Восемь с половиной – ИНОЕКИНО

В честь 100-летия Федерико Феллини компания «Иноекино» совместно с «Престиж Кино» выпускает в прокат «Восемь с половиной» — самый личный фильм режиссера и одно из главных в истории «кино про кино». Картина будет демонстрироваться на итальянском языке с русскими субтитрами.

Феллини — исключительный режиссер с богатейшим творческим наследием, продолжающим оказывать влияние на кинематографистов и зрителей по всему миру. Великий экспериментатор и исследователь человеческих страстей, он постоянно двигал кино вперед, сочетая эстетику карнавала, полет воображения и искренность. «Восемь с половиной» венчает поэтическую фантазию ранних фильмов Феллини и с барочным изобилием рассказывает о «творческой кухне» кинопроизводства с бесконечными поисками, кризисами, сомнениями и мечтами. Марчелло Мастроянни играет фактически alter ego Феллини, а многие сцены повторяют личный опыт режиссера. «Восемь с половиной» завораживает бесконечной игрой реальности и иллюзий, окунает в фантасмагорию сновидений и воспоминаний и является, пожалуй, самым смелым и символичным фильмом Феллини.

Синопсис:

Гвидо Ансельми, известный итальянский режиссер, никак не может начать работу над новым научно-фантастическим фильмом. Продюсеры в нетерпении, на декорации потрачены миллионы, выписаны звезды — но у Гвидо творческий и личностный кризис. Он разочарован в работе, жизни и любви, его одолевают тоска, беспокойство, сомнения в своих силах. Будущая картина никак не может сложиться в его голове, и Гвидо в поисках вдохновения постоянно возвращается к событиям своего прошлого и фантазирует о настоящем…

О проекте:

«Восемь с половиной» вместе с предыдущей картиной Феллини «Сладкая жизнь» образуют своеобразную дилогию о невозможности творческого акта в разобщенной среде чужих друг другу людей. Название отсылает к восьми фильмам и одной коллаборации, которые режиссер снял до этого, а главный герой Гвидо олицетворяет самого Феллини и его творческие сомнения. Этот персонаж — одно из величайших погружений в режиссерское сознание, а фильм хоть и в причудливой форме, но правдиво показывает процессы, стоящие за созданием фильма вообще. Феллини привлек к работе весь цвет итальянского кино. Главную роль, как и в «Сладкой жизни» сыграл Марчелло Мастроянни. В его окружении — вновь Анук Эме, а также Клаудия Кардинале, Сандра Мило и королева итальянского хоррора Барбара Стил. Оператором выступил Джанни Ди Венанцо, работавший с главными режиссерами Италии того времени, а музыкальное сопровождение написал Нино Рота, постоянный композитор Феллини. «Восемь с половиной» неизменно входит в списки лучших фильмов всех времен, является обладателем двух «Оскаров» и главного приза ММКФ. Несмотря на сложную структуру, обилие метафор и глубокий символизм, картина наполнена и комедийными эпизодами: не случайно ее всегда одинаково хорошо воспринимали и критики, и рядовые зрители. «Восемь с половиной» — выдающийся фильм о свободе, творчестве и создании кино, который должен увидеть каждый поклонник этого искусства.

«Восемь с половиной» — Признания кинорежиссера – Журнал «Сеанс»

В прокате «Восемь с половиной» Федерико Феллини. Если вы уже купили наш феллиниевский журнал и прочитали статью, написанную о фильме Алексеем Васильевым, самое время обратиться к критике родом из 1960-х. Публикуем перевод едкого классического текста Полин Кейл о том, как Феллини путает самолюбование и креативность.

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

Несколько лет назад красивый и самовлюбленный актер развлекал меня историями о своих романах с разными девушками и юношами — и в конце концов заявил, соблазнительно улыбаясь: «Иногда у меня столько идей, что я не знаю, которую выбрать». Подталкивая его к дверям, я подумала: какие-то у него странные представления о том, что такое идея.

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

Герой «Восьми с половиной» — режиссер и центр киновселенной, создатель, чьему слову внемлет каждая тварь, человек, который всем нужен и которому открыты все двери. Гвидо может все, и такое количество возможностей его ошеломляет. Он — как знаменитый кинокутюрье, который никак не может решить, что сшить для весенней коллекции. («Мне страшно нужна идея. Я с ума сойду, если ее не будет. Все зависят от меня».) Боюсь, в своих представлениях о том, что такое идея, Гвидо ушел ненамного дальше, чем мой глупышка-актер. В свою очередь, они до ужаса похожи на представления всех этих кошмарных простофиль, из которых якобы выйдет отличный писатель, — ведь у них уже есть классная история, и ее нужно просто облечь в слова. Режиссер действительно соответствует популярному образу успешного гения, а в наших женских журналах регулярно мелькают рассказы об «утонченном» писателе или режиссере, который ищет идею и находит ее в собственной жизни или любви. «Прими меня таким, какой я есть» — вот финальное и успешное воззвание Гвидо к фигуре жены (хотя именно это она все два часа отказывалась делать).

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

Этот роскошный цирк на несколько арен имеет крайне мало отношения к напряженной работе, которую даже кинорежиссер выполняет в одиночку.

«Сладкая жизнь» укрепила публику в мысли, что богатые и одаренные люди порочны, а «Восемь с половиной» воспроизводит популярную канву «большого» режиссера: он покорит весь мир, как только найдет свою важную идею (настолько важную, что простофили никогда ей не делятся, чтобы не «украли», — и чем меньше у них идей, тем больше они боятся плагиата). Возможно, несвязанность того, что мы видим на экране (главным образом конфликта между любовью к жене, удовольствием от любовницы, мечтой о невинности и грезами о гареме), с процессом создания произведения искусства можно проиллюстрировать следующим сравнением: легко ли представить, что Достоевский, Гойя, Берлиоз, Гриффит и так далее уладили свою личную жизнь прежде, чем приступать к работе, — или что их проблемы были так уж неразрывно связаны с текущими проектами? Зато мысль, что художник должен «принять себя» или «взять себя в руки» — и только тогда он сможет творить, хорошо знакома нам по популярным биографиям фрейдистского толка.

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

Возможно, образованной публике проще увидеть в фильме «шаг вперед», когда герой справляется с «творческим кризисом» или «творческим блоком». К этой теме часто обращаются в современных текстах — но применимо ли подобное к фильмам? Какой фильм за полувековую историю кино буксовал на месте из-за «творческого блока» у режиссера? Никакой — если у него были бюджет, съемочная группа, сценаристы и декорации. Разумеется, отсутствие связи между тем, что мы видим на экране, и процессом кинопроизводства можно объяснить фразой «У него срыв, и всё это — мир его фантазий». Фантазии — замечательный киноматериал при условии, что сам фильм — необычный и увлекательный или если фантазии как-нибудь интересно подсвечивают реальную жизнь персонажа. Ничего этого про «Восемь с половиной» сказать нельзя: он удивительно похож на сладкую вату из мечтаний голливудских героинь. Эту вату нанизали на нить фрейдистских понятий «тревога» и «исполнение желаний» в шарлатанской интерпретации. «Восемь с половиной» — невероятно «внешняя» версия «внутренней» жизни художника. Этот роскошный цирк на несколько арен имеет крайне мало отношения к напряженной работе, которую даже кинорежиссер выполняет в одиночку. Это скорее фантазии человека, который хочет быть кинорежиссером и впитал в себя все эти киноверсии жизни художника, где герой вдруг ловит вдохновение в разгар бала или карнавала — и бросается прочь, претворять жизнь в искусство. «О чем твой фильм? О чем ты думаешь?» — спрашивает жена Гвидо. В «Восемь с половиной» это один и тот же вопрос.

У кинорежиссера есть два главных врага: коммерческий провал и коммерческий успех.

Креативность — новый бзик: родителям советуют не бить ее палкой, учителей учат замечать ее в зародыше, ее поощряют разные фонды, а колледжи и государственные санатории пестуют ее в строгой атмосфере порядка. Правительству говорят, что креативность надо уважать. Мы все должны так перед ней благоговеть, что, когда она переживает кризис, никакие конфликты не должны сбивать с нее эту ширму. Но ширма креативности — прекрасный материал для комедии — выглядит крайне нелепо, когда к ней хотя бы наполовину подходят всерьез. Когда сама сатира на большие дорогие фильмы — большой дорогой фильм, как отличить одно от другого? Когда человек делает себя мишенью собственной шутки, смеяться над ней слишком неловко. Эксгибиционизм — сам себе награда.

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини.  1963

«Восемь с половиной» намекает на некоторые проблемы Феллини как режиссера, но они лежат не в области фантазий и психоанализа. Одна из главных — гнилая экономика, которая особенно сильно влияет на Феллини из-за коммерческого успеха «Сладкой жизни» и порожденных им надежд на прибыль. У кинорежиссера есть два главных врага: коммерческий провал и коммерческий успех. После провала сложно собрать деньги на следующий фильм; после успеха следующий фильм должен быть больше и «лучше». В последние годы ни один крупный голливудский режиссер, за плечами которого череда крупных хитов, не сумел профинансировать небольшую и недорогую постановку — и дело не в том, что никто не пытался. С точки зрения студий и банков, полумиллионная инвестиция — гораздо больший риск, чем многомиллионные инвестиции в имя и звездный актерский состав, масштабную рекламную кампанию — и почти стопроцентно гарантированную заполняемость залов. О стоимости «Восьми с половиной» (и «Леопарда» Висконти«) Show писал: «В плане количества потраченных лир это почти итальянские „Клеопатры“. Но за эти деньги „Клеопатра“ принесла Голливуду пустые кинотеатры […] тогда как „Восемь с половиной“ принес итальянцам невероятную визуальную красоту и глубокую философию — своего рода зрелище духа, которое более чем окупилось. Шедевр всегда стоит своих денег». «Философия по версии Show» — конечно, достойная цель, как и «идеи по версии Феллини». Но «Восемь с половиной» — это действительно зрелище духа: что еще сделать с духом, когда от тебя ожидают шедевр за шедевром?

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

Когда фильм превращается в зрелище, мы теряем вовлеченность в его сюжет

По словам Феллини, «чтобы судить об этом фильме, нужны новые критерии оценки». Ага. «В моей картине происходит все», — говорит Гвидо. Это как бы сообщает нам, что он художник-волшебник. Но человек, который верит в алхимию, подобен тому, кто надеется во сне создать шедевр и, проснувшись, обнаружить его рядом, готовеньким. Феллини вбрасывает свои хаотичные идеи — а публика должна разбираться самостоятельно. «Восемь с половиной» — большой, «прекрасный» фильм, но что это? Это правда волшебное произведение искусства? Например, у дома есть оптимальный размер; слишком большой дом превращается в особняк или достопримечательность — и мы уже не чувствуем в нем семейных связей, а комнаты не отражают характеров, привычек и вкусов своих обитателей. Когда фильм превращается в зрелище, мы теряем вовлеченность в его сюжет. Мы можем восхищаться действием и великолепием — или, в случае «Восьми с половиной», декором, остроумной фантасмагорией, непревзойденным «профессионализмом» («А этот Феллини умеет снимать!»). Но фильм стал слишком большим и впечатляющим — и утратил связь с чувствами и жизнями. Последний фильм-«дом» Феллини — это «Ночи Кабирии»; «Восемь с половиной» — это бедлам для режиссера, который живет «Сладкой жизнью», то есть дурдом. «Какой восхитительный кастинг!» — восклицают поклонники, реагируя не на то, как актеры ведут себя в фильме, а на то, как ловко их подобрал режиссер. А больше, собственно, реагировать и не на что, потому что первое же появление «персонажей» сообщает нам о них вообще все. Они застыли — забальзамировались. Актерская игра не нужна: это моментальные живые карикатуры. «Волшебство» режиссера заключается в том, что его кресло для кастинга — весь мир. Он использует «настоящих» аристократов и «настоящих» знаменитостей, которые играют сами себя; он превращает бизнесменов в звезд, а потом признается, что путает искусство и жизнь. Именно эта путаница придает его фильмам особый «профессиональный» шик.

