Иранский режиссер фархади: Асгар Фархади (Asghar Farhadi) (Режиссер, Сценарист): фото, биография, фильмография, новости

Иранский режиссер фархади: Асгар Фархади (Asghar Farhadi) (Режиссер, Сценарист): фото, биография, фильмография, новости

Содержание

Асгар Фархади (Asghar Farhadi) (Режиссер, Сценарист): фото, биография, фильмография, новости

Асгар Фархади (Asghar Farhadi) – иранский режиссер, сценарист и продюсер. Лауреат премии «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» за картину «Развод Надира и Симин».

Биография Асгара Фархади / Asghar Farhadi

Асгар Фархади родился 7 мая 1972 года в Хомейнишехре, провинция Исфахан, Иран. Учился в Тегеранском университете Тарбиата Модареса.

Свою режиссерскую карьеру начал с короткометражных фильмов, которые отправлял в «Иранское общество молодых кинематографистов» в надежде, что его работы привлекут внимание маститых продюсеров.

Какое-то время Асгар работал в радиокомпании «Голос Исламской Республики Иран».

В 2003 году Асгар выпустил свой первый полнометражный фильм под названием «Танцуя в пыли». Фильм получил положительный отзывы кинокритиков и стал лауреатом нескольких  престижных кинофестивалей, таких как ММКФ. Следующей работой режиссера стал фильм «Прекрасный город», который тоже получил несколько престижных наград.

В 2011 году Фархади выпустил фильм «Развод Надира и Симин». Фильм стал грандиозным прорывов в мире иранского кино. Он заслуженно получил множество наград, среди которых – «Золотой глобус», «Сезар», премии Британской киноакадемии и Азиатской киноакадемии, Гран-при Берлинского кинофестиваля и премия «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». После премьеры фильма директор Берлинского кинофестиваля Дитер Косслик объявил, что на 66-м Каннском кинофестивале Асгар Фархади займет место в составе жюри.

В 2016 году режиссер снял очередную драму «Коммивояжер», которая стала победителем на Каннском кинофестивале в номинациях «Лучший сценарий» и «Лучшая мужская роль».

Фильмография Асгара Фархади / Asghar Farhadi

  • 2002 – Низкие высоты;

  • 2003 – Танцуя в пыли;

  • 2004 – Прекрасный город;

  • 2006 – Фейерверки по средам;

  • 2008 – Ханаан;

  • 2009 – История Элли;

  • 2011 – Развод Надира и Симин;

  • 2013 – Секреты прошлого;

  • 2016 – Коммивояжер;

  • 2017 – Безымянный проект Асгара Фархади.

«Это — как письмо» – Огонек № 17 (5513) от 14.05.2018

71-й Международный Каннский кинофестиваль открыла картина иранского режиссера Асгара Фархади «Все знают». Обозреватель «Огонька» расспросила режиссера не только о кино, но и о его реакции на недавние политические события вокруг Ирана

Фильм «Все знают», мелодраматический триллер, начинается за здравие: Лаура (Пенелопа Крус) с мужем и дочерью Ирене приезжает в родной испанский городок из Аргентины, где живет уже много лет. Там Ирене похищают; помочь безутешной матери пытается ее бывший возлюбленный Пако (Хавьер Бардем). Похитители просят 300 тысяч евро выкупа, которых нет ни у кого из родственников Лауры. Но у Пако есть участок земли: если его продать, можно выручить необходимую сумму.

Иранский режиссер Асгар Фархади впервые снял фильм на испанском языке. В прошлом он уже снимал французском драму «Секреты прошлого», но критики ленту приняли прохладно, посчитав, что история лучше смотрелась бы в иранских реалиях.

— Вы сняли фильм на испанском языке. Это из-за того, что испанский — родной для исполнителей главных ролей, Пенелопы Крус и Хавьера Бардема?

— Не только поэтому. У Ирана и Испании не так уж мало общего, если вдуматься. В обеих странах, например, семья играет важную роль, как и эмоции. Перед тем, как начать работать над картиной, я, конечно, побывал в Испании. Там узнал о трагической истории похищения девочки. Так я начал представлять себе сюжет. Но прежде, конечно, встретился с Хавьером Бардемом и Пенелопой Крус. Причем, зная, что они не любят совместных проектов, предпочитая не смешивать семейные отношения с работой, я встречался с каждым из них отдельно. Затем, получив предварительное согласие, начал подыскивать маленький провинциальный городок. В Испании таких много — живописных, исторических… Чем-то они напоминают иранские. Наконец, мы решили снимать в Торрелагуне, в часе езды от Мадрида. Затем начал писать сценарий на фарси, а потом его перевели на испанский. Конечно, мне было бы комфортнее снимать на родном языке, но, к счастью, у нас было три месяца на съемки. И поскольку сценарий писал сам, то знал все диалоги наизусть. На съемках также присутствовали два переводчика. Очень важным этапом, который занял несколько месяцев, был подбор актеров и технической группы в Испании. Многих я позаимствовал из команды Педро Альмодовара. Например, дизайнера по костюмам Сонию Гранде и оператора Хосе Луиса Алкаина. С собой привез своего постоянного монтажера. Так что, хотя мой фильм, может, и испанский, но все же у него иранская душа.

— Этот год можно назвать особым для иранского кино на Каннском кинофестивале. Вашей картиной открылся фестиваль, в конкурс также включена картина иранского режиссера Джафара Панахи, которому запрещен выезд из страны. ..

— Два иранских фильма в основном конкурсе — вы даже не представляете, как это меня радует. И все же это очень странное чувство — что я здесь, а мой более талантливый и знаменитый коллега Панахи нет. Но в конце концов главное для иранского кино — не тот факт, прилетит ли Панахи на Каннский кинофестиваль или нет, а то, что его работу покажут здесь. Важно, что Канн представляет художнику такую возможность и что зритель, в том числе иранский, узнает об этом. Настоящему художнику этого вполне достаточно.

— Иранские власти запретили Панахи снимать кино. (В марте 2010 года Джафар Панахи был арестован, затем помещен под домашний арест за участие в акциях протеста против официальных итогов выборов 2009 года. Панахи также запрещено заниматься кинематографической деятельностью и давать интервью.— «О».) Как к этому относятся в иранском обществе? Что это значит для вас?

— Мне задают подобные вопросы так, словно считают меня политиком, который вправе рассуждать на эти темы. Но я просто режиссер.

Когда спрашивают о политике, я могу отвечать лишь с точки зрения собственных эмоций. У политиков в этом смысле есть преимущество — они могут оставить свои эмоции.

— В таком случае что вы, пусть даже в эмоциональном ключе, скажете о недавнем событии, которое касается всех, а не только вашей страны: речь, конечно, о решении президента США выйти из ядерного соглашения с Ираном?

