«Мой дедушка был родом из Одессы»
«Мой дедушка был родом из Одессы»
Настасья КОСТЮКОВИЧ | Номер: 07/271 Июль 2015
Беседа с режиссером Дарреном Аронофски
Аронофски – один из самых талантливых американских инди-кинематографистов (этот термин употребляется по отношению к течению современной культуры, представители которого стремятся не быть частью коммерческого мейнстрима, не ограничиваться рамками высокой культуры, но быть совершенно независимыми от представлений и ожиданий потребителей. – Ред.), режиссер «высшей лиги», автор неоднозначных и уже легендарных лент «Реквием по мечте», «Пи», «Рестлер», «Фонтан», «Черный лебедь» и, наконец, «Ной». Не надо быть кинокритиком, чтобы заметить: Даррен Аронофски – режиссер, который никогда не повторяется. Его дебютный фильм «Пи» был черно-белым триллером о математике, преследуемом сектантами. Потом «Фонтан» – честолюбивая и остроумная головоломка для эстетов… Отчаянный перфекционист, Аронофски снимает долго и потому мало. Неудивительно, что после выхода на экраны первого в его карьере студийного блокбастера «Ной» о библейском супергерое, картины, которую режиссер задумал снять еще 15 лет назад, Аронофски прямо заявляет, что его нового фильма придется подождать…
Из нашего досье:
ДАРРЕН АРОНОФСКИ
На съемках фильма “Ной”
Родился 12 февраля 1969 г. в Нью-Йорке в семье школьных учителей, придерживавшихся консервативного иудаизма. Окончил одну из лучших школ в стране и в 1987 г. поступил в Гарвардский университет, где изучал антропологию, кино и анимацию. В 1990 г. в качестве курсовой работы снял свой первый фильм «Чистка супермаркета», который был номинирован на студенческую премию Американской академии киноискусства. В 1991 г. окончил Гарвард с отличием, получив степень бакалавра искусств, и поступил в Американский институт киноискусства в Лос-Анджелесе.
Над своим первым полнометражным фильмом «Пи» Аронофски начал работать в 1995 г. Денег не хватало, поэтому режиссер попросил друзей, знакомых и родственников скинуться по 100 долл. На собранные 60 тыс. был поставлен сюрреалистический триллер, который в 1998 г. вышел на экран и собрал 3,2 млн долл., что позволило Даррену расплатиться с долгами (всем вложившим деньги в фильм он вернул по 150 долл.) и планировать следующую работу – вышедший в 2000 г. полнометражный фильм «Реквием по мечте». Лента рассказывает о наркомане Гарольде, его матери Саре и подружке Мэрион. Каждый из героев страдает зависимостью, у каждого из них есть мечта. В реальности же происходит постепенная деградация и разрушение личности – как физическое, так и психологическое. Потрясающая игра актеров, прекрасная музыка и необычная операторская работа обеспечили фильму невероятный успех. Аронофски получил статус культового режиссера, а картина принесла ее создателям и исполнителям главных ролей множество кинопремий.
Съемки следующего фильма оказались очень сложными. Изначально для реализации философско-фантастической притчи «Фонтан» было выделено 75 млн долл. Главные роли должны были сыграть Брэд Питт и Кейт Бланшетт. Однако во время подготовки к съемкам Питт покинул проект из-за творческих разногласий с Аронофски, после чего проект лег на полку. Возобновить работу над фильмом Аронофски смог только в 2004 г., после того, как получил согласие на участие в фильме Хью Джекмана. Главную женскую роль согласилась сыграть невеста режиссера Рэйчел Вайс.
Фильм «Рестлер» оказался самым успешным для Аронофски с точки зрения международного признания. Лента получила главный приз 65-го Венецианского кинофестиваля.
А вышедший в 2010 г. фильм «Черный лебедь» стал самым удачным, прибыльным и признанным. История балерины, которая медленно сходит с ума, покорила весь мир. Фильм с бюджетом 13 млн долл. собрал 320 млн долл. Картина была представлена на «Оскар» в пяти номинациях, но победила только в одной (Натали Портман получила приз за главную женскую роль).
В марте 2014 г. вышла последняя на сегодняшний день лента Аронофски – эпическая притча «Ной». Кроме исполнителя главной роли Рассела Кроу в картине задействованы такие известные актеры, как Энтони Хопкинс, Эмма Уотсон и Дженнифер Конелли.
“Черный лебедь”
В феврале нынешнего года Даррен Аронофски возглавлял жюри Международного Берлинского кинофестиваля. Пятью годами ранее он возглавлял жюри Венецианского кинофестиваля, главный приз которого – «Золотого льва» – тогда получил фильм «Фауст» Александра Сокурова.
– Мистер Аронофски, правда ли, что ваша родословная связана с Украиной?
– Да, мой дедушка был родом из Одессы. Мой отец родился в Киеве, а образование получил в Одессе, прежде чем попал в США.
– Как вам удается уговорить отца сниматься в ваших фильмах?
– Первый раз я снял своего отца в «Пи»: один из актеров не пришел, и я попросил его помочь. Ему понравилось. И с тех пор, когда я собираюсь снимать фильм, он всегда меня достает: «Где моя роль? Где моя роль?» Но он ужасный, просто ужасный актер! (Смеется.)
– Как и когда вы решили, что режиссура – это то, чем вы хотите заниматься в жизни?
– Я особо не вникал в режиссуру до университета. Так что если вы молоды и не знаете, чем заняться в жизни, это нормально – у вас еще есть время. В университете я подал документы на режиссуру и скульптуру. В группу скульпторов не попал. Иначе мог бы сейчас с молоточком что-то там ваять. Но мне кажется, я всегда был хорошим рассказчиком, сказочником. Знаете, кем бы я мог стать, если бы не стал режиссером? Я бы сидел среди кучи школьников и рассказывал им всякие истории. Мои родители – оба школьные учителя. Ну а учить, по большому счету, то же самое, что рассказывать истории. Так что родители, наверное, повлияли на мой выбор.
– Каждый ваш новый фильм настолько отличается от предыдущего, что, не зная имени автора, было бы трудно догадаться, кто его снял. Откуда вы все время черпаете столь свежие идеи?
– Из моего блокнота (смеется). Он все время лежит в моем кармане, я записываю в него разные толковые мысли, что приходят в голову. Кажется, в начале 1990-х на одной страничке я написал слово «рестлер». Потом добавил еще 2–3 предложения, раскрывающих идею фильма. Потом снял сам фильм. Вот так это обычно случается.
Я полагаю, что у каждой истории есть свой визуальный язык. И нужно к каждой истории искать особый подход. Мне хотелось сделать что-то абсолютно противоположное тому, что я делал ранее. Творческие люди должны рисковать. Поэтому понятия не имею, какими будут мои следующие фильмы.
– Вы ведь сами родом из Нью-Йорка. Наверняка не раз бывали на боях рестлеров?
– Ну да, пару раз вместе с отцом наблюдал эту бойню на шоу в Медисон-сквер-гарден. Рестлинг – это большая часть американской культуры, и я диву давался, что никто еще не снял хороший фильм об этом.
– Но было очень странно от автора изысканного «Фонтана» получить историю о битом-перебитом старине рестлере.
– Когда я завершил «Фонтан», то словно поставил точку в трилогии первых лет моей режиссуры. Следующий фильм я хотел снять в совсем ином ключе. «Фонтан» занял уйму времени из-за множества спецэффектов и долгого постпродакшена. И я хотел сделать фильм, на съемках которого на первом плане будет живое актерское мастерство, моя работа с людьми. Это было именно то, по чему я так соскучился.
– Работа с Микки Рурком утолила эту жажду живого общения?
– Более чем! (Хохочет.) Мне все время приходилось его тормошить, потому что Микки, несмотря на то что он мегагениальный актер, еще и удивительно ленивый мешок! Для Натали Портман на съемочной площадке «Черного лебедя» я
“Фонтан”
должен был делать только одно – открывать входную дверь, чтобы она могла войти. И все! Микки Рурк совсем не из тех актеров, кто приходит на площадку и делает то, что от него ожидают. С ним нужно было очень много работать, к тому же он крайне упрям и своеобразен. Проблема была еще и в том, что я никого не видел в роли рестлера, кроме Микки. А никто, кроме меня, не видел фильм с ним в главной роли. Никто не верил в него, и я никак не мог найти финансирование для картины. Было смешно, что Эван Рейчел Вуд, которая играет дочь главного героя, стоила больше, чем исполнитель главной роли. Микки на тот момент уже лет 20 как не был никакой звездой для киноиндустрии.
– Он сам понимал это? Или по старой привычке вел себя как звезда?
– Понимал-понимал. Поэтому мы с ним в паре и провели полтора года, пытаясь найти деньги на съемки картины. Но гора для того и гора, чтобы суметь на нее подняться. Если бы был лифт – поднялся бы любой. Понимаете, о чем я? В США для съемок фильма 6 млн долл. – это небольшие деньги. Изначально мне требовалось гораздо больше, но никто не хотел финансировать картину с Микки Рурком. И спустя два года мы наконец-то нашли способ снять фильм за 6 млн. Например, все соревнования были настоящими, с настоящими болельщиками и борцами. Мы сидели в раздевалке, и когда матч заканчивался, выбегали на ринг, снимали пару дублей и уходили до конца следующего боя. Профессиональный рестлинг – очень популярный шоу-бизнес в Америке. Это не греко-римская борьба, с который вы, наверное, более или менее знакомы. И в раздевалке борцы действительно обсуждают, что они будут делать на ринге, как актеры за сценой. При этом все должно выглядеть максимально реальным. Удивительно, но когда в конце 1980-х – начале 1990-х главную лигу заставили признать, что все было ненастоящим, рестлинг стал даже более жестоким.
