Пол Томас Андерсон: «Я плохой исследователь» | Кино

Режиссер «Мастера» о связи между печеньем и методом Станиславского.

— Из-за аллюзий на сайентологию вокруг вашего фильма сразу же началась шумиха. Она вас занимала, смешила или раздражала?

— И то, и другое, и третье. Приходилось отмахиваться, как от мух. И все только из-за одного этого слова — «сайентология». Стоит ему прозвучать, как уши навостряются, на затылках вырастают маленькие антенны, зрачки расширяются. Я беспокоился, что от меня ждут не тот фильм, который я снимаю. Но стоило нам устроить пару закрытых показов в конце августа, успокоился: никто не говорил о сайентологии, все говорили о персонажах.

— Вы признавались, что сначала придумали Фредди Куэйла — этого одинокого странника, который в итоге присоединяется к Ланкастеру Додду и его Миссии, и только потом — все остальное. Это так?

— Да, можно так сказать. Если бы я собирался снимать про сайентологию, никакого кино бы не вышло. Довольно долго у меня были только обрывки и идеи — и готовый персонаж в лице Фредди — без представления о том, как все это связать.
Сначала это была старая как мир история моряка. Моряка, которому нет места на суше и который как дома на корабле. Но сюжета не было, ему не хватало импульса, и история начала складываться, только когда в ней появился Ланкастер Додд, Мастер. Тогда стало понятно: назад пути нет.

— В начале фильма есть потрясающая сцена, в которой Фредди, только вернувшись с войны, пытается удержаться на должности фотографа в универмаге — и эффектным образом ее теряет.

— Смотреть за тем, как Фредди сдерживает себя, попросту интересно — за тем, как он вытягивает улыбку, как ему не идет этот костюмчик. Все равно что надеть памперс на мартышку, да еще и с маленькой феской на голове.

— И Хоакину Фениксу подходит. Он же не большой поклонник обязанностей, которые прилагаются к съемкам в кино. Вы смотрели «Я все еще здесь»?

— Да, мне понравился этот фильм, хотя с ним есть какая-то проблема на базовом уровне, которую мне не удалось точно выявить. Но мне было интересно следить за тем, как Хоакин там себя ведет. А вообще, боже, послушайте! Как можно злиться на актера, который настолько хорош в своей работе и при этом так плох, когда доходит до продвижения твоего фильма? Уж лучше так, чем наоборот. Я предпочитаю кинозвезд, которые опасны, раздражены и терпеть не могут фальши.

— Феникс в этой роли повелевает всем кадром. Он, должно быть, сделал персонажа совсем не таким, каким вы его написали.

— Да я уже даже и не помню, каким его придумал или видел до того, как Хоакин взялся за роль. Он стер все мои идеи, какими бы те ни были. Ему понадобилась всего неделя, дней десять, чтобы найти правильную волну. И тут что-то в него вселилось.

— Что-то в него вселилось? И он уже не выходил из образа?

— Ага, типа того. Это не значит, что, когда ты говоришь с ним, он не замечает, что у него за спиной стол с обедом для группы. Я не первый раз такое встречаю — актеров, которые стараются хранить верность образу все время съемок, но как только приносят еду — набрасываются на печеньки.

— Ну, вы работали с Дэниэлом Дэй Льюисом.

— Да, он не такой. Печенье не берет! Честно говоря, думаю, это суеверие и тренировка в большей степени, чем что-либо еще.

— После того как вы разработали обоих героев — Фредди и Ланкастера Додда, — сколь строго придерживались идеи о том, что Миссия должна отражать историю Рона Л. Хаббарда?

— Должен сказать, что я плохой исследователь. Иногда дело просто в лени — ты пользуешься тем, что нужно в данный конкретный момент. Я могу где-то вычитать пару строчек и, если мне они для чего-то подходят, воспользоваться ими. Это эгоистично, но черт возьми, по-моему, это нормально, нет?

— На вас самого изучение основ дианетики как-то повлияло?

— Это может прозвучать странно, но трудно, почти невозможно читать, узнавать об этом и не подвергаться влиянию, причем положительному. Никто в тебя ничего не вбивает, ты имеешь дело с обманчиво простыми идеями. Я, бывало, спускался пообедать, чувствуя себя паршиво, и вдруг обнаруживал, что напоминаю себе правило №43, или как там оно называется.

Интервью Дэйва Кэлхоуна

Пол Томас Андерсон рассказал подробнее о новом фильме Phantom Thread

До недавнего времени о новой картине Пола Томаса Андерсона под названием Phantom Thread было практически ничего неизвестно. Фото со съемок циркулировали давно, а анонимные источники утверждали, что фильм расскажет о британском модельере в 50-х. Дэниэл Дэй-Льюис также заявил, что лента Андерсона станет его последней в актерской карьере.

В конце октября наконец-то был опубликован трейлер и синопсис фильма. Теперь Пол Томас Андерсон поделился некоторыми подробностями в интервью для Entertainment Weekly:

Это совсем не типичная история любви, она очень специфическая. Многие режиссеры пытались и потерпели неудачу, снимая собственную версию «Ребекки». Наверно, я следующий в этой очереди. Я огромный фанат грандиозных готических любовных фильмов в таком виде, каком их когда-то создавали мастера кино. Мне нравится остросюжетность таких старых лент. Хорошая порция саспенса и романтики — отличная комбинация.

Пол Томас Андерсон также выступил сценаристом картины, так что постановщик немного рассказал о работе с персонажами:

Сперва у меня в голове была история, но не было персонажей. Нужен был волевой мужчина, упрямый, даже слегка фашист, очень креативный и талантливый. Такой типаж всегда интересен, потому что теперь вам есть что «взломать» в этом образе, докопаться до истины.

Тема модной индустрии Андерсона также невероятно заинтересовала:

Думаю, многие со мной согласятся также, как это было с Золотой эпохой Голливуда, что настоящим пиком для высокой моды стали 1950-е. В те времена было создано много прекрасных платьев, которые до сих пор вдохновляют современных дизайнеров. Мне понравилась идея сосредоточиться на феномене стиля в Phantom Thread. К тому же приятно вновь поработать с Дэниэлом, он так давно не играл англичанина. Чем больше я смотрел картин 50-х, тем больше загорался идеей сделать свой фильм об этой эпохе. Мы только закончили кино о грязных хиппи с бородами («Врожденный порок» — ред.), а я уже думал «о нет, давайте снимем кино с нарядными людьми, пожалуйста».

Съемки Phantom Thread официально завершились весной, так что многие полагали, что картина будет показана на одном из мировых кинофестивалей, однако режиссер объяснил отсутствие фильма на крупных смотрах:

Это первый фильм, после съемок которого у нас не было свободного графика для монтажа, все расписано по дням. Съемки закончились в апреле, и мы до сих пор заняты пост-продакшном, который будет длиться чуть ли не до дня релиза в декабре. Так что поехать в Торонто или Венецию не было возможности, фильм еще не готов.

Напоследок Андерсон прояснил одну важную деталь насчет операторской работы:

Было бы неискренне и просто неправильно говорить, что я был оператором в Phantom Thread. Ситуация заключалась в том, что я работал с группой операторов в последних нескольких фильмах и небольших проектах. По сути, в Англии мы могли работать без официального главного оператора. Люди, с которыми я обычно работал, были недоступны, и это способствовало ситуации, в которой мы с коллегами сотрудничали — в самом лучшем смысле этого слова — в команде. Я знаю, как правильно направить камеру, кое-что в этом смыслю. Но я не являюсь основным оператором картины.

Так что режиссер подтвердил, что в титрах фильма не будет графы «оператор», зато он внесет в список благодарности имена операторов, которые входили в его команду.

Phantom Thread стартует в американском прокате 25 декабря и, вероятней всего, будет претендовать на «Оскар».

Пол Томас Андерсон о своем новом фильме «Мастер» — Look At Me

«Мои фильмы и не должны нравиться»

Psychologies : Начало 50-х. Герой — сексозависимый алкоголик, вернувшийся с войны. Главный конфликт — столкновение и взаимное притяжение двух мужчин: этого малоприятного типа и главы некоей секты… Разве у такого фильма может быть успех в наше время тотальной развлекательности?

П. Т. А. : Мне кажется, вопросы «Животное ли человек?» и «Куда уходят мертвые?» по-прежнему главные для человечества. Я верю в то, что есть смысл искать на них ответ, в том числе и кассовый — в долгосрочной перспективе.

Вы категорически отрицаете, что прообразом секты «Причина», в которую попадает бывший моряк Фредди, стали дианетики. Хотя и их идеи, и Филип Сеймур Хоффман в роли ее главы рази-тельно похожи — на сайентологию и Рона Хаббарда…

П. Т. А. : Отрицаю, отчасти потому, что боюсь претензий моего друга Тома Круза, активиста сайентологии. Но и потому, что «Мастер» — шире, он о том, как хрупка человеческая самодостаточность, что остро проявляется в переходные времена — после войны, как в фильме, или в моменты, когда политические режимы демонстрируют свою несостоятельность, — как сейчас у вас в России, не так ли? Человек ищет новые точки опоры, новые идеи, единомышленников. Чтобы найти нового себя. А находит порой… хозяина («хозяин» — еще одна коннотация английского master в названии фильма. — Прим. автора).

Ваши герои всегда травмированы — собственными непомерными амбициями, как в «Нефти», нелюбовью, как в «Магнолии», военным опытом, как в «Мастере». Они не особенно приятные люди, и таких не может ждать хеппи-энд. Зачем вы усложняете свой авторский путь?

П. Т. А. : У меня просто в планах нет, чтобы мои фильмы нравились. Они должны брать за живое, тревожить, доставлять вам внутренний дискомфорт, заставлять пережить сочувствие к тому, кто внешне неэстетичен, а в общежитии, возможно, невыносим… Это не мещански-удобный, а благородный путь любви — от раздражения к полному приятию через понимание. Так я тренирую мышцу терпимости в зрителе.

«Мастер»

В РОЛЯХ: Хоакин Финикс, Филип Сеймур Хоффман, Эмми Эдамс, Лора Дерн.

В ПРОКАТЕ с 14 февраля.

Читайте также: Как сайентологи ловят нас в сети

5 фильмов, за которые Пол Томас Андерсон был номинирован на 8 «Оскаров» — Что посмотреть

Один из самых ярких и интересных режиссеров современности учился своему ремеслу, как и Тарантино, смотря фильмы на видеокассетах, никогда не посещал киношколу, не снял ни одного плохого фильма, не получил ни одного «Оскара», хотя был номинирован восемь раз, самостоятельно пишет для своих картин сценарии, продюсирует их и иногда даже встает за камеру.

Призрачная нить

Phantom Thread, 2017

Annapurna Pictures

Лондон, середина XX века. Знаменитый кутюрье одевает в изысканные платья членов королевских домов, аристократию и кинодив. Он холоден, замкнут, выстроил идеальную рутину и крепко за нее держится. Но все изменилось, когда он встретил девушку, ставшую его музой, любовницей и тираном. Пол Томас Андерсон получил за эту работу две номинации на «Оскар»: «Лучший фильм» и «Лучший режиссер».

Врожденный порок

Inherent Vice, 2014

Warner Bros.

Частный детектив Ларри Спортелло (Хоакин Феникс), применяющий марихуану для раскрытия дедуктивных способностей, берется расследовать исчезновение своей бывшей возлюбленной, которая недавно обращалась к нему за помощью. В основе сценария лежит одноименный роман Пинчона, и Андерсон получил за его адаптацию еще одну номинацию.

Нефть

There Will Be Blood, 2007

Miramax Films

Вольная экранизация одноименного романа классика американской литературы Эптона Синклера, рассказывающего о противостоянии молодого религиозного лидера общины и нефтедобытчика, который в одиночку воспитывает усыновленного мальчика. Картина принесла Полу Томасу номинации в категориях: «Лучший фильм», «Лучший режиссёр» и «Лучший адаптированный сценарий».

Магнолия

Magnolia, 1999

New Line Cinema

Десять историй, причудливо переплетенных благодаря удивительным совпадениям и случайностям. Номинация за «Лучший оригинальный сценарий».

Ночи в стиле буги

Boogie Nights, 1997

New Line Cinema

Драматический фильм о том, как порноактер Дирк Дигглер сделал карьеру благодаря «прибору в 13 дюймов», а потом похоронил её под кокаином. За фильм, в основе которого лежит псевдодокументальная короткометражка, с которой Пол Томас Андерсон дебютировал в кино, он получил номинацию за «Лучший оригинальный сценарий».

25 июня 2021

Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Мартин Скорсезе уточнил свою позицию по отношению к фильмам Marvel

https://ria. ru/20191028/1560313335.html

Мартин Скорсезе уточнил свою позицию по отношению к фильмам Marvel

Мартин Скорсезе уточнил свою позицию по отношению к фильмам Marvel — РИА Новости, 28.10.2019

Мартин Скорсезе уточнил свою позицию по отношению к фильмам Marvel

Мартин Скорсезе решил уточнить свое высказывание по поводу проектов студии Marvel, которое вызвало бурную дискуссию среди представителей киноиндустрии, сообщает РИА Новости, 28.10.2019

2019-10-28T19:58

2019-10-28T19:58

2019-10-28T19:58

культура

мартин скорсезе

пол томас андерсон

фрэнсис форд коппола

новости культуры

кино и сериалы

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdn24.img.ria.ru/images/102208/10/1022081028_0:0:2506:1410_1920x0_80_0_0_f62fdda480ec9888e256d96a9567f50f.jpg

МОСКВА, 28 окт — РИА Новости. Мартин Скорсезе решил уточнить свое высказывание по поводу проектов студии Marvel, которое вызвало бурную дискуссию среди представителей киноиндустрии, сообщает Entertainment Tonight. В начале октября режиссер заявил, что супергеройские фильмы — это «не кино», и сравнил их с «парками развлечений». «Я говорю именно о фильмах, которые сейчас снимаются. Скажем, семья хочет отправиться в парк развлечений, и это очень хорошо <…> эти фильмы – новая форма искусства. Но они – не такие, как те картины, которые обычно показывают в кинотеатрах», — пояснил Скорсезе. Он вновь вернулся к теме культурной значимости проектов Marvel в интервью изданию по случаю премьеры «Ирландца».»Я переживаю, что авторское кино проигрывает этим массовым паркам развлечений. Кино сейчас меняется. У нас очень много мест, где можно посмотреть фильмы, есть тысячи разных способов их снимать. И это прекрасно, очень хорошо сходить в парк развлечений, но только не нужно вытеснять таких как Грета Гервиг, Пол Томас Андерсон и Ноа Баубмак из кинотеатров», — добавил режиссер.

https://ria.ru/20191020/1559995957.html

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/awards/

2019

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdn25.img.ria.ru/images/102208/10/1022081028_0:0:2418:1813_1920x0_80_0_0_4f389255bc949577724c4029b9eb6a00.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

мартин скорсезе, пол томас андерсон, фрэнсис форд коппола, новости культуры, кино и сериалы

МОСКВА, 28 окт — РИА Новости. Мартин Скорсезе решил уточнить свое высказывание по поводу проектов студии Marvel, которое вызвало бурную дискуссию среди представителей киноиндустрии, сообщает Entertainment Tonight.

В начале октября режиссер заявил, что супергеройские фильмы — это «не кино», и сравнил их с «парками развлечений».

«Я говорю именно о фильмах, которые сейчас снимаются. Скажем, семья хочет отправиться в парк развлечений, и это очень хорошо <…> эти фильмы – новая форма искусства. Но они – не такие, как те картины, которые обычно показывают в кинотеатрах», — пояснил Скорсезе.