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

Некоторые филологи хвастаются тем, что их не интересуют события реального мира, а волнует только литература; некоторые критики говорят, что содержание им не важно — только структура; некоторые юные поэты сообщают, что их занимает только их собственное творчество. Вот и Гвидо заявляет: «Мне нечего сказать, но я хочу это сказать». Чем меньше сути, тем больше желания ее выразить? Или, как сказала жена пьяному мужу, «Будь у тебя мозги, ты бы их вынул и начал с ними играться»?

Это — первый (и, смею предположить, не последний) фильм, в котором режиссер озабочен главным образом возвеличиванием самоограничения.

Как показал «Мариенбад», спа — самое место для всего этого. Те, кто отточил свой ум, гадая, что же случилось «В прошлом году в Мариенбаде», теперь трудятся над «Восемь с половиной», отделяя «воспоминания» и фантазии от «реальности». Один профессор-киновед сказал, что несколько раз ходил на «Восемь с половиной», проверяя разные теории о том, как выполнены скачки между этими тремя категориями, — и так и не нашел ответа. Когда я предположила, что он поставил себе нерешаемую задачу, потому что «Восемь с половиной» — целиком фантазия, он разозлился, упрекнул меня в извращенности и в качестве очевидного примера «реальности» привел сцену кинопроб на роли любовницы и жены (один из самых кошмарных эпизодов фильма), а в качестве примера «воспоминания» — танец Сарангины на пляже (который такое же «воспоминание», как, например, чудище на берегу в конце «Сладкой жизни»).

«Восемь с половиной». Реж. Федерико Феллини. 1963

«Восемь с половиной» — С чистого листа

Это — первый (и, смею предположить, не последний) фильм, в котором режиссер озабочен главным образом возвеличиванием самоограничения. И неспособность выйти за рамки, которая традиционно считается артистическим самоубийством — преподносится как важное достижение в киноискусстве людьми, которые путают самолюбование с креативностью.

«Восемь с половиной» начался как своего рода сиквел к «Сладкой жизни», продолжая историю «ангела из Умбрии». Феллини превратил ее в Клаудию Кардинале — весьма корпулентного ангела с сомнительной улыбкой. Прозрачно порхая, она мало чем отличается от Сид Чарисс или Риты Хейуорт в газовой сорочке на очередной площадке MGM или Columbia. Она становится идеалом невинности в глазах хозяина балагана: миловидная чистота, ангелочек-муза в качестве «звезды» (фильма и фильма-в-фильме) — тупик в бесконечно затухающем отражении самого себя.

Перевод Светланы Клейнер

Читайте также

ВОСЕМЬ С ПОЛОВИНОЙ: БИОГРАФИЯ КРИЗИСА

«8 с половиной» – это увлекательный, представленный в виде череды причудливых образов диалог с собственным «я», занимательная, обрамлённая гениальным саундтреком Нино Роты («Ромео и Джульетта», «Крёстный отец») история о поиске музы, привлекающее яркими актёрскими работами рассуждение о творческом процессе.

Фильм многое проиграл бы, если бы не приглашённые актёры. В роли Гвидо Ансельми снялся Марчелло Мастроянни. Картина стала второй после «Сладкой жизни» совместной работой знаменитых постановщика и артиста. Также в фильме приняли участие Анук Эме (жена Гвидо Луиза), Сандра Мило (любовница Карла) и Клаудия Кардинале (актриса Клаудия).

Взаимоотношения Феллини с женщинами – ещё одна важная тема постановки. В своих героинях автор видел источник вдохновения и причину его головной боли. Аллегорически каждая из них на какой-то момент становится для Гвидо музой, его мимолётной – подчас мнимой – спутницей жизни: женщиной-загадкой, женщиной-сказкой, женщиной-кошмаром или женщиной-видением. Впрочем, эротическое в представительницах прекрасного пола у Феллини сочетается с трагическим и даже с комедийным. Например, в фантасмагорическом персонаже Эддры Гэйл, являющейся Гвидо в чарующих сновидениях-мечтаниях, угадывается объект юношеских фантазий, но также она – источник глубинных страхов будущего режиссера: трепет перед чем-то незнакомым, потенциально опасным, но влекущим и соблазнительным.

Такая двойственность добавляет истории глубины. Она возникает в момент адюльтера, когда, лёжа в постели с любовницей, режиссёр не перестаёт быть режиссёром – он невольно превращает их свидание в сцену из фильма. Обнаруживается в действиях давнего друга Гвидо, фокусника, чьи манипуляции неожиданно для всех (прежде всего – для главного героя) – не трюк, но настоящее искусство. Мелькает в эпизодах диалога постановщика и кардинала, оказывающегося не то Господом Богом, не то простым смертным с самыми банальными желаниями и потребностями. Наконец, проявляется в исповедальных словах главного героя: «Я опять смятен, но это смятение — я сам. Я совсем не такой, каким бы мне хотелось быть, и это меня больше пугает. Говорить правду – то, что я не знаю, то, что я ищу, но что я не нашел, – только так я чувствую себя живым».

КАРО.Арт: Восемь с половиной \ 8 1\2 (SUB)

Продолжительность: 139 мин.

Режиссёр: Федерико Феллини

Производство: Италия, Франция

Год выпуска: 1963

В ролях:

Марчелло Мастроянни, Клаудиа Кардинале, Анук Эме, Сандра Мило

Купить билет

В честь 100-летия Федерико Феллини компания «Иноекино» совместно с «Престиж Кино» выпускает в прокат «Восемь с половиной» — самый личный фильм режиссера и одно из главных в истории «кино про кино». Картина будет демонстрироваться на итальянском языке с русскими субтитрами.

Феллини — исключительный режиссер с богатейшим творческим наследием, продолжающим оказывать влияние на кинематографистов и зрителей по всему миру. Великий экспериментатор и исследователь человеческих страстей, он постоянно двигал кино вперед, сочетая эстетику карнавала, полет воображения и искренность. «Восемь с половиной» венчает поэтическую фантазию ранних фильмов Феллини и с барочным изобилием рассказывает о «творческой кухне» кинопроизводства с бесконечными поисками, кризисами, сомнениями и мечтами. Марчелло Мастроянни играет фактически alter ego Феллини, а многие сцены повторяют личный опыт режиссера. «Восемь с половиной» завораживает бесконечной игрой реальности и иллюзий, окунает в фантасмагорию сновидений и воспоминаний и является, пожалуй, самым смелым и символичным фильмом Феллини.

Синопсис:

Гвидо Ансельми, известный итальянский режиссер, никак не может начать работу над  новым научно-фантастическим фильмом. Продюсеры в нетерпении, на декорации потрачены миллионы, выписаны звезды — но у Гвидо творческий и личностный кризис. Он разочарован в работе, жизни и любви, его одолевают тоска, беспокойство, сомнения в своих силах. Будущая картина никак не может сложиться в его голове, и Гвидо в поисках вдохновения постоянно возвращается к событиям своего прошлого и фантазирует о настоящем…

О проекте:

«Восемь с половиной» вместе с предыдущей картиной Феллини «Сладкая жизнь» образуют своеобразную дилогию о невозможности творческого акта в разобщенной среде чужих друг другу людей. Название отсылает к восьми фильмам и одной коллаборации, которые режиссер снял до этого, а главный герой Гвидо олицетворяет самого Феллини и его творческие сомнения. Этот персонаж — одно из величайших погружений в режиссерское сознание, а фильм хоть и в причудливой форме, но правдиво показывает процессы, стоящие за созданием фильма вообще. Феллини привлек к работе весь цвет итальянского кино. Главную роль, как и в «Сладкой жизни» сыграл Марчелло Мастроянни. В его окружении — вновь Анук Эме, а также Клаудия Кардинале, Сандра Мило и королева итальянского хоррора Барбара Стил. Оператором выступил Джанни Ди Венанцо, работавший с главными режиссерами Италии того времени, а музыкальное сопровождение написал Нино Рота, постоянный композитор Феллини. «Восемь с половиной» неизменно входит в списки лучших фильмов всех времен, является обладателем двух «Оскаров» и главного приза ММКФ. Несмотря на сложную структуру, обилие метафор и глубокий символизм, картина наполнена и комедийными эпизодами: не случайно ее всегда одинаково хорошо воспринимали и критики, и рядовые зрители. «Восемь с половиной» — выдающийся фильм о свободе, творчестве и создании кино, который должен увидеть каждый поклонник этого искусства.

«Восемь с половиной» (1963) — смотреть фильм онлайн без регистрации

Успешный режиссер Гвидо затеял новый фильм, который будет еще лучше предыдущих. До начала съемок осталось две недели, контракты подписаны, вся группа в сборе. Однако Гвидо до сих пор не понимает, какой фильм он будет снимать. Чтобы выбраться из творческого кризиса, он уезжает отдыхать, надеясь успокоиться и найти верное решение. Но к нему приезжает вся его «свита»: жена, любовница, продюсер, актрисы, друзья, критики и просто сумасшедшие, которые преследуют каждого режиссера. Гвидо все больше погружается в себя, и будущий фильм кажется ему все более иллюзорной затеей.

Среди всех фильмов Федерико Феллини «8½» стоит особняком. Многие другие картины этого режиссера принято считать гениальными, но «8½» перевернула представления о возможностях кино, изменила киноязык. В ней авангардно даже название: не зная, как озаглавить свой новый фильм, Феллини попросту дал ей порядковый номер среди своих работ, посчитав шесть полнометражных фильмов, два короткометражных (принял за один) и добавив «половинкой» свое участие в фильме «Огни варьете» (второй режиссер — Альберто Латтуада).

В своем новом фильме Феллини соединил четыре пласта: реальность, сны, воспоминания и фантазию. Причем соединил их таким образом, чтобы граница была не видна, потому что все показанное дано через восприятие Гвидо, творческого человека, для которого любой опыт, включая воображаемый, имеет большое значение. Очень важны в этом смысле первые кадры фильма: Гвидо (мы пока не знаем его имени) сидит в автомобиле, стоящем в туннеле, вокруг него образовалась пробка. Из соседних машин на героя смотрят странные люди, а потом его машина наполняется газом, и Гвидо начинает задыхаться. Он вылетает из автомобиля и парит над пробкой, улетая в ведомые только ему дали. Этот сон — один из многих, наполняющих фильм, но зритель каждый раз спрашивает себя, не реальность ли это, потому что бесконечные беседы Гвидо со своими друзьями и коллегами носят тоже слишком фантасмагорический характер. Временами зрителю может показаться, что все действие происходит исключительно в голове Гвидо и ничего этого вовсе нет на самом деле.

