постановка стала предвестником всего современного классического балета
• Иржи Бенда — мелодрама «Медея», 1775
• Луиджи Керубини — опера «Медея», 1797
• Симон Майр — опера «Медея в Коринфе» (исп.1813)
• И. Г. Науман, «Медея»
• Саверио Меркаданте — опера «Медея» (1851)
• Э. Кшенек — «Медея»
• Д. Мийо — опера «Медея», 1939
• Самуэл Барбер — Medea Ballet Suite Op. 23, Medea’s Meditation & Dance of Vengeance (1946)
• Паскаль Дюсапен — опера «Медея-материал», либретто Хайнера Мюллера (1990)
• Chamber Made — опера «Медея», 1993
• мюзикл «Marie Christine» на сюжет Медеи, но в Новом Орлеане XIX в. и вуду
• Микис Теодоракис — опера «Медея» (1988—1990)
• Балет Джона Ноймайера «Медея» на музыку Баха, Бартока, Шнитке (1990)
• Рольф Либерман — опера «Медея» (1995)
• Оскар Страсной — опера «Мидея» (2000)
• группа «Зломрак» — песня «Медея»
• группа Хорги — песня «Медея»
• Тамара Гвердцители — «Медея» (песня на грузинском языке)
• песня Виены Тенг «My Medea»
• Балет Анжелена Прельжокажа «Сон Медеи» на музыку Мауро Ланца (2004)
• A Filetta — «Медея» (2006, на корсиканском языке)
• Панк-опера «Медея. Эпизоды». (Постановка: Джулиано Ди Капуа, Медея: Илона Маркарова, монологи: Лёха Никонов, поэма «Медея», музыка: «Uniquetunes», «Последние Танки В Париже», Андрей Сизинцев, Духовое трио: Эмиль Яковлев, Леон Суходольский, Сергей Смирнов, Санкт-Петербург, 2010), www.medea.ru
• Ариберт Райманн — опера «Медея» (2010)
• Алина Новикова (композитор) и Дарья Жолнерова (реж.), Санкт-Петербург — опера «Медея» (2011)

Живопись

Скульптура

• Медея — скульптура в г. Пицунде (Республика Абхазия). Автор Зураб Церетели

Кинематограф

• 1963: Ясон и аргонавты / «Jason and the Argonauts», в роли Медеи — Нэнси Ковак
• 1969: «Медея» — фильм Пьера Паоло Пазолини, в гл. роли Мария Каллас
• 1978: «A Dream of Passion» — фильм Жюля Дассена, где Мелина Меркури — актриса, играющая роль Медеи, — разыскивает свою мать (Эллен Бёрстин), за убийство детей отбывающую срок в тюрьме
• 1988: «Медея» — телевизионный фильм Ларса фон Триера по сценарию Карла Теодора Дрейера «Медея», в роли Медеи — Kirsten Olesen
• 2000: «Jason and the Argonauts», фильм телеканала Hallmark, в роли Медеи — Jolene Blalock
• 2005: «Medea» — телесериал Тео ван Гога, в роли Медеи — Katja Schuurman
• 2007: «Medea Miracle» — фильм Тонино Де Бернарди, в главной роли — Изабель Юппер
• 2009: «Медея» — фильм Натальи Кузнецовой, в роли Медеи — Наврозашвили Лилиан

см. Медея (фильм)

• Медея является в образе призванного слуги в аниме-сериале «Судьба: ночь схватки» (2006) и одноимённом полнометражном фильме (2010)

Памятник

Интересные факты

• «Комплекс Медеи» — иногда употребляемое название для матерей, в особенности разведённых, убивающих или причиняющих боль своим детям.
• Генетическая манипуляция Maternal effect dominant embryonic arrest (аббревиатура Medea) названа в честь этого мифического персонажа.
• В честь Медеи назван астероид (212) Медея, открытый в 1880 году.

Примечания

1. ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.130-131
2. ↑ Аполлоний Родосский. Аргонавтика III 241; Гигин. Мифы 25
3. ↑ Гигин. Мифы. Введение 37
4. ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 46, 1
5. ↑ Пиндар. Олимпийские песни XIII 54
6. ↑ Овидий. Метаморфозы VII 171—291
7. ↑ Гигин. Мифы 182, из Эсхила; Первый Ватиканский мифограф II 86, 3
8. ↑ Ликофрон. Александра 1315; схолии к Еврипиду. Медея, предисл. по Ферекиду и Симониду // Комментарий Д. О. Торшилова в кн. Гигин. Мифы. СПб, 2000. С.45
9. ↑ Палефат. О невероятном 43; Климент. Строматы I 76, 1
10. ↑ Схолии к Пиндару. Олимпийские песни XIII 74 // Комментарий Д. О. Торшилова в кн. Гигин. Мифы. СПб, 2000. С.47
11. ↑ Павсаний. Описание Эллады II 3, 11
12. ↑ Еврипид. Медея 1316—1322
13. ↑ Сенека. Медея 1024
14. ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 55, 4
15. ↑ Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 55, 5
16. ↑ Гигин. Мифы 27
17. ↑ Геродот. История VII 62; Павсаний. Описание Эллады II 3, 8
18. ↑ Павсаний. Описание Эллады II 3, 8
19. ↑ Страбон. География XI 13, 10 (стр.526)
20. ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э V 5; Ликофрон. Александра 173
21. ↑ Примечания Н. А. Чистяковой в кн. Аполлоний Родосский. Аргонавтика. М., 2001. С.213
22. ↑ Павсаний. Описание Эллады II 12, 1
23. ↑ Гесиод, подложный фр.376 М.-У.
24. ↑ Аристотель. Риторика II 23
25. ↑ Комментарий Д. О. Торшилова в кн. Гигин. Мифы. СПб, 2000. С.47

Ссылки

Проклятье колхидской колдуньи

Почти две с половиной тысячи лет назад впервые была поставлена на сцене пьеса «Медея» реформатора древнегреческого театра Еврипида. Драматург получил за нее третье место на театральных состязаниях, но заработал дурную славу — в народе поползли слухи, что пьеса написана за взятку.

Еврипиду нужна была жестокая развязка, и он позволил себе переписать миф. Жители Эллады знали, что детей Медеи убили коринфяне, чтобы отомстить чужеземной царице за смерть Главки, дочери своего царя. Для Еврипида это было недостаточно интересно, и в его версии обиженная изменой Медея сама убивает совместных с Ясоном сыновей, чтобы морально уничтожить неверного мужа. Поговаривали даже о конкретной сумме – пять талантов — столько получил драматург от жителей Коринфа, чтобы обелить их город в истории. Сумма очень приличная, для сравнения — возведение Парфенона обошлось в семьсот талантов. Но Еврипид, как бы сейчас сказали, был звездой первой величины, и в это поверили.