— Правительство Тегерана считает, что выход США из ядерного соглашения может означать дальнейшую гонку вооружений. То есть это абсолютно иррациональное действие на фоне других нерешенных серьезных проблем. Лично мне кажется, что Трамп задался целью уничтожить политическое наследие президента Обамы; все те позитивные результаты, которых ему удалось достичь, Трамп пытается отменить. Теперь важно, как на эти изменения реагирует Иран. И здесь мне также хотелось, чтобы Иран проявил благоразумие и не поддерживал безумные игры других.

— В основе всех ваших фильмов — проблемы семьи и, шире, отношений между людьми. Вы считаете, что в этой точке корень всех проблем?.. Как вообще вы выбираете сюжет, тему?

— Я бы сказал, что скорее эти темы сами приходят ко мне, на уровне подсознания. Только потом, когда фильм уже снят, когда уже состоялась премьера, мне, как правило, начинают открываться его глубины, смыслы. Верно, что в моих фильмах чаще всего идет речь о семье и об отношениях между близкими людьми. Я считаю, что модель семьи является зеркалом общества, во всех его аспектах. Пользуясь этой моделью, можно показать структуры, которые лишь на первый взгляд кажутся простыми, но, если в них вглядеться, ты понимаешь, как устроено общество в целом. Например, в моих «Секретах прошлого» частный аспект тесно переплетался с политическим. А в новой картине в роли «крестного отца» города — пожилой человек, воспитанный еще в эпоху Франко. Это патриархальный подход во всем — начиная с семьи и заканчивая его взглядами на собственность, иммиграцию и социальные классы. Я в каждом фильме пытаюсь сочетать несколько стилей — драматургию художественного жанра, объективность и реализм документального. Обычно режиссеры предпочитают разделять художественный и документальный жанры, а мне нравится их совмещать. Я и сам часто не вижу разделения между политическим и частным, для меня они слиты в одно. Политическим, кстати, может оказаться и мужество оглянуться назад и признать свои ошибки. К сожалению, у политиков такая черта часто отсутствует, они предпочитают уничтожать прошлое. Вообще, если честно, мне не хотелось, чтобы мое присутствие в Канне воспринимали исключительно в политическом контексте и искали в моих фильмах какие-то скрытые намеки. Мне хотелось, чтобы меня рассматривали в первую очередь как режиссера, который снял фильм про людей и их отношения.

Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ

— В России, в Европе мало знают про Иран. Монолитно ли иранское общество, каковы отношения интеллигенции с властью? Как интеллигенция относится к цензуре?

— Я не отношусь к числу тех людей, которые, после того как им удалось снять фильм, рассказывают о том, с каким трудом им это удалось. И мне не хочется, чтобы в связи с моим творчеством всегда вспоминали о политической ситуации в Иране. Я хочу, чтобы меня воспринимали как любого другого режиссера. Однако для меня очень важно, что у меня есть возможность снимать и показывать свои фильмы в Иране, даже если их смотрит лишь небольшая часть зрителей, которых вы называете интеллигенцией. Мне кажется, мы должны обратить внимание на общую для нас всех проблему — упрощение человека. Сегодняшние технологии уничтожают сложность в кино точно так же, как соцсети — саму интеллигенцию. Фильмы и общество становятся настолько примитивными, что над ними уже не имеет смысла задумываться. Кино должно быть сложным, над ним нужно ломать голову. Это — как письмо. Раньше писали от руки на бумаге, поэтому обращали внимание на то, что написано. Сегодня, с клавиатурой, мысли и внимание стали излишними. Ведь все можно быстро удалить или исправить. Я не знаю, чем вызван сегодняшний интерес западного зрителя к иранскому кино, но догадываюсь, что ему представляется интригующей мысль о том, как иранские режиссеры, преодолевая трудности, все же продолжают снимать свои фильмы. Хочу заметить, что перед революцией 1979 года в Иране было много великих кинематографистов, которые снимали потрясающие картины, гораздо лучше, чем я сейчас. Но тогда на Западе никто иранским кино особенно не интересовался. То же самое я бы сказал про литературу и изобразительное искусство. Но, конечно, иранская интеллигенция радуется тому, что иранские фильмы показывают за рубежом. И эта реакция, может быть, и является самым большим моим достижением и капиталом. А еще мне нравится, что реакции зрителей совершенно разные — это значит, что каждый из них узнает себя в моих картинах. Что касается официальных лиц, цензуры и правительственных кругов, то их реакция может быть различна, потому что в государственных органах также работают разные люди. Но, поскольку энтузиазм зрителей бывает часто феноменальным, можно забыть о реакции властей. Что касается интервью, на Западе или Востоке, я их не очень люблю. В какой-то момент начинаешь себя повторять и чувствуешь, что все больше отдаляешься не только от того, что сказал, но и от самого произведения. Получается, что я работаю как машина, которая повторяет слова. В моих фильмах речь идет о неопределенности, а журналисты хотят от меня точных ответов. Вот с этим противоречием я никак не могу смириться.

Беседовала Татьяна Розенштайн, Канн

Иранский фильм «Коммивояжер» снят в меняющемся Иране, но не о нём

Самый известный сейчас в мире иранский режиссер Асгар Фархади опять снял камерное маленькое кино. И уже получил за него два приза в Каннах, номинацию на «Золотой глобус», премию Национального совета кинокритиков США за лучший фильм на иностранном языке, попал в шорт-лист «Оскара» (за свой прогремевший фильм «Развод Надера и Симин» он получил «Оскара» в 2012 г.).

Фильм «Коммивояжер» тоже сделан в модном сегодня документальном стиле: кажется, что камера просто парит в воздухе рядом с реальными людьми, и, хотя в ее орбиту попадает только самое необходимое, атмосфера современного восточного города как-то незаметно проникает на экран. Герои фильма Эмад (Шахаб Хоссейни) и Рана (Таране Алидости) – молодая семейная пара, нижний средний класс, гуманитарная интеллигенция. Эмад днем преподает литературу в школе, вечерами вместе с женой играет в театре. Оба участвуют в спектакле по одной из самых известных в мире пьес – «Смерть коммивояжера» Артура Миллера. Название фильма сообщает, что пьеса, о сюжете которой, впрочем, ничего не рассказано, важна для понимания. Фархади признается, что пьеса давно его захватила глубиной проникновения в суть человеческих отношений, к тому же сейчас ее социальная тема «очень сильно резонирует с сегодняшней ситуацией в моей стране. Тегеран меняет облик неистово, беспорядочно, бездумно. От стремительных темпов модернизации захватывает дух. Ты либо адаптируешься, либо погибаешь».