Если фильмы сюрреалистов можно считать снами на экране, то Феллини предложил киноязык для «потока сознания», где бессознательное, конечно, играло очень важную роль. Режиссер использует уже опробованные прежде методы, гиперболизируя реальность с помощью грима, неожиданных ракурсов, панорам, диалогов, музыкальных сцен и элементов циркового представления. Музыка Нино Рота здесь тоже чем-то напоминает цирковые мелодии. Особое внимание уделено женским образам, которыми Феллини окружает Гвидо на протяжении всего фильма, приводя все это к хрестоматийной сцене, где Гвидо, не выдерживая напряжения, берет хлыст и наводит порядок в своем «гареме».

«8½» считают самым личным фильмом Феллини. Это практически исповедь, а Гвидо в исполнении Марчелло Мастрояни — альтер эго режиссера. Однако стоит отметить, что при всей кажущейся хаотичности образов фильма, он выстроен очень четко и строго, каждое движение камеры имеет свою причину, а каждый персонаж проходит несколько стадий: мы знакомимся с ним, потом он раскрывается перед нами, и, наконец, мы встречаем его интерпретацию в сознании исключительно Гвидо. И если Гвидо в итоге убеждается в бесполезности режиссерской профессии, то Феллини, напротив, активно продолжает снимать кино, и после у него вышло еще множество картин.

Фильм «8½» вызвал восторженный прием и внутренний скандал на Московском международном кинофестивале в 1964 году, где участвовал в конкурсе. Жюри под председательством Григория Чухрая по указке сверху должно было наградить советскую картину «Знакомьтесь, Балуев», но Чухрай и остальные члены жюри воспротивились директиве и присудили главный приз Феллини. Режиссер об интригах так и не узнал, равно как и публика. Говорят, что Никита Хрущев на показе «8½» заснул.

МОСКИНО

С 13 по 27 января мы покажем в Москино Искра ретроспективу сюрреалиста, гуманиста и пересмешника Федерико Феллини, куда войдут шедевры «8 1/2» и «Сладкая жизнь» и документальный фильм «Феллини и духи» о творческом пути мастера и его стремлении познать тайны бытия.

Фильмы демонстрируются на языке оригинала с русскими субтитрами.

МОСКИНО ИСКРА

13 января 20:45

8 с половиной. 1963. 138 мин. Италия, Франция. Реж. Федерико Феллини. 12+
Купить билет

20 января 21:00

Феллини и духи. 2020. 90 мин. Италия, Франция, Бельгия. Реж. Ансельма Делл’Олло. 16+
Купить билет

27 января 20:00

Сладкая жизнь. 1960. 179 мин. Италия, Франция. Реж. Федерико Феллини. 16+
Купить билет

Сладкая жизнь. 1960. 179 мин. Италия, Франция. Реж. Федерико Феллини. 16+

Пресытившийся богемной круговертью светский журналист Марчелло бродит по Вечному городу с одной вечеринки на другую, меняет женщин и встречает американскую красавицу Сильвию (роскошная Анита Экберг), но ничто его не будоражит и не радует. Мастроянни прекрасно идет этот образ – тем более забавно, что режиссер взял его на роль вместо Пола Ньюмана с объяснением: «Ты нужен мне, потому что у тебя обычное, ничем не примечательное лицо». А еще благодаря этому фильму появилось слово «папарацци» – это фамилия фотографа, друга героя Мастроянни.

8 с половиной. 1963. 138 мин. Италия, Франция. Реж. Федерико Феллини. 12+

Замученный режиссёр погружается в водоворот воспоминаний и фантазий, где невозможно отличить вымысел от реальности. Феллини позволил заглянуть себе в голову и заодно навсегда поменял киноязык. Блестящая роль Марчелло Мастроянни.

Феллини и духи. 2020. 90 мин. Италия, Франция, Бельгия. Реж. Ансельма Делл’Олло. 16+

Документальное исследование страсти Феллини к «тайнам бытия». Так он называл эзотерический, невидимый мир, за которым неустанно гнался в поиске других возможностей, иных измерений, путешествий в неизведанное и всего, что может заставить дух и ум летать.

«Не могу передать, как мы все ликовали» – Weekend – Коммерсантъ

Для каждого номера Weekend в рамках проекта «Частная память» мы выбираем одно из событий 1953-2013 годов, выпавшее на эту неделю. Масштаб этих событий с точки зрения истории различен, но отпечатавшиеся навсегда в памяти современников они приобрели общее измерение — человеческое. Мы публикуем рассказы людей, чьи знания, мнения и впечатления представляются нам безусловно ценными.

21 июля 1963 года
Фильм Феллини «Восемь с половиной» получил главный приз III Московского международного кинофестиваля

О том, что среди присланных на конкурс Московского международного кинофестиваля 1963 года картин есть новый фильм Феллини и что будет его просмотр на отборочной комиссии мы, тогда молодые сотрудники Госфильмофонда, узнали заранее. Наш негласный лидер Виктор Демин был «главным феллинистом» Советского Союза — писал о нем, мечтал издать сборник статей и интервью Федерико Феллини. И конечно же, мы бросились узнавать, кто там в комиссии, чтобы нас туда пропустили. Нам помогла Изабелла Германовна Эпштейн, работавшая в международном отделе Союза кинематографистов. Она сказала, что просмотр начнется в такой-то день в 11 утра и чтобы мы приходили, только никому об этом не говорили. Мы прибежали в 10 часов, она нас провела, и вот мы сидели в зале, очень далеко от экрана, и в абсолютном потрясении смотрели «Восемь с половиной».

Когда фильм закончился, встал Ростислав Николаевич Юренев, главный официозный критик страны, и громко, на весь зал, сказал: «Я сделаю все, чтобы этого фильма на фестивале не было!» И дальше про формализм, пропаганду индивидуализма, измену всем традициям неореализма — ни образа народа, ни социальных проблем, одни непрогрессивные внутренние проблемы режиссера. С ним спорили, но мы слышали только его — и понимали, что фильм, скорее всего, не допустят до конкурса. Он был достаточно образованный человек, говоривший по-французски, переводивший в молодости Превера, но всю жизнь боявшийся, что ему припомнят дворянское происхождение, и это определило его позицию: «фильмы Бергмана отмечены упадничеством и безнравственностью» и тому подобное. Наверное, он испытывал от этого внутренний дискомфорт, но на его оценках это не отражалось. У него были подпевалы, совсем бездарные, их все презирали, даже те, кого они поддерживали.

Но были и сторонники Феллини, и их невероятными усилиями фильм все-таки допустили до конкурса. В частности, большую роль сыграл Сергей Аполлинариевич Герасимов. Он был весьма могуществен и, хотя, конечно, был совсем другого направления режиссер и актер, просто молился на Феллини. Позже, когда Феллини уже приехал на фестиваль, Герасимов позвал его в гости и угостил своими замечательными уральскими пельменями — потом долго ходил анекдот, будто Феллини сказал: «Господин Герасимов, я, к сожалению, не видел ваших фильмов, но в пельменях мастер».

Серджо Амидеи и Григорий Чухрай — члены жюри 3 ММКФ, 1963 год

К началу фестиваля в Госфильмофонде вышел очередной — третий выпуск бюллетеня «Кино и время». «Научники» с Витей Деминым во главе решили воспользоваться тем, что во время кинофестиваля его можно было распространять. Мы сказали директору, Виктору Станиславовичу Привато, что готовы пожертвовать репутацией научных работников и продавать эти бюллетени в гостинице «Москва», а главным гостям — дарить. Ну и заодно что-нибудь фестивальное посмотреть — «в порядке повышения квалификации». Как ни удивительно, он согласился.

Когда начался конкурс, мы посменно сидели в гостинице «Москва» с бюллетенями или ходили на фестивальные сеансы. При этом каждый вечер приезжали к Пере Моисеевне Аташевой, вдове Эйзенштейна, которая тогда готовила собрание сочинений Эйзенштейна, а мы ей помогали. И вдруг в ее квартире появился человек по имени Антонелло Тромбадори, знаменитый итальянский кинокритик, герой антифашистского Сопротивления, член Итальянской («ревизионистской») компартии, редактор журнала Rinascita, друг Висконти и Феллини. Он примчался накануне конкурсного показа в Москву, чтобы защитить Феллини — доказать партийным догматикам, что «Восемь с половиной» — это никакой не индивидуализм, а честное и гуманистическое признание в сложности творчества. Битва сторонников и противников Феллини, как мы потом узнали, шла не на жизнь, а на смерть — не столько в жюри, сколько «наверху». Тромбадори рассказывал, что «там» есть партия противников Феллини, но есть и тайные поклонники. Он тогда еще удивлялся, каким образом эти люди из ЦК видели «Сладкую жизнь»: «ее же не было у вас в прокате, неужели они все ездили за границу и смотрели там?!» Он не мог знать, что когда картину прислали на закупку, с нее сделали контратип, и особый отдел Госкино возил пиратскую копию по вельможным дачам, показывая всем этим бонзам и их приближенным.

Джульетта Мазина и Федерико Феллини на 3 ММКФ, 1963 год

Фото: Фото ИТАР-ТАСС

Мы снова попали на показ «Восьми с половиной», уже в программе фестиваля, и еще раз убедились, что фильм гениальный. На следующее утро после просмотра была пресс-конференция Феллини в гостинице «Москва». Мы сидели там в надежде хоть издалека увидеть Феллини и Джульетту Мазину. В фойе Демин встретил Марлена Хуциева. Он объяснил, что пойдет с Феллини, поскольку тот его предупредил, что собирается сказать что-то о «Заставе Ильича» — с ней тогда как раз были трудности, поэтому Феллини хотел ее поддержать. «Оставь бюллетени у дежурной и иди за мной»,— шепнул Демин. Феллини взял за руку Хуциева, Демин схватил Хуциева за плечо, а я взял за руку Демина — и мы таким поездом прошли на пресс-конференцию. Вел ее Василий Захарченко, главный редактор журнала «Техника — молодежи», который кино особо не знал, но, говорят, любил. Он не очень понял фильм, но не был враждебен и задавал вопросы вроде «А что вы хотели сказать вашим фильмом?» или «А вы, синьора Мазини (именно так он назвал ее!), как думаете — он лучше как режиссер или как муж?». Мазина посмотрела на Феллини и сказала с улыбкой: «Пожалуй, как режиссер», и тот просто полез под стол: «Che parla?!» В общем, была совершенно триумфальная пресс-конференция. А вечером у Перы Аташевой я увидел разъяренного Тромбадори, кричавшего: «Я не знаю, что делать! Я хотел их побить! Они ничего не понимают или не слушают!!» Это он пообщался с какими-то нашими руководителями, которые были категорически настроены фильму ничего не вручать.