Вообще-то, древние греки с мифологией обращались весьма вольно, мифов было много, они часто противоречили друг другу, зачастую поэты перекраивали их, чтобы подогнать под сюжет своих произведений. Еврипид был не одинок, к тому же его версия взаимоотношений Ясона и Медеи оказалась интереснее оригинальной и стала каноном, но мнимую или настоящую взятку драматургу не забыли. Пьесы о Медее потом писали десятки авторов, (самые известные — Сенека и Корнель), но образ матери, из-за ревности убивающей своих детей, укоренился в мировой литературе именно от Еврипида. Последующие поколения уже толковали его прочтение мифа. 

Эта, казалось бы, давняя история, имеет отношение к ненастной ночи в Сухуме. Даже не особо веря в мистику, сложно избавиться от мысли, что дух Медеи противился постановке оперы на этот сюжет на своей родине, в Абхазии. 

«Медею» рекламировали со слоганом: «Аргонавты возвращаются!» Самая грандиозная постановка в республике была анонсирована на третье августа. Опера московского академического музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко «Медея» получила в прошлом году две премии «Золотая маска» и открывала пятнадцатый, юбилейный фестиваль «Хибла Герзмава приглашает…»

Сцена под открытым  небом на берегу Черного моря, с амфитеатром для зрителей на руинах древней Диоскурии, хор и труппа в несколько десятков человек, тысяча билетов, разошедшихся за четыре часа, — все предвещало невероятное шоу, и оно случилось, — постановку Александра Тителя подкорректировал, тот самый «главный режиссер» о котором он упомянул на пресс-конференции в Sputnik Абхазия. 

Режиссер перенес действие оперы Керубини в двадцатый век, декорации — бетонные тетраподы, которые применяются в качестве волнорезов. Купальные костюмы девушек и военная форма мужчин рождают ассоциации со сценами о курортниках первой половины двадцатого века из фильмов «Смерть в Венеции» и «Жестяной барабан».

Начало затянулось на час, амфитеатр полон, и вот на сцене Медея, Ясон, Главка, Креонт начинают выяснять отношения. Ночное море за сценой, проплывающие вдали корабли, треск цикад на развалинах крепости той самой Колхиды, куда три тысячи лет назад прибыли аргонавты в поисках золотого руна. Ясон добивается руки Главки, отряд аргонавтов кладет к ногам ее отца золотое руно. Колхидская колдунья Медея, жена Ясона, всеми силами старается помешать этой свадьбе. В конце первого акта Медея грозит небесам и кричит, что свадьбы не будет, с неба срываются первые капли дождя, микрофоны хрипят.

Антракт. Люди спускаются покурить, размять ноги, и тут налетает буря. Внезапная и безумная, как героиня Хиблы Герзмавы. Дождь и ветер. Зрители моментально промокают насквозь. Техперсонал в спешке закрывает полиэтиленом аппаратуру. Публика расходится.

Мы с женой шлепали под дождем и говорили о том, что дух колдуньи Медеи, пребывающий незримо на этих берегах, сильно возмутился исковерканной истории о себе.

Уже дома настигает информация о том, что спектакль будет продолжен в Абхазском театре драмы. Переодеваемся и снова выходим под дождь. Кот провожает нас у двери. Я глажу его одной рукой, второй одновременно натягиваю сухие кеды вместо промокших кроссовок: «Патрик, придется тебе пару часов побыть в одиночестве, Ясон еще не разобрался со своими женщинами».

Снова промокаем, зонт не спасает. Уже возле театра ливень превращается в шекспировскую бурю, — ветер гнет пальмы, ничего не видно на три шага вперед. В зале самые стойкие зрители – около 400 человек. Время тянется. Режиссер, Александр Титель, выходит на сцену и объявляет о том, что в театре заливает сцену, сейчас ищут осветителя, чтобы отключить софиты, которые могут «закоротить».

Продолжение показа под вопросом. С набережной Диоскуров привозят музыкальные инструменты, администраторы просят зрителей-мужчин помочь их разгрузить.

Наконец, начало второго акта через три с половиной часа после первого. Принято решение отыгрывать оставшуюся часть пьесы без декораций и без перерыва. На сцене слишком тесно для огромной труппы и оркестра. Свадебное шествие зрителям практически не видно. Итальянская опера идет дальше без субтитров. Спасает моя предусмотрительность – носить с собой в театр распечатку либретто, чтобы понимать, что конкретно в каждый момент действия происходит на сцене. Актеры поют изумительно, сидя в зале, не понимаешь, откуда у них силы после всего вживаться в античные роли и проигрывать всю эту ревность, ненависть, презрение…

Очень жаль, что мы так и не увидели мрачные декорации третьего акта и большую часть задумок режиссера, но эта «Медея» лично для меня стала самым большим театральным приключением в жизни.

Медея — Энциклопедия знаков и символов

ОТ ТРАГЕДИИ МЕСТИ К ДРАМЕ КУЛЬТУР // ЧАСТЬ 1

Рассказанная Еврипидом история Медеи, без преувеличения, сильнее мифологической традиции повлияла на восприятие этой героини последующими поколениями читателей и художников, несмотря на то, что при жизни поэта драма, в общем, была холодно принята афинской публикой.

«Медея» Еврипида – как документ эпохи общественного кризиса Афин – отражает потерю веры в божественные нормы традиционного общества, в разумность миропорядка. До постановки Еврипида все деяния Медеи имели под собой ритуальное значение и, как в любом мифе, не поддавались моральной оценке [1]. Играя на репутации Медеи как колдуньи, варварки и детоубийцы, Еврипид, радикализировав каждое из начал персонажа, выносит на сцену театра сюжет, основанием которого является проблемы власти и восприятия Другого. Усиливает драматизм повествования то, что Медея у Еврипида, по сути, хоть и является варваркой, осознает и ведет себя как греческая жена, использующая свое единственное преимущество для сопротивления власти мужа и царя – способность рожать. Убийство собственных детей и противостояние мужу – главное изобретение Еврипида [2]. Вместо традиционно женского метода борьбы – самоубийства – Медея принимает героическую модель поведения, что было неприемлемо для исключительно «мужской» греческой культуры [3]. Таким образом, «Медея» попыталась положить начало честному разговору о судьбе женщин в греческом обществе, сущности брака, священного и, конечно же, государственной власти.

Помимо этого, важно отметить, что Еврипид был первым из драматургов, кто вывел Медею из «тени» Ясона, сделав её полноправным субъектом внутри греческой трагедии. Прежде она упоминалась в ряде греческих источников только как жена Ясона, чья основная задача – помочь эзониду украсть Руно и свергнуть царя Пелия (Hes. Theog. 995-1000; Pind. Pyth. IV, 215-251.). Произведение Еврипида, а затем Сенеки сняли с Медеи статус пассивной героини, устранили её анонимность, акцентировав внимание на её особой судьбе – быть «Медеей» (Sen. Medea. 167-168; 519-520; 568-570.). Именно такой – сложной, многогранной и тревожащей читателя сущностью – она осталась в культурной памяти человечества. И отныне большинство попыток художественной рецепции Медеи, разумеется, реализованных в рамках конкретных историко-культурных ситуаций, основывается на переосмыслении классических произведений двух трагиков и возможности «оправдания» действий колхидской колдуньи [4].