Ведь американцы не настолько тупые, чтобы не понимать, что все это неправда. Тем интересней смотреть, насколько далеко могут зайти рестлеры, рискуя здоровьем ради шоу.
– Трудно было работать с Микки Рурком?
– О да! Просто Микки движением мизинчика может проявить больше таланта, чем многие из нас – всей жизнью. Поэтому ему очень легко завалить ноги на стол, ни черта не делать и все равно быть классным. А моя задача заключалась в том, чтобы вдохновлять его.
– Иногда актерам трудно заплакать. Как вы заставили плакать Микки Рурка?
– Ну, мужчины-то тоже плачут, только мы этого никому не показываем. Очень круто было заставить плакать Микки Рурка, потому что я теперь могу над ним издеваться.
– Как вы думаете, смог ли Микки Рурк использовать шанс, который вы ему дали своим фильмом, чтобы изменить свою жизнь и карьеру?
– Да у Микки огромные возможности! Он уже зарабатывает больше меня. Он молодец. Когда я только начал работать с Микки, в Майами, где он живет, люди на улице открыто издевались над ним, а Микки просто молча шел дальше. Меня это очень разозлило. Он говорил, что потерять что-то гораздо хуже, чем никогда не иметь. Об этом, собственно, и фильм «Рестлер». Об увядающей славе. Неважно, рестлер ты, футболист или балерина. Когда однажды утром ты просыпаешься и понимаешь, что не можешь сделать того, что мог раньше… Прекрасно, что Микки смог вернуть уважение к себе. Думаю, мы еще увидим много Микки Рурка.
– И в ваших фильмах?
“Рестлер”
– Микки спросил, когда мы снова будем работать вместе, и я сказал, что подожду, пока он опять не развалит карьеру. Шутка, конечно.
– Честно говоря, после просмотра вашего фильма было совершенно непонятно, как мог Микки Рурк не получить «Оскар» в тот год…
– (Смеется.) Знаете, у Микки дома есть полочка для всех наград – «Золотой глобус», приз BAFTA… Конечно, нам бы хотелось поставить в конце восклицательный знак (Микки Рурк номинировался на «Оскар», но статуэтку получил Шон Пенн за роль политика-гомосексуалиста в фильме «Милк». – Н. К.). Но игра Шона Пенна была великолепна, и с политической точки зрения права геев сейчас представляют большую проблему. Так что мы с Микки были очень рады за Шона.
– «Рестлер» – не первый фильм, финансирование на который приходилось искать не один месяц. Как удается не отчаяться и продолжать делать кино?
– Обычно, когда я прошу деньги на свой новый фильм, мне сразу говорят: «Нет». Спустя какое-то время я прошу снова, и мне снова отвечают: «Нет». Тогда я прихожу в который уже раз, говорю, что ситуация безвыходная, и получаю наконец-то деньги. На «Реквием по мечте» деньги искали около четырех лет, а на «Рестлера» – 16 месяцев. А 60 тыс. долл. на свой дебютный фильм «Пи» я собрал только благодаря друзьям по киношколе.
– При этом еще более удивителен бюджет «Ноя» – 125 млн долл.
– Да, сумму более чем в 100 млн на фильм получают обычно два парня: либо Стивен Спилберг, либо Питер Джексон. А тут вдруг я! (Смеется.)
– Наверняка студия хотела получить за эту сумму тот фильм, который она хотела получить. Пришлось ли вам поступиться своими принципами?
– Всем известно, что я пришел к блокбастерам из независимого кино. Кроме того, я очень педантичный режиссер: любое решение – где стоит камера, что делает в кадре актер – я принимаю заранее и могу обосновать его. Студия, конечно, пыталась мне диктовать условия – ведь на кону была огромная сумма, но в итоге я почти все сумел отстоять.
– А чего хотела студия?
– Ну, например, чтобы после потопа Ной не напился вина и не валялся на пляже голый. Тогда я еще раз зачитал этим парням Ветхий Завет.
– Снимая «Ноя», думали ли вы о том, что это очень дорогой проект? Наверное, такие же мысли крутятся в голове, когда держишь в руках драгоценную китайскую вазу, верно?
– Если бы я думал еще и о деньгах, у меня точно лопнула бы голова. Я задумал фильм про Ноя 15 лет назад, и когда в конце концов начал снимать его, то думал только о том, чтобы довести дело до конца и максимально точно воплотить задуманное.
– Вам вообще когда-либо приходилось жертвовать частями истории, режиссерскими приемами, чтобы сделать историю проще и понятнее для зрителя?
– Аудитория должна понимать все, что хотел показать режиссер в своем фильме. Вам всегда нужно что-то потерять, чтобы зрители что-то нашли. Всегда нужно быть готовым к изменениям, чтобы аудитории было нескучно, интересно и понятно. Вы же не хотите запутать людей, а хотите заинтересовать. Нужно, чтобы зрители думали-гадали, но нельзя оставлять их в неведении. Возьмите «Фонтан». Это сложное кино, но если подумать, то довольно простое. Ведь все любят пазлы, и мы решили сделать фильм так, чтобы зритель смог сам собрать его в целую картинку. Важно, чтоб аудитория не потерялась. Понятно, что есть люди, которые хотят смотреть «Капитана Америку» или «Трансформеры». Но в этих фильмах нет никаких особых идей. А если вы развлекаете людей, но при этом еще и вкладываете идеи – это вдохновляет. Настоящее кино делается не для того, чтобы после его просмотра зрители купили какие-то фигурки, а для того, чтобы они начали думать о своем месте в этом мире.
– По-вашему, в этом предназначение искусства?
“Ной”
– Я думаю, да. Настоящее искусство основано на эмоциях. Меня вдохновляет все, что происходит вокруг, и я пытаюсь сообщить об этом людям. Именно в передаче эмоций от сердца к сердцу цель искусства. Но при этом я еще создаю нечто уникальное и прекрасное. Моя цель – бросать людям вызов, но делать это иначе, чем принято в Голливуде. Мне нравится делать фильмы, которые вызывают неоднозначную реакцию у зрителей. Знаете, я рос в окружении настоящих придурков. Честное слово! Это был тяжелый опыт, но я научился трансформировать свою внутреннюю боль в искусство. Важно и нужно творить в тот момент, когда тебе внутри больно. Нужно уметь транслировать и трансформировать свою боль. Я стараюсь делиться очень личным в своих фильмах.
– Во многих ваших картинах прослеживается образ человека на грани, человека раненого и бегущего от людей. Насколько это автобиографично?
– Это очень личное. Моя страсть всегда рождается внутри меня и заставляет меня рассказать какую-либо историю. Но слишком лично своих героев я не воспринимаю.
– А актер? Обязан ли актер, по-вашему мнению, сживаться с образом своего героя на время съемок?
– Зависит от героя и от актера. Я уже говорил, как приходилось все время подталкивать Микки Рурка к работе на съемках «Рестлера». При этом я решил оставить Микки такую свободу импровизации в этом фильме, какую только возможно. И он взял и переписал почти все реплики своего героя в тексте сценария.
Хорошие актеры всегда вкладывают частичку персонажа в себя. У некоторых после этого даже остаются физические травмы. Например, Натали Портман так выкладывалась на съемках в «Черном лебеде», что заработала трещину в ребре. Джаред Лето более специфичный. С ним мы много обсуждали фильм. Лето хорошо подготовился к роли Гарольда Голдфарба в «Реквиеме по мечте», даже сильно потерял в весе. Он умен и все схватывает на лету… Так вот Джаред постоянно оставался в образе своего персонажа, даже когда мы выходили выпить. А вот, например, Эллен Бёрстин – актриса старой закалки, и когда я говорил «Снято», она в ту же секунду превращалась в саму себя.
– Я видела в «Твиттере» ваше фото Blue-ray-дисков со всеми вашими фильмами. Есть ли в вашей фильмографии такая картина, которую вы пересматриваете чаще других?
– Ну, вот недавно я пересмотрел «Фонтан». Прошло уже почти десять лет после его выхода. И я начал подумывать, что было бы неплохо доработать в нем некоторые вещи – звук и музыку. Я его пересмотрел и могу сказать, что он отличается от остальных моих фильмов и, безусловно, имеет для меня особое значение. Я подумал: «Да уж, странное кино я снял»… (Смеется.) Или когда мы делали Blu-ray-версию «Реквиема по мечте», я поймал себя на мысли, что сейчас я бы не снял этот фильм. Точнее, если бы я снимал его сейчас, это вышла бы совершенно другая картина.
Мне тут недавно сказали, что режиссером можно считать человека, который снял как минимум три фильма. Какая чушь! Во время работы над своим первым полнометражным фильмом «Пи» я знал о кино не меньше, чем сейчас. Но у нас был маленький бюджет, проблемы с полицией, да и темы фильма – религия, философия, математика – не самые популярные. Но мы это сделали! Получился именно тот фильм, который я хотел снять.
– В одном интервью вы сказали, что ваша работа над фильмом «Ной» стала смыслом вашей жизни. После покорения такой вершины – что дальше?
– Да, эта лента забрала много энергии. Я даже не знаю, что будет дальше. Сейчас я занимаюсь хиатусом. Это красивое слово означает, что я ничего не делаю – расслабляюсь, путешествую… Мне понравилось смотреть чемпионат мира по футболу, клевый был… Я достаточно долго работаю режиссером и понимаю, что страсть вернется и вдохновит. Но на данном этапе пока этого нет. Сейчас меня ничего не вдохновляет. В голове у меня крутится идея снять фильм для маленьких детей. Думаю, будет круто!