Отказники

Сыгравшая роль жены в фильме «Коммивояжер» иранская актриса театра и кино Таране Алидости объявила, что отказывается от поездки на церемонию вручения премии академии «Оскар» в связи с визовыми ограничениями для иранцев, которые предложил ввести новый президент США Дональд Трамп. Таране Алидости снялась в четырех из семи фильмов Фархади, а ее дебютом в кино стала главная роль в фильме «Я –Таране, мне 15 лет» режиссера Расула Садр Амели, за которую она получила «Золотого леопарда» на фестивале в Локарно. В своем твиттере актриса написала, что считает предложение президента США расистским. Вслед за актрисой отказался лететь на церемонию «Оскара» и Фархади.

Фильм начинается с землетрясения – дом, в котором живут герои, рушится. Однако, как быстро становится понятно, стекла вылетают и штукатурка падает не в результате стихийного бедствия, а из-за строительных работ – рядом роют котлован под новое здание. Тегеран строится, старое трещит по швам, новое появляется бурно, спешно и пугающе. На фоне социальной нестабильности, о которой, впрочем, в фильме ничего прямо не сказано (за два часа экранного времени в кадре ни разу не появится ни газет, ни телевидения), молодые супруги ищут себе новый дом – не правда ли, символично? Но и сам переезд, и первые дни обживания в новой квартире сняты с таким пристальным вниманием к бытовым подробностям, что символичность происходящего обнаруживается только постфактум.

Новое жилье, как впоследствии выясняется, не безопасно. Та женщина, что снимала его прежде, вела довольно беспорядочную жизнь, и ее многочисленные гости не только вызывали недовольство соседей, но и представляют угрозу для новых жильцов. Неизвестный нападает на Рану, и, хотя она не сильно пострадала, это почти символическое насилие оказывается роковым. Трещина, в начале фильма картинно расколовшая стену над супружеской кроватью, начинает раскалывать их отношения. Постепенно весь уклад жизни молодой пары, казалось бы, такой разумный и продуманный, рушится. Интригу не хочется рассказывать, так как одно из основных достоинств картины – почти детективное нагнетание саспенса. При медленном, неторопливом течении действия сюжет держит в напряжении до самого конца. Только досмотрев до финала, можно понять, как ловко и незаметно режиссер приводит своих персонажей к полностью изменившемуся раскладу.

В фильме, рассказывающем об одной из самых закрытых стран, решительно нет никакой экзотики, все, что в нем происходит, могло случиться в любой другой стране. Но в то же время именно наш интерес к Ирану, с его закрытостью, религиозной цензурой, древней культурой и новой архаикой, делает этот фильм важным свидетельством продолжающейся, несмотря ни на что, гуманистической традиции.

В прокате со 2 февраля

за что посадили победителя Берлинале-2020 режиссера Мохаммада Расулофа

Для тех, кто не эмигрировал, правила игры стали жестче. Главный приз Берлинского кинофестиваля 2011 года был присужден иранской драме Асгара Фархади «Развод Надера и Симин». Одним из членов жюри должен был стать Джафар Панахи, однако он не смог приехать. В конце 2010 года иранский суд приговорил обладателя Гран-при кинофестивалей в Венеции и Берлине и награды Каннского кинофестиваля к шести годам тюрьмы за то, что он снимал без разрешения и занимался подстрекательством к протестам после выборов 2009 года. Ему запретили делать фильмы и выезжать за пределы страны на 20 лет. Асгар Фархади, принимая награду, сказал: 

«Джафар, это для тебя. Надеюсь, что в следующий раз ты будешь стоять рядом». 

С тех пор Панахи самому был присужден главный приз в Берлине в 2015 году за фильм «Такси», но приехать за ним он так и не смог.

Сегодня фамилии Панахи и Расулофа часто можно услышать вместе, и не случайно. Оба режиссера преследуются по закону, оба имеют запрет на работу в сфере кино и не могут выехать из страны, но вместе с тем оба снимают фильмы и получают призы на международных фестивалях. Давно создается впечатление, что иранские власти играют в поддавки.

Правительство Ирана использует популярность кино на Западе для повышения культурного и политического престижа страны на международном уровне. Уже несколько десятилетий именно кинематограф является важнейшим предметом гордости Ирана в области культуры и искусства. Однако правительству выгодно, чтобы идущие в международном прокате фильмы создавали благоприятный образ страны. Поэтому правительство пытается посредством органов цензуры регулировать круг избираемых режиссерами тем, вынуждая их следовать если и не политической пропаганде, то умалчиванию о многих актуальных в обществе проблемах. 

Уже не первый год иранское правительство как будто действует по двойным стандартам: выпускает авторское кино за границу на фестивали, но при этом запрещает эти фильмы в самом Иране. Последние годы сдерживать дерзких режиссеров становится все сложнее. Эстетика иранских фильмов сильно отошла от первоначального поэтического кино, современные авторы все меньше стремятся вшивать социальные вопросы в сложные аллегории и метафоры. Скорее наоборот, они ставят насущные проблемы в центр угла и говорят о них прямо, злободневно и без утайки. Во многом это стало возможно благодаря широкой общественной поддержке. Иранскому руководству остается запугивать режиссеров тюремными сроками и отлучением от профессии. Режиссеры в свою очередь все чаще выбирают путь политических мучеников — роль диссидентов с запретом на профессию.

Иранский режиссёр отказался ехать на «Оскар»-2017 — Новости на Фильм Про

Накануне стало известно, что один из номинантов на премию «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке» – иранец Асгар Фархади – может не попасть на церемонию награждения, которая состоится в Лос-Анджелесе 26 февраля. Это связано с вступлением в силу закона об иммиграции, подписанного президентом США Дональдом Трампом 28 января. Спустя всего сутки после разразившегося скандала, заявление Фархади, отказавшегося в итоге посетить церемонию, было опубликовано на страницах издания The New York Times.

Иранский режиссёр отказался ехать на «Оскар»-2017

Согласно подписанному закону, с 28 января сроком на 90 дней приостанавливается въезд на территорию США граждан Ирана, Сирии, Ирака, Йемена, Судана, Сомали и Ливии. На 120 дней приостановлена программа размещения на территории государства беженцев. Подписанный документ, вызвавший очередную волну протестов, также установил лимит на максимальное количество беженцев, которых Америка готова принять в течение текущего 2017 года.

На страницах The New York Times было опубликовано заявление иранского режиссёра Асгара Фархади, принявшего решение в знак протеста против иммиграционного закона бойкотировать предстоящий «Оскар»:

Трейлер фильма «Коммивояжёр»
Асгар Фархади, получивший в 2012-м статуэтку «Оскара» за фильм «Развод Надера и Симин», спустя пять лет вновь номинирован на премию Американской киноакадемии – на этот раз за драму «Коммивояжёр». В 2009 году режиссёр был награждён «Серебряным медведем» Берлинского кинофестиваля за лучшую режиссёрскую работу («История Элли»), два года спустя уже упомянутая картина «Развод Надера и Симин» получила «Золотого медведя». А «Коммивояжёр», премьера которого состоялась весной 2016-го, завоевал приз Каннского кинофестиваля за лучший сценарий.