МЕДЕЯ — это… Что такое МЕДЕЯ?

МЕДЕЯ — это… Что такое МЕДЕЯ?

МЕДЕЯ (лат. Medea, нем. Medea)

1.

героиня трагедии Ев-рипида «Медея» (431 г. до н.э.). В греческой мифологии М.- волшебница, дочь царя Колхиды, которая помогла Ясону и аргонавтам добыть золотое руно, а затем бежала с ними и сделалась женой Ясона. В знаменитой трагедии Бврипид уже не в первый раз обращался к образу М.: он дебютировал трагедией «Пелиа-ды», где она также была главной героиней. В той драме М. коварно заставила дочерей фесса-лийского царя Пелия убить своего отца, внушив, что этим они вернут ему молодость. Для своей знаменитой трагедии поэт выбрал коринфский эпизод мифа о М., причем его наиболее трагический вариант: ему нужна была виновная героиня, и, если бы, как утверждает одна из разновидностей предания, не она сама убила детей, а коринфяне, мстящие за гибель царя и царевны, то откровенное столкновение коварства тирана и мести со стороны жертвы было бы слишком банальным для трагедии. «Руководимый высшим смыслом, поэт дал нам в этой трагедии minimun непосредственного ужаса и грязи действия, чтобы тем сильнее заставить нас почувствовать всю его страшную цену» (И.Ф.Анненский). В начале драмы героиня не выходит на сцену: ее верная кормилица описывает, какой ужасный гнев овладел ее госпожой, когда она узнала об измене Ясона. Сама М. появляется чуть позже — для того, чтобы, овладев собой, изложить коринфским женщинам (они сочувствуют ее горю) свои собственные и общие для всех женщин несчастья: «Я предпочла бы трижды стоять за щитом, чем однажды родить…» Затем является царь Креонт и объявляет ей об изгнании вместе с детьми. Она просит — и получает — день отсрочки, уже решив погубить царя и царевну, но не продумав свою месть в деталях. Затем появляется Ясон. Этот образ у Еврипида выведен совсем не героическим. Скорее он софист, циник с хорошо подвешенным языком, который убеждает М., что ей же оказал благодеяние, привезя в Элладу и избавив тем самым от прозябания в неизвестности в своей варварской стране; вступая в новый брак, Ясон, будучи обязанным спасением не ей, а Киприде, в довершение всего предлагает ей деньги на дорогу.

На это она восклицает: «О Зевс, почему ты дал людям точные признаки поддельного золота, но если кому нужно распознать негодного человека, у того нет на теле никакой отметины?» Но, встретившись с Эгеем и заручившись его согласием дать ей убежище (эта сцена вызывала наибольшее неприятие; ее считали лишней или даже мешающей общему впечатлению), М. приходит к своему последнему решению и разговаривает с Ясоном уже иначе. Притворившись согласной с его доводами, она просит, чтобы он уговорил невесту и Креонта оставить в Коринфе детей, которым отдает драгоценный подарок для невесты, отравленный ядом. Когда мщение свершилось, и Ясон, потерявший невесту, приходит за М., он уже не застает своих детей в живых, а волшебница М. скрывается на колеснице своего деда Гелиоса, запряженной драконами. «Ее мучит не Эрос, а Эриния, и М. отнюдь не брошенная любовница, которая оплакивает утраченные радости брака» — в таких словах точно сформулировал смысл образа И.Ф.Анненский.

Трагедия Еврипида завоевала исключительную популярность в древности и в новое время. Она служила как бы визитной карточкой автора. Особенно большой любовью пользовались некоторые ее образы, многократно повторенные позднейшими поэтами (так, начальную реплику кормилицы и характеристику, которую дает М. Ясон, называя ее «львицей, а не женщиной, более дикой, чем тирренская Сцилла», — в русской поэзии использует Кюхельбекер в «Аргивянах»). На латинский язык трагедию перевел Энний — и Цицерону было достаточно в суде процитировать ее начало, чтобы всем многочисленным слушателям стало ясно, о чем идет речь. Однако чрезмерная популярность несколько вредила пониманию. Наряду с поздней античностью классицизм высоко ценил Еврипида; однако романтическая школа поставила его ниже других греческих трагиков; А.-В.Шлегель отмечал существенные недостатки с точки зрения драматической техники в разработке образа: «Как только она выступает на сцену, поэт заботится о том, чтобы с помощью общих и банальных рассуждений, которые он вкладывает ей в уста, расхолодить нас». Однако Шлегель признает, что поэт «трогательно изобразил в одном лице могущественную колдунью и слабую женщину, покорную всем немощам пола». Еще дальше в неприятии образа идет С.П.Шевырев: «М. представляет для нас тип женщины хитрой и коварной, употребляющей личину кротости и смирения, для того чтобы отомстить измену и обиду»; по поводу убийства детей: «ужасное в женщине переходит в отвратительное». Нужна была атмосфера декаданса, чтобы образ М. снова обрел популярность и стал оказывать влияние на литературу.

2.

Героиня эпоса Аполлония Родосского «Аргонавтика» (приблизительно 60-е гг. III в. до н.э.). Ее образ представляет собой контраст Еврипидову: М. у Аполлония нерешительна, благочестива, она долго колеблется, прежде чем подчиниться властному призыву любви (внушенной ей Эротом по приказанию Геры и Афины), ждет уговоров своей сестры Халкио-пы и, только выслушав их, только решив разорвать трагический узел самоубийством и почувствовав страх перед смертью, решается на свое — как она его воспринимает — преступление. Дальнейшие ее поступки — бегство, убийство брата, которого она завлекает в ловушку, постоянный страх выдачи (на острове феаков, где аргонавты прибегают к заступничеству царя Алкиноя и его жены Ареты, она становится женой Ясона, поскольку Алкиной решил ее выдать колхам, если она еще не вышла замуж) — только следствия ее первоначального предательства и отцовского гнева, не оставляющего ей никакой надежды на спасение, кроме покровительства аргонавтов. Она не может смотреть на то, как Ясон убивает ее брата, и отворачивается, закрыв лицо краем пеплоса. Ей, конечно, далеко до горячей и необузданной решимости Еврипидовой героини. Эпос заканчивается благополучным возвращением аргонавтов, в него не вошли ни эпизод с дочерями Пелия, ни коринфские события. Несмотря на большую популярность эпоса Аполлония Родосского и весьма важную роль, которую играет в нем М., ее образ по своему влиянию не может сравниться с М. Еврипида даже и в латинской литературе.