Сергей Герасимов на 3 ММКФ, 1963 год

Фото: Fotobank.com/ Getty Images

В день присуждения призов откуда-то пришла утечка, что должны обязательно дать главный приз советскому фильму — иначе вообще закроют московский кинофестиваль. Якобы такая угроза исходила от Суслова. И главный приз намеревались вручить картине «Знакомьтесь, Балуев!», абсолютно глупой и неумелой. Но жюри тогда возглавлял Григорий Чухрай, который был не просто крупный режиссер, честный человек и фронтовик, но и лауреат Ленинской премии за «Балладу о солдате», и он не боялся демагогов. Он заявил, что если не сможет наградить фильм Феллини, то подаст в отставку — это был бы скандал на весь свет. В итоге гран-при дали «Восьми с половиной», а советский фильм наградили с издевательской формулировкой типа «за лучшее воплощение образа Балуева».

Не могу передать, как мы все ликовали. Для нас это была не просто победа Феллини — мы думали, что вообще наступил переломный момент. В конце хрущевской эры очень обострилась борьба наверху, и мы все надеялись, что оттепель будет развиваться, что продолжится либерализация. Даже после выступления Хрущева в Манеже на выставке авангардистов, даже после того, как на XXII съезде не были обнародованы обстоятельства убийства Кирова, чего все ждали, мы все равно верили в дальнейшую десталинизацию. И вдруг такая победа. Все надеялись, что эта линия все-таки продолжится. Через год мы уже поняли, как наивны были наши надежды. Но резонанс фильма «Восемь с половиной» действительно вышел за рамки кино, чего Феллини, тогда совсем далекий от политики, совершенно не имел в виду.

Записал Андрей Борзенко

5–10 июня 1967 года
Анатолий Найман о Шестидневной войне

3 июня 1989 года
Анна Наринская о первом концерте Pink Floyd в СССР

май 1985 года
Алексей Левинсон о I Съезде народных депутатов СССР

май 1985 года
Лев Рубинштейн о начале антиалкогольной кампании в СССР

26 апреля 1986 года
Роман Лейбов об аварии на Чернобыльской АЭС

23 апреля 1964 года
Вадим Гаевский о первом спектакле Театра на Таганке

12 апреля 1961 года
Елена Вигдорова о полете Юрия Гагарина

3 и 4 апреля 1953 года
Любовь Вовси о «деле врачей»

29 марта 1971 года
Владимир Буковский о своем четвертом аресте и высылке

27 марта 1991 года
Максим Кронгауз об основании РГГУ

14 марта 2004 года
Григорий Ревзин о пожаре в Манеже

7 марта 1981 года
Михаил Трофименков о ленинградском Рок-клубе

5 марта 1966 года
Анатолий Найман о смерти Анны Ахматовой

27—29 февраля 1988 года
Светлана Ганнушкина о погроме в Сумгаите

15 февраля 1989 года
Олег Кривопалов о выводе советских войск из Афганистана

13 февраля 1964 года
Анатолий Найман об аресте Иосифа Бродского

8 вещей, которых (вероятно) не было бы без Феллини 8 ½

Шедевр Федерико Феллини 8 ½ отмечает на этой неделе свое 50-летие, а это означает, что на определенном уровне особый метатип кино также отмечает на этой неделе свое 50-летие. Если вы не знаете, фильм повествует о режиссере, похожем на Феллини (которого играет Марчелло Мастроянни), который борется с творческим кризисом и множеством романтических и экзистенциальных неврозов.(Милая история: название относится к тому факту, что это будет восемь с половиной фильмов Феллини; он снял шесть полнометражных фильмов и три совместных фильма, которые он посчитал половинами). И это произошло как землетрясение. на международной кинематографической арене в 1963 г .; в отличие от многих других, ставших уже классикой ( Vertigo, Citizen Kane, Правила игры и т. д.), 8 ½ сразу же получил признание публики и критиков. Фактически, его влияние никогда не ослабевает. Чтобы дать вам представление о том, насколько широко это влияние, вот наш список из восьми вещей, которые (вероятно) не существовали бы без 8 ½ .

1. Эти великие фильмы: «Весь этот джаз», «Воспоминания о звездной пыли», «Большая картина», «День за ночью, меня там нет»
8 ½ был не первым фильмом о кинопроизводстве: туда поехал Престон Стерджес с Sullivan’s Travels , Винсенте Миннелли с Плохое и красивое и Две недели в другом городе , Дзига Вертов с Человек с кинокамерой и Джозеф фон Штернберг с The Last Command , просто чтобы назвать несколько.(И в том же году, когда Феллини выпустил 8 ½ , Жан-Люк Годар выпустил основополагающую серию Contempt ). Но фильм Феллини был первым, в котором игривая саморефлексия сочеталась с откровенно конфессиональным качеством, о котором говорилось во многих более поздних фильмах. кинопроизводство и творческие неврозы тоже захватили. Иногда влияние более всепроникающее: All That Jazz Боба Фоссе и Stardust Memories Вуди Аллена — это практически явные римейки, в то время как The Big Picture Кристофера Геста и Day for Night Франсуа Трюффо созданы более просто с любовью.И «Меня там нет» , мета-мета-биографический фильм Тодда Хейнса о Бобе Дилане, лишь частично посвящен кинопроизводству, но он изобилует прямыми ссылками на 8 ½ . (Достойное упоминание: ранний студенческий фильм Мартина Скорсезе « Это не только ты, Мюррей », который в основном заканчивается так же, как и фильм Феллини.)

2. Эти не очень хорошие фильмы: Девять, Падение, Моя жизнь в повороте, CQ
То, что ваш фильм разделяет некую концептуальную ДНК с шедевром Феллини, не означает, что он будет хорошим.Возьмите Девять — провальную звездную попытку Роба Маршалла снять то, что, по общему мнению, было отличным сценическим мюзиклом. Но на экране это выглядело как фильм, который извлек все неправильные уроки из работы Феллини: фетишизирует местность и сеттинг вместо того, чтобы найти способ выразить экзистенциальную и романтическую тоску создателя через форму. В других фильмах гораздо меньшего размера так или иначе использовались риффы на 8 ½ . В книге « Falling Down » Джоэла Шумахера цитируется знаменитая сцена открытия пробок Феллини.Роман Копполы CQ — это рог изобилия отсылок к фильмам шестидесятых, главным из которых является 8 ½ и Джима Макбрайда «Дневник Дэвида Хольцмана » (который сам по себе является своего рода риффом на 8 ½ , если подумать), но ссылки служат лишь для того, чтобы напомнить зрителям обо всех лучших фильмах, которыми CQ не является.

3. Видео R.E.M. «Everybody Hurts»
Это лучший R.E.M. песня? Кто знает? Но это одно из их лучших видео, и, по сути, это целый рифф на вступительную сцену мечты 8 ½ :

4.Чарли Кауфман
Фильм в рамках фильма о создании фильма, который мы и смотрим, и который раскрывает собственные неврозы его создателя в самом процессе его создания, что, по сути, является самим актом его создания. не производится. Звучит знакомо? Действительно, тщательно продуманное качество зеркал 8 ½ ‘ s кормило почти всю работу Чарли Кауфмана — от Быть Джоном Малковичем до Адаптации до, в конечном итоге, Synecdoche, New York (который временами кажется, что это собственный римейк Кауфмана 8 ½ ).Удивительно, но сценарист-режиссер однажды заявил, что никогда даже не видел 8 ½ . Но это может быть неуместно, поскольку влияние –8 ½ настолько широко распространено в культуре, что не нужно было видеть, чтобы оно находилось под его влиянием — или, в случае Кауфмана, чтобы оно было практически желанным.

5. Танцевальная сцена из «Криминальное чтиво»
Квентин Тарантино любит говорить о важности Жан-Люка Годара, и особенно «Группа аутсайдеров », в своем фильме.Но взгляните на это сравнение поворотной сцены из фильма Феллини и поворотной сцены между Джоном Траволтой и Умой Турман в Криминальное чтиво :

6. Терри Гиллиам и Дэвид Линч, кинематографисты
В отличие от Чарли Кауфмана, Гиллиам и Линч определенно видели 8 ½ ; Первый даже представляет издание фильма из коллекции критериев и неоднократно цитировал его в своей работе. Но, пожалуй, наиболее важно то, что Гиллиам и Линч, может быть, больше, чем любые другие режиссеры, в огромном долгу перед Феллини, и, в частности, перед этим фильмом, с его постоянным переплетением мечты и реальности, его комическими полетами сюрреалистической фантазии, его безжалостно огромным масштабом и честолюбие и (конечно) его гротеск, иногда граничащий с ужасающим.Также стоит отметить, что Гиллиам, как и Феллини, начинал как карикатурист. Что подводит нас к…

7. Серио-комический художественный фильм
Перед съемкой 8 ½ Феллини приклеил к камере листок бумаги, который напоминал ему, что его фильм должен быть смешным. И хотя до появления Феллини в их сознании было множество великих, важных комедий с великими, важными темами — все, от работ Чарли Чаплина до работ Жана Ренуара, Жака Тати и Фрэнка Ташлина, — 8 ½ было чем-то по-настоящему новинка для большинства кинозрителей.Это был фильм, в основе которого лежали последовательности снов, тяжелые символы, юнгианские образы — вещи, которые обычно были прерогативой авангарда и подобных Ингмару Бергману и Микеланджело Антониони, — но он сделал это , но при этом был очень, очень забавным . То, что фильм может сделать все это и по-прежнему иметь бешеный успех у зрителей и критиков, было совершенно революционной идеей. Таким образом, 8 ½ , возможно, сделал больше для кинопроизводства в шестидесятые и семидесятые годы, чем, возможно, любой другой фильм, за исключением, может быть, Бездыханного Годара.

8. Финальная сцена фильма Тима Бертона Big Fish
Даже те из нас, кому не нравится Big Fish (а нас — легион), не могут сдержать слезы в конце этого довольно не- Тим Бертон — как фильм Тима Бертона, в котором умирающему отцу, рассказывающему небылицы, его сын показывает всех людей, которых он знал (или делал вид, что знал) на протяжении всей своей жизни. Я имею в виду, клянусь Богом, я плачу прямо сейчас, думая о потрясающей финальной сцене этого (ужасного) фильма.Смотрите сами:

8 ½ Учебное пособие | GradeSaver

Сценарист и режиссер Федерико Феллини, 8 1/2 — итальянский авангардный фильм, выпущенный в 1963 году. Название связано с тем, что он является восьмым с половиной фильмом, поставленным Феллини (если учесть его два короткометражных фильма). фильмов и коллабораций, каждый как «полуфильм»).

Продюсер Анджело Риццоли, фильм получил две награды Американской киноакадемии 1963 года (за лучший фильм на иностранном языке и лучший дизайн костюма) и был номинирован на лучшую режиссуру, лучший оригинальный сценарий и лучшую художественную режиссуру в черно-белом цвете.Кроме того, в том же году он получил призы за лучший режиссер, продюсер, оригинальный сюжет, сценарий, музыку, кинематографию и роль второго плана от Итальянского национального синдиката киножурналистов. Ее выставка на III Московском международном кинофестивале в 1963 году также произвела фурор.