Беседовала Настасья КОСТЮКОВИЧ
Даррен Аронофски — онлайн биография и семейное
Даррен Аронофски – это талантливый американский режиссер, который, наверняка, прекрасно известен всем ценителям кинематографического искусства. Многие из его фильмов уже давно стали классикой мирового кино.
Кинематографические награда и различные звания сыплются на него как из рога изобилия. Таким образом, в настоящий момент Даррен Аронофски является одним из самых популярных режиссеров своего поколения. Но означает ли статус легенды голливудского кинематографа то, что этот талантливый режиссер уже добился всего в своей жизни? Конечно, нет. Ведь творческий путь этого незаурядного американца продолжается. А значит, новые яркие работы, наверняка, не заставят себя долго ждать.
Ранние годы, детство и семья Даррена Аронофски
Даррен Аронофски появился на свет в нью-йоркском районе Бруклин в семье школьных педагогов – Шарлоты и Абрахама Аронофски. По своему происхождению наш сегодняшний герой был евреем.
Его отец даже преподавал долгое время в одной из иудейских школ Флэтбуша.
Режиссер Даррен Аронофски родился в еврейской семье Несмотря на тот факт, что оба родителя режиссера были простыми педагогами, жила их семья всегда достаточно богато. Благодаря связям своего отца, Даррен устроился в одну из лучших школ Нью-Йорка, где, собственно, и прошла его юность.
Весьма примечательно, что после окончания учебы он в течение шести месяцев путешествовал по Европе и Ближнему Востоку. По замыслу родителей подобное затяжное путешествие должно было помочь молодому парню окрепнуть, а также понять, кем он хочет быть во взрослой жизни. Даррен сделал свой выбор и после возвращения поступил в престижный Гарвардский университет, где начал изучать кино и анимацию. В течение долгих лет он учился у лучших педагогов Америки, а также оттачивал свой собственный стиль, занимаясь постановкой короткометражных фильмов.
В 1990-м году в качестве дипломной работы он представил на суд зрителей свой первый полномасштабный фильм – «Чистка супермаркета», который практически сразу вызвал огромный фурор среди зрителей и педагогов и даже был удостоен премии Американской академии киноискусств.
На волне успеха, пользуясь творческой базой Гарварда, наш сегодняшний герой сумел снять также еще одну примечательную ленту – «Печенье с предсказаниями». В 1991-м году Даррен Аронофски с отличием окончил университет и получил степень бакалавра в области искусства.
youtube.com/embed/emsiNYuw3v0″ frameborder=»0″ allowfullscreen=»»/>
Даррен Аронофски испытал амфетамин Однако этого показалось мало амбициозному режиссеру. В 1992-м году он переехал в Лос-Анджелес, где вскоре продолжил свое обучение в Американском институте киноискусства. В этом месте наш сегодняшний герой учился около года. В 1993-м году в качестве выпускной работы талантливый американец представил на суд жюри короткометражную ленту «Протозоа». Картина была тепло принята видными деятелями американского кинематографа, и уже очень скоро Даррен Аронофски был удостоен степени магистра изящных искусств.
Звездный путь режиссера Даррена Аронофски, фильмы
В 1995-м году наш сегодняшний герой начал работу над своим первым коммерческим фильмов «Пи», процесс создания которого, однако, растянулся из-за недостаточного финансирования.
По этой причине в течение ближайших трех лет Даррен больше времени тратил на поиск состоятельных инвесторов, чем на съемки фильма как таковые. В конечном итоге необходимая сумма в размере 60 тысяч долларов была собрана, а сам фильм готов к показу.
Режиссер Даррен Аронофски создал культовые фильмы Мистический триллер «Пи» был представлен публике на фестивале независимого кино Сандэнс и сразу вызвал огромный восторг среди зрителей. Не менее теплыми были также и отзывы жюри, члены которого единогласно присудили Даррену Аронофски победу в номинациях «Лучший режиссер» и «Лучший сценарий».
Фильм был показан во многих кинотеатрах Америки и Европы и уже за несколько месяцев собрал 3,2 миллиона долларов в прокате. Кроме того, картина получила несколько новых наград престижных кинофорумах Старого и Нового Света. Подобный успех позволил режиссеру взяться за реализацию новых проектов, одним из которых стала культовая лента «Реквием по мечте».
Картина была выпущена в прокат в начале 2000-го года и практически моментально возвела Дарена Аронофски в ранг культовых режиссеров Голливуда. Яркий сценарий, проникновенная музыка и совершенно особенная атмосфера картины сделали «Реквием по мечте» одной из самых ярких работ американского автора.
После этого наш сегодняшний герой в качестве режиссера и сценариста создал драматическую ленту «Фонтан» с Хью Джекманом и Рейчел Вайс в главных ролях. Кроме того, в качестве сценариста он принял участие в постановке фильма «Глубина», которая увидела свет в середине 2002-го года.
Игра Го в кино — Пи (Аронофски, 1998) Каждая из этих картин принесла ему новые премии и номинации, однако успех следующих двух картин с лихвой превзошел все созданное прежде. В 2008-м и 2010-м годах на экраны вышли фильмы «Рестлер» и «Черный лебедь», которые в общей сложности принесли своему создателю семь различных наград. Среди таковых были премии кинофорума «Независимый дух», приз Венецианского фестиваля, награда Лондонского кружка кинокритиков, а также многочисленные номинации на премию Оскар.
Кроме того, еще одним «оскороносным» проектом стал фильм «Боец», над созданием которого Даррен Аронофски работал в качестве продюсера. Названная лента на данный момент является последней работой известного деятеля киноискусств.
Однако уже в настоящий момент наш сегодняшний герой работает над созданием ленты «Ной», которая должна выйти на экраны в 2014-м году.
Личная жизнь Даррена Аронофски
В 2001-м году Даррен Аронофски начал встречаться с известной американской актрисой Рэйчел Вайс. В 2006-м году пара объявила о своей помолвке, а уже полгода спустя в прессе появились сообщения о рождении их совместного сына Генри.
Даррен Аронофски с бывшей женой, актрисой Рэйчел Вайс Однако, несмотря на наличие общего ребенка, в ноябре 2010-го года Аронофски и Вайс официально расстались. По некоторым данным предположительной причиной разрыва стал роман Рэйчел с английским актером Дэниелем Крейгом (известен по роли Джеймса Бонда), за которого она вскоре вышла замуж.
Дженнифер Лоуренс объяснила, почему рассталась с Дарреном Аронофски
Дженнифер Лоуренс и Даррен Аронофски
Оскароносная актриса Дженнифер Лоуренс дала интервью своему коллеге Адаму Сэндлеру, в котором поведала о разрыве с Дарреном Аронофски. Как оказалось, причиной расставания пары стал фильм «мама!» (mother!), в котором актриса исполнила главную роль, а Аронофски выступил режиссером.
Этот фильм — будто его ребенок. Он был готов говорить о нем постоянно. Мне же, вернувшись из очередного тура в поддержку картины, говорить о фильме хотелось в последнюю очередь,
— рассказала она.
Лоуренс добавила, что их отношения окончательно зашли в тупик, когда Аронофски стал читать ей негативные отзывы о картине с тем, чтобы она встала на ее защиту.
Никто из нас не читал критику. Если бы я принялась читать эти отзывы, единственное, что я стала бы делать, — это защищаться. Особенно учитывая то, что режиссер картины — мой любимый человек. Мы вместе сделали прекрасное кино. И пусть кто-то его ненавидит, я считаю, что этому фильму не требуется защита и мы не должны оправдываться,— заключила она.
Дженнифер Лоуренс и Даррен Аронофски
Об отношениях Дженнифер Лоуренс и Даррена Аронофски стало известновесной прошлого года. Симпатия у пары возникла во время работы над фильмом «мама!» и вскоре переросла в роман. О разрыве отношений звезд западная пресса рассказала буквально на днях.
В интервью актриса также рассказала о том, почему иногда грубит своим поклонникам:
Как только я прихожу в общественное место, я становлюсь очень грубой. Для меня это своего рода защитная реакция. Если кто-то из поклонников подходит к моему столику в ресторане и просит сделать селфи, я показываю средний палец и категорично отвечаю «нет»,
— рассказала она.
Сыграв главную роль в фильме «Голодные игры», 27-летняя актриса очень быстро стала популярной и обзавелась армией почитателей своего таланта. Однако повышенное внимание к своей персоне Лоуренс, судя по всему, не сильно радует. Она добавила, что часто просто уходит от поклонников, когда те хотят с ней пообщаться или сфотографироваться:
Я веду себя так, как будто сегодня воскресенье. А в выходной день я не работаю,— заключила она.
Реквием по мечте | Статьи
Перед нами история двух парней, подрабатывающих торговлей наркотиками: один черный, другой еврей с Брайтон-Бич. Есть еще мама, оставшаяся совсем одна, она «на игле» телевидения, одержима мечтой стать героиней телешоу. Есть еще девочка, в которую влюблен один из парней. Быт этой жизни передан документально (совет обладателям DVD: ни за что не смотрите дублированный вариант — исчезает весь шарм и колорит еврейского квартала), но при этом совершенно субъективно, мы видим его глазами конкретного персонажа, и в зависимости от его состояния по-новому ощущаем звуки, ритмы, темпы. Кадр на почти физиологическом уровне передает и наркотическое опьянение, и опьянение безумной надеждой, и агонию затухающего сознания. Эллен Берстин за роль взбалмошной мамы номинирована на «Оскара»-2001, остальные актеры не менее самоотверженны. Визуально и эмоционально это одна из самых неожиданных и сильных лент десятилетия, многими американскими критиками она признана картиной года. Ее первая половина смешна, финал способен раздавить — это не тот фильм, который дает надежду.
DVD двусторонний: на нем записаны, кроме фильма, любопытнейший репортаж со съемок, а также эпизоды, по разным причинам не вошедшие в окончательный монтаж.