3.

М. у Овидия. К сожалению — тем большему, что это было любимое произведение поэта,- трагедия Овидия «Медея» не сохранилась. Однако этой героине посвящен (не считая послания в юношеских «Героидах», испытывающего зависимость как от Еврипида, так и от Аполлония и не создающего самостоятельного образа, который заслуживал бы внимания) один из самых значительных эпизодов в «Метаморфозах» (начало VII песни; эпос создан в первые годы от Р.Х.). М. у Овидия лишена каких бы то ни было трагических черт. Поэт выбирает для своего эпоса не коринфский эпизод, а колхский и фессалийский. Внутренняя борьба героини изображается по всем правилам риторики, с тончайшими нюансами приемов убеждения и переубеждения, и получает почти пародийный оттенок: «Итак, я предам сестру, брата, богов и родную землю? Однако отец слишком суров, земля варварская, брат мал, а сестра за меня». Это состояние выражается великолепным афоризмом: «Я вижу лучшее и одобряю его, но следую за худшим», — повторенным впоследствии Петраркой и вложенным М.В.Ломоносовым в очень близком переводе («Я вижу лучшее и, видя, похва-ляю,

//Но худшему вослед, о небо, поспешаю») в уста Демофонта в одноименной трагедии. В рамках этой пародийности описание душевной жизни героини очень тонко: так, Овидий отмечает, что М., несмотря на все свои чары, боится за Ясона, когда он проходит свои испытания. Овидий последовательно устраняет трагические детали: одно из самых страшных злодеяний, совершенных М., — убийство родного брата, присутствующее как эпизод у Аполлония Родосского и как фон у Еврипида, — он снимает, пользуясь другим вариантом мифа, согласно которому Апсирт еще ребенок и не может ее преследовать. По просьбе мужа волшебница возвращает молодость его отцу (отклонив его желание самому пожертвовать своими годами ради последнего). Эпизод с дочерями Пелия лишен наивного рационализма первой Еврипидовой драмы: баран по-настоящему превращается в ягненка. И когда фессалийский царь убит, М. скрывается на своей знаменитой колеснице. На коринфский эпизод ее истории наброшен покров. Достоинства образа М. у Овидия — тонкость и остроумие в описании психологических деталей — обычны для этого поэта, а потому данный эпизод далеко не является самым популярным в «Метаморфозах».

4.

Героиня трагедии Сенеки «Медея» (попытки точно датировать трагедии Сенеки (4 — 65 гг. н.э.) остаются не более чем гипотезами). В основном «Медея» Сенеки повторяет сюжетную линию Еврипидовой драмы (основные отступления будут отмечены), но ее атмосфера и колорит совершенно иные: это вызвано тем, что Сенека писал для чтения, а не для театральной постановки, обусловлено иной стилистикой эпохи (реакция Еврипида на злободневные запросы образованного афинского общества вообще была мало интересна читателям, но стилистика эпохи Нерона и без того накладывала свой отпечаток, отнюдь не способствуя тому, чтобы литература ограничивалась минимумом непосредственного ужаса). В силу этого реплики героев у Сенеки как бы поляризуются: либо пространная лирическая партия (как, например, вступление, где М. призывает на голову своих врагов все самые страшные ужасы, какие подсказывает ее лихорадочное воображение, — в полном согласии со стилистикой эпохи), либо краткий, отточенный афоризм (особенно спор между М. и Креонтом, превращенный латинским поэтом из тонкого психологического поединка в судебное препирательство о праве): «Когда вынесено решение, поздно о нем говорить»; «Кто что-то решил, не выслушав противную сторону, решил несправедливо, даже и решив справедливо». (Один из афоризмов, «Стану ею!», в ответ на призыв кормилицы: «Медея!» — вызвал остроумную реплику У.Вилламовица-Меллендорфа: «Эта Медея уже читала «Медею» Еврипида».) М. в этой трагедии, несмотря на сюжетную близость, сильно отличается от своего греческого прототипа: она не ведет действие, а подчиняется его ходу. Совершенно иначе изображен Ясон: Сенека добавляет важный штрих для мотивировки его действий — его брак с Креусой вынужденный, ради спасения жизни собственной и детей. Это существенным образом меняет и мотивировку действий М., лишая ее гнев убедительных для зрителя оснований. Ясон искренне любит своих детей, она просит позволения взять их с собой, но получает отказ — этот отказ и становится причиной гибели детей: она нашла уязвимое место. После того как пожар, лишь сильнее разгорающийся от воды, уничтожает царский дворец, она дожидается Ясона и убивает детей на его глазах, скрываясь затем на своей колеснице и заставляя его признать, что в небе, по которому она летит, нет богов. Достоинства театра Сенеки достаточно часто оспаривались. Но даже предпочитая ему Еврипида, даже отметив, что его образы оказали куда меньшее влияние, чем прототип, все же ужно признать, что мрачная яркость его образов имеет свои весьма значительные преимущества.

Лит.: Шевырев С.П. История поэзии. СПб., 1892. Т.2; Ribbeck О. Ovids Medea. Rheinisches Museum, 1875; Braun W. Die Medea des Seneca

//Rheinisches Museum, 1877; Анненский И.Ф. Трагическая Медея

//Ашенский И.Ф. Медея, трагедия Еврипида. СПб., 1903; Cima A. La Medea di Seneca e la Medea de Ovidio. Atene e Roma, 1904,1908; Боннар Андре. Возвращение к поэзии. Каплимах. «Аргонавтика» Аполлония Родосского

//Боннар Андре. Греческая цивилизация. Ростов-на-Дону, 1994. Т.1; Радциг С.И. Опыт историко-литературного анализа «Медеи» Еврипида

//Вопросы классической филологии. 1969, №2.

А.И.Любжин

5.

Героиня трагедии П.Корнеля «Медея» (1635). Известный уже комедиограф, Корнель решает впервые написать трагедию, отдавая дань жанру, входившему в моду во Франции в 30-е годы XVII в. Относясь к античному театру с нескрываемым пренебрежением и будучи сторонником прогресса не только в науках, но и в искусствах, он решает внести в предложенные Еврипидом и Сенекой версии мифа о М. значительные изменения. О том, чем драматург руководствовался, легко узнать из его собственного «Анализа» («Examen», 1660) и из Посвящения, адресованного вымышленному г-ну П.Т.Н.Г. Оставаясь героиней трагедии, М. у Корнеля оказалась в значительной мере оттесненной на общий план благодаря выдвижению вперед иных персонажей: например, дочери Креона Креусы, невесты Ясона, которой автор дарит объяснения в любви не только Ясона, но и Эгея, вниманием которого овладеет впоследствии М. Трагедия рока приобретает отчетливые черты любовной трагедии, в которой М. мстит за поруганную любовь, но не может от этой любви избавиться. Ее поступки значительно более аргументировании, чем у античных предшественниц, благодаря тому, что Корнель вкладывает в ее уста значительно больше текста. Колдунья и убийца, М. вызывает у Корнеля цепь ужаснейших событий, большинство из которых происходят на глазах у зрителей, как, например, смерть Креона и Креусы, ею отравленных. В довершение всех ее черных дел закалывает себя Ясон, который, как истинный возлюбленный, не может пережить гибель невесты.