Он вновь вернулся к теме культурной значимости проектов Marvel в интервью изданию по случаю премьеры «Ирландца».

«Я переживаю, что авторское кино проигрывает этим массовым паркам развлечений. Кино сейчас меняется. У нас очень много мест, где можно посмотреть фильмы, есть тысячи разных способов их снимать. И это прекрасно, очень хорошо сходить в парк развлечений, но только не нужно вытеснять таких как Грета Гервиг, Пол Томас Андерсон и Ноа Баубмак из кинотеатров», — добавил режиссер.

20 октября 2019, 16:05КультураФрэнсис Форд Коппола раскритиковал фильмы Marvel вслед за Скорсезе

причины и поводы — Российская газета

Таким образом, «Призрачная нить» (Phantom Thread) Пола Томаса Андерсона с его участием, выходящая на экраны в конце декабря этого года (и поступающая в российский прокат 8 марта 2018-го), вероятно, станет его последней работой в кинематографе. В недавних беседах с журналистами поучаствовал как режиссер, так и сам актер, редко общающийся с журналистами.

В середине декабря режиссер Пол Томас Андерсон дал первое обширное интервью о своей новой картине изданию Entertainment Weekly, в котором затронул основные вопросы, связанные с выбором темы для своей новой картины, а также особенностями взаимоотношений и плодотворного сотрудничества с прославленным актером. Андерсон заметил, что идея снять «Призрачную нить», в отличие от некоторых других его произведений, была абсолютно спонтанна. Режиссер никогда не проявлял особого интереса к миру нарядов и кутюрье, но в какой-то момент заинтересовался личностью Кристобаля Баленсиаги, легенды в истории моды. Этот человек жил жизнью аскета, был абсолютно погружен в свою работу, что зачастую наносило ущерб другим сторонам его жизни. И у Андерсона возникла идея дать развитие образу с похожими характерологическими данными, выяснить, что именно может разрушить жизнь человека такого склада.

И, что весьма предсказуемо, таким чувством оказалась любовь. Для создания полноценной истории Андерсону, в противовес стандартному для него творческому процессу, понадобились и другие герои, которые смогли бы наполнить повествование. Что касается главного действующего лица, он хотел видеть в нем недюжинную силу воли, упрямство, укорененность в собственных привычках, может быть, некоторый авторитаризм в сочетании с творческим началом. Мало кто будет оспаривать непреложный факт, что расцвет моды пришелся на 50-е годы двадцатого века, и именно такое стилистически безупречное временное обрамление истории оказалось наиболее приемлемым. И потом — работать с Дэниелом Дэй-Льюисом хорошо, имея определенное представление о том, что выйдет в итоге, к тому же актер довольно давно играл англичан.

Андерсон изложил суть своего предложения актеру, потому что у них уже был плодотворный опыт сотрудничества («Нефть» / There Will Be Blood), и им нравилось совместное времяпрепровождение — не воспользоваться такой возможностью казалось нелепостью. Рабочий процесс шел совместно, так как Андерсон давал Дэй-Льюису прочитать написанные фрагменты сценария, желая не удивлять, а создавать событийное полотно сообща, что, несомненно, пошло на пользу как фильму в целом, так и его герою. С практической стороны это также имело смысл, так как давало одному из самых вдумчивых актеров современности возможность как следует подготовиться и войти в роль кутюрье.

Андерсон заметил, что они это не обсуждали уход актера из профессии, но, по его мнению, маэстро начал поговаривать о своем желании закончить карьеру достаточно давно — в частности, после съемок «Боксера» (The Boxer) в 1997-м. Андерсон надеется, что тот со временем передумает, и предпочитает рассматривать сказанное в таком ракурсе: Дэй-Льюис просто очень серьезно выложился на съемках «Призрачной нити».

И только в самом конце ноября, в пространном эксклюзивном интервью W Magasine сам актер подтвердил окончательность этого решения и рассказал о причинах, побудивших его сделать столь решительный шаг. Еще два года назад он полностью погрузился в доселе чуждую его интересам материю и стал осваивать швейное искусство, что по сравнению с некоторыми другими, куда более опасными опытами вживания в нужный образ было достаточно мирным занятием. Он отсмотрел бесконечное количество кинохроники, запечатлевшей показы мод 1940-50-х, обратился за консультацией к куратору соответствующего отдела в музее Виктории и Альберта в Лондоне, а также самолично воссоздал одно из знаменитых платьев Баленсиаги для своей жены Ребекки. По его словам, платье было очень простым, точнее, оно казалось простым в исполнении ровно до того момента, когда он за него взялся. Нет ничего более прекрасного в любом виде искусства, чем кажущаяся простота. Но если у человека есть какой-либо жизненный опыт делания чего-либо на достойном уровне, то с ним приходит осознание невозможности достижения этой непринужденной простоты.

В свойственной ему манере Дэниел Дэй-Льюис с нуля сам создал весь гардероб своего героя, продумал цветовую гамму и материалы, которые гармонировали бы с образом модельера Вудкока, то же самое касалось мебели в его комнате, письменных принадлежностей и даже бумаги. Даже собаки, и те стали его придумкой — у Вудкока непременно должны были быть лерчеры (помесь борзой с колли, уиппетом или терьером). «Я основательно обдумывал каждую деталь — наверное, я этим выводил всех из себя», — признается актер.

Он согласен с журналистом в том, что картина вышла английской, даже «слишком английской», что на Дэй-Льюиса совершенно не похоже, так как свои зрелые и лучшие работы он создал исключительно в США. Но, по его мнению, Англия сидит в нем глубоко, он буквально вышел из нее. На протяжении долгого времени идея участие в фильме, снятом на родине, слишком сильно приближала его к тому миру, от которого он бежал: гостиные, Шекспир в классической обработке, «Аббатство Даунтон» — все это его не интересовало. Но при этом он был очарован образами послевоенного Лондона, его родители были в городе во время бомбардировок и рассказывали ему об этом, а он словно бы впитал эти повествования, проникшись глубокими чувствами к ушедшей эпохе. Дэй-Льюис также отметил: «Мой отец (известный британский поэт Сесил Дэй-Льюис — «РГ-Кинократия») был очень похож на Рейнолдса Вудкока». «Кем же является поэт, как не человеком, поглощенным самим собой?» — прибавил он.

О том, что непосредственно сподвигло его покинуть кинематограф, актер говорит вскользь. Он заметил, что до съемок не знал, что примет решение завершить профессиональную карьеру. До того, как он приступил к работе вместе с Полом Томасом Андерсоном, они очень много смеялись. А потом их смех затих, так как на них накатила грусть. Это немало удивило их обоих, они не понимали, что породили, с этим трудно жить, и сейчас — в том числе. Дэй-Льюис видел большое количество фильмов со своим участием, однако конкретно этот смотреть не собирается. Ранее между работами актера были большие промежутки. После перерыва его обычно снова увлекал очередной занимательный образ, захватывающее повествование или интересный режиссер. В том, что случилось, есть некая иллюзия неизбежности. Возникает вопрос — неужели невозможно этого избежать? Когда стартовала работа над «Призрачной нитью», актер не испытывал никакого интереса к миру моды и не хотел быть в него втянутым. И даже сейчас эта тематика его не особенно привлекает. Изначально ни он, ни режиссер не знали, какая профессия будет у героя. Они выбрали высокую моду — и только потом осознали, во что впутались, и в этот момент неизвестный доселе мир серьезно его увлек.

Актер не распространяется на тему того, что именно его так потрясло в избранной роли. Он таинственно произнес: «В фильмах есть чары, которым невозможно дать объяснение». Они с режиссером говорили о разного рода порче, о семейных проклятьях, например, о сущности этих явлений. О своеобразной болезни. И не то чтобы ему казалось, что на этом фильме есть какая-то мета, помимо ответственности творца, которая сама по себе и благословение, и проклятье. Одно невозможно отделить от другого до самой смерти, это то, что дает тебе пропитание и одновременно пожирает себя самого, дает тебе жизнь и одновременно убивает тебя — таков суровый приговор актера.

Он признается, что еще не понял до конца, почему решил все бросить, но это чувство прочно в нем укоренилось и никуда не уходит. И он не хочет напрямую связывать свое участие в фильме с этим решением. Но грусть на него нашла не поэтому. Ему не хочется употреблять заезженное выражение «творец» или «художник» по отношению к себе, но чувство ответственности, довлеющее над ним, сродни мукам творца, ему нужно верить в ценность того, что он делает, так как временами работа может казаться жизненно важной, а иногда влечение к ней неодолимо. И если зрители верят ей, то и его должен удовлетворять результат. Однако в последнее время этого не происходит.

В процессе принятия решения он не совещался ни с кем, кроме своей жены. Он знает за собой такую особенность — при выходе из образа неизменно хочется уйти из профессии. На этот раз, публично высказавшись, что само по себе не такое уж частое явление, он сделал это решение окончательным. «Я хотел подвести черту, я не желал быть снова втянутым в очередной проект; всю мою жизнь я то и дело говорил, что мне пора бросать, и я, честное слово, не знаю, почему в этот раз дела обстоят по-другому, но желание закончить карьеру во мне прочно укоренилось и стало навязчивым. Так поступить было необходимо», — подытоживает он.

Однако после сделанного заявления, по его самоощущениям, облегчения не наступило, он по-прежнему ощущает глубокую печаль, и это, по его мнению, правильно. Ведь если бы это было радостным шагом в другую жизнь, это выглядело бы донельзя странно. Его интересовало актерское искусство с двенадцати лет, и тогда только театр был для него светом, а все остальное было во мраке. «Когда я начинал, это было вопросом спасения, сейчас же я хочу исследовать мир по-другому» — резюмирует Дэй-Льюис.

После того, как его решение стало общеизвестным, кем-то было высказано предположение, что актер подастся в модельеры, на что он только улыбнулся и загадочно ответил: «Кто знает?». Пока у него нет определенных планов, но сидеть сложа руки он тоже не собирается: он неплохо рисует, благодаря ремесленному образованию делает предметы мебели, однажды написал вместе со своей женой сценарий комедии, а также является заядлым мотоциклистом. «Они не дадут вам тихо уйти», — сказал журналист. «М-м-м-м… Им придется», — был ему ответ.

Профиль Пола Томаса Андерсона — Тайная история Пола Томаса Андерсона

Предоставлено галереей Ивона Ламберта, Париж и Нью-Йорк

Глубоко в самом сердце долины Сан-Фернандо, в маленьком офисе из шлакоблоков, который раньше был комнатой мотеля, Кэрол Стивенс окружена памятными вещами от ее бывших учеников. Есть рекламный кадр из последней пластинки Робина Тика, вырезка с Той Кук, играющей в Суперкубке.Она гордится тем, что так много из них пришли на недавнюю церемонию поминовения столь любимого основателя школы. И она искренне улыбается, когда вспоминает мальчика-подростка, который всегда носил толстовку Cushman Academy, хотя это было против правил. Когда директор проходил мимо, она заставляла его уйти к ней в ванную и спрятаться. Затем он вывернул его наизнанку и сбежал. Он всегда был таким, катался на грани неприятностей, заклинателем и аферистом, всегда превращая других людей в своих сообщников.Его лучшим другом был ребенок по имени Шейн Конрад, и они всегда были крутыми ворами, планируя одно загадочное приключение за другим. Он был популярен среди девочек и был блестящим учеником в классе, но у него всегда было другое намерение. И он всегда говорил: «Мисс Стивенс, я собираюсь стать известным режиссером. Я собираюсь выиграть премию Оскар». А потом он вырос и стал Полом Томасом Андерсоном, известным режиссером фильмов Hard Eight, Boogie Nights, Magnolia, Punch-Drunk Love, и There Will Be Blood. Это замечательно, почти сказка.

Но тут Стивенс останавливается, озадаченный и даже немного грустный. Хотя Андерсон — один из самых автобиографичных режиссеров своего поколения, в значительной степени опирающийся на свое детство в долине Сан-Фернандо, большинство историй о нем предлагают некоторые вариации на тему «очень мало известно о его ранних годах» или «мало что известно о детстве Пола». . » Он перестал разговаривать с большинством своих друзей с тех лет, и никто из них не может сказать, ушел ли он просто естественным путем или порвал со своим прошлым по какой-то тайной причине.

«Когда он сделал Magnolia, », — говорит Стивенс, — «я послал сообщение через кого-то, кто работал с ним, чтобы сказать Полу, было бы здорово, если бы он мог вернуться в гости. Я бы хотел его увидеть. И ответ пришел: «Пол не возвращается».

Она на мгновение останавливается. «Разве это не странно?»

Во всех фильмах Андерсона человек пытаются заново изобрести себя в новой идентичности. Один персонаж моделирует себя по образцу игрока, другой становится порнозвездой, третий придумывает сумасшедший план, чтобы спастись от удушающей жизни путем массовых покупок пудинга.Это тема, к которой Голливуд обычно относится с темным цинизмом All About Eve и The Hustler или пенистым блеском The Sting и Ocean’s Eleven, , но самое прекрасное в Андерсоне то, что он все это воспринимает так. лично. Есть нежность в том, как он обращается со своими мошенниками, интриганами и одинокими полуночными мечтателями, любовь в том, как он приспосабливается к их пылким преобразованиям. Для него они не странные уроды Ратсо Риццо; они больше похожи на друзей или членов семьи, людей, которым он хочет дать немного надежды или пару раз дать им пощечину, чтобы привести их в чувство.Даже поразите их дождем из лягушек, если для этого потребуется. Для этого есть причина, и, как ни странно, это причина, по которой он очень старался скрыть, — история его своеобразного голливудского детства и его собственная яростная борьба за трансформацию.

История начинается в Кливленде в начале 1960-х годов, когда местная телекомпания купила оптовую упаковку ужасных фильмов ужасов и наняла в качестве ведущего прирожденного ролика по имени Эрни Андерсон. Относясь к субъекту с должной серьезностью, он назвал себя Гуларди и оделся в лабораторный халат с фальшивой бородой Вандайка и очками в роговой оправе, выбрасывая такие крылатые фразы, как «болейте, ножи» ( fink написано наоборот), поворот синий, «и» яйцо дех.«Ему нравилось играть« Папа-Ом-Мяу-Мяу »над клипом, в котором старый деревенский житель ел свой обед.« Он просто делал дурацкие вещи », — вспоминает Тим ​​Конвей, который работал с Андерсоном в Кливленде, прежде чем отправиться в Голливуд. … «Он появлялся на экране и говорил: ‘Это самый глупый сюжет, который я когда-либо видел. Вы знаете , кто убийца! »

Однажды Эрни проехал по студии на мотоцикле. Ему нравилось подбрасывать петарды. Однажды он воткнул петарду в мертвую лягушку и взорвал ее на камеру.

Когда он последовал за Конвеем в Лос-Анджелес, Эрни разбогател на закадровом озвучивании, рассказав тысячу рекламных роликов и представив такие шоу, как The Love Boat , в сливочном баритоне, который всегда получал шутку. Он стал официальным голосом ABC и купил большой дом в долине Сан-Фернандо, поставил дубовую стойку во всю длину и коротал долгие солнечные дни с такими друзьями, как Конвей, Харви Корман и Роберт Риджли — все комиксы с характером чутье на извращенный юмор.Конвей регулярно появлялся на Laugh-In и The Carol Burnett Show, Корман появлялся в High Anxiety и Blazing Saddles, Ridgely в Get Smart и Kung Fu. Никто из них не относился к шоу-бизнесу слишком серьезно, все любили выпить и хорошо провести время. Конвей говорит, что видит Эрни в порно-режиссере Берта Рейнольдса в фильме « ночей в стиле буги». Какое отношение было у Берта? Этот беззаботный, вольный парень? Это был полностью Эрни.