Идея 8 1/2 заняла годы, чтобы полностью развиться в воображении Феллини, но разочарование и абсурдность этого процесса фактически повлияли на фильм в том виде, в котором мы его знаем сегодня, в котором главный герой страдает от писательского тупика во время создания фильма. фильм.По словам друга и биографа Туллио Кезича, Феллини начала 1960-х, получивший широкое признание благодаря своему последнему фильму La Dolce Vita , стал предметом сплетен и зависти. В результате распространились слухи, что Феллини столкнулся с творческим кризисом и у него закончились идеи. Летом 1961 года Феллини отправился в турне по Италии, заявив, что подыскивает места для своего следующего фильма, который он будет снимать в октябре того же года; никто ему не поверил. Когда репортеры стали все активнее расспрашивать Феллини о его следующем проекте, он начал уходить от общественного внимания, даже избегая разговоров с друзьями и коллегами (Кезич 233-34).Даже команда, от которой регулярно зависел Феллини, скептически отнеслась к проекту. Достигнув своего пика разочарования, Феллини даже начал (но разорвал) письмо своему продюсеру, в котором признался, что откажется от фильма (Кезич 238-39).

Согласно Кезичу, прозрение Феллини о структуре и истории фильма пришло с осознанием того, что его главный герой будет режиссером в той же ситуации, что и он. «После этого он мог бы упомянуть эту идею другим сценаристам, но никогда [не говорил] открыто:« Я понял, что я Гвидо Ансельми [его главный герой].Он [станет] признавать это только после того, как фильм [будет] закончен »(Кезич 240).

Этот 8 1/2 был основан на реальных переживаниях Феллини, и личность достаточно выражена, чтобы быть очевидной даже для того, кто не знаком с предысторией режиссера. В поисках актера, который мог бы сыграть его главного героя, пишет Кезич, Феллини на самом деле искал «человеческое зеркало, того, кто может отражать его собственный образ». Таким образом, Феллини выбрал восхищенного актера Марчелло Мастроянни, который уже исполнил главную роль в «Сладкая жизнь» , но нервничал, когда рассказывал Феллини о новых проектах (Кезич 235).Несмотря на его робкое уважение к Феллини, Мастроянни продолжит играть роли еще в четырех своих фильмах и до сих пор ассоциируется с персоной Феллини на большом экране.

Подобно второстепенным персонажам в 8 1/2, Мастроянни понимал, что бесполезно спрашивать своего режиссера о деталях роли или сцены, потому что они всегда менялись непосредственно перед съемкой (Кезич 236). Кезич также пишет, что многие персонажи фильма были созданы по мотивам коллег Феллини; Марио и Глория, например, были основаны на кинопродюсере Карло Понти и его жене, актрисе Софи Лорен.Мадлен, угрюмая французская актриса, которая должна была сыграть в фильме Гвидо, была основана на Луизе Райнер, с которой Феллини работал над La Dolce Vita . Как пишет Кезич: «Важно помнить, что в 8 1/2 объективность и автобиография совпадают, и что правда и ложь — две стороны одной медали» (241).

Изначально знаменитая концовка фильма была снята с намерением использовать ее в трейлере фильма; Однако, осознавая его безудержную мощь, Феллини в конечном итоге использовал эту сцену, чтобы заменить более традиционный, даже мрачный финал фильма.Позже он потерял негативы фильма из-за оригинального финала. Кезич пишет о финале: «Редко художник рассказывал о своем кризисе с такой пышной изобретательностью и образностью, свободой голоса и ассоциаций» (243–45).

После выпуска, 8 1/2 был предметом почти всеобщей похвалы как публикой, так и критиками. Фильм был настолько популярен, что одна компания захотела массово производить черную шляпу, которую носит ее главный герой. По иронии судьбы, несколько критиков действительно раскритиковали фильм, используя аргументы, аналогично использованные противными репортерами в фильме, а именно, что Феллини был «самомифологизатором»…и лжец »(Кезич 246-47).

Сегодня 8 1/2 часто оценивают как одну из лучших работ Феллини и действительно как один из лучших фильмов в мире всех времен. Он остается ценным артефактом итальянского и мирового кино.

Отто и меццо — шедевр Феллини

Творческий кризис породил режиссерский тур de force

Фильм Otto e mezzo (8½) , который некоторые критики считают величайшей работой режиссера Федерико Феллини, был выпущен в Италия в этот день в 1963 году.

Она была классифицирована как авангардная комедийная драма, но описание вряд ли справедливо, учитывая ее необычайную индивидуальность, эволюционирующую от концепции до завершения как переплетение фантазии и реальности, в которой жизнь не столько имитирует искусство, сколько становится одним и тем же. предмет.

К началу 60-х годов Fellini уже был трехкратным обладателем Oscar после успеха La strada , Nights of Cabiria и La dolce vita , последний также выиграл Золотая пальмовая ветвь в Каннах.

Сладкая жизнь сигнализировала об отходе Феллини от неореализма, который характеризовал кино в Италии в первые послевоенные годы, к сюрреалистическим интерпретациям жизни и человеческой природы, которые стали популярными у более поздних режиссеров и стали определять искусство Феллини.

В то время как этот фильм приносил миллионы долларов кассовых сборов и превращал Марчелло Мастроянни и Аниту Экберг в международных звезд, Феллини оказывал давление со стороны своих продюсеров, чтобы они придумали продолжение.

У него была идея, но это была не более чем расплывчатый набросок, рассказ о человеке, страдающем от творческого затора. Он знал, что речь пойдет о внутренних конфликтах, вызванных творческими и семейными трудностями, и о возможности поразмышлять, вызванной периодом в оздоровительном спа-салоне, восстанавливающимся от того, что сегодня можно было бы интерпретировать как нервное истощение, но у него не было четкого представления о сценарии. , не мог определиться с профессией своего главного героя и даже не имел рабочего звания.

Говорят, что под давлением продюсеров подписать сделку, он выбрал Otto e mezzo на том основании, что он снял шесть полнометражных фильмов, совместно работал над другим и снял два короткометражных фильма, каждый из которых он считал стоит «половины полнометражного фильма», и поэтому его последний фильм станет восьмым с половиной фильмом в его режиссерской карьере.

Когда весной 1962 года ему приказали начать производство, он все еще не разработал внятную идею, но колеса были в движении.Были согласованы даты съемок, построены декорации и наняты актеры, в том числе Мастроянни на главную мужскую роль, но, если не считать имени Гвидо Ансельми для своего главного героя, Феллини едва ли был ближе к какой-либо ясности мысли.

Фактически, он сказал бы Анджело Риццоли, своему продюсеру, что он отказывался от проекта, если бы его не вызвали присоединиться к команде, чтобы отпраздновать его запуск, как раз в то время, когда он составлял письмо на этот счет.

Феллини позже признался, что, подняв бокал, чтобы произнести тост за фильм, он «почувствовал себя переполненным позором», но затем момент отчаяния стал моментом вдохновения.

«Я был в ситуации, когда не было выхода», — сказал он. «Я был режиссером, который хотел снять фильм, который он больше не помнит. И вот, в тот самый момент все встало на свои места.

» Я сразу подошел к сути фильма. Я рассказывала обо всем, что со мной происходило. Я бы сделал фильм, рассказывающий историю режиссера, который больше не знает, какой фильм он хочет снять ».

В результате получился фильм, в котором сюжетная линия сочетается с фантастическими последовательностями снов, когда персонажи перемещаются между реальностью и воображением Гвидо. Феллини так часто предавался импульсивным импровизациям, что, по сути, создавал фильм по ходу дела. Как это было в то время в итальянских фильмах, диалоги потом перезаписывались, что с точки зрения актеров, пытающихся не отставать, было, вероятно, не хуже.

.
Тем не менее, конечный результат, в котором Мастроянни в роли Гвидо, французская актриса Анук Эме в роли его жены и две итальянки тунисского происхождения, Сандра Мило и Клаудиа Кардинале , соответственно, были его любовницей и идеальной женщиной его фантазий, был получил почти всеобщее признание.

Критики признали, что зрители могут посчитать его сложной задачей, но в целом приветствовали его как триумф. Один написал, что у него было продвинутое авангардное кино «на 20 лет одним махом, потому что оно одновременно объединяет и превосходит все открытия экспериментального кино».

Другой хвалил его «фантастическую щедрость, полное отсутствие предосторожности и лицемерия, абсолютную бесстрастную искренность, артистическую и финансовую отвагу».

8½ выиграл две премии Academy Awards за лучший фильм на иностранном языке и лучший дизайн костюма (черно-белый), а также номинации на лучшего режиссера, лучший оригинальный сценарий и лучшую художественную режиссуру (черно-белый). белый).

Круг кинокритиков Нью-Йорка также назвал 8½ лучшим фильмом на иностранном языке, в то время как Итальянский национальный синдикат киножурналистов присудил фильму семь премий за режиссера, продюсера, оригинальный сюжет, сценарий и музыку — от Нино Рота — кинематография (Джанни ди Вананзо) и лучшая актриса второго плана (Сандра Мило).

На кинофестивале Сент-Винсент он был удостоен Гран-при за фильм Лукино Висконти Il gattopardo (Леопард), но после показа на Каннском кинофестивале 1963 года его пришлось обойти для получения награды, потому что он был показан вне конкурса.

Также он получил Гран-при 3-го Московского международного кинофестиваля.

Туристический совет:

Феллини родился в 1920 году в Римини, на Адриатическом побережье, который с 15 км (девятью милями) песчаных пляжей является крупнейшим курортом Италии и известен во всей Европе как место отдыха. Говорят, что в нем более 1000 отелей. Вдали от моря находится более старая часть города с реликвиями, отражающими его римское происхождение. Римини гордится своим наследием: Музей Федерико Феллини находится на улице Виа Клементини в историческом центре города, где рассказывается обо всем, что связано с его жизнью и карьерой.

Отели в Римини от Expedia

Путешествие 9020

Хотя тело Феллини было возвращено в Римини после его смерти в году в Риме в возрасте 73 лет и похоронено рядом с главным входом на кладбище Римини в гробнице, спроектированной Арнальдо Помодоро, память Феллини также отмечается в Риме, в том числе мемориальная доска на Via Veneto , посвященная центральной роли улицы в La dolce vita.


Отели в Риме по Hotels.com

Больше чтения:

Также в этот день:

Книг:

(Изображение предоставлено: мемориальная доска Феллини Питера Кларка через Wikmedia Commons)

Дом

8 1/2 (1963) — Обзор Deep Focus — Обзоры фильмов, критические очерки и анализ фильмов

Фильм 8 ½ Федерико Феллини начинается с эпизода сновидения, который воплощает всю картину, как это было в нескольких первых сценах.В этом эпизоде ​​обеспокоенный кинорежиссер Гвидо Ансельми, яркое воплощение самого Феллини, избегает удушающей пробки с гротескными лицами, вылезая из машины и взлетая над ней. Он парит над рядами машин и взлетает в облака, свободно летая, пока внезапно не замечает веревку на своей лодыжке. Снимок смотрит сверху вниз, и на самом деле мы видим лодыжку Феллини. Внизу его соратники связали его, как воздушного змея. Они тянут его обратно на Землю, обратно в реальность.Когда Гвидо просыпается, он оказывается в своей комнате в спа-салоне. У одного из его соратников есть список причин, по которым последний проект Гвидо не сработает, список, который может помешать воплощению мечты Гвидо в кино. В исполнении Марчелло Мастроянни Гвидо — это способ Феллини вписаться в свою картину через воспоминания, переживания и фантазии персонажа. Все в этом чудесном фильме о фильме имело для Феллини реальную параллель; так же, как и в его фильме, то, что его персонажи говорят о предполагаемой постановке Гвидо, становится правдой для 8 ½ .Безусловно, это фильм, состоящий из слоев как на экране, так и за его пределами, где реальность и фантазия переплетаются вместе художественными и автобиографическими штрихами гения. Это редкий фильм, и его автор-создатель так тщательно продумал. И хотя его цель может быть неуловимой с первого взгляда, его магия снова и снова притягивает вас. С каждым просмотром вы открываете новые слои и лучше понимаете цель фильма и его создателя.