Несмотря на попытки Корнеля- сделать сюжет более достоверным с точки зрения здравого смысла, М. этому усиленно сопротивляется и во многом остается героиней мифа, с которым драматург оказался не в состоянии справиться. Вероятно, эта неудача и заставила его впоследствии создавать трагедии главным образом на исторические темы.

Но в 1660 г. он предпринял еще одну попытку — на свет появилась «постановочная трагедия» под названием «Золотое руно», в которой Корнель опирался на поэму последователя Вергилия поэта Кая Валерия Флакка (I в. н.э.) «Аргонавты». Пытаясь глубже проникнуть в мотивы поступков М., Корнель выводит свою героиню в момент зарождения ее чувства к Ясону. Разрываясь между любовью к нему и необходимостью ради него предать родных, М. чувствует, что пришелец увлечен ею лишь потому, что она одна может помочь ему добыть золотое руно. М. же хочет, чтобы ее любили за то, какая она есть, но чувство уязвленной гордости уступает желанию быть с любимым и разделить его успех. Второе обращение к мифу не принесло Корнелю славы, словно М. мстила великому французу за высокомерное отношение к античным авторам.

Лит.: Мокульский С. Корнель и его школа

//История французской литературы. М.; Л., 1946. С.410-412; Maurens G. Introduction

//Corneille P. Theatre. V.2P., 1980. P. 18-20.

6.

Героиня трилогии Ф.Грильпарцера «Золотое руно» (1818-1824). Увлеченный характерной для немецкого романтизма «трагедией рока», австрийский писатель, драматург и историк театра Грильпарцер создал самый полный драматический вариант «биографии» М. В одноактной драме «Гость» она предстает совсем юной девушкой, терпящей измывательства самодура-отца. Ей удается предотвратить убийство их гостя, Фрикса, который бежал в Колхиду на золотом овне. Он-то и принес овна в жертву Зевсу в благодарность за избавление от смерти и повесил его шкуру в священной роще Ареса. О появлении искателей золотого руна рассказывается в четырехактной пьесе «Аргонавты». В ней М. отчаянно и безуспешно борется со своим чувством к Ясону, но вопреки собственной воле становится его помощницей и соучастницей преступления. Самый знаменитый эпизод «биографии» М., коринфский, разворачивается в пятиактной трагедии «Медея». Все беды М. происходят от того, что на родине Ясона она — чужестранка, из варварских краев, колдунья и ворожея. Как это часто случается в произведениях романтиков, чуже-родность лежит в основе многих неразрешимых конфликтов. Вернувшись в цивилизованный Коринф, Ясон быстро начинает стыдиться своей подруги, но поначалу отказывается прогнать ее по требованию Креона. Лишь полюбив его дочь, он сам ополчается на М.

Главной трагической темой М. у Грильпар-цера становится ее одиночество (даже дети ее избегают и стыдятся). Очевидно, что ей не избавиться от этой кары и в Дельфах, куда она бежит после убийства сыновей и Креусы. Грильпарцер, кажется, единственный, кто попытался проследить становление характера М., собрав и выстроив отдельные этапы ее пути к чудовищному злодеянию. Писатель-романтик не стремится оправдать свою героиню, ему важно обнаружить мотивы ее поступков. Несовместимость двух миров, М. и Ясона, греков и колхов, выражается на уровне языка: напор и рваный ритм напряженного, захлебывающегося словами свободного стиха в устах М. и ее соплеменников вступает в неминуемый конфликт с четко ритмизированным и размеренным белым стихом, на котором говорят у австрийского романтика греки.

Дочь варварской страны, М. Грильпарцера, не смирившаяся с уготованной ей участью, бунтующая против чужого уклада, оказалась весьма привлекательной для немецкого театра рубежа 60-70-х годов XX в., о чем свидетельствуют многочисленные постановки «Медеи».

Лит.: Лобко Л. Грильпарцер

//История западноевропейского театра. М., 1964. Т.4. С.275-290; Kaiser J. GriUpaizers dramen Stil, 1962.

7.

Героиня пьесы Ж.Ануя «Медея» (1946). Это самая «черная» из всех его «черных пьес». Среди бунтующих героинь Ануя М.- единственная убийца. Ее нежелание принять доводы рассудка и здравого смысла свидетельствует о порочной одержимости идеей своего права на другого человека. Составляющий большую часть пьесы диалог М. и Ясона открывает всю бездну непонимания между людьми, которых прочно связали страсть и пролитая кровь. После десяти лет обычной семейной жизни, в которой она, казалось, смогла забыть о совершенных когда-то ради любимого преступлениях, М. словно просыпается от сна, узнав об измене мужа. Она рожает ненависть как третье свое дитя, как девочку, что отомстит за нее. Эта метафора отсылает нас к мифологической основе пьесы, может быть, в большей степени, чем имена ее героев: драматург всячески старается снизить, перевести в бытовой план слова и поступки своих персонажей, куда более напоминающих людей 40-х годов XX в., чем героев античности.

Цельность и страстность натуры ануйевской М. опираются на безжалостность, на не знающую компромисса жестокость. Никакие боги, ни рок, ни судьба над ней не властны; она — «из расы тех, кто судит и решает, не возвращаясь более к принятым решениям». Эгоцентризм М. лишает ее способности дать хоть какую-то нравственную оценку своим решениям. Дважды используя детей как орудие мести (отправляя их с отравленной диадемой к Креусе, а затем убивая, чтобы сломить Ясона), она не скорбит, в отличие от своих предшественниц, над их участью. Прежде чем перерезать горло сыновьям, М. называет их маленькими мерзкими обманщиками, в чьих глазах таится ловушка, т.к. они — будущие мужчины. Она упивается ужасом и страхом в глазах Ясона, узнавшего о гибели детей: все содеянное ею совершено ради этого выражения глаз предавшего ее мужчины. Но и свою судьбу она решает сама: если у Еврипида, Сенеки, Корнеля М. покидала место преступления в летящей по небу колеснице, то у Ануя она сжигает себя вместе с трупами сыновей в повозке, которая должна была увезти ее из Коринфа навсегда. Этим самосожжением пьеса не заканчивается: выставив охрану у пепелища, уходит Ясон, и в предрассветной тишине начинается неторопливый разговор Стражника и Кормилицы о простых радостях жизни, об уродившемся хлебе, о сборе урожая, о том, что наступающий день обещает быть ясным. Смысл финала иной, чем в «Антигоне» Ануя. Там продолжение жизни равнодушных людей воспринималось как неспособность даже героическим поступком разбудить людскую совесть. Гибель М. приносит избавление от страшной и злой силы, разрушающей нормальную мирную жизнь.