Любовь путей не выбирает
«Парни не плачут». Реж. Кимберли Пирс. Играет Хилари Суонк. Кассеты «Лазер-видео». Оценки 8/6.
Реальный случай 1993 года: девушка, мечтавшая сменить пол, была убита в Небраске ее бывшими друзьями, которые ненароком открыли страшную тайну улыбчивого и влюбчивого паренька. Трагическая история запала в душу Кимберли Пирс, и она пять лет добывала денег на фильм. Успех картины очень значителен, а Хилари Суонк в роли девочки-мальчика Брендона Тина (Тины Брендон) получила «Оскара».
Актриса и впрямь поразительна: она в совершенстве овладела и пластикой и мимикой парня-тинейджера, и пока мы не видим ее обнаженной, поверить в перевоплощение нелегко. Причем тут акт не только актерской трансформации, но и серьезного драматического исследования характера. Собственно, это и обусловило триумф фильма, равно как и актуальная проблема политкорректного отношения к нетрадиционным формам любви. Но внимательный и особенно повторный просмотр картины обнаруживает ее прямолинейную иллюстративность. Как часто бывает в кино, положившись на драматурга по имени жизнь, авторы не озабочены драматургией как профессией — сюжет предсказуем, и некоторое эмоциональное напряжение возникает только от сочувствия заранее обреченной героине. Смотреть тем не менее надо обязательно.
Где твои хохмы, чувак?
«Где моя тачка, чувак?». Реж. Дэнни Лейнер. Играют Эштон Катчер, Шон Уильям Скотт. Кассеты «Лазер-видео». Оценки 5/4.
Попытка приспособить комедию в стиле братьев Фаррелли к потребностям тинейджеров. Сделано это неуклюже, словно в положении «полуприседа»: гэги то смешны, то преувеличенно плоски, и фильм в целом напоминает выступление второразрядной команды КВН из глуховатой провинции. Фабула абсурдна в той мере, когда возможным становится все, а логика не ночевала.
Хотя завязка обещала веселый фильм: двое балбесов с бодуна не могут вспомнить, где и с кем провели вчерашний вечер. Но это был вечер явно нехилый: теперь им на шею бросаются лучшие девушки города, рядом шляются инопланетяне и вокруг требуют каких-то денег, которыми балбесы, по-видимому, швыряли всю ночь. В завершение кошмара куда-то пропала машина. Некоторое время интрига держит внимание, а герои кажутся по-своему обаятельными. Но все разыграно так вяло и без нужного драйва, а балбесы настолько уступают персонажам аналогичных дурацких комедий Джима Керри или даже «Американского пирога», что уместно переадресовать вопрос режиссеру: где твой юмор, чувак?
Два раненых зайца
«Квики — давай сделаем это по-быстрому». Реж. Сергей Бодров. Играют Владимир Машков, Дженнифер Джейсон Ли, Сергей Бодров-мл., Лесли Энн Уоррен. Кассеты «Лазер». Оценки 6/6.
Одна из тех компромиссных картин-хамелеонов, которые должны убить двух зайцев — и заграничную кассу взять, и политес по отношению к матушке-родине соблюсти. К этой цели «Квики» продвинулся дальше всех: миф о благородном русском мафиозо в Америке переведен в чисто жанровый регистр и смотрится не хуже триллеров про мафиози итальянских или латиноамериканских. Все условия игры соблюдены, все выверено, даже фирменная русская загадочность, которая повергает западных зрителей в растерянность: мол, все у человека есть, а ему жить не хочется — отчего бы?! В России картину вытянут в ранг хитов культовые актеры Машков и Бодров, в Америке — популярная Ли и талантливая Уоррен (она запомнилась в роли косноязычной певички из чикагского найт-клаба в комедии «Виктор/Виктория»). Есть американская динамика и есть чеховские лопнувшие струны. Сергей Бодров-старший подтвердил свою репутацию высокого профи, который и в чужом монастыре овладел премудростью чужого устава. Владимир Машков как новый русский за границей получил премию на Московском фестивале. Фильм вышел не вполне американский и не вполне российский. У нас он успешно прошел в прокате, в США пока не выходил. Оба зайца ранены, но пир духа еще далеко.
DVD для обзора предоставлены салоном «Пурпурный легион на Новокузнецкой».
Отборная проповедь – Газета Коммерсантъ № 170 (6164) от 14.09.2017
В прокат выходит новый фильм Даррена Аронофски «мама!» («mother!», 2017), премьера которого состоялась на Венецианском кинофестивале и вызвала скандал. Как считает Юлия Шагельман, «мама!» представляет собой двухчасовой сеанс упоенного авторского самолюбования, участие сторонних наблюдателей в котором кажется лишним.
Трейлер фильма обещает очередное упражнение визионера Аронофски в жанровом кино — низкобюджетный хоррор о таинственном доме, наполненном загадочными звуками и страшными тайнами. Но претенциозно написанное название — «мама!» (со строчной да еще и с восклицательным знаком) — и китчевый постер в духе лучших образцов творчества Пьера и Жиля намекают, что все будет не так просто.
Супружеская пара, у которой нет ни имен, ни какой-либо предыстории, живет в доме, одиноко стоящем в чистом поле. Он (Хавьер Бардем) — писатель, судя по некоторым намекам, талантливый и известный, но сейчас пребывающий в затяжном творческом кризисе (для иллюстрации этого факта писатель подолгу напряженно смотрит на пустой лист бумаги, вертит в руках ручку и раздраженно ходит по комнате кругами). Она (Дженнифер Лоренс) — молодая жена, у которой есть три занятия: преданно любить мужа, обеспечивать ему комфорт в надежде, что вдохновение вернется, и ремонтировать дом, еще до начала фильма полностью сгоревший в страшном пожаре, но теперь почти восстановленный и даже уютный, несмотря на витающее в нем смутное ощущение тревоги.
Дом — полноправный персонаж картины, и камера постоянного оператора Аронофски Мэттью Либатика (вместе они работали над всеми фильмами режиссера, кроме «Рестлера») подолгу перемещается по всем его комнатам и лестницам, более внимательно рассматривая только лицо Лоренс, изумительно выражающее полное отсутствие мыслей.
С самого начала отношения главных героев не кажутся гармоничными. Он слишком погружен в себя, она любит и понимает его до такой степени, что кажется абсолютно лишенной свободы воли. Все становится еще хуже, когда на пороге появляется непонятно откуда взявшийся прохожий (Эд Харрис), нарушающий уединение пары — к вящему беспокойству жены и к восторгу мужа, кажется, заскучавшего в персональном раю. Он и приглашает незнакомца остановиться на ночь. За первым незваным гостем прибывает его жена (восхитительно бесцеремонная Мишель Пфайффер, немедленно крадущая фильм у его главных звезд), а затем и сыновья пары (их играют братья Доналл и Брайан Глисоны). Все они ведут себя совершенно бесцеремонно, задают бестактные вопросы, лезут куда не просят, портят вещи, устраивают семейный скандал прямо в гостиной и заливают новый паркет кровью — нестираемое пятно так и остается зиять открытой раной.
Примерно половину фильма Аронофски будто бы снимает как вязкий клаустрофобный триллер на тему «ад — это другие», несколько вычурный, зато понятный любому зрителю, переживавшему муки затяжного ремонта и нашествие внезапных гостей. Однако затем «мама!» делает резкий поворот, и вторая ее часть открывается — ни больше ни меньше — непорочным зачатием.
Перед нами — своеобразный парафраз Нового Завета, однако одних библейских параллелей режиссеру мало, и он спешит высказаться по всем актуальным вопросам: от природы творчества, взаимоотношений кумира и толпы, гендерных ролей, кризиса семьи и феминизма до экологических катаклизмов, войн и социальных протестов. Даже модная тема беженцев не остается без его внимания.
Среди теснящихся на экране идей не найдется, пожалуй, ни одной сколько-нибудь свежей, зато преподносятся они так, что восклицательный знак в названии фильма наконец кажется совершенно уместным.
Нагромождение визуальных образов и метафор превращается в настоящий хаос. Фильм кишит аллюзиями на всю историю кинематографа сразу: здесь есть цитаты как из «Ангела-истребителя» Бунюэля, так и из подзабытой классики палпа 1990-х «Адвоката дьявола», с которым у «мамы!» слишком много общего, чтобы это оказалось случайностью.
Очевидно, самого себя Аронофски представляет в образе Творца, вызывающего восторги на грани массовой истерии и вынужденного нести тяжкий крест собственной гениальности от одного шедевра к другому, от одной прекрасной юной музы к следующей. Это, конечно, очень лестный образ, и, возможно, какая-то часть аудитории будет готова в него поверить. Другим же столь пристальное рассматривание автором собственного отражения покажется совершенно бессмысленным занятием.
Даррен Аронофски и Paramount воюют за финальный монтаж «Ноя».
Назревает ещё один конфликт из-за финального монтажа фильма. В противоположных углах ринга — Даррен Аронофски и начальство Paramount, отстаивающие свои интересы (он — творческие, они — коммерческие и политические) в уже готовой картине «Ной». Студия требует внести в фильм изменения после противоречивой реакции на тест-просмотрах, Даррен менять ничего не хочет.
Готового «Ноя» показали трём разным фокус-группам. На первом сеансе в Нью-Йорке преобладала еврейская аудитория, в Аризоне в зале собрали христиане, а Калифорния отвечала за среднестатистического зрителя. В общем и целом, приём оказался отрицательным. Paramount, вложившая в картину на пару с New Regency $125 млн, захотела внести коррективы, а Аронофски настаивает на своей версии и, кажется, имеет всех студийных боссов в виду. Некий инсайдер позволил себе произнести то, что всем давно хорошо известно: «Даррен не создан для «студийных» проектов. Он очень пренебрежительно к ним относится, и ему плевать на мнение Paramount».