До того, как он обратился к 8 ½ , Феллини отвечал за семь с половиной фильмов, по его подсчетам: шесть полнометражных полнометражных фильмов, два короткометражных фильма в сумме один и совместное сотрудничество со режиссером, которое он считал еще одним полуфильмом.Судя по его самоотчетному названию, новый фильм итальянского маэстро будет о нем самом и о кинопроизводстве, а также о борьбе за поиск подходящей темы для его последнего проекта, его собственного восьмого с половиной полнометражного фильма. Используя серию параллелей из реальной жизни, его главный герой, Гвидо, испытал бы тот же кризис вдохновения, который испытал Феллини, когда первоначально задумывал 8 ½ , и через него Феллини создал беспрецедентное произведение искусства, потворствующего своим желаниям. Французский критик Кристиан Мец писал: «Это не только фильм о кино, это фильм о фильме, который, по-видимому, сам о кино; это не фильм о режиссере, а фильм о режиссере, который отражает себя в своем фильме.«Но если есть один элемент в фильме, которому нет равных в действительности, так это то, что Феллини никоим образом не был творчески банкротом, когда снимал 8 ½ . Наоборот. Феллини продумывал и переосмысливал каждый кадр этого визуального спектакля, прежде чем он достиг экрана, вливаясь в него; и, в конце концов, он вложил все свои творческие импульсы в финальный фильм. Феллини видел в кино способ самовыражения как средство выживания или, по крайней мере, выживания своего эго. Здесь его вера, прошлое, неверности, эротические влечения и, возможно, прежде всего его неуверенность в качестве режиссера, пробиваются на экран в невероятно творческом и технически блестящем кинофильме.

Довольно обременительный взгляд Гвидо на его кино во многом такой же, как у Феллини. «Я думал, что у меня в голове есть что-то настолько простое, чтобы сказать», — замечает персонаж. «Теперь мой разум полностью сбит с толку». Большая часть 8 ½ следует за Гвидо в этом смущенном состоянии. Он трудится над идеей своего следующего фильма о фантасте, сюжет которого остается секретом, хотя декорации высотой 230 футов существуют в пустом поле. Все хотят подробностей, но Гвидо прячется в спа-салоне, получая по рецепту грязевые ванны, процедуры с минеральной водой и дозы святой воды с 15-минутными интервалами.Его окружает престарелая группа пациентов — старики в козырьках, монахини, женщины в солнцезащитных шляпах с зонтиками, которые хотят одного и того же «лечения». Его продюсеры, члены съемочной группы и группа актрис ищут у него информацию об их роли в его последнем фильме. А еще Домье, французский интеллектуал и соратник Гвидо, считает сценарий Гвидо «набором абсолютно беспричинных эпизодов. Интересно, что намерены авторы ». По правде говоря, научно-фантастическая концепция Гвидо кажется почти бессмысленной по сравнению с его личными навязчивыми идеями; так же, как и сам Гвидо, предлагаемый им фильм сосредоточен на элементах его прошлого, личной жизни и грез.И вместо того, чтобы сосредоточиться на своем проекте, он еще больше отвлекается, приглашая не только свою любовницу, сладострастную проститутку Карлу (Сандра Мило), но и свою стройную и умную жену Луизу (Анук Эме) присоединиться к нему в спа-салоне. В самом деле, Гвидо, кажется, создает для себя эту хаотичную среду, но его самоуверенная сторона наивно полагает, что, поскольку он гений, каждый должен открыто обнимать его, независимо от его поведения. Он думает: «Счастье состоит в том, чтобы сказать правду, никому не причинив вреда.«Все это время Гвидо переполняют идеи и чувства, которые противоречат друг другу.

Феллини задумал 8 ½ во многом так же, как Гвидо задумал свой фильм, через волну внутренних влияний. После своего международного хита La dolce vita в 1960 году Феллини был творчески истощен и впервые в своей режиссерской карьере оказался без готовой новой концепции. Исторически сложилось так, что идея его следующего проекта уже находилась в стадии разработки во время постпродакшна его тогдашнего фильма.Но с головокружительным успехом La dolce vita Феллини испытал то, чего никогда раньше не испытывал как кинорежиссер: он понятия не имел, что делать дальше. Взвешивая свои варианты, он, наконец, проконсультировался со своей командой сценаристов Туллио Пинелли, Эннио Флайано и Брунелло Ронди по поводу идеи превратить кризис вдохновения в тему своего нового фильма. Флайано предложил подходящее название, La bella confusion , и Феллини хотел, чтобы Марчелло Мастроянни (который играл слегка завуалированную версию Феллини в La dolce vita ) вернулся в качестве своего главного героя.Тем не менее, Феллини не мог решить, чем занимается персонаж. Должен ли он быть профессором, архитектором или писателем с неприятным приступом писательского тупика? Он обдумывал предложенные концепции и склонялся к писателю, потому что, по крайней мере, он мог понять его тупик. Затем в 1960 году дебютировал фильм Микеланджело Антониони La notte , в котором Мастроянни играл писателя в главной роли, и Феллини сомневался, что Мастроянни захочет сыграть другого писателя. Разочарованный, он начал принимать участие в кастингах и путешествовать по Италии, чтобы встретиться с актерами, разговаривать со своим оператором о внешнем виде предлагаемого им проекта, нанимать технических специалистов — и все это до того, как кто-либо из участников узнал, на что они подписаны — как в готовом фильме.Не зная, как поступить, Феллини занялся съемками фрагментов мозаики Boccaccio ’70 , изображающей различные сказки об Эросе, выпущенной в 1962 году.

И затем наступил момент эврика , когда Феллини понял, что, поскольку он все равно хотел рассказать свою собственную историю, его главным героем должен быть кинорежиссер. После того, как Феллини остановился на профессии Гвидо, он и его сценаристы решили провести параллели из реальной жизни в сценарии. Имена, конечно, изменились, но характеристики людей, которых Феллини знал в реальном мире, были очевидны.Хотя теперь у него была основная концепция, он, тем не менее, продолжал с колебаниями и сомнениями, сосредоточив свою энергию на прокрастинации, придумывая способы отсрочки съемки и предвидя то, что он видел как свой неизбежный крах. Он считал, что у всех великих кинематографистов осталось всего около десяти лет до того, как иссякнет их самое чистое вдохновение (Фриц Ланг, Дж. У. Пабст, Жан Ренуар и другие подходят под это описание, согласно Феллини), и его время истекло. Между тем, сценарий не был похож ни на один из написанных Феллини сценариев, он был наполнен описанием того, что должно произойти, , а не того, как это должно происходить, .Либо Феллини хотел импровизировать на съемочной площадке, чем он был знаменит, либо у режиссера не было четкого представления о том, как должна развиваться каждая сцена. По крайней мере, он остановился на названии, еще одной саморефлексии, сделавшей конкретную ссылку на фильмографию Феллини, не оставляя сомнений в том, кого должен был представлять главный герой фильма. Новое название 8 ½ было бы юмористическим подходом Феллини к теме художественной блокады, а на титульном листе под заголовком 8 ½ он напечатал «Комедию», чтобы напомнить о себе как таковом.

Точно так же Феллини держал кусок бумаги, приклеенный к камере, во время съемки, на котором было написано: «Помните, это комедия». Основные съемки начались 9 мая 1962 года, и сразу Феллини обнаружил, что концепция фильма раскрепощает и сложно снимать. В одном отношении он мог изливаться на экран; с другой стороны, ежедневные съемки были наполнены моментами вдохновения на съемочной площадке и бесконечным списком импульсивных изменений. Мастрояннаи отметил: «Как только он начинает стрелять, Федерико всегда все меняет.Затем он переписывает строки во время перезаписи, а затем снова все меняет ». Типичный для итальянских кинематографистов той эпохи, Феллини играл музыку на съемочной площадке во время каждой сцены, чтобы задать настроение, а затем синхронизировал диалог на пост-продакшене. Его актеры часто получали только лист бумаги со строками дневных съемок, а не полный сценарий. И чтобы добраться до корня своего главного героя, он ограничил количество локаций, использованных в фильме. В то время как La dolce vita был посвящен великолепным местам в Риме, в 8 ½ есть лишь несколько реальных мест, а остальные существуют в воображении Гвидо.В результате Феллини рассчитывал, что его команда сможет делать больше с меньшими затратами. Например, оператор Джанни Ди Венанцо знал, что черно-белая фотография была в то время выбором меньшинства, и съемка 8 ½ может даже быть его последней возможностью снимать таким образом. Венанцо работал с художником-постановщиком Пьеро Герарди над созданием декораций «вне света», а не над созданием сложных конструкций. Несмотря на творческий подход, окружающий его, и учитывая внутреннюю и саморефлексивную тематику, Феллини более чем когда-либо был подвержен собственной капризности, в отличие от Гвидо.И он был окружен на желанными женщинами больше, чем было таких персонажей в фильме. Хотя несколько актрис пытались соблазнить его, ирония была слишком велика, и Феллини не вступил в бой — по крайней мере, не больше, чем он уже имел. (В конце концов, у Феллини в настоящее время был роман с Майло, который тоже играл любовницу своего экранного коллеги.)

Съемки

длились до 14 октября 1962 года, а премьера готового фильма состоялась в Милане 14 февраля следующего года.Когда публика впервые увидела 8 ½ , нельзя было принять его за произведение Федерико Феллини, поскольку впервые в его карьере его имя появилось над названием. И хотя он никогда не появляется на экране, все признали, что Феллини был звездой его фильма. 8 ½ получил восторженные похвалы от большинства критиков, многие из которых предложили уместные сравнения с работой Ингмара Бергмана, а именно с его фильмом Wild Strawberries (1957). Некоторые критики обвиняли Феллини в нарциссизме, даже сравнивая его с Леопольдом Блумом в «Улиссе » Джеймса Джойса, но таких нападок было немного.Консенсус был таков: Феллини — гений, и фильм — один из лучших его фильмов. Интеллектуалы Neoavanguardia — группа итальянских критиков, романистов и поэтов, восставших против всего мейнстрима и придерживающихся художественных ценностей, — заявили, что фильм Феллини окажет огромное влияние на будущее авторства в кино и за его пределами. За границей фильм получил две награды Американской киноакадемии за лучший фильм на иностранном языке и лучший дизайн костюмов, и был номинирован на еще три. На Московском международном кинофестивале фильм получил главный приз, что обеспокоило Советский Союз, потому что реакция, казалось, упивалась индивидуализмом фильма (опасная идея в коммунистическом государстве).Спустя годы фильм повлиял на фильм Вуди Аллена « Stardust Memories » и вдохновил Мори Йестона на мюзикл « Девять », получивший премию Тони, который дебютировал в 1982 году и позже был экранизирован Робом Маршаллом в 2009 году.