Трейлер фильма «Развод Надера и Симин»

Американская киноакадемия уже объявила, что выступает категорически против запретов на въезд в страну съёмочных групп из-за их религиозных убеждений. По мнению киноакадемиков, подписанный Дональдом Трампом закон грубо нарушает права и свободы человека. Представители Трампа пока никаким образом не прокомментировали разразившийся скандал.

КИНО В ТЕАТРЕ / «КОММИВОЯЖЕР» АСГАРА ФАРХАДИ


Режиссер: Асгар Фархади

Иран, Франция, 2016


Асгар Фархади — самый известный иранский режиссер с талантом международного масштаба, признанный во всем мире, обладатель наград всех крупнейших фестивалей класса «А» и включенный журналом Times в сотню самых влиятельных людей мира в 2011 году.

Новый фильм Фархади «Коммивояжер» уже получил две пальмовые ветви «Каннского фестиваля» (за лучшую мужскую роль и лучший сценарий), был номинирован на «Золотой глобус» в категории «Лучший иностранный фильм» и вошел в шорт-лист премии «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке».

Новая работа оригинальным образом сочетает в себе все характерные черты почерка мастера. Во-первых, это снова камерная история молодой семьи, но теперь трагическим образом пересекающаяся с судьбой еще одного семейства. Во-вторых, речь в картине идет о современных жителях Ирана, и, как уже неоднократно отмечали критики, замкнутая на себе и полная мифов страна здесь открывается с новой стороны — как место проживания европейских по сути людей, ментально нам очень близких. В-третьих, это сильнейшая психологическая драма, затрагивающая множество важных тем, универсальных для всех стран и национальностей: близости и жестокости, доверия и стыда, границ отношений и человеческого милосердия. Картину пронизывает и детективная линия, что делает зрелище еще более напряженным. Эксперты отмечают, что режиссер достиг нового уровня мастерства в нагнетании саспенса и проводят параллели с лентами Хичкока, Ханеке, Антониони.

Лекция перед показом:

«Коммивояжер» Асгара Фархади стал одним из главных триумфаторов прошлогоднего Каннского фестиваля: картине достались награды за лучший сценарий и лучшую мужскую роль. И это не первый успех иранского режиссера. В 2009 году его драма «История Элли» завоевала приз за режиссуру на Берлинале, а в 2011 –– «Развод Надера и Симин» получил «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке, хотя пессимисты считали, что существующие между странами противоречия не позволят американским киноакадемикам наградить ленту из Ирана.

Но в том-то и дело, что работы Фархади – это не «восточная экзотика». Рассказывая о своих героях, которые часто разрываются между консервативными традициями и страстным желанием личной свободы, между давлением общества и индивидуализмом, он ставит перед зрителем зеркало, в котором свое отражение видит каждый, вне зависимости от места рождения. Он беспощаден: его персонажи задают вопросы, на которые нет ответа, и пытаются решить этические проблемы, которые не имеют «правильного» решения.

О творческом пути режиссера, о его месте в контексте современного иранского кино и о его новом фильме перед сеансом расскажет кинокритик Ксения Реутова.

Гид по иранскому кино: От Махмальбафа до Фархади

Главные темы

Современный иранский кинематограф складывался под давлением авторитарного правительства, закрепившегося во власти после Исламской революции 1979 года. Классики иранского кино особенно ценили режиссеров французской новой волны и неореалистов — за интерес к простым характерам, умение работать с непрофессиональными актерами и внимание к человеческой судьбе вне коммерческих жанровых категорий. Съемки кино в Иране сопровождаются большим количеством ограничений: цензура может придраться к буквальным сценам насилия, в кадре нельзя демонстрировать обнаженную натуру и сексуальное поведение, все актрисы должны обязательно быть с покрытой головой, нецензурная лексика, надписи на иностранных языках, некоторые музыкальные жанры, а также эротизированные образы женщин и мужчин на экране запрещены.

Из-за этой вилки между разрешенным и запретным иранские режиссеры находятся в системе значительных ограничений: авторские рассуждения о свободе, потенциальной иммиграции и ограничениях со стороны власти помещаются в аллегорические сценарии, или фильмы снимаются полуподпольно, а позже распространяются нелегально на черном рынке. Отдельное внимание в иранском кино уделено контрасту пространств — личного и общественного: то, что возможно за закрытыми дверями, невообразимо в общественной жизни. В частности, этому посвящены многие фильмы Джафара Панахи — в салоне собственной машины и за закрытыми занавесками дома можно вести разговоры, невозможные на улице, где даже стены имеют уши. Так, оскаровский лауреат, «Коммивояжер» Фархади, касается темы самосуда и личной мести за преступление, совершенное в доме, — и если в государстве не работает суд, а коррупция и ханжество купируют справедливость, людям остается лишь серая зона традиционных договоренностей.

Смотреть: «Это не фильм» и «Закрытый занавес» Джафара Панахи, «Под кожей города» Рахшан Бани Этемад, «Коммивояжер» Асгара Фархади, «Рукописи не горят» Мохаммада Расулофа, «Мой продажный Тегеран» Граназ Мусави, «Никто не знает о персидских котах» Бахмана Гобади

Как величайший режиссер Ирана создает искусство моральной двусмысленности

В начале 90-х, еще учась в колледже, Фархади начал писать сериальные радиоспектакли для радиовещания Исламской Республики Иран (IRIB), иранской BBC. Они были настолько популярны, что вскоре он получил предложения от телепродюсеров. Лично Фархади скромен, щедр и внимателен; Некоторые актеры, с которыми он работал, рассказали мне о спокойной атмосфере поддержки, которую он создает на съемочной площадке. Но он также умеет заботиться о своих интересах.После того, как несколько его сценариев были превращены в хит-программы, он сказал своему продюсеру в IRIB, что будет продолжать предоставлять им материал при одном условии: что он сам будет режиссировать. Была заключена сделка, и в 23 года Фархади писал, руководил и продюсировал собственное телешоу «Повесть о городе». Это следовало за командой вымышленных документалистов, которые в каждом эпизоде ​​создавали программу о семье или группе, которые борются с разными социальными проблемами: бедностью, иммиграцией, наркоманией, СПИДом.Хотя сцены иногда вырезались цензорами, сериал смотрели широко.