В принципе, скандал тлеет давно. Религиозное сообщество изначально настроено к проекту со скепсисом. В 2012 году сценарий «Ноя» попал к писателю и кинодраматургу Брайану Годаве, который отчитался едкой рецензией, назвав будущее кино «неинтересной и небиблейской тратой полутора сотен миллионов долларов, которая на десятки лет отобьёт у Голливуда желание сделать по-настоящему великий, увлекательный фильм об этом библейском герое».
Подключенный к ситуации Марк Джозеф, отвечавший за маркетинг «Рэя» и первых «Хроник: Нарнии», называет Аронофски «примером режиссёра, которые отказывается прислушаться к голосам, предупреждающим его об опасности слишком далеко уйти от библейского текста». Мол, режиссёр поставлен, чтобы служить студии и зрителю, а не идти вразрез с чаяниями основной аудитории. По крайней мере, в тех случаях, когда перед ним поставлена цель затащить их в кино.
Представители Аронофски пока отмалчиваются, хотя уточнение, кому принадлежит право на финальный монтаж — режиссёру или студии, пришлось бы очень кстати. Премьера «Ноя» запланирована на 28 марта 2014 года.
Даррен Аронофски: «Мы знаем, что потоп грядет»
— Вы помните, когда вы в первый раз услышали историю о Ное?
Даррен Аронофски. Когда мне было тринадцать, я написал о нем поэму[1]. И до сих пор помню ощущение страха, ужаса, которое у меня всегда возникало, когда я слушал эту историю. Я думал: «А если бы я не был достойным человеком и не попал в ковчег?» Я понял, что во всех нас есть греховность.
Когда историю Ноя рассказывают детям, ее преподносят как историю о хорошем человеке и его семье. Обычно не говорят о двойственности первородного греха. Я думаю, что завораживающая часть истории – содержащееся в ней противоречие: все мы – наследники первородного греха.
Ясно, что даже если вы согласны с тем, что Ной абсолютный праведник (на самом деле это не так, он добродетельный, что не означает добрый в теологическом смысле; добродетель – это умение найти баланс между справедливостью и милосердием), то почему в следующей истории (в Библии) о Вавилоне происходит новый акт разрушения мира? Для чего это? Какова была причина?
Для меня это самая впечатляющая часть. Это был урок. И поэзия, рисующая образы того, как всем нам был дан еще один шанс. Даже несмотря на грехи, на то, что Божья воля оправдана, Он находит сострадание. Это наказание за то, что ты делаешь, но мы унаследовали этот второй шанс. Как мы им распорядимся?
— Ваш подход к истории и к Ною поднимает такой мрачный вопрос: что это за Бог, если он может так поступить?
Даррен Аронофски. Мы построили весь фильм вокруг этого вопроса. Момент, когда «раскаялся Господь, что создал человека на земле, и воскорбел в сердце Своем», для меня самый драматичный момент во всей истории. Только подумайте: это четвертая история в Библии. Вы прошли от сотворения к первородному греху, к первому убийству и потом «перепрыгиваете» к моменту, когда все совершенно перемешалось. Мир стал безнравствен. Безнравственность во всех наших мыслях. Насилие против человека и против планеты. И это было так скверно, что Он решил разрушить всё, уничтожить свое создание. Мы дали образу Ноя это развитие, рефлексию, понимание: он осознает, что натворил человек, он хочет справедливости и с течением фильма учится состраданию. Думаю, Фома Аквинский так и понимал праведность – как баланс между справедливостью и милосердием.
Мы с Ари Ханделом, моим соавтором, рассуждали как родители: если ты слишком требователен к ребенку, ты разрушишь его своей строгостью, но если слишком мягок – можешь его испортить. Найти этот баланс и есть задача хорошего родителя. Нам было интересно проследить эту эволюцию образа героя.
— Может быть, это и делает Ноя праведником: он отражает в каком-то смысле то, что происходит и в Божием сердце?
Даррен Аронофски. Конечно. Можно посмотреть и с этой стороны. Потому что Ной ведь просто делает то, что ему говорит Бог. И мы понимаем: они были эмоционально связаны. Что отыгрывается в конце истории, когда Ной начинает пить. Это важная вещь, об этом не говорят в католической школе, верно? Что нам с этим делать? Как объяснить? Для меня было очевидно: то, что герой запил, связано с чувством вины – вины выжившего. Или с бременем любой другой вины.
Начать так пить – не просто напиться, а настолько, чтобы забыть о своей наготе, рассориться со своими детьми и проклясть их… Кстати, это ведь еще и первое упоминание вина в Библии, что невероятно важно как подсказка к пониманию всей истории.
«Ной»
— Вы и Ари Хандел потратили много времени на исследования библейских текстов. Кажется, в молодости вы посещали еврейский университет ортодоксального иудаизма?
Даррен Аронофски. Это старая новость из Википедии. На самом деле я провел там два дня, когда много лет назад был в Израиле, – просто потому, что у них была свободная комната. Отсюда пошел слух, что я был студентом. Совсем нет. Я учился в обычной школе в Бруклине и получил самое элементарное еврейское образование, скорее общекультурное. Таким, какой я есть, меня сделали Бруклин и Нью-Йорк.
— А библейские и теологические исследования, предпринятые для фильма?
Даррен Аронофски. Гораздо интереснее смотреть на эту историю не только как на библейскую, но и как на мифологическую. Тогда можно избежать споров о правдоподобии и буквальности. Когда вы рассуждаете об Икаре, вы не говорите о перьях и воске, о том, как крылья прикреплялись к телу, о том, как это возможно с физической точки зрения. Нет. Вы говорите о том, как высоко он взлетел, преисполненный гордыни, и как она уничтожила его. Вот послание, в котором есть сила. Но когда вы говорите о мире до Всемирного потопа, когда люди жили тысячи и сотни лет, когда не было радуги, когда гиганты и ангелы гуляли по планете, когда мир был создан за семь дней, когда люди обнажались без стыда, – вы говорите о вселенной, где реализм невозможен. Вы входите в мир фантастики. Левиафаны в морях. Это совершенно другое понимание мира, и это нормально. Это не опасно.
Неверующие говорят: «Нельзя взять каждой твари по паре со всего мира, они никогда не поместятся в ковчег. Это невозможно». Но это как раз неверный довод, понимаете? А есть другие: «Это возможно силой и милостью Бога». Если посмотришь на эту историю как на миф, на легенду, на поэзию, тогда сможешь понять, кто ты и каков твой мир.
Я думаю, что после потопа и после Вавилонской истории Библия стала более историчной. И что сюжет про Авраама – уже история, и что история Моисея – это, в общем-то, свидетельство о восстании рабов. И, конечно, Иисус жил уже в недавней истории.
— Не быть дословным не значит умалять силу библейской истории…
Даррен Аронофски. Конечно. Она вдохновляет всю историю. Если вы делаете фильм про Одиссея, вы же не вырезаете Циклопа только потому, что он не существует. Он один из самых интересных персонажей. Как его напоить и ослепить… Там есть идеи, которые что-то значат и заставляют рассказывать этот сюжет снова и снова. Сила в том, чтобы превратить сюжет в миф, в легенду.
— Но и «документальное» кино вы не собирались делать.
Даррен Аронофски. Это и невозможно. Невозможно ведь представить, что это были за времена. Важно, что вы ничему не противоречите, вникаете в каждое слово, в каждую фразу и пытаетесь понять самую суть, вдохновиться и превратить всё в образ-квинтэссенцию. Это и есть цель.
Я, разумеется, не хочу сравнивать себя с Микеланджело, я боготворю его, но – вы смотрите на Сикстинскую капеллу, когда их пальцы почти соприкасаются в момент творения… А ведь в Библии это описано совсем не так. Там не было этого момента, когда пальцы соприкасаются, как в «Инопланетянине». Но Микеланджело так решил это изобразить.
Мы рассматриваем произведения искусства, посвященные теме Ноева ковчега, изучаем тысячелетнее религиозное искусство в храмах – там нет адекватного изображения ковчега с правильными пропорциями, как это описано в Бытии. А ведь это один из самых точных моментов, цифры очень важны для истории, поэтому они там есть. И это не такая уж сложная проблема – изобразить ковчег в согласии с пропорциями. Триста лет назад людям уже были понятны принципы построения. Даже две тысячи лет назад они были понятны, и все равно ковчег рисуют, как лодку.
— Это потому что Библия – живой документ.
Даррен Аронофски. Она и должна быть таковым.
— Как долго вы разрабатывали эту идею? Годы? Вы начали в тринадцать лет и так и продолжали?
Даррен Аронофски. Моя старая поэма… да, мы недавно ее нашли. Случайно. Мой сын интересовался бейсболом и бейсбольными карточками. И я подумал, что где-то они у меня были в старых коробках, пошел искать и вдруг нашел свой старый текст. Показал его Ари, и он сказал, что тематически моя детская история очень похожа на то, о чем мы говорим в связи с Ноем. О том, что зло живет в людских сердцах, и о том, что у нас всегда есть выбор и что мы будем с ним делать. О нашем втором шансе.
— И вы написали ее, когда вам было тринадцать?
Даррен Аронофски. Да, что доказывает, что человек формируется довольно рано. И победа в конкурсе[2] натолкнула меня на мысль, что я могу неплохо писать, что стоит этим заняться.
— Что это было за задание, вы помните?
Даррен Аронофски. Школа имени Марка Твена на Кони-Айленд, Бруклин. У нас была волшебная учительница. Она сказала: «Все возьмите ручку и бумагу и напишите о мире». Помню, как будто это было вчера. Это не была поэма в строгом смысле слова, наверное, стихотворение в прозе. Оно было написано за пятнадцать минут в начале урока.