Параллели между жизнью Феллини и событиями на экране были неоспоримы, что привело к предположениям о каждой детали фильма. Только после выхода фильма на экраны режиссер признал: «Я — Гвидо», и с тех пор открыто говорил о взаимосвязи фильма с его собственной жизнью.Сообщения о том, что режиссер занимался психоанализом в юнгианском стиле, объясняют, почему 8 ½ так открыто исследовал свой автобиографический предмет. Примерно с 1959 года режиссер видел юнгианского ученика доктора Эрнста Бернхарда три раза в неделю, хотя и Феллини, и Бернхард отрицали это намного позже. Феллини утверждал, что он только консультировался с психоаналитиком для получения материала. Но маэстро был зациклен на юнгианских теоретиках и последователях; он даже посетил Башню Боллинген на Цюрихском озере, один из многих домов, принадлежащих швейцарскому психологу Карлу Юнгу.Лечение Бернхарда заключалось в исследовании жизни, существующей внутри разума. С годами Бернхард и Феллини стали большими друзьями, и вместе они открыли в Феллини новый образ мышления и новую риторику — как тематическую, так и визуальную — в которой он мог выражать себя. Юнгианская теория предполагает, что экстраверт, такой как Феллини, впадет в фантазию, если жизнь будет слишком напряженной. И именно толкование этих фантазий и мечтаний является воротами к самопониманию человека.Он призвал создателя фильма вести дневник мечты, который Феллини каталогизировал на протяжении многих лет, сохраняя много томов. Феллини, который с La strada (1954) смешивал реализм с фантазией, однажды сказал: «Больше всего я восхищаюсь в Юнге тем фактом, что он нашел место встречи науки и магии, разума и фантазии». Несомненно, юнгианские концепции очерчивают многие элементы, определяющие феллинийскую картину, поскольку озабоченность Феллини своими внутренними мыслями, воспоминаниями, желаниями, тревогами и мечтами поглощает его фильмы.Возможно, больше, чем любой другой фильм Феллини, фильм « 8 ½ » входит и выходит из этих различных миров, используя Феллини и сознательный и бессознательный разум Гвидо в качестве игровой площадки.

Подумайте, как 8 ½ исследует сегменты прошлого Гвидо, переходя в воспоминания в аналогичные моменты настоящего персонажа. В одной из самых известных сцен фильма, основанной на воспоминаниях Феллини, Гвидо вспоминает себя мальчиком, который, пропустив католическую школу, приходит на пляж со своими друзьями, чтобы посмотреть, как рубеновская женщина Сарагина, которую играет Эддра Гейл, исполняет знойная румба.Это формирующий момент как в сексуальности режиссера-персонажа, так и в отличие от неопределенного будущего Гвидо, эта сцена из его прошлого представляет собой редкую точку ясности. 8 ½ испытывает романтическую привязанность к сценам из прошлого Гвидо, и в результате его бессознательное перетекает эту ассоциацию в настоящее. Например, кажется, что сам спа существует полностью в представлениях Гвидо о прошлом, где группа играет напряженную «Поездку валькирий» Вагнера (маловероятный и шумный выбор для успокаивающего спа), старые посетители надевают платья 1930-х годов, а постройки выглядят так, как будто они принадлежат к одному периоду.Спроецировал ли Гвидо эти детали на спа, связав свое настоящее со своим прошлым? На протяжении многих лет критикам и зрителям было трудно понять, где заканчивается реальность Гвидо и где начинаются его воспоминания и фантазии, но секрет прост: всякий раз, когда реальность Гвидо становится невыносимой, он ускользает в воспоминания или фантазии, которые облегчают его текущее затруднительное положение. . Хотя претенциозный писатель Гвидо Домье настаивает: «Вы должны быть ясны, чтобы донести свою точку зрения», Феллини исследует свое прошлое, настоящее и фантазии в фильме, который без предупреждения переключается между ними, а также накладывает их друг на друга, иногда в один сцена или снимок.

фантазий Феллини составляют 8 ½ самых увлекательных, сюрреалистических эпизодов. В какой-то момент Гвидо оказывается в центре дома, населенным женщинами, с которыми он спал или фанатизировал, — в гареме царя Соломона, как он это называет. Помимо его жены Луизы, его любовницы Карлы и Сарагины, в гарем Гвидо входят его невестка (Элизабетта Каталано), престарелая танцовщица (Ивонн Касадей), бортпроводник (Надин Сандерс) и экзотическая танцовщица (Хейзел). Роджерс) и др.Вся женская феерия настроена на цирковые мелодии композитора Нино Рота, где каждая из женщин ведет себя так, будто безоговорочно предана Гвидо. Каждый относится к нему как к ребенку, отцу и любовнику. Они даже кажутся благодарными, когда другие присоединяются к гарему. «Он милый», — говорит одна женщина, глядя прямо в камеру. «Он ведет себя как мальчик. Но он действительно очень сложный, — замечает другая женщина. (По крайней мере, Феллини осознает свой собственный мужской абсурд и лицемерие.) На самом деле Гвидо не может управлять женщинами, наводняющими его жизнь, воспоминания и фантазии.И поэтому ему хотелось бы контролировать их, как начальника манежа, буквально взламывая кнут, когда они становятся непослушными. Но он не может их контролировать. У него нет контроля. Сцена из гарема заканчивается меланхолией: Луиза вытирает пол и спрашивает Гвидо: «Когда ты действительно сделаешь меня своей женой?» Стыд, вина и мысли о своей жене Джульетте Мазина, несомненно, наводнили Феллини в этой сцене. Много позже в жизни соавтор Феллини Туллио Пенелли спросил его о его отношениях с женщинами, на что Феллини ответил: «См. Сцену в гареме в 8 ½ ; как будто.”

Подобная последовательность может быть очевидной мужской фантазией, но 8 ½ — ничто иное, как самооценка собственной очевидности, что, в свою очередь, делает ее невероятно умной в своем постмодернистском самомнениях. В фильме Феллини признает, что его символика является клише. Например, возьмем чистоту его фантазии о девушке с минеральной водой, которую сыграла Клаудиа Кардинале. В спа-салоне она скользит по экрану, как ангел, словно увлеченная своей красотой, а через мгновение Гвидо вырывается из своих фантазий, и женщина оказывается обычным спа-работником.В то время как образ и идея чистоты могут быть клише, Феллини переворачивает эту идею с ног на голову позже, когда персонаж Клаудии оказывается цепкой актрисой, как и все остальные, а вовсе не чистой. Самосознание режиссера также проявляется в неудобных параллелях. Продюсер Гвидо Меззаботта (Марио Пису), которого сопровождает молодая девушка Глория (Барбара Стил), — тонкая маскировка для реальных продюсеров Карло Понти и Софи Лорен. Подобные параллели есть и в самом фильме. Когда Гвидо наблюдает за потоками актрис, которых он тестировал, Луиза видит, как на экране ее интерпретирует исполнитель; она также видит, как актрисы интерпретируют известную любовницу ее мужа, Карлу.В каком-то отношении жена Феллини Мазина, должно быть, увидела свое отражение в Луизе, и поскольку Карла должна представлять давнюю любовницу Феллини, Анну Джованнини, которую сыграла другая реальная любовница, Сандра Майло, параллель, должно быть, была вдвойне болезненной. для Масина. Позже в фильме Клаудия говорит Гвидо, что его персонаж не очень отзывчивый, и он это знает. Феллини, должно быть, тоже это знал.

В то время как каждая параллель содержит некоторую автобиографическую истину, каждая также содержит элемент субъективной истины басни Феллини.Феллини — это больше, чем точное изображение своего прошлого, настоящего и фантастических миров, он стремится представить свое собственное психологическое состояние и сочетает реальность и мечты, что довольно часто обманчиво. Для этого режиссер создает тревожный темп, который прыгает от момента к моменту со всей импульсивностью бессознательного. Хотя Феллини может и не иметь преднамеренного контроля со стороны Альфреда Хичкока или Стэнли Кубрика, он передает свое собственное психологическое состояние во всей его бешеной красе, даже несмотря на то, что временами его психологическое изгнание может казаться уменьшенным из-за того, как он маскирует свои признания в стилистической безразличии.Но 8 ½ — это не столько каталогизация личных проблем Феллини, сколько его процесс их принятия. В оригинальном, неиспользованном финале фильма Гвидо и его жена сидят в вагоне-ресторане поезда; остальные пассажиры — люди из жизни Гвидо, все одобрительно ему улыбаются. Несмотря на очевидное одобрение, этот момент имел бы жуткий оттенок, если бы его оставили в фильме, потому что он никогда не объясняет , куда ехал поезд. (Ад или рай, может быть? Обратно в реальность? Кто может сказать?) Феллини снял реальный финал фильма, где пара персонажей танцует вокруг научно-фантастической декорации Гвидо в качестве театрального трейлера с использованием восьми камер.Этот финальный финал существует как противоположный Танец Жизни, чтобы противодействовать явному влиянию Танца Смерти в конце Бергмана Седьмая Печать (1957, еще одно влияние Бергмана на 8 ½ ). самопринятие. Феллини сказал одному интервьюеру: «Самопринятие может произойти только тогда, когда вы поймете, что единственное, что существует, — это вы, ваше истинное, глубокое« я », которое хочет расти спонтанно, но сковано бездействующей ложью, мифами и фантазиями, предлагающими недостижимая мораль, святость или совершенство — все это промывали нам мозги во время нашего защитного детства.”

Самопринятие стало визитной карточкой Феллини как художника. В 1950-х годах в международном кинематографе появилось несколько авторов, получивших известность на страницах французского киножурнала Cahiers du cinéma . Французские критики хвалили режиссеров, создававших фильмы, в которых четко выражались их особый голос, перспективы и тематические интересы, точно так же, как автор несет ответственность за содержание романа. Бергман, Сатьяджит Рэй, Ховард Хоукс, Жак Тати, Николас Рэй и Хичкок (который буквально вложил себя в свои фильмы) участвовали, сознательно или нет, в движении индивидуализированного кинопроизводства, которое сегодня не существует на том же уровне контроля. .Поскольку в то время во многих кругах ценилось авторское искусство, студии, как всегда, отвечали тем, что давали публике то, что они хотели. В последующие годы они передавали все большие и большие бюджеты режиссерам-постановщикам. Но более крупные бюджеты для таких личных проектов было труднее получить в кассе, и внезапно авторы стали негодными, когда им дали пустой чек за их бескорыстную творческую свободу. Среди нескольких финансовых катастроф Уильяма Фридкина Sorcerer (1977) и Майкла Чимино Heaven’s Gate (1980) позаботились о том, чтобы студии не выделяли бюджеты размером с блокбастер на финансирование проекта с увлечением автора.И хотя художникам-постановщикам все еще разрешалось снимать фильмы, их амбиции ограничивались студиями, требовавшими приемлемого продукта. Более того, преобладание коммерциализированного кино ограничивало свободу авторов и гарантировало, что фильмы, сопоставимые с 8 ½ , почти никогда не будут сниматься, за исключением независимых режиссеров и продюсеров. Редкие исключения включают Бразилия Терри Гиллиама (1985), Бытие Джона Малковича (1998) или Адаптация (1998) Спайка Джонза или недавняя очередь Майкла Китона в Birdman: Или (Неожиданная добродетель невежества) с 2014 года. .