Во многом первые два полнометражных фильма Фархади продолжились там, где закончилась «Повесть о городе». Расплывчатые и эпизодические, «Танцы в пыли» (2003 г.) и «Прекрасный город» (2004 г.) — несколько сентиментальные портреты маргинализированных молодых людей, пытающихся уйти от своих обстоятельств. Его третья работа, «Фейерверк в среду» (2006), — совсем другое дело. Тщательно сконструированный, он соблюдает классическое единство времени, места и действия.Фильм дает нам день из жизни неблагополучной пары из среднего класса, увиденной глазами молодой женщины из рабочего класса, которая скоро выйдет замуж, которую временное агентство отправляет убирать в их доме. Это был первый полнометражный фильм Фархади о его социальной среде и первый фильм, основанный на его глубоком театральном опыте — качествах, которые лежат в основе череды последующих шедевров.

Перед тем, как Фархади приступит к съемкам, он проводит интенсивные репетиции, которые могут длиться три или четыре месяца.Его подход во многом основан на подходе Константина Станиславского, российского режиссера и теоретика, о котором Фархади написал свою магистерскую диссертацию. Вместо того, чтобы отрабатывать сценарий, актеры импровизируют моменты из более ранних жизней своих персонажей, создавая предысторию, которая часто используется в их ролях, даже если ни одна из них не фигурирует в самом фильме. Цель состоит в том, чтобы заставить актеров почувствовать себя так, как будто они сами создали персонажей. В последующем фильме Фархади «Об Элли» главный герой (Таранех Алидусти) тайно помолвлен с человеком (Сабер Абар), который появляется только в последнем акте после исчезновения Элли.Хотя они никогда не появляются на экране вместе, Фархади настаивал, чтобы Алидусти и Абар проводили много времени друг с другом на репетициях. Он чувствовал, что важно, чтобы каждый из них на протяжении всей съемок четко представлял друг друга.

Такой кропотливый и — по крайней мере, для пленки — нетрадиционный процесс привел к потрясающей чувствительности. В кино 21-го века может быть немного таких трогательных сцен, как сцена из «Разлуки», в которой Надер (Пейман Моаади), мужчина, разговаривающий с камерой в первом кадре, плачет, купая своего прикованного к инвалидной коляске отца. — слезы, на которые старик не обращает внимания.Мгновением ранее мы видели Надера, светского, относительно благополучного человека, который плохо себя вел по отношению к Разие (Сарех Баят), религиозно консервативной женщине, которую он нанял, чтобы заботиться о своем отце, сначала обвинив ее в воровстве (ошибочно, оказывается, наружу), а затем грубо вытолкнул ее за дверь своей квартиры. Никто не заслуживает такого обращения, но Разие спровоцировал гнев Надера, привязав его отца к кровати и заперев его, пока она бежит по поручению. Это, в свою очередь, может показаться почти непростительным, за исключением того, что Разие беременна и отчаянно бедна, и у нее случаются приступы обморока, которые могут быть связаны с ее работой на Надера — работой, которую ей пришлось держать в секрете от своего столь же религиозного мужа, который будет был шокирован, узнав, что она заботится о старике.А сам Надер, как мы понимаем, когда слегка дрожащая камера задерживается над его вздымающимся телом в ванной, кажется, уже чувствует раскаяние за свои действия. Почти каждый момент в фильме требует и вознаграждает такого рода всестороннюю моральную проверку. Сила купальной сцены проистекает не только из остроты действия, которое она изображает (сын теперь заботится об отце, который когда-то заботился о нем), но и из того, как она после непрекращающейся череды все более враждебных обменов своего рода выпускной клапан для накопления сложных, противоречивых эмоций — эмоций Надера и наших собственных.

Иранский режиссер Асгар Фархади не будет присутствовать на церемонии вручения Оскара

ТЕГЕРАН. Иранский режиссер Асгар Фархади, чей фильм «Продавец» номинирован на премию Оскар за лучший фильм на иностранном языке, заявил в воскресенье, что не будет присутствовать на церемонии награждения. Церемония вручения Оскара в следующем месяце, даже если ему предоставили исключение из запрета на выдачу виз президенту Трампу для граждан Ирана и ряда других преимущественно мусульманских стран.

Г-н Фархади сказал, что он планировал присутствовать на церемонии 26 февраля в Лос-Анджелесе и привлечь внимание к решению, которое он назвал «несправедливым. Но в указе, подписанном президентом Трампом в пятницу, указаны «если и но», которые никоим образом не приемлемы для меня, даже если для моей поездки будут сделаны исключения », — сказал он в заявлении для The New York Times.

1 марта 2021 г., 12:00 по восточноевропейскому времени

Постановление запретило въезд в Соединенные Штаты на 90 дней для граждан Ирана, Ирака, Ливии, Сомали, Судана, Сирии и Йемена. Он также приостановил въезд всех беженцев на 120 дней и запретил сирийским беженцам на неопределенный срок.

Вот заявление г-на Фархади:

Я с сожалением сообщаю в этом заявлении, что я решил не присутствовать на церемонии вручения премии Оскар вместе с моими другими членами кинематографического сообщества.

В течение последних нескольких дней и несмотря на несправедливые обстоятельства, сложившиеся для иммигрантов и путешественников из нескольких стран в Соединенные Штаты, мое решение осталось прежним: присутствовать на этой церемонии и высказать свое мнение об этих обстоятельствах в прессе, освещающей событие. У меня не было намерения не присутствовать, и я не хотел бойкотировать это мероприятие в качестве демонстрации возражений, поскольку я знаю, что многие представители американской киноиндустрии и Академии кинематографических искусств и наук выступают против фанатизма и экстремизма. сегодня происходит больше, чем когда-либо. Так же, как я заявил своему дистрибьютору в Соединенных Штатах в день объявления номинантов, что буду присутствовать на этой церемонии вместе со своим оператором, я продолжал верить, что буду присутствовать на этом великом культурном мероприятии.

Однако теперь кажется, что возможность этого присутствия сопровождается некоторыми оговорками, которые никоим образом не приемлемы для меня, даже если для моей поездки будут сделаны исключения. Поэтому я хотел бы передать в этом заявлении то, что я сказал бы прессе, если бы поехал в Соединенные Штаты. Сторонники жесткой линии, несмотря на свою национальность, политические аргументы и войны, во многом одинаково относятся к миру и понимают его. Чтобы понять мир, у них нет другого выбора, кроме как смотреть на него через менталитет «мы и они», который они используют, чтобы создать устрашающий образ «них» и посеять страх у людей в своих странах.

Это не ограничивается только Соединенными Штатами; в моей стране такие же сторонники жесткой линии. В течение многих лет по обе стороны океана группы сторонников жесткой линии пытались представить своему народу нереалистичные и пугающие образы различных наций и культур, чтобы превратить их разногласия в разногласия, разногласия — в вражду, а вражду — в страхи. Пропаганда страха в людях — важный инструмент, используемый для оправдания экстремистского и фанатичного поведения ограниченных людей.