Пол всегда был под ногами, в тени своих старших братьев и сестер, поклонялся своему отцу и пытался найти путь в его ближайшее окружение. Первые одиннадцать лет своей жизни он ходил в элитную частную школу под названием Бакли, расположенную как драгоценный камень среди особняков и деревьев жакаранды к югу от бульвара Шерман-Оукс. Он бежал с группой богатых детей, в которую входили сын уролога Стив Гарретт, сын юриста в сфере развлечений по имени Ален Калчайм и Шейн Конрад, сын актера Роберта Конрада.Хотя все комментируют его природную сладость, они также говорят, что у него был острый, нервный оттенок. По словам Конвея, «в юном возрасте он сдерживал немного гнева».

Как вспоминает Конрад, «у него был гребаный рот, и он был этим тощим маленьким дерьмом. Он был одним из тех сумасшедших, маниакальных, супергиперских парней, которые просто с кем угодно болтают. Если бы вы могли его поймать, его можно было стучать, но поймать его было трудно ».

Однажды, играя в теннис, Пол так разозлился, что бросил ракетку в Конрада.В другой раз он толкнул старшего брата Конрада по лицу. «А моему брату было шесть два. Я подумал:« Чувак, я ничего не могу для тебя сделать, мой брат набьет тебе задницу »».

Примерно в шестом классе он оставил Бакли и ненадолго проучился еще в паре элитных частных школ — Джона Томаса Дая и Кэмпбелл-холла. Хотя легенда гласит, что его выгнали за драку, Бакли не стал комментировать, а Конрад не помнит ни одного конкретного инцидента. «Это было заведение, где продают пальто с галстуками, и Пол не совсем подходил под этот шаблон», — говорит он.

Частично проблема связана с гипогликемией. «Он всегда пытался сбалансировать свой сахар и не вести себя как сумасшедший», — говорит Конрад. Другая часть росла с тремя сестрами, плюс еще одна сестра и четыре брата от первой жены Эрни. «Каждый раз, когда вы берете единственного мальчика и окружаете его тремя дамами, он будет считать, что фаворитизм принадлежит дамам», — говорит Конвей. Другой частью была его мать Эдвина, которая не была ни беззаботной, ни вольной. Хотя его друзья избегают этой темы, ее отрывок присутствует в уродливой маленькой сцене в Boogie Nights , когда персонаж, которого играет Марк Уолберг, идет домой и обнаруживает, что его мать сердито сидит в кресле.Отвечая на комментарий режиссера, Андерсон говорит, что хотел бы, чтобы сцена была на полчаса дольше — на полчаса! — потому что это «исходило из личного места», где он был слишком ослеплен эмоциями, чтобы делать все, что в его силах, как рассказчик. «Может быть, было слишком легко думать, что она чокнутая, потому что она чокнутая. Но , почему она чокнутая?»

Затем Эрни подарил ему одну из первых видеокамер, появившихся на рынке, — старый квадратный Betamax. Ему было около двенадцати, только что после разрыва с Бакли, он сильно нуждался в стабилизирующей силе — и, что показательно, все его стартовые фильмы были эпизодами с Эрни и его крысиной стаей приятелей по шоу-бизнесу, делающих глупости.Однажды у них был конкурс, чтобы узнать, кто сможет испечь лучший пирог, но пироги были настолько ужасными, что они привели семейного шетландского пони, чтобы судить конкурс. Когда пони нюхал один пирог, затем другой и, наконец, сделал свой выбор, они смеялись и смеялись — и Пол получил все на видео.

В другой раз одна из семейных собак проглотила целый апельсин, и Эрни сидел на страже, пока он не миновал всю эту чертову штуку. Пол подумал, что это было весело, и снял все на видео.

В другой раз, во время поездки в Сан-Франциско, он заставил своего отца одеться бездельником и бродить по улицам Хейт-Эшбери, разыгрывая виньетки с хиппи.

С самого начала, по словам Конвея, у него, казалось, было врожденное чувство того, как камера связана с людьми и как использовать изображения, чтобы рассказать историю. «Даже если это были просто фотографии, на которых мы играем в волейбол или плавание, он умел редактировать глазами». И как только у него в голове возникла идея, избавиться от нее было почти невозможно. «Он всегда нас фотографировал и всегда нас раздражал», — говорит Конвей. «Мы бы сказали ему, чтобы он заблудился».

Потом они смотрели, и он все еще был там со своим Бетамаксом на плече, документируя еще один момент.

На данный момент у нас есть: лягушек, фигурки отца, петарды, семьи, куча больных ножей, множество пародий на фильмы и одна затяжная сцена, одновременно мучительная и смешная — все мотивы, которые появятся в будущих фильмах Андерсона, свидетельство его замечательной способности превращать фрагменты своей реальной жизни в художественное целое. Объединяющим элементом может быть его необычная способность к агрессии, которая вскоре превратила его камеру в нечто вроде оружия.«То, что мы делали, вместо того, чтобы принимать наркотики, мы пытались потрахаться с людьми и снять это на видео», — вспоминает Конрад. «Однажды ночью Пол и Ален TP приехали в мой дом и сняли его, поэтому мы с братом взяли мощные водяные пистолеты и напали на их дома и сняли все это на видео. Maglite. Мы будем делать подобные вещи каждые выходные «. Это была хулиганская версия партизанского кинопроизводства для подростков, версия дрэг-рейсинга для парней из шоу-бизнеса, и в итоге они вышли из-под контроля — их девиз был , что угодно за выстрел , — что отец Стива Гарретта выдвинул ультиматум.«Вы все должны держаться подальше от дома», — сказал он. «Особенно Пол».

Родители Андерсона пришли к такому же выводу, отправив его через всю страну учиться в десятом классе в интернате еще одной элитной подготовительной школы — Академии Кушинга. «Я думаю, что это сыграло большую роль в жизни Пола», — говорит Конвей. «Он был разлучен с этим человеком, которого так любил, и это ему не нравилось». Год спустя он вернулся домой и присоединился к Конраду в Montclair Prep.В отличие от Бакли, Джона Томаса Дая, Кэмпбелл-холла и Кушинга, Монклер располагался в старом мотеле в глубине закусочных и авторемонтных мастерских в центральной долине Сан-Фернандо. Но в конце концов Андерсон начал процветать, и Кэрол Стивенс вспоминает его как популярного студента и школьную звезду, которая каждый день приходила в ее офис с огоньком в глазах. «Мисс Стивенс, — говорил он, — вы когда-нибудь были стриптизершей?»

Он поворачивался к Конраду и говорил: «Держу пари, мисс Стивенс была крутой».

Затем он пытался убедить ее отпустить его из класса, чтобы он мог отправиться по каким-то таинственным делам.Он применил тот же подход «соблазнять и уклоняться» с Джойс Сакс, женщиной, которая учила его продвинутым навыкам на старшем курсе. «У меня было два правила», — вспоминает она. «Вы должны были быть там каждый день, и вам приходилось сдавать свою газету. Но Пол не был приверженцем правил. Дошло до того, что я сказал:« Ты больше не можешь приходить на занятия, потому что ты этого не сделаешь ». приходите, и если вы приходите, вы опаздываете, и это отговаривает других учеников видеть этого действительно одаренного ученика, которому не нужно работать ». Но он всегда был очень приятным и казался порядочным человеком, поэтому она никогда не прекрасно знал, что с ним делать.У него была такая улыбка, поэтому вы никогда не узнаете, смеется ли он вместе с вами или над чем-то личным, которым вы никогда не сможете поделиться. Это была тайная улыбка, «улыбка Моны Лизы », та самая улыбка, которую он всегда одарил Стивенс, когда пытался убедить ее, что в старшей школе не место для такого парня, как он.

Иногда он подразнил их взглядом. Летом 1988 года, например, когда вышел Midnight Run . Это была довольно шаблонная комедия, и Мартин Брест даже не был близок к пантеону крутых режиссеров Андерсона, но одно привлекло его внимание: малоизвестный актер по имени Филип Бейкер Холл.В четырех очень коротких сценах Холл играет консильера из Лас-Вегаса, который пытается убедить своего крестного не бить людей. Его звали Сидни. «Я не думаю, что тебе следует это делать», — говорит он в одной из сцен. В другом он использует любопытную формальную дикцию, которая, кажется, поразила Андерсона в том месте, где он вибрирует в ритмах Дэвида Мэмета: «Я должен посоветовать вам не делать таких действий».

Вскоре после этого Андерсон вошел в офис Стивенса и протянул ей лист бумаги.«Это будет мой следующий фильм», — сказал он ей.

На бумаге было написано одно слово: Сидней.

Затем он вернулся к попыткам очаровать и мистифицировать ее, дав ему полный творческий контроль над своей школьной жизнью: «Вы не понимаете, мисс Стивенс. У вас есть , чтобы получить мне разрешение покинуть кампус. Я должен go. «Но он никогда не сказал ей, что именно он задумал. Стивенс разговаривал с матерью Конрада, и она всегда спрашивала: «Что они делают ?» Иногда она заставляла его объяснить директору срочность, а иногда просто позволяла ему поступать по-своему.«Он просто утомит тебя», — смеется она.

Что он делал? Используя своих братьев, Конрада, Стива Гарретта и своего помощника Фернандо в качестве звезд, каскадеров и команду, он создал пародию на фильмы о бандах под названием « Рейнджер: Человек, миф». Речь шла о реальной группе белых гангстеров из среднего класса, которые называли себя Борцами за свободу. Он сделал пародию на Miami Vice под названием Brock Landers (имя, которое он позже назовет порно-детективу Марка Уолберга в Boogie Nights ), где Конрад и его брат играли глупых детективов, которые изрыгали крутые диалоги типа «Я есть закон »и« Он был копом, чертовски хорошим копом.«Он сделал пародию на Терминатора под названием The Legend of Garth, о космонавте, который путешествует в будущее, чтобы сразиться с гигантским роботом, дублированный в стиле Вуди Аллена« Что случилось, тигровая лилия? » Он подделал частный детектив нуар позвонил Эрлу Флику, , что дало Конраду возможность поиграть в кеды и водить старый Студебеккер Эрни, даже несмотря на то, что ему было всего шестнадцать, и у него не было лицензии — шт. друг по имени Майкл Штайн — еще один помешанный на кино школьник из Энсино — он снял псевдодокумент под названием The Spastic Olympics, , в котором рассказывалось о глупых событиях, таких как конкурс, чтобы увидеть, кто сможет съесть больше риса криспи.После кульминационного обеда Андерсон пробежал по бульвару Вентура без рубашки, покрытый рисом криспи — единиц за выстрел. Он снял фильм под названием Young Buns , который добавил порно оттенки к Young Guns. Он снял короткометражку под названием The Big Shit, о парне, который не смог найти ванную комнату на авеню Ла Бреа. Он сделал еще один, названный Thief, , который был о парне, собирающем свой портфель на работу, только он упаковывает его с оружием.Затем он идет ограбить винный магазин и, возвращаясь, обнаруживает, что его квартира пуста — он был ограблен!

Когда они не снимались, они пробирались на участки голливудских студий. Студия CBS Radford находилась прямо на заднем дворе Андерсона, и он придумал все возможные способы обойти ворота. Кроме того, он читал Variety и Hollywood Reporter каждый день, не только статьи, но и графики производства, так что он знал каждый фильм в производстве и только те названия, которые следует бросить.Кроме того, он дружил с Джоди Губер, и она познакомила его с продюсером, который оказался ее отцом, который познакомил его с Джоэлем Шумахером, режиссером сериала The Lost Boys, , который упростил доступ к Warner Bros. много. «Пол всегда знал, как добраться до этих парней», — говорит Конрад. «Мы ходили прямо в студию и смотрели, как эти ребята снимают. Мы думали, что это нормально».

Когда они не снимали фильмы, они их смотрели. После того, как он разбил свой Cherokee на Малхолланд Драйв, Андерсон ездил на велосипеде в видеомагазин на Вайнленде и Вентуре и брал на прокат два фильма в день.Затем он ездил на велосипеде в Cineplex Odeon и видел еще парочку. Он купил проигрыватель лазерных дисков, чтобы тоже смотреть комментарии режиссеров. Он любил Стэнли Кубрика, ненавидел ерунду, как Dirty Dancing, любил обоих Роберта Дауни, ненавидел глупые боевики, любил The Indian Runner и заставлял Конрада пойти посмотреть его, потому что в нем снимался Вигго Мортенсен, и он был выпущен ограниченным тиражом, а должен быть увиденным.

Потом они пошли тусоваться в Du-par’s на бульваре Вентура и сговорились над своим следующим проектом.Конрад жил недалеко от шикарного жилого дома, построенного в старом поместье Кларка Гейбла, поэтому они обычно путешествовали туда в поисках мест. Они бродили по залитой цементом реке Лос-Анджелес в поисках драматических пейзажей городских пустырей. Андерсон всюду носил с собой видеокамеру, выстраивая кадры. В конце дня они возвращались в дом Андерсона. «Это были бы Тим Конвей, Боб Риджли и все эти парни», — вспоминает Конрад, и Эрни смотрел на длинную дубовую стойку и спрашивал их: «Что вы, черт возьми, сегодня втянули?»

Ближе к концу года своего последнего года Андерсон еще раз взглянул на Джойса Сакса.Она отвечала за программу отличников, в которой старшеклассники с хорошей академической успеваемостью могли разработать свой собственный курс обучения, и однажды он подошел к ней, обнял ее и спросил: «Как дела у моего любимого учителя английского?» Она засмеялась, потому что это, очевидно, было неправдой, а затем он сказал, что хочет сделать проект с отличием. «Я сказал: ‘Это интересно, что ты хочешь сделать?’ Он сказал: «Порноиндустрия в Долине».

Примерно в то же время он позвонил Майклу Штайну. «В моей спальне будет производственное собрание», — сказал он.»Присоединяйся.»

В его спальне всегда царил беспорядок, но она была большой и забита ранним Macintosh, проигрывателем лазерных дисков, двумя видеомагнитофонами для редактирования видео и плакатами всех победителей конкурса Best Picture, начиная с 1927 года. «Я думаю. «Ух ты, у меня на стене висит Майами Дельфинс», — говорит Стейн.

Затем Андерсон рассказал ему свою идею: «Джон Холмс».

Даже тогда у Андерсона был весь пакет. Именно так ему нравилось делать дела: тайно составлять большой план и доводить его до всех в готовом виде.Модель была Exhausted, — восхитительный документальный фильм о Холмсе, полный дрянных закатов, ударов карате и ужасных каламбуров о том, кем был «большой» Холмс, а также удивительное количество сцен, которые почти дословно появлялись в Boogie. Nights, , как интервью, в котором Холмс настаивал на том, чтобы он заблокировал свои собственные сексуальные сцены, и зловещую сцену действия, в которой он говорит: «Я буду вежливым, и я собираюсь спросить вас еще раз — ». Где Ринго? «Он должен был называться История Дирка Дигглера, и Штейн собирался сыграть Дирка.

Штейну идея понравилась. Он выбрал дешевый костюм, синий джинсовый жилет и идеальное нижнее белье из леопардовой кожи. Однажды он принес некоторые кадры друга по имени Эдди Далкур, профессионального бодибилдера, который выглядел как мультяшный супергерой и звучал как Майк Тайсон. Андерсон сказал: «Боже мой, этот парень урод. Он такой классный». Он взял его на роль Рида Ротшильда, роль, которую Джон С. Рейли сыграет в Boogie Nights. Андерсон был также очарован отцом Штейна, который устраивал свинг-вечеринки с «подругой», которая рисовала по-настоящему ужасные картины, такие же, как те, которые Дирк Дигглер хвастается во время турне по своей новой заводной площадке в Boogie Nights.