— Что это был за урок?
Даррен Аронофски. Урок английского языка. Учительница также сказала: «Когда вы напишете вашу первую книгу, посвятите ее мне». Она была по-настоящему эксцентричной, оригинальной учительницей. Носила все розовое. У нее был розовый «мустанг», мы все знали эту машину.
Когда мы делали комикс про Ноя, меня спросили, не хочу ли я посвятить его кому-нибудь. И я сказал: «Конечно! Я хочу посвятить ее миссис Фрайд». Мои родители – школьные учителя на пенсии. И я попросил маму разыскать миссис Фрайд, если она жива. Мама нашла мою учительницу во Флориде, я послал ей электронное письмо, и миссис Фрайд ответила. Она не вспомнила меня, но помнила рыжую девочку, которая сидела рядом со мной. Я пригласил миссис Фрайд на съемки, она была этим очень взволнована, приехала на своем розовом «мустанге». И мы ее сняли. Она там в образе одноглазой старой дамы: когда Рассел Кроу идет через лагерь беженцев проведать зверей, она выскакивает и кричит: «Ты! Ты!» Это миссис Фрайд.
— Поговорим о древе жизни / древе познания, которое появляется в ваших фильмах.
Даррен Аронофски. Это очень мощный образ. Эти два дерева – то, что отделяет нас от божественного знания. Метафора того, как мы были отделены от царства животных. Ясно, что мы доминируем на планете. Ясно, что есть что-то, что в определенной степени отделяет нас от других млекопитающих. Это прекрасно описано через идею запретного плода. Понимание разницы между добром и злом – полпути к бессмертию. Я просто думаю, что это интересные и поэтичные метафоры.
— Как вы опишете свое духовное состояние сейчас?
Даррен Аронофски. Полагаю, такие вещи, как духовный мир, изменчивы. Думаю, верю. Точнее всего на эту тему я высказался в фильме «Фонтан», он, кажется, все суммирует. Для меня сложно найти слова, чтобы выразить такие тонкие субстанции, вот почему я занимаюсь кино, пытаюсь выразить идеи и ощущения через звук и образы, диалоги и характеры. Если люди хотят узнать, о чем я думаю, то они найдут это в моих фильмах.
— У вас есть какое-то общество, с которым вы себя отождествляете духовно, религиозно?
Даррен Аронофски. С большинством моих друзей мы разговариваем на одном языке, спорим, наблюдаем…
— Вашему сыну семь. Когда он посмотрит фильм, что хотели бы вы, чтобы он из него извлек?
Даррен Аронофски. Да, интересно… Он сказал мне недавно: «Ты знаешь, что человек – это единственное существо, которое убивает себе подобных не ради еды, а ради убийства».
Есть что-то в этой злонамеренности, в этом насилии и способности творить то, что мы творим. И для меня это такое ясное экологическое послание в Бытии. Первая вещь, которую сказали Адаму: охранять сад, заботиться о нем. А еще там говорится о том, как мы наполнили мир насилием. Разве не похоже на то, что происходит сейчас? И нам был дан второй шанс. По шкале добра и зла не важно, где вы находитесь: мы все знаем, что потоп грядет.
«Ной»
— Напряжение борьбы между добром и злом играет роль в вашей жизни?
Даррен Аронофски. Идея первородного греха – интересная история, которая помогает думать о том, что происходит внутри нас. Мы все знаем, что правильно, что неправильно, как поступать верно. И понимаем, в чем наш главный выбор.
— У вас в фильме есть вольности… Вы ждали возражений?
Даррен Аронофски. Если вы прочтете историю Ноя, она довольно прямолинейна. Ной просто строит ковчег и собирает животных. Но никак не показаны борьба, его усилия, чтобы построить ковчег, принять ответственность за всех тварей, за свою семью. И как же здорово было сказать: «Какая великолепная история!» Но как же мы поместим туда чувства?
— Звучит так, как будто вы не предвидели критику?
Даррен Аронофски. Многие говорили: «Что? Ной пьяный и голый? Да как ты посмел?!» А это есть в Библии. «Гиганты, гуляющие по земле? Падшие ангелы?»
— Надеетесь ли вы, что люди извлекут что-то полезное из этого фильма?
Даррен Аронофски. Моя работа, прежде всего, увлекать. Я пытаюсь делать фильмы, которые увлекали бы, были интересными, эмоциональными, динамичными.
Величие подобных историй в том, что они говорят, как искушение приводит к греху. Эта борьба с собой, греховным, – великолепная метафора нашей жизни, того, как мы живем каждый день. Все религии об этом.
Мы пытались драматизировать момент, когда Бог решил уничтожить все человечество. Боль этого решения, внутренняя борьба были безмерны. Перейти от создания прекрасного мира к тому, чтобы видеть, как он разрушается, и потом пойти на страшные вещи, чтобы попытаться начать все с начала… Что может быть мощнее, масштабнее и трагичнее?
Мы хотели почувствовать Его скорбь, напряжение и вложить эти чувства в Ноя, чтобы мы, люди, могли понять, что это за чувства. Для нас это должно стать точной метафорой того решения, через которое прошел Создатель. Но Он выбрал любовь! Он выбрал милосердие. Как и Ной… в конечном счете.
[1] Поэма «Голубь»
Зло было в мире. Смеющаяся толпа оставила глупца и его наполненный животными ковчег, когда начался дождь. Это было безнадежно. Человеку не было дозволено взять злую толпу с собой, но было разрешено забрать свою добрую семью. Дождь продолжился всю ночь, и вопли наполнили воздух. Ковчег был спущен на воду. Пока голубь не вернулся с ветвью, зло все еще существовало. Когда радуга прошла сквозь облака, смиренный человек и его семья поняли, что это означает. Животные со своими детьми разбежались свободно по земле. Туман разошелся, и засияло солнце. В воздухе был мир, скоро он проник и в сердца людей.
Он знал, что от зла нельзя спрятаться, так как зло и войну нельзя уничтожить, но также нельзя было уничтожить и мир.
Зло сложно остановить, и мир сложно начать, но радуга и голубь всегда будут жить в каждом человеческом сердце.
[2] Учительница Даррена Аронофски отправила его сочинение на конкурс ООН, в котором он победил. – Прим. ред.
Фрагменты интервью с сайтов:
http://www.theatlantic.com
http://www.washingtonpost.com
Перевод с английского Анны Закревской
Еврейская идентичность и библейская экспозиция в фильмах Даррена Аронофски
Эрик Х. Джаррард
«Вот почему никогда не следует доверять ученым. Мидраш? Больше похоже на хлам середины ! ”
—Анонимный интернет-комментарий 1
Если в недавней памяти есть еще один фильм, который так сильно не нравится зрителям, как мать Даррена Аронофски ! , 2 в голову не приходит. С точки зрения статистики, есть веская причина для того, что почти невозможно вспомнить такой оклеветанный фильм.Когда фильм дебютировал в сентябре 2017 года, он пополнил незавидные ряды всего лишь девятнадцати других фильмов в истории CinemaScore — показатель удовлетворенности аудитории, широко используемый для изучения реакции кинозрителей в ночь премьеры — и получил ужасную оценку «F». Да, только девятнадцать других фильмов с 1978 года были так ненавистны публике. Чтобы дать вам некоторое представление о том, насколько плох этот рейтинг, даже катастрофа Дженнифер Лопес и Бен Аффлек 2003 года и непревзойденная кульминация, Gigli , смогла выдержать «D-».
Некоторые предполагают, что неправильный маркетинг фильма был причиной того, что он получил такую низкую оценку. Кевин Линкольн, например, заметил, что среди этих девятнадцати фильмов примерно половина демонстрирует тенденцию, которую он называет «вводящим в заблуждение авторством». 3 Это фильмы, как мать Аронофски ! , которые написаны, сняты и / или созданы режиссерами, номинированными на премию Оскар, которые предлагают приманку и подмену. Они задуманы как художественные произведения, заставляющие задуматься, но вплетены в неуместные маркетинговые категории.Так было с фильмом Стивена Содерберга « Solaris » 2002 года, который позиционировался как научная фантастика, но нагло бросал вызов стереотипам этого жанра на каждом шагу. Этот переворот в ожиданиях публики, утверждал Линкольн, стал падением матери ! : Paramount Pictures позиционировала фильм как фильм ужасов, но Аронофски представил «американские горки странного эксгибиционизма» . ” 4 Очевидный обман был неприятен кинозрителям. Конечно, можно представить себе ощутимое разочарование публики: когда вы заказываете крем-брюле, но получаете суфле, впечатление от ресторана может быть непоправимым.Но эта критика относится не столько к работам Аронофски, сколько к Paramount Pictures.
Второй вид критики сосредоточился на достоинствах фильма. Здесь также неоднозначен критический отклик, оценивающий его работу по собственному содержанию, а не по ожиданиям аудитории. Фильм получил 75 баллов на Metascore и 69 процентов на Tomatometer. 5 Энтони Лейн, критик журнала New Yorker, писал: «Если дать очень сообразительному пятнадцатилетнему мальчику пакет с незнакомыми травами для выкуривания и сорок миллионов долларов или около того, чтобы с ним поиграть, то« Мама! »Будет означать« Мать! ». результат. 6 Согласно нормам популярной кинокритики, в критике Лейна есть тип субъективной критики, при которой фильм не соответствует собственной идее критика об успешном исполнении; Лейн заказал и получил крем-брюле, но он не соответствовал его представлениям о десерте.