«За каждой из «черных пьес» угадывается первоисточник, напоминание о котором дает почувствовать, до какой степени Жан Ануй профанирует трагический пафос, чтобы он стал доступен завсегдатаям театра Бульваров», — писал известный французский критик А.Симон, обвиняя драматурга в том, что он потакает вкусам «ленивой публики». Поставленный в 1953 г. А.Барсаком, этот вариант мифа о М. событием театральной жизни не стал.

Т.Б.Проскурншюва

Литературные герои. — Академик.
2009.

Kolchis — Wikipedia

Kaukasus-Region 290 v. Chr., Der Staat Kolchis in Grün

Kolchis (altgriechisch Κολχίς; lasisch / mingrelisch olcha; georgisch კოლხეთი Kolcheti) war eine antike Landschaft zwischen dem Kaukasus und der Ostküste des Schwarzen Meeres.

Es ist auch die Bezeichnung für ein antikes Königreich, das sein Zentrum in dieser Landschaft hatte.

Во время войны Аргонавы Колчис умрет Хеймат дер Медея и дас Зиэль Ясоны и Аргонавтен ауф дер Суше нах дем Гольденен Флис.Nach der Sage wurden в Kolchis auf dem kirkäischen Feld die verstorbenen Männer в Stierfelle genäht und in Weiden aufgehängt. Die Frauen wurden hingegen in der Erde bestattet.

Die Kolchis der Mythologie soll einen Garten mit Heil- und Giftpflanzen gehabt haben. Aietes, der König von Kolchis, der Vater der Medea, soll ein Magier und Giftkundiger gewesen sein.

Vorgeschichte [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Die fruchtbare Ebene südlich des Kaukasus war früh von Jägern und Sammlern bewohnt. ^[1] Östlich im nahen Gebirgsmassiv wurde bereits 6000 v. Chr. Kupfer abgebaut. Der Fund von Traubenkernen zeugt vom Weinanbau um 5000 v. Chr. ^[2]

Östlich der eigentlichen Kolchis entwickelte sich die nach den Flüssen benannte bronzezeitliche Kura-Araxes-Kultur des 3. Jahrtausends v. Chr., Die Handelsbeziehungen bis nach Mesopieltamien unter. ^[3] Archäologisch ist die Kolchiskultur der mittleren Bronzezeit (1700–600 v. Chr.) Seit dem 2.Viertel des 2. Jahrtausends v. Chr. в Westgeorgien nachzuweisen. Die Kultur ist durch Blockbauarchitektur, spezifische Keramik, landwirtschaftliche Bronzegeräte und Waffen gekennzeichnet.

Antike Berichte [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Urartäer [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Ein Land Qulha wurde in urartäischen Quellen im 8./7. Jahrhundert v. Chr. erwähnt. Ob es mit der Kolchis identityisch ist, ist umstritten. ^[4] Dieser Staat wurde vermutlich Ende des 8.Jahrhunderts von den Skythen und Kimmerern vernichtet. Später sollen kleinere Reiche dieser Völker dort entstanden sein.

Griechen [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

In das 8./7. Jh. v. Chr. fällt auch die erste Erwähnung bei den Griechen, und es taucht erstmals griechische Keramik auf. Eumelos von Korinth nennt das Land Kolchida . Auch Silbermünzen nach griechischen Vorbildern, aber unbeschriftet, wurden in Kolchis geprägt.

Hemidrachme aus Kolchis, Stierkopf, ca.500–300 v. Chr. Geprägt

Геродот [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Nach Herodot (Historien IV, 37) leben die Perser bis zum Roten Meer, über ihnen nach Norden die Meder, über diesen die Saspiren und über diesen die Kolcher. Diese leben bis zum «nördlichen Meer», in das der Fluss Phasis mündet. Die Kolcher sind ägyptischer Herkunft, Soldaten des sagenhaften ägyptischen Herrschers Sesostris, die dieser am Phasis zurückließ. ^[5] Геродот Канн умирает от собственного имени, от самого лучшего, от колхера, и от красоток Hautfarbe und krauses Haar haben und die Männer beschneiden. ^[6] Weiterhin ähnelten Ägypter und Kolcher sich in der Art, in der sie Leinen herstellen; auch Lebensweise und Sprache seien einander ähnlich. ^[7]

Es gibt freilich Autoren, die bezweifeln, dass Herodot jemals selbst das Schwarze Meer erreichte. ^[8] Патрик Т. Английский ^[9] berichtet von Herodot, dass in Sochumi «Neger» lebten, die nach der lokalen Überlieferung entweder durch eine georgische Prinzessin или durch einen türkischen Gutsbesitzer als Sklaven hier.Er hält sie für die Nachkommen der alten schwarzen Kolcher. ^[10]

Herodot berichtet ferner, ^[11] dass die Kolcher den Persern all fünf Jahre 100 Knaben und 100 Jungfrauen als Tributpting.

Пиндар [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Auch Pindar beschreibt die Kolcher als schwarzgesichtig. ^[12] Да ихм дер Нил унд дер Фазис альс ди Энден дер Эрде галтен, ^[13] война умирает vielleicht auf die Nähe zur auf- und untergehenden Sonne zurückzuführen. ^[14]

Гиппократ [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

In der hippokratischen Schrift Von Luft, Wasser und Landschaft gibt es eine ausführliche Beschreibung der Kolchis.
Danach ist die Gegend sumpfig, feucht, warm und bewaldet. Der Fluss Phasis шляпа Nur wenig Gefälle. Zu allen Jahreszeiten fällt viel Regen. Zwischen den Jahreszeiten gibt es wenig Temperaturunterschiede. Das Land ist vor dem Nordwind geschützt, wenn er weht, dann nur schwach und sanft.Nur der warme Wind cenchron weht manchmal heftig. Die Bewohner leben auf Pfahlbauten im Sumpf und benutzten Einbäume als wichtigstes Transportmittel. Sie gehen nur selten zu Fuß, „Weder in die Stadt noch auf den Markt“ , sondern benutzen stattdessen die zahlreichen Kanäle. Sie trinken das stehende Wasser, sowohl wenn es im Sommer warm und faulig ist als auch nach Regenfällen. Alle Früchte sind unbekömmlich, schwach und schlecht gewachsen, weil das Land so wasserreich ist und wegen der häufigen Nebel werden sie nicht richtig reif.