Дирк Дигглер стал их навязчивой идеей, их главным секретом, центром каждого разговора. Об этом говорили бесконечно. Дирк сделает это, Дирк сделает то. Дирк вырос в Миннесоте. Это , всего Дирк.

Первое, что вы слышите , — это перезревший голос диктора Эрни Андерсона на черном экране, высмеивающий всю свою карьеру на благо сына: «Он родился Стивен Сэмюэл Адамс 15 апреля 1961 года. Его отец был строителем. рабочий, его мать владела популярным бутиком.«Затем вы находитесь в захудалом мотеле, и съемочная группа готовится к съемке, и там достаточно перекрестных разговоров и перекрывающихся диалогов, чтобы удовлетворить самого фанатичного фаната Роберта Альтмана.» Я хочу убедиться, что Дирк защищен … мастер выстрела … у нас тут же тень на ее правой груди «.

Конрад стучит в дверь ванной. «Пять минут, Дирк».

Затем они катятся со Стейном, играющим Дигглера, в то время как Дигглер играет помешанного на сексе доктора, разыгрывая картонную бурю как минимум на двух уровнях.«Ты плохо себя вел», — говорит он своему партнеру. «Неадекватное сексуальное поведение требует модификации».

Он бьет кнутом по кровати. «Я хочу, чтобы ты — что за линия?»

Руководитель сценария вызывает это: «Я хочу, чтобы вы взглянули на это мясо».

Переход к Риджели в торжественном отрывке из фиктивного интервью: «Дирк был величайшим актером, с которым я когда-либо работал».

Они сняли большую часть этого в мотеле на окраине Universal Studios, используя видеокамеру и стационарный фотоаппарат, который Эрни внес в производство.Андерсон работал по списку выстрелов и всегда точно знал, что будет делать дальше. Его главная мысль актерам заключалась в том, что он очень серьезно хотел, чтобы это было сделано, потому что персонажи очень серьезно относились к своей работе. И все же, The Dirk Diggler Story полон спелого сыра, слишком сложного для семнадцатилетнего, дикая, но нежная пародия на мир развлечений, в который он хотел войти: Дирк был обнаружен на стойке с фалафелем. Его фильмы включали Доктор Стрэнджсекс, и Громовые кости. Candy Cane получила премию Orgasm Award за свою работу над Swedish Fly Girls. Риджели ведет себя как продюсер примадонны («Моя массажистка ждет!»), А оператор спрашивает о своих постановках («Это не сработает, Джек, свет в зеркале»). Затем Дирк начинает принимать наркотики и устраивает истерику: «Не говори мне, чего хотят зрители, Джек! Они хотят меня! Они не хотят сюжета, им не нужны диалоги, они хотят меня, Дирк Дигглер!» Он пытается сделать музыкальную карьеру, и мы видим, как он в студии поет ту же нелепую песню, которую он споет десять лет спустя в Boogie Nights, «You Got the Touch».«Его дурацкие диалоги с звукорежиссером тоже почти идентичны.« Я знаю, мы могли бы немного ускорить это — примерно на пару октав ». Он также делает полицейское шоу под названием Angels Live in My Town, работает вниз по лестнице и исполняя удары по карате под звуки перегруженной гитары. Одно большое отличие — это шутливое отношение к периоду геев Дирка, которое включает в себя горячие ванны, каски и строчки типа «Я хотел бы знать, не понадобится ли вам еще трубка? «Другой — финал, который одновременно более мрачный и более шутливый: Дирк идет в ванную, чтобы« подготовиться »к своей сцене возвращения, и, когда он принимает передозировку за кулисами, сжимая в руке нижнее белье из леопардовой шкуры, камера приближается и кружится. вокруг съемочной группы одним длинным безумным кадром с неподвижной камерой, пока Риджли ведет их в молитве.«Итак, дорогой Господь, я прошу Тебя, пожалуйста, помоги нам — убереги нас от великого, великого преступления преждевременной эякуляции. Нам нужен удар, Господь». Затем есть титры, в которых «The Way We Were» проигрывают восхитительные замедленные кадры Дирка в его крутых оттенках, Дирк поет в студии, Дирк возится без рубашки в парке со своим любовником-геем — и, наконец, титульный лист на черный экран: ВСЕ, ЧТО Я КОГДА-ЛИБО ХОТЕЛ, БЫЛО КЛАССНОЕ ВЕТТЕ 78 И ДОМ В СТРАНЕ. — ДИРК ДИГГЛЕР

Это был 1989 год, когда Андерсон окончил Montclair Prep.Под его изображением в ежегоднике у него была обычная коллекция ироничных цитат — отрывок из «Остаться в живых», шутка Вуди Аллена и несколько строк из сумасшедшей деловой сатиры Роберта Дауни-старшего в 1960-х, Putney Swope. Но он, возможно, был единственным ребенком в Америке, который также цитировал своего собственного вымышленного персонажа: «Все, что я когда-либо хотел, это крутой Ветте 78-го года и дом в деревне. — Дирк Дигглер»

В течение следующих лет Андерсон натыкался на периферию шоу-бизнеса, работая ассистентом продюсера и пытаясь пробиться в кино.Он снял телевизионную рекламу компании Freshjive по производству одежды в стиле хип-хоп, написав небольшие сценарии о гангстерах, так что это был почти миниатюрный ансамблевой фильм. Он получил еще несколько рабочих мест: Питер Губер поставил его в команду игрового шоу под названием The Quiz Kids Challenge, , а Роберт Конрад сделал его помощником продюсера в телефильме под названием Sworn to Vengeance. Он переехал в квартиру в Санта-Монике со своей девушкой из средней школы Венди Вайдман. Он работал над сценариями, в том числе над сценарием детской викторины.Он сделал знаменитый короткий удар в киношколе при Нью-Йоркском университете, ушел через два дня, потому что один профессор отверг Терминатор 2 , а другой поставил ему C за образец прозы, который на самом деле был написан Дэвидом Мэметом. Он также сделал все, что мог, чтобы получить The Dirk Diggler Story , в нужные руки, торопясь с безжалостностью, которая заставила бы самого Дирка выглядеть уходящим на пенсию. Однажды вечером Шейн Конрад получил билеты на премьеру фильма Фила Джоану под названием « Final Analysis, » и «Пол сказал: » Я должен встретиться с Филом Джоану. Они поссорились из-за того, что Конрад хотел забрать свою девушку, но Андерсон сумел пробраться внутрь, затем преследовал Фила Джоану и в итоге разговаривал с ним сорок пять минут. В другой раз, когда у Конрада были билеты на премьера Обязательства, Андерсон перешел в режим Терминатор : «Я должен найти Алана Паркера.» Итак, они пошли на премьеру, и Андерсон нашел Алана Паркера. надо смотреть это.Моя контактная информация записана на пленку, — вспоминает Конрад. — Алан Паркер почти испугался — он настоящий английский джентльмен. Но через пару недель мне позвонил Пол и сказал: «Чувак, , Алан Паркер, , позвонил мне».

Эпизод произвел впечатление и на Паркера, хотя в его версии, переданной по электронной почте из Лондона, он произошел на парковке после мероприятия в киношколе USC: «Когда я отъехал, я мог видеть В моем зеркале молодой человек гонится за мной, размахивая видеокассетой.Он бежал рядом, стуча в окно. Я остановился, опустил окно, и он просунул в окно видеокассету, сказав, что снял короткий фильм и очень хочет, чтобы я его посмотрел. Короткометражка была The Dirk Diggler Story, , на которую я посмотрел и подумал, что она довольно блестящая ».

Затем Андерсон получил еще одну работу в PA в фильме PBS об английском профессоре, которого его студенты обвинили в расизме. Звездой был Филип Бейкер Холл, человек, сыгравший Сидни в Midnight Run. «На вид ему было лет шестнадцать», — вспоминает Холл. Но Андерсон сказал, что ему понравилось его выступление в фильме Роберта Альтмана Secret Honor — фильме, который видели несколько человек, — и спросил его, каково это работать с таким новаторским и смелым режиссером.

Итак, они разговорились. Андерсон приносил ему кофе, а они курили сигареты и болтали. И однажды Холл спросил его, чем он хочет заниматься в своей жизни. «Пиши фильмы, — сказал ему Андерсон. «Между прочим, я написал 28-минутную минидраму, и в ней есть для вас хорошая роль.Если тебе интересно, может, я одолжу какое-нибудь оборудование, и мы его снимем ».

Вскоре после этого Холл получил сценарий под названием Cigarettes and Coffee. Основная сюжетная линия была о молодом игроке, который думает, что у его жены роман, поэтому он идет к игроку постарше и спрашивает совета. В нем было много хитрых поворотов и несколько случайных переходов, которые были похожи на открытие Magnolia, , соединяющего несколько сюжетных линий через двадцатидолларовую купюру.Но самым впечатляющим было письмо. Холл говорит, что это было не просто хорошо, это было потрясающе. Долговязый малыш, который разносил ему кофе, написал кое-что замечательное. «Мне было интересно, кто был первым актером в семнадцатом веке, который увидел сценарий Шекспира, и знал ли он, что читал? Я определенно знал, что у меня в руке».

Это когда все сошлось воедино, весь талант, уверенность, суетливость, агрессия, накопленные связи и чистая бесстыдная жажда волшебного преобразования фильмов.У Конрада были связи в Panavision, поэтому Андерсон спросил его, может ли он одолжить камеру Panaflex на один уик-энд — аренда 6000 долларов для гражданских лиц. Друг Конрада сказал, что они могут одолжить его, если вернут в понедельник утром. «Я помню, как поехал с Полом в Kodak, чтобы купить фильм, — говорит Конрад. «Он точно исследовал, какой вольфрам ему нужен». Затем он подключился к своей сети, чтобы заполнить актерский состав более профессиональными актерами — Мигель Феррер ( Твин Пикс, ), Скотт Коффи ( Выходной день Ферриса Бьюллера, ), Кирк Бальц ( Бешеные псы, ).Легенда гласит, что он финансировал съемку за счет обучения в Нью-Йоркском университете, но Конрад говорит, что Эрни вложил пару тысяч, он вложил пару сотен, и они получили еще немного от Венди Вайдман. Они проскользнули на парковку Диснея, чтобы позвонить матери одного из парней Freshjive за пожертвование, и она тут же выписала им чек на 500 долларов. Конрад распорядился деньгами. «Я не уверен, что у Пола даже был текущий счет, поэтому я выписывал чеки на расходы на производство фильма». Отец одного из друзей Конрада помог организовать пребывание в Лас-Вегасе, чтобы они могли провести день на съемках на Стрипе.Андерсон нанял профессионального кинематографиста и арендовал тележку Fisher, а Конрад нашел оператора, и они погрузили все оборудование в багажник его Bronco и поехали в дешевую закусочную, которую Вайдман арендовал на перевале Гормана.

Поначалу все было немного хаотично, — говорит Холл. Раньше съемочная группа не работала вместе, не было сильного продюсера или оператора, ведущего шоу, и Андерсону еще многое нужно было узнать о работе с настоящими актерами. «Мигель и я не знали, где мы были и как мы туда попали.Мы поговорили пару раз, не совсем точно, кто этот ребенок? Но мы не были уверены, что происходит ».

Андерсону тогда было около двадцати трех лет, он был еще очень молод для режиссера. Но он был уверен, что это важно. У него было очень четкое видение своих персонажей. Он знал, чего хочет от сцены. Он разбирался во всех технических деталях. Он знал, чего ожидать от каждого члена экипажа, даже достаточно, чтобы бросить вызов их опыту. Ему даже не пришлось делать много дублей. «Похоже, он почти инстинктивно разбирался в подобных вещах», — говорит Холл.И у него была интенсивность лазера с актерами. «Многие режиссеры снимают с монитора или даже из другой комнаты. Он будет подбираться как можно ближе, просто вне зоны действия камеры. Иногда всего в нескольких сантиметрах от него. Поначалу это меня немного отвлекало — он всегда рядом »

Он также знал, как бороться за то, что он хотел. Кредит на выходные от Panavision растянулся на три недели, и он закончил тем, что уволил своего профессионального оператора и нанял нового — все еще живущего под своим подростковым девизом: что угодно за кадр.

В тот год Джон Купер заказывал короткометражные фильмы для кинофестиваля «Сандэнс». Он вспоминает, как Андерсон появился в Нью-Йорке с сигарет и кофе, выглядел так, как будто ему было двенадцать лет. Но фильм был снят красиво, а диалоги были тонкими и напряженными, что напомнило ему Дэвида Мэмета. «Обычно я делал заметки и возвращался в свой офис», — говорит Купер. «Тот, который я взял на месте. Я помню, что не хотел, чтобы кто-то другой взял его».

Следующим летом Андерсон вернулся в лабораторию кинематографистов Сандэнса, чтобы поработать над своим первым фильмом.Хотя он начинал избегать интервью и оставлять старых друзей, таких как Штейн и Конрад, — что оставило многих из них обиженными и озадаченными — он был отличным присутствием на Сандэнсе, открытым ко всему, дружелюбным ко всем и полностью поглощенным всем происходящим. история кино на уровне, намного превосходящем большинство других молодых режиссеров. Он любил дразнить кассовую даму обо всех фильмах, в которые он собирался пробираться. Он заставлял людей составлять список своих любимых режиссеров, а затем защищал их выбор, говорит Купер, аргументируя это так яростно, что они целыми днями подвергали сомнению свое мнение.Не было вопроса, куда он направляется.

И здесь история Пола Томаса Андерсона становится почти мифической, притчей о необходимости настоящего искусства. Свидетельство тому — сцены, которые он снял тем летом на фестивале «Сандэнс», которые теперь доступны в дополнительном материале на DVD, который в конечном итоге был выпущен под названием Hard Eight. (Но рабочее название, которое он по-прежнему предпочитает, Сидней, , как он сказал Кэрол Стивенс в старшей школе.) Хотя Андерсон вскоре прославился одними из самых головокружительно амбициозных сцен в истории кино, сцены на DVD — это в основном только Филип Бейкер Холл и Джон К.Рейли сидит в кофейне и разговаривает. Здесь нет трекинговых снимков, нет причудливых сокращений. Он почти не двигает камерой. Несмотря на свою молодость и, казалось бы, безграничные амбиции, он уже знал, что настоящая история — это люди, говорящие о том, что находится в их сердцах — в данном случае, игрок постарше, который говорит на странно формальной дикции, становясь отцом для заблудшего молодого человека. человек. Кажется неизбежным, что дураки, которые финансировали его, заперли его из редакционной комнаты, чтобы сократить его быстрее и более коммерчески, что Рейли и Холл симулировали боль в горле, чтобы избежать дублирования этого редактирования, что Андерсон переработал свою оригинальную версию из записок и принял ее в Каннский кинофестиваль, который положил начало его карьере, что его следующий фильм (и первый шедевр) был трехчасовым ремейком того, что он снял на видеокассету, когда ему было семнадцать.

Художник, главной темой которого будет судьба, закодированная в, казалось бы, случайных фрагментах нашей жизни, уже стоял на пороге своего будущего, собирая воедино фрагменты своего прошлого, яростно воплощая в жизнь человека, которым он уже был, и воображая человека, которым он будет стать — кем угодно, чтобы ему не пришлось возвращаться.

*****

Узнайте, почему Esquire выбрал Пола Томаса Андерсона одним из 75 самых влиятельных людей 21 века.

Хотите получить дополнительную информацию? Прочтите биографию писателя и художника, стоящую за этой работой.