Ни одна из этих двух критических оценок — ниспровергнутые ожидания или субъективное разочарование — не нацелена на механику художественного продукта режиссера. Автор легко избегает любой субъективной критики работы Аронофски в соответствии с собственным вкусом или абстрактным художественным идеалом.Так было с ответом Аронофски на суровый ответ матери ! : «Каждый раз, когда вы делаете что-то настолько агрессивное, найдутся люди, которым это понравится, которые захотят прокатиться на американских горках, а есть другие, которые скажут:« О нет, это было не для меня »». 7 В ответ на критику Аронофски возложил вину на аудиторию; они либо не понимали работы, либо понимали ее, но отвергали художественное зеркало, которое держал для них Аронофски.По словам Аронофски, зрителям не понравился его фильм, потому что он хорошо справлялся со своей работой.
Еще в третьей, более подходящей категории критики, можно оценить работу Аронофски по тому, насколько эффективно были выполнены его собственные методы и цели для фильма. Нет никаких сомнений в том, что подавляющее большинство фильмов Аронофски созданы под влиянием его еврейского происхождения. 8 Само существование этого влияния, однако, не дает продуктивного аналитического инструмента для творчества Аронофски. Вместо этого анализ того, насколько хорошо он использует традиционные способы еврейской интерпретации, действительно предлагает возможность объективного подхода.Таким образом, в этом третьем типе критики можно было бы оценить успех крем-брюле по тому, насколько точно блюдо было приготовлено в соответствии с рецептом, по которому оно было приготовлено.
Проще говоря, в оставшейся части этого эссе я буду оценивать, были ли два последних фильма Аронофски, Ноа, и мать! , являются экземплярами еврейских способов интерпретации — мидрашической и аллегорической, соответственно, — которыми он их называет. Для этого я (1) кратко резюмирую исторические предшественники — в частности, мидраш и аллегории, — которые Аронофски пытается воспроизвести в своих работах; (2) обсудить использование Аронофски этих древнееврейских способов толкования; и (3) оценить приверженность Аронофски их внутренним механизмам, а также его эффективность в использовании этих способов интерпретации.Поступая таким образом, я надеюсь продемонстрировать, что наиболее проницательная критика работы Аронофски выиграет от понимания и оценки исторических моделей библейской интерпретации, унаследованных автором. Более того, этот анализ продемонстрирует определенные недостатки в использовании Аронофски этих методов, которые подрывают намерения автора. Чтобы исследовать внимание Аронофски — или его отсутствие — к механизмам ранней еврейской интерпретации, 9 , будет полезно начать с рассмотрения происхождения двух техник интерпретации — мидраша и аллегории, — на которые наиболее явно полагаются эти фильмы.
Неудивительно, что библейское толкование имеет свои корни в самой Библии, где мы можем наблюдать феномен внутрибиблейского толкования: места, где текст саморефлексивно переосмысливает более ранние традиции. Самый очевидный пример — отношения между Царями Самуила и Паралипоменонами. В этих двух работах последняя существенно редактирует, контекстуализирует и формирует первую в своих собственных риторических целях — например, пропуск истории из 2 Царств 11 о незаконном романе Давида с Вирсавией является значительным изменением, призванным укрепить представление. Давида.Другой часто цитируемый пример — пророчество о семидесятилетнем конце вавилонского плена, содержащееся в Иеремии 25:11, и его отражение в Даниила 9: 24–27. В обоих этих примерах мы видим, как библейский автор (-ы) пытается понять, как интерпретировать тексты, которые являются проблематичными в их современном контексте. Для Дэвида Стерна есть общие черты во внутреннем библейском и постбиблейском толковании. В частности, он указывает на тенденции обоих типов толкования: «Гармонизировать противоречивые или несогласованные стихи; повторно задействовать и заново применить библейские парадигмы и образы к новым случаям; заново изобретать «старые» исторические ссылки с «новыми» историческими контекстами; и интегрировать неисторические части Библии в более широкий контекст библейской истории.” 10
Однако в какой-то момент периода Второго Храма библейский канон стал фиксированным, и возможность предлагать эти интерпретации в рамках самого библейского текста прекратилась. Однако потребность в созерцании и согласовании оставалась проблемой для постбиблейских толкователей, и манеры этих более поздних толкователей — кумранской общины, раввинов и Филона и других — продолжали в значительной степени соответствовать более ранним методам и мотивам. внутрибиблейского толкования. 11
1. Мидраш
Собственно говоря, мидраш (множественное число, мидраш) относится к типу раввинской библейской интерпретации, имевшей место в Южном Леванте в начале нашей эры — в основном в Галилее и вокруг нее после 135 г. н.э. — и примерно в пять лет. сто лет спустя. Термин «мидраш» происходит от еврейского корня (דרשׁ; d-r-sh ), означающего «искать» (часто значение) чего-то. 12 Термин «мидраш» стал чаще обозначать результат этой деятельности, в том числе и фактическое собрание мидрашей; то есть акт поиска смысла в библейском тексте и смысл, полученный в процессе поиска, оба являются «мидрашами».Чтобы еще больше запутать ситуацию, Дэвид Стерн указывает, что в научных кругах мидраш также использовался для описания всех древних (обычно еврейских) библейских толкований, и что за пределами научных кругов этот термин заменяет все способы «Творческие интерпретации Библии, которые стремятся выйти за рамки исторического,« первоначального »смысла библейского текста». 13
За исключением последнего, современного употребления этого термина, к которому я вернусь ниже, мы все же можем выделить «дух» мидраша.Для древнего толкователя библейский текст всесторонне значим — каждая деталь имеет значение — и это значение имеет актуальное значение для его интерпретатора одновременно. Джеральд Брунс поясняет эту взаимосвязь: «В мидраше важно не только то, что скрывается за текстом в форме исходящего намерения, но и то, что находится перед текстом, в котором текст задействован. Текст всегда современен своим читателям или слушателям, то есть всегда ориентирован на время и обстоятельства переводчика. 14 Другими словами, ответственность ложится на даршан (толкователь Священных Писаний), чтобы установить связь между всевозможными особенностями текста и его или ее собственным современным окружением. 15
Несмотря на то, что существуют значительные споры относительно того, существуют ли правила для интерпретации мидрашей ( middot ), 16 по крайней мере четыре характеристики мидрашей могут быть выделены для моих целей: (1) внимание к деталям, особенно вербальным, фонетическим и орфографическим. особенности текста, (2) множество интерпретаций, (3) созерцание библейского текста и (4) развитие характера.Несколько примеров из Берешит Раба иллюстрируют эти характеристики.
Первые две характеристики — внимание к деталям и множественность толкований — можно увидеть в двух разных мидраше первых четырех слов «Обвязки Исаака» (Быт. 22: 1). Отрывок начинается: «После всего этого. . . » (ויהי אחר הדברים האלה) 17 В этих мидраше раввины, руководимые убеждением, что каждая особенность письменной Торы (библейского текста) имеет значение, создали несколько расширений библейского текста, которые раскрывают идиоматические особенности библейского повествования. .В этом случае раввины пометили текст красной ручкой для мидраша: «Предыдущее неясно! После какие вещей? »
Они дали будущим читателям два одинаково интересных варианта решения проблемы. Первый мидраш связывает Привязку Исаака к предыдущей главе, которая включает праздник отлучения Исаака от груди (Быт. 21: 8). В этом дополнении Авраам сожалеет о том, что не принес жертву Богу за свою удачу, что побуждает к разговору среди небесного воинства. В этом разговоре Бог вновь подтверждает Свое доверие к Аврааму Своему двору: 18 Авраам не отказался бы даже от своего любимого сына Исаака, если бы Бог потребовал от Авраама принести его в жертву.В другом дополнении мы получаем историю обостряющегося соперничества братьев и сестер между Исааком и Измаилом, которые спорят, какой из двух сыновей Авраама более любим Богом. Дебаты завершаются тем, что Исаак хвастается тем, что он пожертвует своей жизнью, если его попросят, что разжигает повествовательный огонь Бытия 22. Каждая история, характерная для мидрашеской интерпретации, предлагает расширение библейского повествования как объяснение предшествующего явления «сего, »И, как это типично для сборников мидрашей, оба представлены без комментариев и предпочтений.Таким образом, для раввинов кажется столь же важным разрешить грамматическую загадку неясного антецедента, как и представить многочисленные принятые традиции, которые удовлетворяют эту проблему; Интерес раввинов носит диалогический, а не объяснительный характер.
Среди множества мидрашей, обращенных к призыву Бога к Аврааму (Быт. 12), мы можем видеть в действии две вторые характеристики: созерцание библейского текста и развитие характера. 19 В одной истории Авраам обеспокоен тем, что оставил своего отца Фарру, чтобы ответить на призыв Бога.Оставить отца умирать одному представляет собой серьезную проблему для Авраама: это не только нарушит одну из десяти заповедей (Исх 20:12), но также навлечет позор на Бога, предположительно за избрание нарушителя завета. Решение двоякое. Во-первых, Р. Исаак отмечает, что нечестивые (типичная характеристика идолопоклоннического отца Авраама) называются «мертвыми», даже когда они живы. Во-вторых, Авраам получает упреждающую отсрочку от заповеди: «Я освобождаю вас (упоминается с помощью lekā ; Быт. 12: 1) от почитания вашего отца, но я не освобождаю никого другого от почитания ( их) отец или мать.” 20
Даррен Аронофски
Даррен Аронофски — американский еврейский кинорежиссер, продюсер и сценарист.
Аронофски родился 12 февраля 1969 года в Бруклине, штат Нью-Йорк, в семье Авраама и Шарлотты Аронофски, школьных учителей. Он окончил среднюю школу Эдварда Р. Мерроу и в 1987 году поступил в Гарвардский университет, где изучал антропологию, кино и анимацию.Его главный дипломный фильм « Supermarket Sweep » стал финалистом конкурса Student Academy Awards 1991 года. Он получил свой M.F.A. степень режиссера консерватории AFI и медаль выпускников института им. Франклина Дж. Шаффнера.