Тем не менее, я считаю, что сходство между людьми на этой Земле и на ее разных землях, а также между ее культурами и религиями намного перевешивает их различия. Я считаю, что первопричину многих враждебных действий между народами в современном мире следует искать в их взаимном унижении, совершенном в прошлом, и, несомненно, нынешнее унижение других народов является семенами враждебных действий завтрашнего дня. Унизить одну нацию под предлогом защиты безопасности другой — явление не новое в истории, и всегда закладывала основу для создания в будущем разделения и вражды.Настоящим я осуждаю несправедливые условия, навязанные некоторым из моих соотечественников и гражданам других шести стран, пытающимся легально въехать в Соединенные Штаты Америки, и надеюсь, что нынешняя ситуация не приведет к дальнейшему расколу между странами.

Асгар Фархади, Иран

[ Смотрите, где транслировать драмы Асгара Фархади, на сайте Watching, рекомендательном сайте New York Times по фильмам и телевидению. ]

Обладатель «Оскара» Асгар Фархади готовит иранский фильм «Герой» с сувениром — крайний срок

ЭКСКЛЮЗИВ : Двукратный обладатель «Оскара» Асгар Фархади приступает к производству нового фильма « Герой », мы можем раскрыть.

Проект на фарси начнет предварительную подготовку через два месяца, и его съемки должны пройти в Ширазе, Иран, этим летом. Парижская компания Memento Films International начнет мировые продажи на следующей неделе на выставке EFM в Берлине, где она, несомненно, станет одним из самых ценных артхаусных проектов на рынке.

Детали сюжета в фильме держатся в секрете, который знаменует возвращение в Иран и его родной язык для режиссера Продавец и Разделение после Каннского открытия Все знают с Пенелопой Крус и Хавьером Бардемом.Мы слышим, что драма захватывающая — в соответствии с творчеством Фархади — и что режиссер будет работать с хорошо известными иранскими актерами, которые раньше с ним не работали.

Связанная история

Трейлер «Все знают»: команды Каннского открытия Пенелопа Крус, Хавьер Бардем и Асгар Фархади

Продюсеры — Фархади и постоянный партнер Александр Маллет-Гай из Memento Films Production, снявшего три последних фильма Фархади. Memento Films Distribution выпустит фильм во Франции.

Англоязычная версия сценария будет доступна покупателям на этой неделе перед EFM. Фархади также номинирован на премию «Оскар» за лучший сценарий за фильм « A Separation », и мы слышим, что этот сценарий также впечатляет. Учитывая замечательные награды и кассовый успех фильма Parasite , на следующей неделе такие проекты, как этот, будут еще более востребованы.

«Мы рады предложить новый блестящий кинопроект великого писателя Асгара Фархади», — сказал Александр Моро, вице-президент по продажам и маркетингу компании Memento, которая продала пять фильмов Фархади.«Он последовательный режиссер и мастер саспенса, который всегда привлекает публику в театры. Сценарий абсолютно увлекателен и решает многие современные проблемы наших современных обществ ».

Фаворит фестиваля Фархади, которого New York Times назвала величайшим режиссером Ирана, является одним из шести режиссеров, неоднократно удостоенных международного «Оскара», и он единственный режиссер, добившийся такого успеха с начала 1980-х годов.

Продавец
Коэн Медиа Группа

Его фильмы, в том числе лауреаты Оскара Продавец и A Separation (которые собрали 23 миллиона долларов по всему миру и более 7 миллионов долларов в США. С.), известны своим блестящим наблюдением за классовыми, гендерными и религиозными структурами, особенно в Иране. Его тонкие черты, как правило, искусно исполнены, часто изображают неразрешимые конфликты и споры, которые заставляют персонажей размышлять о моральных основаниях своих собственных решений. Когда в 2016 году выставка The Salesman получила премию «Оскар по иностранным языкам», Фархади отказался присутствовать на мероприятии в знак протеста против запрета Трампа на поездки.

Memento также будет в Берлине с фильмом открытия фестиваля « My Salinger Year » с Сигурни Уивер и Маргарет Куолли в главных ролях.

Фархади представляет UTA.

Асгар Фархади — Тухлые помидоры

Наивысший рейтинг:

100%

Фейерверк в среду (2006)

Самый низкий рейтинг:

78%

Все знают (2018)

День рождения:
7 мая 1972 г.

Место рождения:
Исфахан, Иран

Иранский режиссер Асгар Фархади получил похвалу критиков и публики во всем мире за свои интимные и сложные истории семейного конфликта, в том числе «Танцы в пыли» (2003), «Об Элли» (2009) и оскароносный «Разлучение». «(2011).Родившийся 7 мая 1972 года в провинции Исфахан, Иран, Фархади проявил интерес к кинопроизводству в подростковом возрасте и снял свои первые фильмы — 8-миллиметровые и 16-миллиметровые проекты — в 1986 году в качестве члена Молодежного кинематографического общества Исфахана. В 1998 году Фархади получил степень бакалавра театра в Тегеранском университете, а затем получил степень магистра в области режиссуры в университете Тарбиат Модарес. Оттуда он писал и руководил телевизионными программами для телекомпании Исламская Республика Иран (IRIB), которая курировала радио- и телеиндустрию его страны. В 2002 году Фархади дебютировал в качестве сценариста художественного фильма, сотрудничая с режиссером Эбрагимом Хатамикией в получившем признание критиков фильме «Прошлое Эртерфэ» («Низкие высоты», 2002). В следующем году он снял свой первый полнометражный фильм «Танцы в пыли» (2003), в котором, как и во многих его картинах, были рассмотрены правовые и социальные проблемы, с которыми сталкиваются иранцы, сквозь призму семейных беспорядков. Его история касалась разведенного мужчины, который вынужден был охотиться на змей в пустыне, чтобы расплатиться со своими родственниками за свою свадьбу.В своем продолжении, «Шахр-э-Зиба» («Красивый город», 2004 г.), Фархади исследовал хитросплетения исламского закона, проследив за попытками женщины освободить своего брата от смертного приговора. Он получил похвалу критиков на фестивале, но был превзойден третьим фильмом Фархади «Чахаршамбе Соори» («Фейерверк в среду», 2008 г.), в котором рассказывается о домашней работнице, втянутой в семейные проблемы своего работодателя. Фильм имел большой успех на различных международных кинофестивалях. Четвертый фильм Фархади, «Дарбарей Эли» («Об Элли», 2009), был тревожной драмой о группе друзей из среднего класса, чей групповой отдых идет ужасно плохо, когда их няня бесследно исчезает.Фильм поднял его до известности, получив Серебряного медведя за лучшую режиссуру на 59-м Берлинском кинофестивале и другие награды, в том числе представление на премию за лучший иностранный фильм на 82-й церемонии вручения премии Оскар. Два года спустя его успех затмил еще больший триумф с «Jodai-e-Nader az Simin» («Разделение», 2011), в котором рассказывается о причине и следствии развода интеллектуальной пары среднего класса. Признанный критиками всего мира, «Разлука» стал первым иранским фильмом, получившим премию Американской киноакадемии за лучший иностранный фильм, а также несколько дополнительных крупных наград, в том числе «Золотой глобус» за лучший фильм на иностранном языке.В 2013 году первая международная совместная продукция Фархади, «Пассе» («Прошлое», 2013), получила приз экуменического жюри Каннского кинофестиваля 2013 года, а его звезда, Беренис Бежо, была выбрана лучшей актрисой. Драма об иранском мужчине (Тахар Рахим), который возвращается во Францию, чтобы завершить развод с женой (Бежо), которую он покинул, также была номинирована на «Золотой глобус» как лучший фильм на иностранном языке.