Aus diesen Gründen — der Autor glaubt, dass die Umwelt den Körperbau der Einwohner bestimme — sind die Phaselier groß und so fett, dass man keine Gelenke oder Adern erkennen kann. Sie haben eine gelbliche Hautfarbe, als ob sie an Gelbsucht litten. Von allen Menschen haben sie die rauesten Stimmen, weil die Luft hier neblig und trüb ist. ^[15]

Selbstständiges Königreich und griechische Kolonisation [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Griechische Kolonien am Schwarzen Meer

Ab dem 6.Jahrhundert v. Chr. war das Königreich Kolchis как Sklavenhalterstaat am Schwarzen Meer nachweisbar. Das Hauptgebiet des Königreiches lag zwischen der Hafenstadt Sochumi im Norden und der Mündung des oruh im Süden. Die südlich des Staates gelegenen Gebiete der Tibarener, Mossynoikern, Makronern, Moschoi und Marern gehörten zwar zu einer persischen Satrapie, konnten aber mehrfach die persische Herrschaft abschütteln. ^[16]

Im 7. Jahrhundert v. Chr. entstanden die ersten griechischen Kolonien, so Phasis, Dioskurias und Gyenos, die wohl alle von Milet aus gegründet wurden.Später kam Pityunt hinzu. Die Kolonien nahmen jedoch keinen Einfluss auf die politische Entwicklung. Kolchis entwickelte vermutlich schon früh eine große Militärmacht, da der Sklavenhandel blühte und es sich lange Zeit seine Unabhängigkeit bewahren konnte. ^[16]

Nachdem Alexander der Große das Perserreich erobert hatte, soll ein gewisser Ason aus Pontos ganz Georgien erobert haben, auch Kolchis und seinen Nachbarstaat Iberien. Nachdem Ason unter Führung des Königs Parnawas von Iberien vertrieben word war, fiel Kolchis in lost Abhängigkeit von dessen Reich und war somit der einzige Teil Georgiens, der nun nicht zu Iberien gehörte.Nach dem Tod von Parnawas ’Nachfolger Saurmag wurde Kolchis wieder unabhängig. ^[17] In der Folgezeit kam es zu einem wirtschaftlichen Aufschwung, der dem Staat großen Reichtum bescherte. ^[17] Im 2. Jahrhundert v. Chr. verlor es seine Selbstständigkeit an Pontos.

Teil von Pontos [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Ab dem 2. Jahrhundert v. Chr. война Kolchis Teil des Expandierenden Pontos. Митридат VI. von Pontos ließ Kolchis von seinem Bruder Mithridates Chrestos regieren, der jedoch bald wegen des Verdachts auf Verrat hingerichtet wurde.Während des dritten Mithridatischen Kriegs wurde sein Sohn Machares Herrscher über die Kolchis. Als Pontos jedoch 66 v. Chr. nach drei Kriegen von Rom endgültig besiegt wurde, geriet auch Kolchis in den römischen Machtbereich.

Kolchis im römischen Machtbereich [Bearbeiten | Quelltext Bearbeiten]

Gnaeus Pompeius Magnus übergab nach seinem Sieg über Pontos die Kolchis 65 v. Chr. Aristarchus zur Regentschaft. Nach dem Fall Pompeius 47 v. Chr. versuchte Митридат Сон Фарнакс II., einen Ägyptenaufenthalt Caesars ausnützend, das Reich seines Vaters wiederzugewinnen und besetzte dabei u. а. аух Колчис. Лысый wurde er aber von Caesar in der Schlacht bei Zela geschlagen. Unter Polemon I. gehörte Kolchis zum römischen Vasallenstaat des Bosporanischen Reiches. Später war die Kolchis ein eigenständiger Vasall Roms.

Das Innere des Landes unterlag jedoch nur geringem römischen Einfluss. Im 1. Jahrhundert n. Chr. wanderten aus dem Südosten lasische Stämme in die Kolchis ein und vermischten sich mit der ansässigen Bevölkerung.In der zweiten Hälfte des Jahrhunderts zerfiel das Königreich Kolchis in kleinere Reiche. Im Süden das Reich der Heniocher und das der Makronern, im Zentrum Lasika (Lazika), der Staat der Lasen, und im Norden die Reiche der Abschiler und Abasgen. Von diesen wurde Lasika bald das mächtigste und entwickelte sich zum Nachfolgestaat von Kolchis. Nachdem das Römische Reich und das Partherreich bis an die Grenzen von Kolchis herangewachsen waren, wurden die Konflikte zwischen beiden Staaten auch of the der Kolchis ausgetragen. ^[18]

Dort kam es in der ausgehenden Spätantike, im 6. Jahrhundert n. Chr., Immer wieder zu heftigen Kämpfen zwischen dem Oströmischen Reich und den Sassaniden (vor allem zwischen 541 и 562). Heute gehört die Region zu Georgien.

In der Kolchis lebten unter anderem die Stämme der Machelones, Heniocher, Zydretä, Lasen, Apschiler, Swanen, Sanigä, Geloni, Melanchtâni, Moschi und Bruchi. ^[19]

Die ersten griechischen Handelsniederlassungen an der Küste entstanden im 7.Jahrhundert v. Chr. Sie verbanden Kolchis mit der antiken Welt, insbesondere Griechenland und Kleinasien und führten zu einer florierenden Wirtschaft. Die griechischen Kolonien nahmen jedoch kaum politisch Einfluss, sondern beschränkten sich auf den Handel. Die wichtigsten Städte waren Dioscurias, Phasis und Gyenos. Handelszentren im Landesinneren waren Dablagomi, Wani und Kutaissi. Der Handel wird auch durch zahlreiche Münzfunde belegt, so fand man Münzen aus Samos und Sinope. Es wurde auch eine eigene Münze, die sogenannte «Kolkhuri Tetri», auf Veranlassung des Staates geprägt.Diese war in den Handelszentren an der Küste wie im Landesinneren weit verbreitet ^[16] und bis ins 2. Jahrhundert v. Chr. им Умлауф. ^[20]

Importiert wurden vor all Luxuswaren, darunter kostbares Geschirr, Wein, Spezereien und Schmuck. Exportgüter waren Holz, Leinöl, Harz und Wachs, Gold und Eisen sowie Fasane, Pferde, und Leinen. ^[16] Die Kolchis war bekannt für die dort gefertigte Leinwand. ^[19] Auch soll in der Kolchis schon früh Wein angebaut worden sein.Zudem wurden Sklaven exportiert. ^[16]

Legendär war die antike Goldgewinnung, von der schon die Argonautensage zu berichten weiß. Tatsächlich wurde in den Flüssen Swanetiens Gold wahrscheinlich mit Widderfellen gewaschen. Insbesondere zur hellenistischen Zeit, unter König Saulakis, wurden große Mengen Gold в Swanetien abgebaut. ^[17] 50 км südwestlich von Tiflis fanden Geologen der Ruhr-Universität Bochum im Jahre 2004 das bisher älteste Goldbergwerk der Welt beim Örtchen Sakridissi, wo bereits 3000 v.Chr. Gold unter Tage gefördert wurde. Die Siedlung für 2000–3000 Menschen, die sich um das Bergwerk gebildet hatte, wird ebenfalls ausgegraben. ^[21] Seit dem 19. Jahrhundert wurden zahlreiche Funde von golden Gegenständen vor Allm an der Küste des Schwarzen Meeres gemacht, die hochstehende Metallkunst der Kolcher belegen. Schläfenschmuck mit granulierten Goldperlen, Diademe, feinziselierte Anhänger в Gazellen- oder Schildkrötenform sind heute im Georgischen Nationalmuseum в Тифлисе zu bewundern.