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

Джонни Гринвуд говорит, что Пол Томас Андерсон предлагает ему «пару потенциальных проектов»

Прошло чуть больше двух месяцев с момента выхода нового фильма Пола Томаса Андерсона, и, как мы уже привыкли, мы почти ничего о нем не знаем.С потенциальным титулом ( Soggy Bottom, ) и актерским составом, в который входят сын Филиппа Сеймура Хоффмана, Купер Хоффман, а также Брэдли Купер, Алана Хаим, Бенни Сафди, Нейт Манн, Скайлер Гизондо, Мэри Элизабет Эллис, Дестри Аллин Спилберг и Шон. Пенн, сюжет представляет собой сочетание школьной драмы, местной политики и голливудских отношений в долине Сан-Фернандо 1970-х годов.

Пока мы ждем первого взгляда, у нас возник еще один вопрос: вернется ли Джонни Гринвуд — автором предыдущих четырех фильмов PTA (а также их совместной работы над Junun ) — к сотрудничеству с режиссером.Этой осенью музыкант Radiohead занят партитурой для фильмов Джейн Кэмпион The Power of the Dog , Spencer Пабло Ларраина и River Дженнифер Пидом (все три из которых были только что на кинофестивале в Теллурайде), но он остается чтобы увидеть, сочинил ли он счет для следующего PTA. Несмотря на сообщения о том, что они воссоединились для Soggy Bottom , в новом интервью NME Гринвуд вообще не упоминает о фильме, а скорее указывает на то, что в будущем есть потенциальные проекты, в которых они снова будут сотрудничать.

«Я получаю надоедливые письма от Пола Томаса Андерсона о паре потенциальных проектов! Они звучат действительно интересно и необычно, поэтому я думаю о них, пока гуляю », — сказал Гринвуд. «Мне очень нравится думать о музыке, расслабляться и размышлять, как описать в музыке то, о чем говорит PT. Это очень балует себя, но по-настоящему весело. Я чрезвычайно удачливый человек ».

Учитывая, что до выхода Soggy Bottom осталось всего несколько месяцев, очевидно, что PTA связалась бы с Гринвудом гораздо раньше, если бы они действительно работали вместе над его продолжением Phantom Thread .Так что, возможно, режиссер будет больше полагаться на саундтрек к фильму 70-х или нашел нового сотрудника в музыкальном отделе. Тем не менее, приятно знать, что следующие проекты ЗТА уже находятся в стадии разработки, поскольку мы ждем более подробной информации о его следующем.

Soggy Bottom открывается 26 ноября и расширяется в Рождество.

Пол Томас Андерсон — Чарли Роуз

Пол Томас Андерсон — Чарли Роуз

12 появлений
Режиссер

Видео

12

• Oscar Contenders ’08
  Entertainment Дата выхода в эфир 19.02.2008
  Выдержки из прошлых бесед о главных претендентах на Оскар: «Нет страны для стариков» и «Там будет кровь.»

• «Там будет кровь»
  Развлечения Дата выхода в эфир 21.12.2007
  Дэниэл-Дэй Льюис и Пол Томас Андерсон садятся для разговора о «Там будет кровь».

• сенатор Джо Байден; «Punch Drunk Love»
  Мир, развлечения, политика Дата выхода в эфир 10.10.2002
  Сенатор Джо Байден объясняет, почему он проголосует за то, чтобы дать право атаковать Ирак; П.Т. Андерсон и Адам Сэндлер о «Пьяной любви с ударом».

• ‘Punch Drunk Love’
  Entertainment Дата выхода в эфир 10.10.2002
  Режиссер Пол Томас Андерсон и актер Адам Сэндлер в своем новом фильме «Punch Drunk Love».

• Уильям Голдман, Pt. 1; Номинации на «Оскар» ’00
  Развлечения, книги Дата выхода в эфир 24.03.2000
  Уильям Голдман обсуждает фильмы, получившие «Оскар» в 2000 году; посмотрите недавние выступления номинантов на шоу.

• Номинации на «Оскар» ’00
  Развлечения Дата выхода в эфир 24.03.2000
  Взгляните на недавние выступления актеров и режиссеров, номинированных на «Оскар» в этом году.

• Пол Томас Андерсон
  Развлечения Дата выхода в эфир 01.07.2000
  Пол Томас Андерсон в своем фильме «Магнолия».

• Ричард Берке; Пол Томас Андерсон
  Развлечения, Политика Дата выхода в эфир 01.07.2000
  Журналист Ричард Берке обсуждает первые два президентских дебата 2000 года; режиссер Пол Томас Андерсон о «Магнолии».»

• Искусство режиссуры
  Развлечения Дата выхода в эфир 09.03.1998
  Ретрансляция разговоров с Барри Левинсоном и Полом Томасом Андерсоном.

• Хелена Бонэм Картер; Глория Стюарт; Пол Томас Андерсон
  Развлечения Дата выхода в эфир 09.03.1998
  Картер о ее роли в «Крыльях голубя». Стюарт о своей обширной карьере в сфере развлечений.Андерсон о своем фильме «Ночи в стиле буги».

• Пол Томас Андерсон
  Развлечения Дата выхода в эфир 30.10.1997
  Режиссер Пол Томас Андерсон рассказывает о своем фильме «Ночи в стиле буги».

• Цзян Цзэминь посетил США; Пол Томас Андерсон
  Мир, развлечения, политика Дата выхода в эфир 30.10.1997
  О визите китайского лидера Цзян Цзэминя в США и будущем У.Южно-китайские отношения. Режиссер Пол Томас Андерсон о «Ночах в стиле буги».

Возможно вам понравится

Knuckle Sandwich: Необычный фильм Пола Томаса Андерсона

Revolution Studios

В том, что считается завершением в Punch-Drunk Love , романтической комедии Пола Томаса Андерсона 2002 года «Барри и Лена» — эмоционально ошеломляющей новизны. продавец и женщина необъяснимо, но неразрывно тянутся к нему — лежат на кровати в отеле, шепча между этими двумя яростными неудачниками то, что сходит на милые пустяки:

«Я хочу укусить тебя за щеку и пожевать ее, это чертовски мило», — воркует Лена, закинув руки на спину Барри, когда он нависает над ней.

«Я смотрю на твое лицо и просто хочу его разбить», — шепчет Барри в ответ. «Я просто хочу, черт возьми, разбить его кувалдой и выжать, ты такая красивая».

«Я хочу прожевать твое лицо и выколоть тебе глаза». Дыхание Лены учащается от возбуждения, и она сжимает Барри за плечи. «Я хочу есть их, жевать и сосать».

Этот страстно-садистский обмен шокирует как своей краткостью, так и своей изолированностью — хотя Барри борется с сильными побуждениями до этого момента и справляется с ними впоследствии, ни в каком другом случае ни один из персонажей, похоже, не рассматривает всерьез насилие в отношении кого-то, кого они любят.Однако в сценарии съемок для Punch-Drunk Love этот загадочный разговор прерывается кратким монологом, в котором Барри точно объясняет, что он имеет в виду, своим необычным определением разговора с подушкой:

IIIIIIIIIII не хочу никому навредить, но я говорю о том, держали ли вы когда-нибудь маленького щенка или маленького котенка, и это просто самая симпатичная, самая мягкая, самая драгоценная вещь в мире и из всех остальных. синий, у вас это чувство в животе, и все, что вы хотите сделать, это сжать его … просто так чертовски замечательно и мило, что вы хотите ударить его, пнуть и полюбить.Блядь. Я не знаю. Я не знаю.

С этой открытой разработкой, вырезанной из готового фильма, критики и журналисты были вынуждены осмыслить момент для себя, и многие в конечном итоге обработали его в печати, переваривая тернистый и хаотичный роман Андерсона. Наиболее очевидный вывод, как позже написал Скотт Тобиас для The AV Club , заключается в том, что этот обмен доказывает, что отношения Барри и Лены — это «чистая романтическая фантазия» между двумя странными людьми, которые «имеют странный смысл вместе.Но когда Нина Рефельд назвала сцену «нервирующей» в своем интервью Андерсону в 2003 году для немецкого журнала Der Spiegel , режиссер встретил ее замешательство с недоверием. «Вы не знаете этого чувства?»

Трудно поверить, что Андерсон был бы искренне удивлен, что зрители были огорчены столь яростным графическим языком, но, возможно, его можно простить за то, что он забыл слова Барри, которые были нам незнакомы. К моменту разговора с Рехфельдом он прожил с ними уже более десяти лет.

–

Во вступительной части фильма Knuckle Sandwich — непродюсированного 140-страничного сценария, написанного в 1993 году 23-летним Полом Томасом Андерсоном, который предварял сценарий словами: «Этот фильм будет сниматься в КИНОМАСКОПЕ» — Лена Леонард организует случайную встречу с Барри Вурлитцером. Три ночи спустя они впервые целуются, а на следующую ночь они женятся. Ясно, что есть как значительное совпадение, так и существенные расхождения между аудиторией Барри и Лены, которую встретили в четвертом полнометражном фильме Андерсона и Барри и Лене, которых он наколдовал в год после премьеры его короткометражного фильма «Сигареты и кофе» на Сандэнсе.

Основной сюжет Knuckle Sandwich, , гипер-жестокого криминального триллера, действие которого происходит в 1967 году, начинается через шесть месяцев после свадьбы Барри и Лены, и в этот момент Лена, которая до сих пор, казалось, была предана своему мужу, уходит к Барри без предупреждения и исчезает. в преступный мир Лос-Анджелеса с рядом заметных улик, разбросанных позади нее. После того, как Барри, мошенник, работающий под руководством таинственного босса мафии Бабалу, проваливает работу из-за плача разбитого сердца, он начинает отчаянный крестовый поход, чтобы получить последний поцелуй, который, как однажды обещала Лена, положит конец их отношениям, если они когда-либо будут вынуждены расстаться.Превратившись в то, что второстепенный персонаж описывает как «единоличную армию» силой любви, Барри оставляет за собой след крови и разрушения, постепенно раскрывая жгучую правду о давней связи его жены с Бабалу, наконец, вступает в дерзкий и донкихотский последний бой, чтобы спасти женщину, которую он любит «всем [своим] сердцем».

Однако задолго до того, как любая из этих механизмов заговора закрутилась, Барри делает знакомое признание в первую брачную ночь. «Трудно объяснить, — говорит он Лене.»Это правда. Это тяжело.» Напрягаясь и сжимая свое тело, Барри проводит страницу, пытаясь выразить себя останавливающимися осколками: «Я так сильно тебя люблю … твое лицо такое красивое … ты просто чертовски хорош, что я просто хочу взять тебя, взять тебя. и — ”

«Сделать мне больно…?» Лена наконец предлагает.

Отсюда Барри запускает версию монолога «Я не хочу ничего обидеть», который Андерсон позже повторно использовал в своем сценарии Punch-Drunk Love , прежде чем вырезать его из готового фильма.«Это самое странное и страшное чувство, — заключает Барри. «Если я люблю тебя, почему у меня возникло такое желание разбить тебе лицо?»

Лена борется со своей версией того же осознания: «Я точно знаю, что вы имеете в виду, у меня такое чувство… почему? Что это?» Барри не может найти удовлетворительного ответа, и поэтому Лена делает окончательный вывод: «Значит, ты любишь меня. Значит, я люблю тебя ».

По мере того, как остаток Knuckle Sandwich превращается в цепную реакцию автомобильных погонь, кулачных драк и перестрелок, нетрудно поместить ранние усилия Андерсона прямо в инди-ландшафт 90-х, эпоху, усеянную блестящими гангстерскими фильмами из прямолинейного Дэвида. Произведения Мэмета, которые Андерсон открыто подражал более экспериментальным риффам, сформулированным Квентином Тарантино примерно в то же время.По мере того как влияние Тарантино распространялось на оставшуюся часть десятилетия, фильмы в духе Knuckle Sandwich стали бы еще более распространенными, объединенные их иронически повышенной точностью языка и их постмодернистским выставлением напоказ и пренебрежением условностями нуара. Knuckle Sandwich отличает Knuckle Sandwich от других гиперкинетических риффов, основанных на жестких традициях, не столько в том, что — это , сколько в том, что — это не . Практически каждый гангстерский фильм 90-х был агрессивно крутым; рассказывая историю безнадежного романтика, который впадает в мономанию из-за желания — по крайней мере, поначалу — не мести или воссоединения, а завершения, Knuckle Sandwich совершенно, радостно некруто.

В своей книге Post-Pop Cinema 2007 года Джесси Фокс Мэйшарк позиционировал Андерсона как часть класса рассказчиков, воплощающих дух одного из самых ранних наставников Андерсона: Дэвида Фостера Уоллеса, который преподавал Андерсону во время его краткого зачисления в Эмерсон-колледж. В своем влиятельном эссе 1993 года «E Unibus, Pluram» Уоллес нацелился на то, что он охарактеризовал как «культуру модного, сардонического истощения» 90-х, которая, как он видел, заразила все искусство, от высокопрофессиональной литературы до низкопробного телевидения.Там, где ирония когда-то была мятежной силой, «критическим и разрушительным очищением земли», Уоллес теперь считал иронию «исключительно бесполезной, когда дело доходит до конструирования чего-либо, чтобы заменить лицемерие, которое она развенчивает». И там, где Мэйшарк увидел, что так много молодых художников-мужчин, появившихся в 90-х, предавались саморефлексии с покерным лицом, пока их работа не превратилась в «венеринскую мухоловку, парализующую и истощающую формы, которые она пожирает», в Андерсоне он увидел лучшее Путь вперед: художник, который предавался постмодернистскому самосознанию, но также «[достиг] за пределами этого базового самосознания к некой трансцендентной связи», создавая «фильмы, [которые] разными способами стремятся к пониманию того, как на самом деле жить в мире.”

Когда он выбирал влияния для своей собственной трещины в самосознательном нео-нуаре, Андерсон смотрел не на ухмыляющуюся церебральную хладнокровность Годара, от которого Тарантино почерпнул свои реплики, а также название своей продюсерской компании, а на других Международные авторы середины века, которые продвигали старомодные криминальные образы к радикальной узнаваемости: Трюффо «Стреляй в пианиста», , из которой он узнал (как он сказал в 1998 году), что герой-нуар «может быть немного похудевшим и не таким крутым»; Бродячая собака Куросавы, в которой он увидел насилие, которое «не является беспричинным, оно чертовски больно. Knuckle Sandwich предлагает гангстера, наполненного не язвой или скукой, а откровенной искренностью — сердце настолько открыто, что чертовски больно — что косвенно ставит под сомнение саму привлекательность этого жанра.

Глядя на преобладание гангстеров в независимых фильмах 90-х (не говоря уже о том, что было до и после), легко задаться вопросом, что заставляет так много молодых людей брать фотоаппарат и рассказывать истории о безобразных преступниках с одной рукой на спусковом крючке. и еще один обернутый вокруг дамы.Неужели эти молодые люди жаждут свободы совершать собственные насильственные преступления? Если так, то такое же побуждение могло бы проявить любое количество других архетипов. Классический и веселый гангстер предлагает фантазию о контроле — не столько над другими, сколько над хаотическими побуждениями, управляющими жизнями многих молодых людей. Гангстер-герой овладел бурлящей агрессией и похотью, запутавшимися в подростковой мужской психике; перефразируя другого главного героя Пола Томаса Андерсона, этот архетип борется с драконом, натягивает на него поводок и выводит на прогулку.