Оскароносный иранский режиссер Асгар Фархади за свой новый детективный триллер

Асгар Фархади получил всемирное признание и два Оскара за такие отечественные драмы, как Расставание , Прошлое и Продавец .Таким образом, новый фильм иранского режиссера « Everybody Knows » представляет собой поворот налево: это его первая работа в Испании, неожиданный переход к жанру детективного триллера, и в нем снимаются два широко известных имени: Пенелопа Крус и Хавьер Бардем. Тем не менее, « Everybody Knows» «», остроумный детектив по образцу Агаты Кристи, по-прежнему демонстрирует все нюансы и умелое повествование предыдущей работы Фархади. Поэтому вполне уместно, что сценарист-режиссер описывает « Все знают » как «испанский фильм с иранской душой».

«Было приложено много усилий, чтобы сделать фильм, который будет выглядеть, звучать и ощущаться полностью испанским для испанской аудитории», — объясняет Фархади Dazed через переводчика. «Но поскольку фильм снят кем-то вроде меня, имеющим иранское воспитание и бэкграунд, очевидно, что его суть, его душа происходит оттуда, откуда я родом. Я пытался построить свой фильм на общем поле между этими двумя аспектами ».

Сюжет головоломки разворачивается в залитой солнцем испанской деревне, где тайны разлетаются, а свадьба проходит совершенно неправильно.Вначале Фархади знакомит нас с сетью родственников и знакомых, многие из которых в конечном итоге станут подозреваемыми. Ключевыми среди них являются сестра невесты Лаура (Круз) и друг семьи Пако (Бардем). Есть танцы, разгул и признаки того, что Фархади может быть ближе всего к Mamma Mia . Но когда мятежная дочь-подросток Лоры, Ирэн (Карла Кампра), исчезает в одночасье, вечеринка прекращается, и хичкоковские механики начинают работать.

Примерно 15 лет назад Фархади во время поездки в Испанию заметил плакат с изображением пропавшей девушки, и идея триллера о похищениях зародилась в его мозгу.Поэтому в 2013 году он написал трактат и поставил перед собой задачу: изучить страну из первых уст и выучить язык с нуля. В конце концов, это препятствие, которое он преодолел в парижском сеттинге The Past . «Мне нравится знакомиться с другими культурами через кино, — говорит режиссер, — и пытаться найти сходства и различия с моей собственной культурой, а также расширить свое восприятие мира через кино.

«Еще один аспект, который мне нравится в Испании, заключается в том, что в этой стране существует гармония между их прошлым и настоящим; их традиции и современность их нынешней жизни.Он добавляет: «Я чувствовал, что испанская культура не слишком далека от моей культуры, а эмоциональные отношения очень близки к тому, что я знал из моей собственной культуры. Но с темой, которую я выбрал, я не смог сделать это в Иране — мне пришлось бы изменить многие аспекты истории ».

Сначала Ирэн, которую тошнит от вина, уходит рано вечером. Но когда Лаура проверяет спальню своей дочери, вместо того, чтобы найти Ирен, она находит газетные вырезки, в которых подробно описывается предыдущий случай похищения.За ней следует записка о выкупе: безопасность Ирен обойдется в 300 000 евро, и любой контакт с полицией приведет к ее казни. На фоне последовавшей паники раскрываются семейные тайны и обиды, а вопросы накапливаются. Должна ли Лаура рисковать с властями? Почему на Пако, просто друга матери, похоже, так повлиял сценарий? И могла ли Лаура, зная о богатстве Пако, организовать похищение своей дочери в стиле Fargo ? Тем не менее, все они согласны в одном: виновник должен скрываться среди них.

«Мне нравится знакомиться с другими культурами через кино и пытаться найти сходства и различия с моей собственной культурой, а также расширить свое восприятие мира через кино» — Асгар Фархади

Дразнящая предпосылка означала, что Everybody Knows удостоились чести открыть прошлогодний Каннский кинофестиваль и побороться за Золотую пальмовую ветвь. Однако реакция, хотя и положительная, не соответствовала признанию предыдущих артхаусных хитов Фархади.Может ли быть так, что некоторые зрители, столкнувшись с загадкой пьяницы, предпочли бы, чтобы автор остановился на более обоснованных драмах, таких как « A Separation »? «Когда режиссер снимает фильмы, которые нравятся зрителям и которые они ценят, они, как правило, привыкают к своему кинематографическому языку или стилю», — говорит он. «Иногда кажется, что они ожидают, что он или она продолжит снимать один и тот же фильм очень предсказуемым образом.

«Я стараюсь быть верным своему кинопроизводству и не менять его радикально. Но в то же время я экспериментирую с новым.Например, работа в разных культурах и на разных языках. В Everybody Knows этот предмет был для меня в новинку. В других моих фильмах я никогда не имел прямого отношения к противостоянию между человеком, который верит в Бога, и тем, кто не верит ».

В этой конфронтации участвует муж Лауры, Алехандро (Рикардо Дарин), религиозный человек, который предполагает, что все происходит по определенной причине. Однако есть подозрения: Алехандро не смог присутствовать на свадьбе, он безработный и ему не хватает денег — опять же, каждый кусочек предыстории приводит вашего внутреннего Коломбо в безумие.Добавьте к этому романтическую историю между Лаурой и Пако, кипящую химию, которая усиливается благодаря браку Круза и Бардема в реальной жизни.

Эта пара была, по словам Фархади, его первым выбором на роли. Эта пара, снявшаяся в девяти фильмах после фильма « Jamón Jamón » 1992 года, пришла на ум во время того, как режиссер посетил Испанию и просматривал испанские фильмы для исследования. «Жизнь в Испании повлияла на мои письма, а также на разговоры, которые я вел с моими советниками», — вспоминает Фархади.«Например, отношения между Лорой и Алехандро. Во время моего первого сеанса лечения она не сказала мужу, что это его ребенок. А когда я осталась в Испании и лучше узнала культуру, я поняла, что такая женщина, как она, откроет правду своему мужу ».