Die Kultur der Kolchis entwickelte sich aus der bronzeitlichen Kolchis-Kultur über die Kultur von Kolcha / Qulha. Die Gebäude in den Städten waren aus Massm Stein erbaut und mit Dachziegeln bedeckt. ^[16]

• Ana Chkonia u. a .: Medeas Gold — Neue Funde aus Georgien . Altes Museum Berlin, Тифлис 2007.
• Олаф Тармас: Auf den Spuren von Medeas Gold . В: Epoc . № 3. Спектрум, 2008, ISSN 1865-5718, С.58 сл.
• Heinz Fähnrich: Geschichte Georgiens von den Anfängen bis zur Mongolenherrschaft . Шейкер, Аахен 1993, ISBN 3-86111-683-9.
• О. Кимбалл Armayor: Побывал ли когда-нибудь Геродот в Черном море? В: Гарвардские исследования по классической филологии. Кембридж 82.1978, ISSN 0073-0688, S. 45–62.
• О. Кимбалл Армейор: Вскрытие Сезострисом и Геродотом Фракии, Колхиды, внутренних районов Малой Азии и Леванта. В: Гарвардские исследования по классической филологии. Кембридж 84.1980, ISSN 0073-0688, S. 51–74.
• Густав Бреддин: Bedenken gegen Herodot’s asiatische Reise. Магдебург 1857 г.
• Патрик Т. Английский язык: Кушиты, колхи и хазары. В: Журнал ближневосточных исследований 18.1959,1, С. 49–53.

1. ↑ Hominidenfund von Dmanisi, Давид Лордкипанидзе 2001.
2. ↑ Epoc, S. 65.
3. ↑ Epoc, S. 63f.
4. ↑ Кемалеттин Кёроглу: Северная граница Урартского царства. In: Altan ilingirolu, G. Darbyshire, H. French (Hrsg.): Anatolian Iron Ages 5. Proceedings of the V Anatolian Iron Ages Colloquium Van, 6.–10. Август 2001 г. Британский институт археологии в Анкаре Монография. Bd. 3. Лондон / Анкара 2005, 99, ISBN 1-898249-15-6
5. ↑ Historien II, 103
6. ↑ Historien II, 104
7. ↑ Historien II, 105
8. ↑ Густав Бреддин: Bedenken gegen Herodot’s asiatische Reise. Магдебург 1857, О. Кимбалл Армейор: Побывал ли когда-нибудь Геродот в Черном море? , О.Кимбалл Армайор: Вскрытие Сезострисом и Геродотом Фракии, Колхиды, внутренних районов Малой Азии и Леванта.
9. ↑ Патрик Т. Английский язык: Кушиты, колхи и хазары.
10. ↑ Патрик Т. Английский язык: Кушиты, колхи и хазары. С. 50.
11. ↑ Hist. 3, 97
12. ↑ Пиндар, Пифиен 4, 212
13. ↑ Pindar, Pythien 4, 45; Истмиан 2, 41f.
14. ↑ O. Kimball Armayor: Побывал ли когда-нибудь Геродот в Черном море? С.60.
15. ↑ Гиппократ: О Воздухе, Водах и Местах 15. 20 и далее.
16. ↑ ^{a b c d e f} Heinz Fähnrich: Geschichte Georgiens von den Anfängen bis zur Mongolenherrschaft. С. 44ff.
17. ↑ ^{a b c} Heinz Fähnrich: Geschichte Georgiens von den Anfängen bis zur Mongolenherrschaft. С. 48ff.
18. ↑ Heinz Fähnrich: Geschichte Georgiens von den Anfängen bis zur Mongolenherrschaft. С. 74ф.
19. ↑ ^{а б} Колчис . В: Генрих Август Пирер, Юлиус Лёбе (Hrsg.): Universal-Lexikon der Gegenwart und Vergangenheit . 4. Auflage. Группа 9. Альтенбург 1860, С. 655 (zeno.org).
20. ↑ Heinz Fähnrich: Geschichte Georgiens von den Anfängen bis zur Mongolenherrschaft. С. 58ф.
21. ↑ Die älteste Goldgrube der Menschheit. In: Weltonline Wissen. 10. Сентябрь 2007 г., abgerufen am 2.Октябрь 2009 г.

Координаты: 42 ° 16 ′ N , 42 ° 0 ′ O .

42.26666666666742

.

Колхида — Википедия

Colchis из Kolchis (Grieks: Κολχίς, Georgisch: კოლხეთი Kolkheti ) находился в районе Oudheid de naam voor de landstreek aan de oostkust van de Zwarte Zee. De streek ligt in het tegenwoordige Georgië, tussen Armenië en de Kaukasus. In deze streek mondde de rivier de Phasis (de huidige Rioni), in zee uit.

Де-Стрик — это воорал бэкенд как мифическая Медея, а также плац волженс де Мифа Джейсона ан де Аргонаутен и Гульден флис Квамен Хален.Приветствуем вас, что он Gulden vlies, een gouden ramsvel, kan verwijzen naar een techniek в de goudwinning waarbij в een snelstromende rivier of beek die goudkorrels bevat, schapenvellen word gelegd om het goud te winnen; де zware goudkorrels plakken обширный ан-де-vettige wol, он zand spoelt weg.

Kolonisten uit Milete stichtten in de 7e eeuw v.Chr. Aan de monding van de Phasis een stad die zij eveneens Phasis noemden, het huidige Poti. De Grieken maakten hier voor het eerst kennis met de fazant, waarvan zij de naam aan de rivier (of de stad) ontleenden (Grieks: Φασιανός ὅρνις; Latijn: Phasiana avis ) en die nog altijd ) en die nog altijd .

Aan het begin van de 1e eeuw v.Chr. behoorde Colchis tot het rijk van Mithridates Eupator, totdat het to oorlogen met de Romeinen kwam en hij uiteindelijk in 66 v.Chr. verslagen werd door Помпей. Позже в деле de 1e eeuw v.Chr. был полемоном как cliënt van de Romeinen koning van Pontus en Colchis.

.