Knuckle Sandwich представляет гангстера с душой продавца новинок: человек, который еще не научился понимать свои противоречивые подростковые потребности, и обнаруживает, что они сливаются и сливаются в одно. Если он чувствует одновременное принуждение к любви и агрессии, тогда они должны быть одним и тем же, и оба Барриса Пола Томаса Андерсона на пути к достижению гармонии между своими жестокими и страстными побуждениями должны сразиться с заклятым врагом, который столкнулся с одним и тем же перекрестком. и выбрал альтернативный маршрут.Для Барри Игана такой же противоположностью является продавец матрасов и вымогатель Дин Трамбелл, еще один яростный трус, который принимает свой гнев, чтобы избежать столкновения со своей уязвимостью. А для Барри Вурлитцера это Бабалу, который может добиться возбуждения только при жестоком обращении с жертвой — урок, который он усвоил во втором классе, когда его первая эрекция совпала с его жестоким избиением одноклассника, который осмелился попытаться съесть свой обед. В двух сценариях, написанных с разницей в десять лет, четверо мужчин застряли в мучительном совпадении своих лучших и худших импульсов, причем герои добиваются успеха, только находя способ не победить своих демонов, а приручить их и превратить в свои силы, будь то Барри Балетное избиение Иганом головорезов Трумбелла или сверхчеловеческая способность Барри Вурлитцера выдерживать любое наказание, с которым он может столкнуться на пути к воссоединению с Леной.

Пол Томас Андерсон, несомненно, романтический рассказчик, но тот, для кого этот термин вызывает в воображении не столько приверженцев 20-го века, которые упали в обморок, сколько художников и философов 19-го века, которые считали человеческое сердце устрашающим во всех смыслах этого слова — возвышенным ослепительный и совершенно неуправляемый. Любовь в фильмах Пола Томаса Андерсона — это сила, с которой нельзя примириться, с которой мы должны изо всех сил стараться встретить какое-то несовершенное понимание, прежде чем оно нас унизит. Это эмоциональное замешательство характеризует роман между Phantom Thread , Рейнольдсом и Альмой, двумя влюбленными настолько упрямыми, что они могут достичь равновесия только через взаимно согласованные злоупотребления; он характеризует обреченную отцовскую любовь Дэниела Плейнвью из There Will Be Blood , человека настолько эмоционально неграмотного, что он кажется неспособным понять, не говоря уже о том, чтобы выразить свою привязанность к своему приемному ребенку и, таким образом, проклинает себя до полного отказа; и это наиболее мучительно в безрезультатных рыданиях Донни Смита из Magnolia из викторины, доведенного до мучений из-за чрезмерной любви, которую некуда было выразить.

Любовь может быть, как Лена неоднократно говорила Барри в Knuckle Sandwich , самой чистой вещью в мире, но самые чистые вещи часто труднее всего обрабатывать с нашими ущербными и ограниченными человеческими способностями. И такая путаница может привести к самым неожиданным откровениям, как Барри и его молодой создатель обнаруживают в задней части Knuckle Sandwich .

–

Пол Томас Андерсон, как давно принято считать, снимает фильмы об отцах.Будь они биологические ( Magnolia, ), приемные (, будет кровь, ) или суррогатные ( Hard Eight, , Boogie Nights, The Master ), эти «буквальные и образные отцы», как писал Ноэль Мюррей в The Растворение в 2015 году «часто представляет собой нечто большее, например, божественное руководство, обещание лучшей жизни или настойчивое давление цивилизации».

Вероятно, что этот чрезмерный анализ отцов в ущерб матерям в работе Андерсона как-то связан с его собственной готовностью обсуждать свои отношения с отцом и нежеланием обсуждать его мать.В интервью Esquire 1997 года Андерсон подробно и с большой любовью говорил о своем отце, легендарном дикторе закадрового голоса Эрни Андерсоне, но когда писатель Мим Удович попытался переключить темы на свою мать, в остальном разговорчивый Андерсон замолчал, сказав: единственный «здоровый или нормальный [способ] для меня обратиться» к материнству в Boogie Nights — это оставить личный резонанс невысказанным. В последующие годы появилось общее повествование о том, что мать Дирка Дигглера, маниакальная харриданка, которая говорит своему сыну: «Ты ничего не можешь сделать! Ты всегда будешь неудачником! .. Ты не будешь дерьмом, потому что ты слишком глуп! » построен на собственном восприятии Андерсоном его отношений с матерью Эдвиной.Но помимо беглых отсылок — в интервью 1998 года Андерсон сказал, что если кто-то сочтет эту сцену возмутительно ядовитой, он может только ответить: «Я уверен, что там был», — наиболее значительным подтверждением стало воспоминание Джоанны Глисон, женщине поручено сыграть роль, которую некоторые сочли нереально необоснованной. Вспоминая свое прослушивание в устной истории Grantland 2014 года, Глисон сказала: «Я спросила Пола, было ли это основано на его маме… его глазки слезились… он не ответил, но я сказал:« Если да, то никогда должен простить ее.’”

В своей книге об Андерсоне в 2016 году Джордж Толес выдвигает свою собственную теорию о «конфликте на переднем плане с фигурами отца» в работе Андерсона: это «тщательно продуманный экран для гораздо более сложной, опасной и иррациональной драмы со скрытой матерью». Толес указывает на дебютную дилемму Hard Eight , провоцирующий инцидент всего канона Андерсона — Джон обезумел из-за своей неспособности похоронить свою мать должным образом, — но его теория в конечном итоге принесет полные плоды в Phantom Thread .Несмотря на то, что последний фильм Андерсона может быть посвящен романтической любви, движущей силой истории Рейнольдса является «тревожное чувство», вызванное потерей его матери, которое заставляет его искать любой суррогатный катарсис, который мог бы залечить рану, которую он никогда не сможет. полностью вылечить.

Один фильм Андерсона, однако, примечателен отсутствием родительских тревог: Punch-Drunk Love . Барри может быть постоянно поражен своей семьей в виде семи грубо агрессивных сестер, но фильм странным образом лишен каких-либо ссылок, скрытых или явных, на старших Иганов.В статье 2008 года «Пределы суррогатного отцовства» в работе Андерсона Джулиан Мерфет утверждает, что отсутствие родителей в Punch-Drunk Love служит «интригующим вытеснением» этих типичных андерсонских противоречий, перекладывая бремя неразрешенного конфликта. прочь от знакомого архетипа отца и матери к более сложным препятствиям, включая сестер Барри и четырех негодяев-братьев, которые выполняют приказы матрасника.

Аналогичное смещение работает и в Knuckle Sandwich , но там, где в Punch-Drunk Love Андерсон оставляет значение своих решений на усмотрение зрителя, в более раннем сценарии он передает Барри шокирующий монолог, обнажающий все сущее. проблемы, которые будут молчаливо подкреплять следующие два десятилетия его кинематографической карьеры.

В процессе жестокого обращения с двумя головорезами, которые пытаются преградить ему путь к Лене, Барри Вурлитцер предлагает волнующее заявление, знакомое (хотя и в несколько менее элегантной форме) любому поклоннику Punch-Drunk Love : «В моем сердце любовь … ..И это сильнее всего, что вы можете придумать ». Но вместо того, чтобы заключить: «Вот и все», этот Барри продолжает (и так далее):

[Лена] моя мама. Вы это знаете? Ты? Давным-давно я знал эту даму, которая называла себя моей матерью … но она не знала.Это то, что она сказала. Она была неприятной. Она была подлой и жестокой, и она никогда не любила меня. Она никогда не обнимала меня и не гладила по голове, когда мне было грустно. Она никогда не улыбалась мне и никогда не целовала … Все очень просто: теперь у меня есть мама. В моей жизни есть женщина, которая делает то, чего никогда не делал другой. Лена моя мама. Она гладит меня по голове, водит ногтями по моей руке, и это вызывает у меня покалывание и заставляет уснуть. Она не пугает меня и не заставляет трястись .

Взятый только на поверхностном уровне, эта речь может быть прочитана как забавная псевдофрейдистская провокация, которая сочетается с Spanking the Monkey, Эдиповым золотом 1994 года современника Андерсона Дэвида О.Рассел. Подобного рода озорное заигрывание с табу было столь же знакомо инди-сцене 90-х, как и гангстеры, но оно, как правило, было покрыто толстым слоем иронии. И — как засвидетельствовано не менее чем антииронистом по определению, Дэвидом Фостером Уоллесом, который увидел в Boogie Nights «именно ту историю», которую он когда-то пытался написать сам, — Пол Томас Андерсон редко придает большое значение иронии.

Большая часть эмоциональных страданий, которые испытывают персонажи Андерсона, связана именно с таким неуместным или вытесненным смешением между семейной любовью и сексуальным желанием.Эта тема началась с инцеста по доверенности Hard Eight — Сидни молчаливо усыновляет двух одиноких молодых людей в явном стремлении заполнить пустоту, оставленную его собственными отчужденными детьми, только для того, чтобы увидеть, как пара сбегает и немедленно превращается в преступника — до этого достигнув апофеоза с сексуальными отношениями между Фредди и его тетей в The Master , на которые бегло отсылается экранная фраза «Я был пьян, а она выглядела хорошо», но с большей глубиной в сценарии, где Фредди уточняет, что его тетя была вырастил его вместо психически больной матери.

Тёмная линия между матерью и возлюбленным — одна из самых значительных нитей сюжета Ночи в стиле буги — Дирк меняет свою биологическую мать на суррогатную мать в порно-звезде Эмбер Вэйвс, которая использует своего «новорожденного», чтобы заменить своего отчужденного сына. , ситуация, которая была бы достаточно чревата без их профессиональных обязательств регулярно прелюбодействовать — и вернулась в самом неожиданном из мест, когда Андерсон написал и снял короткометражный фильм для Saturday Night Live в 2000 году, что является частью его усилий по изучению ритмов традиционная комедия, прежде чем он перевернул их с помощью Punch-Drunk Love .Короче говоря, перегруженная пародия на тогдашний сериал MTV FANatic ​​, Бен Аффлек изображает Джейсона, подростка, которого бросили его разведенные родители, но он согласился встретиться с Анной Николь Смит (воплощенной невнятной Молли Шеннон), что идет наперекосяк. когда он умоляет «мисс Анну» усыновить его, прежде чем сразу же начать сексуальные приставания к ней. Мим Удович попытался вырвать комментарий об эдиповой динамике из нехарактерно молчаливого Андерсона в ее профиле Esquire , заявив, что «первый раз [Дирк] трахает [Янтарь], это похоже на усыновление», на что Андерсон мог только ответить: «Я определенно думаю, что все это проистекает из личных вещей, вещей, которые у меня на уме.”

Каким бы возбуждающим ни был этот комментарий, подобное фрейдистское беспокойство имеет отношение не столько к его незаконной похоти, сколько к подробному изложению этого всеобъемлющего беспокойства в фильмографии Андерсона: его главных героев, несмотря на всю их разрозненную борьбу, объединяет отчуждение от их собственные потребности и желания, в лучшем случае способные беспомощно сформулировать свое недовольство, в худшем — как в случае с Фредди Куэллом — настолько подавлены, что они даже не могут полностью открыть рот. В концепции Вселенной Пола Томаса Андерсона трудно найти утешение, а когда его можно найти, стоит ухватиться за него как можно быстрее и решительнее.

Knuckle Sandwich — грубый объект, который, вероятно, представляет интерес только для приверженцев Андерсона — «В его работах Boogie Nights и Magnolia есть настоящий деликатес, которого здесь нет», — написал Дрю МакВини, взглянув на него. в сценарии 2000 года. «Это захватывающий взгляд на художника, которым когда-то был PTA, но пока это все». Но если он стоит отдельно от канона Андерсона в его частом потакании клише (может ли любой 23-летний мужчина надеяться написать ревизионистский криминальный триллер, полностью избежавший этой ловушки?), Он также стоит особняком как единственный рассказ Пола Томаса Андерсона, которому проследить путь двух персонажей, всецело и идеалистически преданных друг другу.С момента их милой встречи на первой странице Барри и Лена объединены в своей любви, связи, которая защищает их от всей гиперболической жестокости внешнего мира. Когда эти два сумасшедших романтика, каждый независимо друг от друга, встают на обреченный последний бой — Лена, чтобы сбежать из цитадели Бабалу, Барри, чтобы проникнуть в нее — их безнадежные миссии объединяются в гармоничную кровавую баню, резонирующую с оценкой австралийского теоретика СМИ Глена Фуллера о том, что Punch-Drunk Love демонстрирует «любовь» это не слияние, «два» есть «один» », а скорее« чудесное насилие », когда два человека сталкиваются вечно и счастливо, вопреки всему разуму и здравому смыслу.

Столько текста и подтекста, сколько он мог бы импортировать для Punch-Drunk Love , в Knuckle Sandwich есть еще один поразительный момент знакомства. В ночь их встречи милый Барри делает Лене предложение:

С этого момента, с этого момента: Будьте как можно более открытыми, чистыми и простыми — друг с другом — вы и я. Я хочу попытаться рассказать вам все, и вы должны сделать то же самое, и если мы сделаем это, если мы просто отпустим все дерьмо, мочу и дерьмо, которые убивают других людей, если мы сможем добраться до истины, просто подумайте … подумайте о том, как это могло быть здорово.

К тому времени, когда версия этих слов будет произнесена в Magnolia , они будут произнесены плачущей женщиной, пытающейся очиститься от десятилетий травм, но независимо от говорящего, суть сообщения одна и та же: чистейший путь к спасение должно быть как можно более открытым и прямым. Сценарист Андерсона отошел от этой стратегии, начиная с Punch-Drunk Love , которая знаменовала поворот в сторону все более наклонного и непрозрачного сценария. Он был прав, осознавая, насколько могущественными могли бы быть идеи в Knuckle Sandwich , если бы явное было убрано, чтобы оставить их значение видимым только как негативное пространство (не говоря уже о понимании того, что аудитория получит меньше пользы от сотого рассказа о романе. гангстер, сражающийся с боссом мафии, чем из первой истории о продавце новинок, сражающемся с продавцом матрасов).Но при всей своей неприкрытой прямоте первый опус Пола Томаса Андерсона оставляет нам два урока: говорите то, что вы имеете в виду, и верьте в силу любви.

Это были путеводные звезды, которые направили его на путь, который выведет его из толпы крутых ребят 90-х. Хладнокровие можно потерять, отменить или перерасти. Не круто — может быть, не самая чистая вещь в мире, но определенно там, наверху — навсегда.

Пол Томас Андерсон из «Призрачной нити» о долине, мечты и фильм, который он пишет со своим 8-летним

Пол Томас Андерсон проснулся рано утром в день номинации на «Оскар».Чаще всего он встает перед рассветом, но сегодня утром у него появилась необычная морщинка. Его телефон не переставал звонить. Были новости, и это было хорошо. Последний фильм Андерсона «Призрачная нить», пышный, романтический камерный сюжет, сфокусированный на динамике смены темпераментного модельера Рейнольдса Вудкока и Альмы, женщины, которая начинает историю в качестве его музы, получил шесть номинаций, в том числе за лучший фильм. и директор.

Когда дети Андерсона — три дочери и сын 12, 8, 6 и 4 лет — пошевелились и направились к кухонному столу, Андерсон налил четыре миски хлопьев, сел и сказал: «Ребята, угадайте, какой фильм получил? шесть номинаций на Оскар? » Наступила пауза.Тогда Минни, младшая, спросила: «Можно мне ложку?»

«Я подумал:« Мне действительно стоит поделиться этим с ними. Может, они подумают, что это действительно круто », — смеется Андерсон. «И он приземлился как… глухой удар.

«Потом я почувствовал себя ужасно наоборот, подумав:« Я провожу все это время, говоря им, что награды не имеют значения. Ты должен делать это из любви к этому ». А потом пытаешься похвастаться количеством номинаций на« Оскар », которые получил папа? Какая разница?»