Феллини был редким мастером, который в 8 ½ использовал свой авторский стиль, чтобы вспомнить свое прошлое, подвергнуть сомнению свое настоящее и выразить свои фантазии. Больше, чем любая другая картина Феллини, его тема — это он сам, и процесс понимания себя настолько, чтобы он мог быть приверженцем целлулоида. В какой-то момент фильма интервьюер спрашивает Гвидо, есть ли у него дети. Гвидо инстинктивно отвечает: «Да… я имею в виду нет». Это не значит, что Гвидо забывает, есть ли у него дети; скорее, его дети — это его фильмы, концепция, которую интервьюер не поймет.С учетом того, что в прошлом авторское искусство было в центре внимания, нечто столь же чистое и самолюбивое, как 8 ½ , должно отмечаться, а не забываться и не восприниматься как должное — даже если авторы сегодня считаются немодными и, конечно, экономически невыгодными. Французский критик Андре Базен считал, что авторы рискуют «эстетическим культом личности», но он писал это в то время, когда такие личности в кино были более распространены. Сегодня уникальные личности — это именно то, что нужно кино, и тем не менее их совершенно не хватает.Декадентский стиль кинопроизводства Феллини и его зацикленное повествование стали более желанными, чем когда-либо, на фоне гомогенизированного голливудского продукта. Хотя когда-то он возглавлял опросы критиков как один из лучших фильмов, когда-либо созданных, « 8 ½ » сегодня кажется упущенным, потому что его влияние стало почти обычным явлением, что привело к созданию ниши саморефлексивного кинопроизводства, созданной Феллини. Его блестящий фильм пропитан сюрреалистическими образами и личными тревогами, и он остается чрезвычайно точным изображением изнуряющих сомнений и туманного психического состояния Феллини.Cinéastes никогда не должен переставать радоваться тому, что, хотя Феллини чувствовал, что ему нечего сказать, он все равно решил сказать это.

Библиография:

Альбперт, Холлис. Феллини: Жизнь . Нью-Йорк: Marlowe & Company, 1986.

.

Алдуби, Хава. Федерико Феллини: Живопись в кино, живопись на пленке . Торонто: University of Toronto Press, 2010.

Бонданелла, Питер. Фильмы Федерико Феллини . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2002.

Кезич, Туллио. Федерико Феллини: его жизнь и фильмы . Нью-Йорк: Faber and Faber, Inc., 2002.

Кезич, Туллио. Федерико Феллини: фильмы . Нью-Йорк: Риццоли, 1-е издание, 2010 г.

Миллер, Д.А. 8 ½ . Нью-Йорк: Palgrave Macmillan, 2008.

.

«8 1/2» Федерико Феллини — Возвращение к его полной кинематографической славе — Flux Magazine

Четыре десятилетия назад попытки Тарантино подсчитать количество своих фильмов были предвосхищены Федерико Феллини, который в 1963 году снял по своим расчетам восемь с половиной фильмов, которые он метко называет 8½.

Когда кто-то обращается к шедевру итальянского и в более широком смысле кинематографического искусства, какие именно слова следует использовать для обозначения страницы? Что ж, теперь это не страница, а экран, состоящий из чрезмерного количества пикселей. Возможно, Франсуа Трюффо сказал все, что нужно сказать, когда написал: «Фильм Феллини полный, простой, красивый, честный, как тот, который Гвидо хочет снять в 8½». Разве это не цитата, которая должна украсить этот великолепный релиз Blu-Ray, а не обычная банальная фраза из вдумчивого обзора Guardian, прежде чем Argent Films потянулись к своему топору и вырезали следующее: «… 8½ — настоящий шедевр Феллини.”

Такой фильм, как «8½» или «Чтобы исправить себя», поэтический шедевр звука и изображения следует рекомендовать вдумчивой фразой, а не резким заявлением. Следует предположить, что для оценки 8½ требуется, чтобы отдельный зритель был способен прочитать более одной превосходной или резкой фразы.

В период с 1952 по 1973 год, на протяжении трех десятилетий, фильмы Винсенте Миннелли «Плохое и красивое», «8½» Федерико Феллини и «Новая Америка» (День за ночь) Франсуа Трюффо пристально смотрели за светом и тенями киноэкрана на бизнес, стоящий за ним. искусство.Что остается интересным, так это то, как фильмы Феллини и Трюффо показывают смещение продюсера в пользу режиссера. Это, конечно, эволюция в кино и уместность, когда упоминается один из поборников авторской теории, Франсуа Трюффо.

Федерико Феллини «8 1/2» отражает тревогу творческой неуверенности с эстетической красотой кинематографического образа, но также и комедийным акцентом, который Феллини мастерски использовал. Он отражает поиск истории внутри идей, и хотя мы должны до некоторой степени доверять Трюффо, он отражает сложность огромной задачи — дать то, что начинается в сознании как образы без формы, их конечное физическое воплощение.Прежде всего, 8½ — это рассказ о том, как вы уступаете творческим ограничениям и понимаете, что как творческий переводчик не все идеи будут говорить с вами, а некоторые идеи — на непонятном и иностранном языке.

От сочетания звука и изображения, дублированных голосов, придающих фильму его эфирное качество, когда воспоминания, мечты и реальность Гвидо сталкиваются и переплетаются, до неотразимого и красивого выступления Мастроянни, которое доставляется с самоуверенной грацией и деликатным прикосновением к завеса неуверенности его персонажей, 8½ более точно описывается как мечта, чем фильм, мечта о совершенстве, которая восседает в небесных кинематографических небесах, как изображение творческой тоски.

Существует поверье, что если вы пытаетесь объяснить, почему вы любите музыкальное произведение, вы подрываете саму причину, по которой вы это любите. Точно так же, как Гвидо (Марчелло Мастроянни) не может открыть фильм изнутри себя, который будет обладать честностью, возможно, 8½ — один из тех фильмов, которые следует ценить, а не говорить о них, оценивать на том же инстинктивном и эмоциональном уровне, что и музыка. Если наше понимание этого должно оставаться несколько двусмысленным или затуманенным нашим сознательным осознанием этого, то, несомненно, мы разделяем близость с комедийным миром, созданным Феллини в его восьми с половиной фильмах.

Следуя его ранним достижениям в «I Vitelloni», «Le notti di Cabiria» («Ночи Кабрии»), «La Strada» и «La Dolce Vita», 8½ — это реализация Феллини кинематографического бессмертия.

Все, что можно сказать в благодарность, — это браво Федерико Феллини.

8½ теперь доступен для владения на Blu-Ray благодаря Argent Films.

Обзор

8½ Пола Рискера.

CINÉMA DE LA PLAGE — Восемь с половиной (8½): Феллини борется с творческой тревогой

Официальный
15.05.14. 09:00
|
Обновлять :
13.02.18. 14:54

В культовой итальянской классике Восемь с половиной (8½) легендарный режиссер La Dolce Vita (обладатель Золотой пальмовой ветви в 1960 году) изображает свои страхи перед иссякающим вдохновением. Обновленная версия фильма будет показана на премьере Cinéma de la Plage.

Клаудиа Кардинале / Фото из фильма © RR

Восемь с половиной (8½) ( Otto e Mezzo ), считался шедевром серебряного экрана, отмечен Водораздел в карьере Федерико Феллини, восьмой полнометражный фильм которого на сегодняшний день стал его самой барочной работой. Как и в случае с La Dolce Vita , сюрреалистическая артхаусная секвенция этого выпуска 1963 года представляет собой разрыв с предыдущими неореалистическими фильмами режиссера.

Окрашенный задумчивой поэзией и намеренно лишенный повествовательной нити, фильм вплетается в реальность и выходит из нее, рассказывая о мечтах и ​​воспоминаниях, которые разыгрываются в беспокойном уме кинорежиссера Гуидо Ансельми, которого преследует страх никогда не закончить свой фильм.

Марчелло Мастроянни, изображенный на плакате 67-го Каннского фестиваля, в роли отчаявшегося режиссера вместе со своими коллегами по фильму Клаудией Кардинале, Сандрой Майло, Барбарой Стил и Анук Эме производит магическое впечатление.Феллини жонглирует последовательностями, пространством и временем, пытаясь изобразить свои собственные опасения по поводу своего искусства. В этом отношении Восемь с половиной (8½) — один из самых автобиографических фильмов итальянского мастера.

Черно-белый фильм, озвученный великим Нино Рота, написавшим музыку к 15 фильмам Феллини, в 1964 году получил «Оскар» как лучший фильм на иностранном языке. Феллини ранее был удостоен Оскара за La Strada в 1954 году и Nights of Cabiria (Le notti di Cabiria ) в 1957 году. Восемь с половиной (8½) был переработан с негативов лабораторией Eclair & Gaumont.

Бенуа Паван

ПРОВЕРКА
Четверг, 15 мая / пляж Маке / 21:30

>> Перейти к интерактивному календарю

8 1/2 фильм Федерико Феллини

ОБЗОР

Сюрреалистический автопортрет Федерико Феллини, триумф искусства и воображения, является одним из бесспорных краеугольных камней коллекции великого кино.Его изучали, приветствовали и любили во всем мире, это фильм, который никогда не устареет. 8½ — это душа Феллини, великолепно структурированный фильм, в котором мечты, реальность и фантазия смешаны с буйством визуальных образов; комическая феерия ошеломляющего блеска. 8½ — сложный, вызывающий, катарсический и бесстрашный процесс, и все начинается так просто. . .

. . . Гвидо Ансельми, кинорежиссер, на пике своей карьеры обнаруживает себя творчески бесплодным. Его следующая постановка уже готова к съемкам, но кризис самоуверенности не позволяет ему справиться.По принуждению врачей к отдыху, Ансельми направляется на роскошный курорт, где он надеется, что термальные ванны помогут вылечить его истощение.

Пока Гвидо (которого блестяще сыграл Марчелло Мастроянни) пытается отдохнуть, собирается жалкая группа. Его продюсер, сотрудники и актеры, надеясь сыграть роль в его опусе, открыли офис в отеле и начали возводить сложную декорацию на близлежащем пляже. Прибывают ожесточенная жена Гвидо, его любовница, его родственники, растет толпа бездельников, каждый из которых умоляет его продолжить представление.

Укрываясь от их зависимости, он фантазирует, создавая гарем из всех женщин, которых он знал; и в своих снах он вспоминает свое детство в эпизоде, в котором толстая проститутка развлекается для удовольствия школьников. Гвидо возвращается к реальности, присоединяясь к своей свите, чтобы посмотреть кинопробы в местном кинотеатре, но погружается в фантазию о кинокритике, повешенном на балконе. Мечты и фантазии переплетаются через его дни, пока, наконец, Гвидо не доведен до крайности на пресс-конференции и совершает символическое самоубийство — катарсис, который создает подтверждение жизни, любви и его работы в кино.

Богатая детализация воображения Гвидо, причудливая эксгумация персонажа его собственных призраков, подтверждение жизни, которую он достигает, чудесно разыгрываются с безупречной игрой большого состава на фоне необычных декораций. Изысканное внимание Феллини к каждой детали стало прекрасным образцом лучших произведений киноискусства, развлечением на все времена.

.