При этом Фархади не потратил пять лет на серьезную подготовку к Everybodys Knows . Два года он посвятил фильму Продавец , который принес ему Оскар за лучший фильм на иностранном языке в 2017 году.Когда в 2012 году Фархади получил ту же награду за A Separation , в его благодарственной речи было сказано: «В настоящее время многие иранцы во всем мире наблюдают за нами, и я думаю, они очень счастливы». Однако на церемонии вручения «Оскара» 2017 года Фархади стал одним из тех домашних зрителей; он пропустил церемонию награждения в знак протеста против запрета Дональда Трампа на поездки и смотрел телепередачу из своей гостиной в Тегеране.

«Как и любой другой кинорежиссер или художник, — говорит он, — я бы предпочел присутствовать на церемонии и быть там, и я бы хотел, чтобы этот запрет на поездки не произошел, и я смог бы там присутствовать.Но я не жалею, что поехал туда, потому что это было решение, которое я объяснил в присланном мною тексте и который был прочитан на сцене, и это был мой способ поддержать граждан стран, которые находились под этим запретом на поездки. . »

После изучения новых языков для Прошлое и Все знают , Фархади упоминает, что он готов снимать фильм на английском языке, хотя он предпочел бы пьесу. Многочисленные сценарии и книги отправляются через его американского агента, продолжает он, но ни один из них не был «близок моему вкусу или моему кинопроизводству».На данный момент его внимание сосредоточено на фильме, который он сейчас исследует и надеется вскоре написать. Планируется снять его в 2020 году.

Фархади наслаждается свободой, недоступной его другу, великому режиссеру Джафару Панахи. Иранское правительство запретило Панахи снимать фильмы (или пыталось — скоро выходит его последняя версия, 3 Faces ) и покидать страну. Боится ли Фархади, что ему может грозить подобное наказание в будущем?

«Любой кинорежиссер, занимающийся социальными вопросами, подвергается этому риску», — говорит Фархади.«Но когда я пишу, работаю или снимаю фильмы, я стараюсь не думать о подобном риске, потому что вы никогда не можете предсказать, что с вами может случиться. Так что тебе лучше снять фильм, который ты хочешь снять ».

«Все знают» сейчас в кинотеатрах

Иранский режиссер Асгар Фархади, бойкотировавший премию «Оскар» в знак протеста против запрета на поездки Трампа, побеждает за иностранный фильм

Режиссер Асгар Фархади получил премию «Оскар» за фильм на иностранном языке в воскресенье вечером за фильм «Воскресный вечер». Продавец »- его психологический рассказ о молодой паре, переживающей последствия жестокого нападения.Но Фархади не присутствовал на церемонии вручения Оскара.

Режиссер, родом из Ирана, бойкотировал церемонию в знак протеста против запрета на поездки, введенного президентом Трампом в конце января для путешественников из семи стран, включая Иран.

Ануше Ансари, первый иранец, побывавший в космосе, принял награду за Фархади и зачитал короткое заявление директора.

«Мое отсутствие вызвано уважением к народу моей страны и тех из шести других стран, которые были нарушены бесчеловечным законом, запрещающим въезд иммигрантов в США. С. », — говорится в заявлении Фархади.

Зрители в Dolby Theater в Голливуде встретили заявление восторженными аплодисментами.

«Кинематографисты могут поворачивать свои камеры, чтобы запечатлеть общие человеческие качества и сломать стереотипы различных национальностей и религий», — продолжил Ансари. «Они вызывают сочувствие между нами и другими. Сочувствие, которое нам сегодня нужно больше, чем когда-либо ».

В большинстве случаев категория фильмов на иностранном языке на церемонии вручения «Оскара» может быть сонной — это обязательный кивок Голливуда большому количеству кинематографических работ, производимых во всем мире.Наиболее заметными моментами на Оскар на иностранном языке за последние годы являются драматический выход Роберто Бениньи на сцену после получения награды за «Жизнь прекрасна» и безумно непонятная речь Педро Альмодовара в честь «Все о моей матери» в 2000 году.

Но В этом году эта категория стала напряженным локусом политики после введения в действие запрета Трампа на поездки. Фархади объявил, что не будет присутствовать на церемонии награждения, даже если ему будет предоставлено освобождение от запрета.

В своем заявлении он осудил «несправедливые условия, навязанные некоторым из моих соотечественников и гражданам других шести стран, пытающимся легально въехать в Соединенные Штаты Америки».

В пятницу в категории фильмов на иностранном языке номинированы пять режиссеров — датский Мартин Зандвлит («Моя земля»), швед Ханнес Хольм («Человек по имени Уве»), немец Марен Аде («Тони Эрдманн») и Мартин Батлер из Австралии и Бентли Дин («Танна») выступили с совместным заявлением, в котором выразили «единодушное и решительное неодобрение атмосферы фанатизма и национализма, которую мы наблюдаем сегодня в США».С. » и посвятил награду всем «людям, артистам, журналистам и активистам, которые работают над укреплением единства и взаимопонимания».

Независимо от того, кто получит премию «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке, «мы отказываемся мыслить категориями границ», — говорится в заявлении. «Мы считаем, что нет лучшей страны, лучшего пола, лучшей религии или лучшего цвета кожи».

Хотя запрет на поездки был позже отменен федеральным судьей, Фархади, тем не менее, поддержал свое решение бойкотировать церемонию.Он послал вместо себя двух известных иранских американцев: Ансари и Фируз Надери, бывшего директора НАСА по исследованию Солнечной системы.

Фархади остался в Тегеране, но оставался на виду.

За несколько часов до церемонии вручения «Оскара» он сделал удаленное видео-появление в Лондоне по видеосвязи на открытом показе «Продавца», организованном мэром Лондона Садиком Ханом и режиссером Майком Ли. На показ в знак солидарности с иранским режиссером собралось 10 тысяч человек.

В обращении к толпе Фархади сказал: «Я надеюсь, что это движение будет продолжаться и распространяться, потому что в нем есть сила, чтобы противостоять фашизму, одержать победу над экстремизмом и сказать« нет »репрессивным политическим силам. повсюду.»

За кулисами церемонии вручения «Оскара» в воскресенье Надери спросили, почему, по его мнению, Фархади выбрал Ансари и его, чтобы получить Оскар.

«Она космонавт. Я работаю в НАСА. Если вы отойдете от Земли и посмотрите назад, вы не увидите никаких границ », — сказал он, добавив позже:« Я думаю, что он выбрал нас обоих, чтобы сказать «соберитесь вместе».’»

Автором этого отчета был штатный писатель Times Тревел Андерсон.

Иранский кинорежиссер Асгар Фархади в видеозаписи обращения во время публичного показа фильма «Продавец» на Трафальгарской площади в Лондоне.

(Дэниэл Лил-Оливас / AFP / Getty Images)

Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку Essential Arts & Culture »

[email protected]

@cmonstah

Кинорежиссер Асгар Фархади, иранский магистр обыкновенного дела