Чтобы быть ясным, Андерсону все равно.Во-первых, номинации на «Оскар» обеспечили еще несколько недель в кинотеатрах за «Призрачную нить», его самый коммерчески успешный фильм с момента его последнего номинанта на лучшую картину «Там будет кровь», в котором также снимался Дэниел Дэй-Льюис.

И, проведя всю жизнь с чувством вины за успех, 47-летний режиссер сказал, что он научился наслаждаться моментом.

«Это должно быть воспитание:« Не позволяй ногам оторваться от земли », — сказал Андерсон, сидя за кухонным столом в ранчо Энсино, которое в прошлом служило центром пост-продакшн« Призрачной нити ». несколько месяцев.«Но вы доходите до того, что думаете:« Сделайте пару шагов над землей. Ничего страшного. Ты вернешься на землю ».

Это национальный день пиццы, и у Андерсона есть пара часов до того, как его ожидают обратно в дом Тарзаны, который он делит со своей женой, актрисой Майей Рудольф и этими невпечатленными детьми. Он сварил пару американо, и мы разговорились.

Вот и мы снова. Как всегда. Вы когда-нибудь думали о том, чтобы покинуть Долину?

Я сделал за минуту.Когда после школы у меня начинал чесаться, я ненадолго опускал ногу на восток, но сила тяжести и инстинкт продолжали возвращать меня сюда. Я даже попробовал побывать в Санта-Монике на пару месяцев. Я подумал: «Что я здесь делаю? Что за запах? Свежий воздух? Мне нужно вернуться к смогу ». [Смеется]

Вы ​​упомянули «гравитацию и инстинкт». Что еще удерживает вас здесь?

Я человек привычки. Но это хорошая привычка. Мне очень комфортно. Моя семья здесь. Все рядом.

Послушайте, я в курсе его недостатков. Я знаю, что это не самое красивое место в Лос-Анджелесе. Но это дом! И это просто становится тем, что вы любите. Я мог бы провести здесь всю свою жизнь — я как раз провожу здесь всю свою жизнь. И есть еще что посмотреть, больше укромных уголков и закоулков, еще куда пойти. У меня нет такого отчаяния, когда я ищу какую-нибудь другую часть Лос-Анджелеса, я бы, вероятно, просто почувствовал, что терплю неудачу по всему городу, вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что я могу держать в руке.У меня здесь сильные воспоминания, и мне нравится видеть, что у моих детей тоже есть воспоминания.

Это хорошее место для воспитания детей.

Это потрясающее место. Мое воспитание было поколением, прошедшим через «американское граффити», но не так уж далеко от этого чувства, когда машины кружили вокруг Big Boy Боба по бульвару Вентура. Бургер In-N-Out. Такое классическое пригородное воспитание было у меня. Поход в аптеку Moorpark за конфетами и бейсбольными карточками. Я мог ходить в кино. Вы знаете, как ваши родители говорят: «Мы ходили в кино за пятак.«У меня была такая версия, когда я ходил на субботние утренники. Для меня это не так уж и далеко.

Я заметил на холодильнике у вас распечатку с заголовком «Утренний распорядок принцессы Маргарет — это то, к чему мы все должны стремиться». Завтрак в постель в 9. Час в бане в 11. О чем это? Это не ты.

[Смеется] Нет. Мне больше всего нравится засыпать в 8:30, 9, потому что обычно это означает, что я могу вставать между 4:30 и 5:30. Я люблю то тихое время по утрам.Воздух чистый. Вы можете выйти на улицу, выпить немного кофе и посмотреть, как загорается свет.

Вы ​​что-нибудь написали?

Если я пишу, то да. Но обычно это пара часов чтения. Не знаю, есть ли это у вас, но я все еще чувствую себя виноватым, читая книгу посреди дня — а это чушь. Почему-то это кажется декадентским, хотя это почти часть моей работы. Вы все еще чувствуете себя непослушным.

В таком расписании хорошо то, что я перестаю писать после обеда.После обеда ничего хорошего не происходит.

У Адама Сэндлера была эта фантастическая шутка, которая показалась мне направленной на меня. Он сказал: «Я пытался быть одним из тех парней, которые просыпаются в 4:30 утра. Проснулся в 4:30 и позавтракал. Затем я потренировался и снова позавтракал. Потом я пошел на собрание, и тогда было 11 часов, и я сказал: «Когда этот день закончится?!?» Я точно знаю, что он имеет в виду.

После обеда ничего хорошего не происходит.

Пол Томас Андерсон о творческом процессе

Вы ​​часто используете слово «мечтать», когда описываете свой писательский процесс.Я думаю, нам всем нужно немного больше мечтать, встроенных в наши дни.

[Томас] Пинчон был частью этого мероприятия, где писатели рассмотрели семь смертных грехов. Он взял лень и вернулся к тому, насколько важна лень [смеется], что как писатель вы не можете преуменьшать важность лежания на диване и просмотра телевизора — желательно плохого телевидения.

Еще одна вещь, которую я использую: когда пишу, то не работаю, исследуй. Когда исследования не работают, спи. Уйти так ценно.Я не знал этого годами. Я бился головой об стену, пытаясь решить проблему. Никто никогда не хватал меня за плечо и не говорил: «Может, тебе стоит прогуляться».

Может быть, раньше было иначе. Я с полной завистью и восхищением смотрю на гениев, Билли Вилдерсов …

Вытягивание…

Не просто проверять их, но проверять хорошие. Я понимаю выкручивание. Я мог бы их провернуть.Но я бы ответил 1 из 10. Они были как 9 из 10.

Вы ​​упомянули Сандлера ранее. Я думаю, многие люди видят в тебе парня, который снимает артистичные, амбициозные, иногда косые фильмы. Но вы так же хорошо разбираетесь в Сэндлере, как и Дэвид Лин.

Да, и не только «Рассказы Мейеровица». [Смеется]

Нет! Винтаж, Сэндлер девяностых! Злой Сэндлер! Нечувствительный Сандлер.

Я люблю «Большого папочку». У «Большого папочки» был Чувствительный Сэндлер, но в нем есть сцена, где он кричит на отца по телефону, которую я использовал, чтобы перематывать снова и снова.Именно тогда я действительно подумал: «Я должен найти этого человека. Я должен работать с этим человеком ».

Рецензии на этот фильм были такими скупыми. Помните плакат? Он и ребенок писают на стену? Как будто только что нарушили некую тонкую американскую чувствительность. Как он посмел? До чего мы дошли?

Кстати, это слово «артистичный». Это одно из тех опасных слов. Мы бросим это здесь. «О, это немного… артистично. Это становится чем-то, что заставляет вас нервничать.Это что-то вроде «литературного». Это плохие слова. Вы никогда не захотите заниматься искусством или литературой.

А как насчет киностудии?

[Смеется] Это тоже сложно проглотить. У меня была эта штука в старшей школе, если бы фильм был популярным, мне было бы противно возможность его посмотреть. Я ходил в школу со спортсменами. И я подумал: «Мы собираемся посмотреть« School Daze ». И ни у кого этого не было. И у меня этого тоже не было. В то время это было выше моей головы. Но я позировал так, как будто я это понял, хотя на самом деле я не мог за этим угнаться.Это недолговечное занятие, которым вы занимаетесь в старшей школе, пытаясь читать тяжелые книги и погружаясь в более необычные вещи.

Когда я второй раз увидел «Призрачную нить», со мной была жена. А поскольку я знал историю и ее направление, юмор проявился еще больше. Я смеюсь и смеюсь. На следующее утро моя жена сказала: «Ты действительно считал Вудкока забавным». Почти обвинительный. Но ваши фильмы такие. Повторные просмотры рождают комедию.

Это правда.Самый яркий пример — «Будет кровь». Дэниел такой сильный и пугающий. Он не дает вам ни на дюйм, чтобы вы знали, что можете смеяться. В каком-то смысле его игра настолько высока, что вы думаете: «Он может прыгнуть через экран и задушить меня, если я издаю звук». Но то же самое я нахожу в отношении Билла Мясника. И Чарльз Лотон тоже мог это сделать — эти невероятные выступления на высоких частотах, которые едва ли не гигантские. Я обожаю это. Это то, что я хочу видеть, когда хожу в кино.

Но в первый раз все это может сбить с толку и устрашить.

Два разных тона одновременно, ага. Но потом повторные просмотры, юмор находит, что меня радует. [Пауза] Может, мне стоит постараться установить это немного раньше. Может быть, отказ от ответственности: «Во время этого фильма можно смеяться».

Смейтесь, если хотите: Дэниел Дэй-Льюис в «Там будет кровь». Paramount Vantage

«Мастер» тоже такой — эпическая постановка, отличный юмор.Это твоя любимая вещь, не так ли?

Конечно. Думаю, ничего не изменится. Количество эмоций, которые я вложил в это, и они вложили в это — это Фил [Сеймур Хоффман], Хоакин [Феникс] и Эми [Адамс]. Я не уверен, что он полностью успешен. Но меня это устраивает. Это кажется правильным. Мне это кажется уникальным. Я действительно надеюсь, что люди смогут вернуться к нему и насладиться им так, как я горжусь этим. И гордость может быть опасной вещью, и я не очень умалчиваю о своей гордости, говоря все это.Но я просто очень горжусь этим. И, конечно же, этому придают особую сентиментальность по ряду личных причин. Все готово.

А теперь вы собираетесь поработать с другим гигантом, Тиффани Хаддиш. Она тоже сила.

Она действительно потрясающий исполнитель. То же самое я почувствовал, когда увидел Адама — там столько всего. Не дайте себя обмануть тем, насколько она забавная. У нее просто свирепость. Думаю, я чувствую к ней связь, потому что она такая Л.А. ребенок тоже. Такое чувство, что я знаю ее очень давно, что странно. Я разговаривал с ней по телефону. Я с ней даже не встречался. Но вы следуете этим инстинктам. Они всегда хороши. Ага … хадиш .

Она и Майя составили потрясающую пару.

Совершенно верно! Это горючее сочетание, их двое. Это то, о чем вы мечтаете как режиссер. Потому что вы знаете, что если вы просто собираете… вместе, просты и создаете платформу, как вы думаете, почему люди хорошо выглядят, когда они работают с Дэниелом Дэй-Льюисом? Потому что это Дэниел Дэй-Льюис! Пишу для них, я чувствую, что вы могли бы включить кран, и он выйдет наружу.Это была бы отличная команда.

Это была интересная фотография, которую вы опубликовали с Майей в своем сеансе #AskPTA в Твиттере.

Я этого не публиковал! Кто-то мне это показал! Я имею в виду, Боже, это было ужасно… но на самом деле весело. Я помню, как увидел это и подумал: «Вау. Мы не можем так выглядеть, не так ли? »

Я тоже полностью помню тот снимок. Я просто не знал, что он существует. Мы ходили к врачу в Беверли-Хиллз, а это часть Беверли-Хиллз, где многие ребята тусуются в поисках людей, а они не ищут нас!

Еще одна причина не уезжать из Долины!

Да! Хорошо сказано! Не ходи в Беверли-Хиллз! Идиот!

Хотя эта фотография, кажется, что-то зажгла.Недавно была история, в которой вас называли двумя знаменитостями.

Майя рассказала мне об этом, но я еще не видел. Это заставляет меня сильно нервничать.

Дайте мне посмотреть, правильно ли я понял: «Майя Рудольф и Пол Томас Андерсон — величайшая пара знаменитостей».

Думаю, вы могли бы сказать, что ваш союз восходит к тому, что вы цените хороший смех.

Во всех моих любимых фильмах много смеха. «Сокровище Сьерра-Мадре» — один из моих любимых фильмов.Никто не считает это комедией, но взгляните на те абсурдные ситуации, которые подчеркивают человеческую природу. Они фантастические.

Я всегда тяготел к комедийным актерам, чтобы работать с… черт возьми, чтобы жить с… чтобы дружить. И на то есть причина. Кто хочет быть рядом с серьезными людьми? Что может быть скучнее серьезного человека?

У моей жены чувство юмора. Кроме случаев, когда она смотрит «Призрачную нить».

Тогда это: Над чем ты смеешься? [Смеется]

Это хороший фильм для пары, если вы находитесь в относительно хорошем месте.

В противном случае это может быть долгая поездка на машине домой. Вы бы удивились. Распределение 50 на 50, люди подходят ко мне и говорят, что эта женщина исполняет роль Рейнольдса Вудкока. Обычно они связывают это со сценарием завтрака, когда кто-то слишком шумно.

Тест на завтрак: вы Рейнольдс или Альма? Особенности фокуса

Они не обязательно углубляются в более глубокую психологию действующей динамики власти?

Нет. Это: «Какое у меня настроение за завтраком? Я Рейнольдс или Альма? » Я понятия не имел, что это произойдет.Это определенно было в стране непредвиденных последствий.

Это сделано для хорошего фан-арта. Это похоже на ваш фильм Уэса Андерсона Etsy.

О, в этом смысле его вещи невероятны. Приятно ждать, новый фильм Уэса Андерсона не за горами. Я не могу ждать.

Ой, если у тебя есть дети, «Собачий остров» подобен подарку от Бога. Мои дети, должно быть, смотрели «Фантастического мистера Фокса» около сотни раз.

И у вас не было с этим проблем.Я тоже. Есть вещи, которые ставят галочку в этом поле. Уэс. Что угодно от Aardman.

Мне понравилась история о том, что Кристофер Нолан взял своих детей на просмотр «Призрачной нити», и они начали называть его Вудкок.

Это становится вещью. Даже в моем доме это хороший способ сообщить кому-нибудь, что он немного чешется и нервничает. «Остынь, Вальдшнеп». Майя это сделает. «Хорошо, Вальдшнеп». Но, кстати, это работает и в обратном направлении. Я могу использовать это на ней. Это приятное напоминание не относиться к себе так серьезно.

Я слышал историю, в которой ваш сын видел, как вы резали несколько пятен «Призрачной нити», заметил рейтинг R и возразил: «Аааа… давай!»

Я это сказал? [Пауза] Это правда. [Смеется]

Он ждет, когда вы сделаете свой «Собачий остров».

Ну, я сейчас работаю над историей с моей дочерью Люси. Ей 8 лет. Она взяла это на себя, понимая, что, если я не собираюсь этого делать, она сделает это вместе со мной. Мы сейчас что-то пытаемся придумать.Это тоже хорошее сотрудничество. Это держит вас в тонусе. Я пытался направить историю к чему-то более мрачному, где мои инстинкты хотели это уловить, и она вежливо, очень ласково напомнила мне, что я так нацелился, и вернула ее. Мы хорошо поработали и сделали перерыв. Мы должны вернуться к этому.

Это как семья Фон Трапп вокруг вашего дома?

Это красивый фон Трапп. Я не так хорошо знаю этот фильм. Но есть сцена в «Ты не можешь взять это с собой», где входит женщина, и 50 разных членов семьи стучат по разным предметам в разных частях дома.Это немного похоже на то. Этот стучит по пианино. Этот стучит по барабану. Этот поет. Это очень хаотично.

Они устраивали для меня красивые показы мод, потому что думали, что они мне нравятся из-за фильма. По сути, они просто достают что-то из своего гардероба, а затем бегут обратно, надевают что-то еще и выходят. Еще одно непреднамеренное последствие, которое, безусловно, самое лучшее.

Пол Томас Андерсон рассказывает о режиссуре Тома Йорка для фильма «Анима»

Казалось, все действительно встало на свои места, поскольку режиссер Пол Томас Андерсон с годами все больше ассоциируется с Radiohead, начиная с использования Джонни Гринвуда в качестве основного бомбардира и заканчивая видеоклипами для альбома группы «A Moon Shaped Pool».Теперь он объединил усилия с Томом Йорком для создания 15-минутного фильма «Анима», премьера которого состоится на экранах IMAX в среду вечером и Netflix в четверг.

И, что удивительно, возможно, создатель фильма говорит Variety , что эта новая часть получила импульс в «Suspiria», кроссовере из фильмов и музыки Йорка, в котором Андерсон, конечно, не участвовал, но который оставил ощущение «незавершенного дела». между певцом и хореографом Дэмиеном Жале, что им удалось здесь с размахом возродить.

Действительно, очень большой: любой, кто может увидеть кинематографию Дариуса Хонджи для «Анимы» на экране IMAX, должен, хотя это не повредит и не пострадает, если, вероятно, 99 процентов зрителей будут смотреть его в потоковом режиме.В любом случае, в эти 15 минут можно вообразить много почти захватывающей дух красоты: от первого кадра поезда метро, ​​несущего туннель, до танцевальных эффектов на наклонной сцене, которые Фред Астер мог бы одобрить, и до неожиданно сексуального городского па-де. deux… к самому лицу Йорка, которое более выразительно, чем мы когда-либо видели раньше, высотой в несколько десятков футов в кинотеатре или на несколько дюймов на вашем смартфоне.

Так легко увлечься сюрреалистическими элементами, что вы не замечаете, как Андерсон отдает дань уважения немым комедиям 1920-х годов.В описании, которое он предлагает для «Анимы», есть ключ к разгадке, поскольку в некоторых материалах фильма он определяется как «кинофильм, особенно мультфильм или комедия, продолжительностью 10–12 минут и содержащий на одной катушке пленки; популярны, особенно в эпоху немого кино ». «Анима» построена как мечта из трех частей, но это также своего рода комедия-квест, в которой Йорк влюбляется в красивую женщину в поезде метро, ​​которая оставила ведро с обедом и изо всех сил пытается вернуть его.Это своего рода счастливый конец, который представляет собой наиболее романтичную вещь, которую Андерсон показал на экране по эту сторону «Punch Drunk Love» или его отравления по обоюдному согласию в его последнем фильме. Но милых мечтателей, увы, ждет рассвет.

Variety встретился с Андерсоном, когда он тусовался после рекламных показов IMAX в прошлую пятницу вечером в Центре цифровых искусств им. Роберта Земекиса при Университете Южной Калифорнии.

Сколько людей увидят это в IMAX?
У нас по средам показы по всему миру — наверное, около 40 кинотеатров.И тогда это останется на усмотрение театрального экспонента. Трудно попытаться поместиться перед множеством фильмов, которые сейчас показывают в IMAX. Вы, вероятно, не захотели бы видеть это перед «Человеком-пауком». Так что они у них есть, и они могут играть, если они подходят. Но да, надеюсь, будет много людей, которые увидят это таким образом, затем они разместят это на Netflix, и у него будет какая-то репертуарная жизнь, такая же, как и в IMAX.

Считаете ли вы, что она стоит отдельно от альбома?
Что ж, они независимы — это отдельные вещи, но они определенно являются компаньонами.Я имею в виду, что в конечном итоге любой музыкальный видеоклип направляет вас к записи, а не то, что вы можете держать в руке и брать с собой. Но это все Том. Так много всего этого прямо из мозга Тома. Многие предпосылки для этого исходят от Тома и этого хореографа Дэмиена Жале, с которым он работал над «Суспирией». Они действительно ладили в этом и чувствовали, что у них есть незаконченные дела, и они все еще хотят продолжить это сотрудничество. Так что я был в этом смысле третьим колесом. Они знали, что хотят что-то сделать, но не совсем понимали, что именно.Мы знали, что хотим, чтобы это было больше, чем одна песня. Так что он просто катился вперед, одно за другим. Вот как все это произошло. Мы начали говорить об этом в декабре, и вот мы здесь, в любом случае — в июне! — все сложилось довольно быстро.

У вас есть даты съемок в финальных титрах, а также на EP, который был роздан участникам сегодня вечером. Это было потрясающе недавно.
Да, я имею ввиду, мы только что сняли его примерно месяц назад. [Даты съемок указаны 11-19 мая.]

Это было большое, большое производство? Это похоже на эпопею.
Наверное, не так грандиозно, как вы думаете, но это выглядело эпично только потому, что было так много движущихся частей. Столько танцоров. Были две разные страны. Мы поехали в Прагу, и мы пошли в этот прекрасный музей в Ле Бо, где мы проделали всю эту пещерную работу. Это было потрясающее место. Иногда бывает шокировать, когда оборачиваешься и видишь такое количество людей за 15-минутным сюжетом.

Это — это очень длинный свиток с титрами.
Я знаю. Что ж, это было ужасно: вы подумали: «Мы делаем 15-минутный фильм с двумя часами титров?» Эти танцоры и все эти люди… В Чехословакии, по сути, вы нанимаете одного человека и получаете четыре члена семьи этого человека, чтобы они пришли на помощь, чтобы посмотреть, как этот один человек выполняет свою работу. Тем не менее, это было отличное место для работы.

Фильм получается на удивление романтичным. Когда мы думаем о Томе Йорке, мы думаем о тревоге, и ее определенно много. Но это похоже на Тома Йорка в роли романтика в главной роли, которое какое-то время приближается к концу.
Ага. Что ж, Бастер Китон всегда так поступал. Всегда найдется сцена, в которой Бастер Китон немного романтичен. Но та последняя песня, «Dawn Chorus», потрясающая — я не знаю, игралась она раньше (на концерте) или нет. Я так не думаю. Это действительно так красиво.

Итак, Том Йорк — это Бастер Китон — это то, что мы можем извлечь из этого?
Ну, у него есть такая же штука, не так ли? Мол, физически. У него потрясающее тело — очень, очень физическое.Я просто повторял: «Больше Бастера Китона, больше Бастера Китона!» Казалось, подходит.

дополнительный экранный ридер

Подробнее о:

Пол Томас Андерсон на фантомной нити, Дэниел Дэй-Льюис

33 ^rd Международный кинофестиваль в Санта-Барбаре чествовал пять режиссеров, номинированных на премию Оскар: Кристофер Нолан ( Дюнкерк ), Грета Гервиг ( Lady Bird ), Гильермо дель Торо ( The Shape of Water ), Jordan Peele ( Get Out ) и Paul Thomas Anderson ( Phantom Thread ) — и удостоил их награды «Выдающиеся режиссеры года в 2018 году» в театре Арлингтона 6 февраля ^{г. th} .С помощью Phantom Thread Андерсон рисует яркий портрет художника (в данном случае известного портного Рейнольдса Вудкока, которого играет Дэниел Дэй-Льюис ) в творческом путешествии и женщин, которые поддерживают его мир в рабочем состоянии.

Во время индивидуальных панелей и группового чата эти директора обсуждали раздвигая границы своего повествования и то, как они вдохновляются работой своих коллег. Андерсон рассказал о том, как развивалась идея Phantom Thread , наслаждаясь процессом разработки с Дэниелом Дэй-Льюисом, насколько он похож и отличается от главного героя своего фильма, и что он снимал фильм без оператора.Он также рассказал об обстоятельствах, при которых он смотрел фильмы других номинантов.

Вот основные моменты того, что он сказал во время вопросов и ответов:

Изображение через Focus Features

Вопрос: Как вы пришли к идее Phantom Thread ? Это правда, что вы были не в себе и о вас заботились?

ПОЛ ТОМАС АНДЕРСОН: Это правда.Когда я заболею, я справляюсь с этим несколькими способами. Во-первых, я становлюсь очень капризным и делаю вид, что не болен, потому что не хочу, чтобы меня тормозили. Я не хочу ничего пропустить. Обычно это может сработать. Но если это не сработает, и вы действительно заболеете и окажетесь на спине, вам понадобится помощь, и вы станете уязвимым. Я помню, что был очень болен, просто с гриппом, и я поднял глаза, и моя жена (Майя Рудольф) посмотрела на меня с нежностью, которая заставила меня подумать: «Интересно, хочет ли она держать меня таким, может быть, на неделю. или два.«Я смотрел не те фильмы, когда лежал в постели во время этой болезни. Я смотрел Rebecca , The Story of Adele H. и Beauty and the Beast , и я действительно начал думать, что, возможно, она меня отравляет. Итак, это ядро ​​идеи я имел в виду, когда начинал писать что-то.

Что заставило вас вернуться к Дэниелу Дэй-Льюису через десять лет после Там будет кровь ?

АНДЕРСОН: Конечно, он всегда наверху списка.Прошло десять лет с тех пор, как мы сделали There Will Be Blood , и мы оба ушли и сделали еще несколько вещей, но между нами всегда был зуд, чтобы снова собраться вместе. Я закончил Inherent Vice , и я был зачинщиком. Я знал его достаточно хорошо, и мы достаточно дружелюбны, поэтому я знал, что должен создать ситуацию, когда мы оба сели за кухонный стол, как в школе, и сказали: «Мы собираемся сделать это, и мы должны получить работать над этим ». У меня были отрывки истории, но очень, очень тонкая предпосылка.Удовольствие от этого опыта, оглядываясь назад, было связано с формированием истории с Даниэлем и работой с ним каждый день в течение восьми или ночных месяцев, чтобы сформулировать это приключение, которое мы собирались продолжить. По пути мы просто открываем для себя то, что нас интересовало. Полагаю, Дэниел возглавляет список всех. Мне просто нужно было перейти к началу очереди.

Изображение через Focus Features

Дэниел Дэй-Льюис сказал, что, когда вы работали вместе, чтобы выяснить некоторые особенности этого, не всегда вашим главным героем становилась портниха.Почему все закончилось именно так?

АНДЕРСОН: Суть нашей истории требовала, чтобы кто-то был одержим собой и эгоистом, чтобы вступить в эти отношения. У нас было именно это, поэтому мы флиртовали с любыми идеями, которые подходили для этого. Кристобаль Баленсиага был модельером 50-х, очень известным мастером, и открытие его позволило нам больше узнать о портнихах, особенно в Лондоне 50-х. Для нас это была еда и питье. То, как эти люди относились к своей работе и окружающим обстоятельствам, было просто хорошим, чтобы быть правдой.Он просто продолжал наполнять нас все большим количеством боеприпасов, чтобы продолжить эту историю.

И персонаж, Рейнольдс Вудкок, и вы великие художники, известные своей энергичностью и перфекционизмом. Насколько ваш способ работы похож на его?

АНДЕРСОН: Это похоже на то, насколько серьезно мы относимся к работе, но совсем не похоже на то, насколько серьезно мы относимся к себе, я бы сказал. Рейнольдсу нужна тишина. Я вырос в доме из девяти детей, и у меня четверо своих.Рабочая среда кардинально отличается. И я, наверное, больше всего шумлю за завтраком. Но есть очень сильные параллели между тем, когда вы так сильно заботитесь о своей работе, и тем, когда ваша работа и ваша жизнь неотделимы друг от друга. Для меня нет разделения. У меня нет никаких увлечений, кроме этого. Вот что я делаю. Это моя жизнь.

Изображение с Paramount Pictures

Визуально такой великолепный фильм, отчасти из-за костюмов, но также и из-за того, как он снят.Как вы сами оказались в роли DP?

АНДЕРСОН: Было бы слишком много называть меня постановщиком фотографии. Я работал с несколькими парнями уже много-много лет. Мы сделали много побочных проектов, и это было естественным продолжением этого. Реальность такова, что мы все делали ту работу, которую обычно делали, просто мы не сотрудничали с кинематографистом. Это был вызов, который я поставил перед собой и остальными ребятами — Майклом Бауманом, Колином Андерсоном, Эриком Брауном и Джеффом Канкелем.Это было то, что напугало нас до чертиков, но это было действительно очень хорошо. Такие вещи нужны, по крайней мере, мне, когда снимаешься в фильме. Мне нужно чувствовать, что я иду по канату и заставляю себя что-то делать. Я действительно горжусь тем, что мы это сделали.

Нам сказали, что это будет последний спектакль в фильме Дэниела Дэй-Льюиса, который мы когда-либо увидим. Вы покупаете это, и что вы можете сделать, чтобы это изменить?

АНДЕРСОН: Я покупаю это.К счастью, у нас есть длинная линейка DVD и Blu-ray, к которой мы все можем вернуться и порадоваться тому, что у нас есть. Что я могу с этим поделать? На данный момент ничего. Может, когда дым рассеется, я смогу уговорить его что-нибудь. Но на данный момент, я думаю, нам всем просто придется улыбнуться и вытерпеть это. Прискорбно думать о том, что «потому что я все еще думаю, что осталось еще больше, но мы действительно должны быть так счастливы за то, что он нам дал. Удивительно думать об этом. Он играет с детства, так что это долгая и потрясающая карьера.Как зрители, которые любят фильмы, мы должны быть так счастливы, что смогли оказаться в это время, когда смогли посмотреть фильмы Дэниела Дэй-Льюиса в кинотеатре.

Изображение предоставлено Warner Bros.

.
Поскольку в этом сезоне награждения вы были с Гильермо дель Торо, Кристофером Ноланом, Джорданом Пил и Гретой Гервиг, какое впечатление у вас остались от просмотра их фильмов?

АНДЕРСОН: Первое, о чем я думаю, когда думаю о фильме Гильермо ( The Shape of Water ), — это Салли Хокинс и ее игра.Я так долго чувствовал, что она была прямо перед нашими лицами. Мне было интересно, кто будет тем человеком, который схватит ее и поместит туда, где она должна быть, и что самое запоминающееся в этом фильме — это то, что она увидела ее спереди и в центре. Мне всегда удается смотреть фильмы Криса в оптимальной обстановке, прямо вне прессы. Я просто помню, как думал, что столько раз, сколько вы это делали, нет большего удовольствия, чем сидеть сейчас в кинотеатре и говорить: «Какого черта он это сделал ?!» На самом деле, так было каждый момент [с Dunkirk ].С фильмом Греты ( Lady Bird ) я иду прямо к Сирше [Ронан]. Вы видите эту ирландскую актрису из Калифорнии, а точнее из Сакраменто, и думаете: «Как она это сделала ?!» Это лучшее чувство, когда ты видишь перед собой волшебный трюк и все, что ты знаешь о режиссуре, исчезает. И мне пришлось посмотреть фильм [Джордана Пила] ( Get Out ) в разгар съемок, зимой в Лондоне, когда мне действительно нужен был спасательный круг и что-то, что могло бы меня вдохновить.Мне было холодно, и я не думал, что у нас все хорошо, и в воскресенье вечером пошел в кино. Я был большим поклонником всего, что он делал на телевидении, но этот фильм вдохновил меня так глубоко и безмерно. Это также была связь с моей страной, какой бы странной она ни была. По иронии судьбы я скучал по дому.

Изображение через функции фокусировки

Трейлер «Night Teeth» раскрывает Меган Фокс и Сидни Суини в роли горячих вампиров

Кто хочет пойти перекусить?

Читать далее

Об авторе

Кристина Редис
(Опубликовано 4973 статей)

Кристина Редиш — старший репортер Collider.Проработав в Collider более десяти лет (с 2009 года), ее основное внимание уделяется фильмам и телевизионным интервью с талантливыми людьми как перед камерой, так и за ней. Она фанатик тематических парков, что привело к освещению различных площадок и аттракционов, а также огромная фанатка музыки, по которой она судит о жизни по времени до Pearl Jam и по времени после него. Она также является членом Ассоциации Выбор критиков и Ассоциации телевизионных критиков.

Более
От Кристины Редька

.