В 1998 году Аронофски дебютировал в качестве режиссера с фильмом « Pi », черно-белым психологическим триллером, за который он получил режиссерскую премию на кинофестивале Сандэнс 1998 года, премию «Независимый дух» за лучший первый сценарий и Gotham Open. Пальмовая награда.Следующим фильмом Аронофски стала драма 2000 года « Реквием по мечте », основанная на одноименном романе Хьюберта Селби-младшего, с которым Аронофски написал сценарий. В фильме изображены персонажи, сталкивающиеся с различными формами зависимости, что приводит к тому, что они заточены в мире мучительных заблуждений и безрассудного отчаяния.
В 2006 году Аронофски поставил серию «Фонтан », которая состоит из трех сюжетных линий, разделенных промежутком в 500 лет: современный ученый и его больная раком жена; конкистадор и его королева; и космический путешественник, который размышляет о своей прошлой любви.Его следующим фильмом был The Wrestler 2008 года, за который он был награжден Золотым львом на Венецианском кинофестивале, а Микки Рурк был номинирован на премию Оскар за лучшую мужскую роль за главную роль.
В сентябре 2010 года он выпустил Черный лебедь , психологический триллер с Натали Портман и Милой Кунис в главных ролях, премьера которого состоялась в качестве фильма открытия 67-го Венецианского международного кинофестиваля.
Аронофски начал встречаться с английской актрисой Рэйчел Вайс в 2001 году.Они обручились в 2005 году, и их сын Генри Ченс родился 31 мая 2006 года в Нью-Йорке, однако в 2010 году они расстались.
Источники: Wikipedia
«мама!» Лучше понять, если принять во внимание еврейство
Судя по всему, Даррен Аронофски сказал о своем фильме мать! , что это аллегория его взглядов на защиту окружающей среды.Я знаю это, потому что после того, как я посмотрел фильм, я посмотрел его. Оглядываясь назад на фильм после прочтения, я, конечно, могу понять, как это обстоит дело, и фильм хорошо работает в этом отношении. Однако это вовсе не первый аллегорический прыжок, который я совершил при просмотре.
Забавный, реальный факт обо мне: примерно через полтора года обучения и практики я начинаю процесс обращения в иудаизм. Я делаю это по нескольким причинам, но суть в том, что еврейский способ взаимодействия с Богом и миром имеет для меня смысл и на каком-то уровне всегда имел смысл для меня, даже когда меня воспитывали католиком.
Я говорю об этом, потому что большую часть прошлого года я провел на вводном курсе иудаизма, который дает своим студентам ускоренный курс по тысячелетней еврейской истории и культуре, так что история, культура и эти контрольные камни находятся на уровне передо мной в голове в эти дни, когда я готовлюсь стать членом племени, несущим карты. Мои друзья-евреи полностью смеются, потому что прямо сейчас этот бывший католик из Пуэрто-Рико иногда более осведомлен о многих мелочах, о которых они не задумывались со времен школы иврита.
Это могло бы объяснить, почему, когда я смотрел фильм с моей еврейской женой, после того, как я увидел разыгрываются эпидемии и сразу подумал о Пасхе, когда кровь просачивалась из комнаты для гостей в подвал и собиралась в форме дверной коробки, я был возможность наклониться и сказать: «Пойдем со мной в этом: мать представляет еврейский народ», и она не думала об этом. ** СПОЙЛЕРЫ ВПЕРЕДИ **
С самого начала фильма вы знаете, что этот фильм нельзя воспринимать буквально или линейно.На самом первом изображении «Он» Хавьера Бардема помещает большой светящийся кристалл в подставку и стоит в стороне, пока сгоревший дом, в котором он стоит, медленно превращается в красивый идиллический дом.
Затем мы наблюдаем, как «мать» Дженнифер Лоуренс восстает из пепла в чистой постели. Мы наблюдаем, как она бродит по пустому дому, окруженному травой и деревьями –, ни дорог, ни тротуаров –, казалось бы, оторванным от всего остального. Как будто дом , весь мир .Когда Он возвращается, мама в восторге. Она явно его обожает.
Их идиллия испорчена появлением мужчины (Эд Харрис) и женщины (Мишель Пфайффер), которые, кажется, появляются из ниоткуда. Необъяснимым образом Он позволяет им оставаться в их доме, к большому разочарованию матери. В конечном итоге они становятся худшими гостями на свете: они разрушают это место, оказываются друг на друге совершенно неподходящим образом, а затем делают то, что Он приказал им не делать.
Они входят в его офис — место, где он создает, — чтобы дотронуться до светящегося кристалла, который он специально сказал им не трогать, и в конечном итоге разбивают его.Им моментально становится стыдно, и он выгнает их, забирая офис позади них. («Суп, Адама и Еву выгнали из Сада»)
Вскоре появляется упоминание о казнях (саранча, лягушки, кровь) и о Пасхе (кровь над дверным проемом), а также о прибытии на дуэль сыновей мужчины и женщины, один из которых убивает другого из ревности (Каин и Авель, кто угодно?). Затем он оставляет мать в покое, когда он и семья везут раненого сына в больницу.
Когда Он возвращается, мать вздыхает с облегчением.Теперь это могут быть они снова двое. То есть до тех пор, пока Мужчина и Женщина не вернутся после похорон своего сына, на этот раз с большим количеством людей: семьей и друзьями.
На протяжении всего фильма до этого момента мать все больше игнорируется, несмотря на то, что она его жена (его Избранная). Когда семья возвращается в дом после похорон, Женщина жестко обращается с матерью, бросает на нее грязные взгляды и говорит ей надеть что-нибудь приличное.
Несмотря на мольбы матери, эти люди не оставят ее и Его в покое.Они начинают разрушать. Между тем, у Него необъяснимым образом нет проблем с этим, говоря, что это то, что им нужно делать. Все время он настаивает на том, что любит ее.
Именно эта динамика между Ним и матерью в сочетании с библейскими отсылками впервые посеяла для меня семя этой матери! — это история взаимоотношений Бога с евреями. Или, скорее, отношения еврейского народа к Богу. В иудаизме есть завет, соглашение между Богом и евреями.Если евреи выполнят X, Y и Z, Бог сделает X, Y и Z.
Это не равноправные отношения, но основанные на взаимопонимании и заботе. И Бог несет такую же ответственность за выполнение Божьей стороны сделки, как и евреи за их конец. Итак, когда Бог не выполняет Божьи обещания, евреи вправе взывать к Богу и подвергать сомнению.
Кажется, мать живет с заветом: ты творишь, а я позабочусь о твоем доме. Он возвращается к этому, позволяя своему раю быть захваченным не только людьми, но и людьми, которые игнорируют ее, смотрят на нее свысока, даже ненавидят ее, несмотря на ее избранность.Хуже того, он позволяет ей страдать, прося ее быть более понимающей и поверить в то, что его суждения к лучшему.
Что действительно укрепило для меня это толкование, так это то, что Он поэт. Его «слово» становится действительно, действительно важным в том смысле, что, на мой взгляд, не совсем совпадает с интерпретацией «Мать-Земля». Земля не нуждается в любви, и Земля не нуждается в Слове. Люди делают.
После того, как Он, наконец, пропитал ее Будущим (или младенцем, если хотите буквально), Его внезапно вдохновляет писать.Он пишет, и пишет, и пишет, и, наконец, он показывает маме свою работу, она ее читает, и ее сразу же тронут. Не только тронутая его прекрасным Словом, но и тронута тем, что она первая приняла его.
Затем внезапно это повсюду. Люди приезжают отовсюду, чтобы принять Его Слово, но затем они начинают что-то менять и адаптировать Слово к своим целям. Его публицист хвалит мать (Кристен Уиг в лучшей камео!) как первую и оригинальную, но мать быстро отталкивается, чтобы уступить место более крупным и сильным группам, интерпретирующим Слово так, как им нравится.
Для меня отрывок после того, как Он дает матери свой шедевр, представляет момент, когда Бог дал евреям Тору, вместе с идеей монотеизма, за которым последовали постоянные преследования евреев за то, как они пытаются жить. Тора, отмечая их как отличные от других.
мать перемещается из комнаты в комнату, когда вокруг нее вспыхивает насилие, почти так же, как евреи были завоеваны и перемещены на протяжении всей своей истории.
А еще есть ребенок.И это кое-что еще, что для меня не имеет смысла, если это строго аллегория «Мать-Земля». Потому что Земля не заботится об одном ребенке больше или меньше, чем обо всех людях. Однако еврейский народ, верящий в Мессию, очень увлечен идеей особого рождения, которое приведет к их спасению.
Для меня, когда мать рожает, и ее многодневное противостояние с Ним из-за того, что он не позволяет ему держать ребенка, улавливают две вещи. Во-первых, он отражает склонность евреев к борьбе с Богом.В конце концов, слово Израиль (или Исраэль) означает «Победоносный с Богом» или «побеждающий с Богом» и происходит из истории Иакова, борющегося с Богом в Бытии и получившего имя Исраэль, которое со временем становится названием еврейской родины. Другими словами, противостояние Богу — это то, чем занимаются евреи.
Во-вторых, он отражает идею Мессии. Итак, мать родила этого ребенка, затем Он отнес этого ребенка к другим людям — других людей, которые затем берут ребенка себе, празднуют его, убивают и съедают его тело.Для меня это было похоже на приход христианства, которое забирает у евреев идею Мессии и приписывает ее чему-то, чему ее не должны приписывать.
И мама в ярости. Настолько разъяренная, что впервые в фильме она активно сопротивляется, нанося кому-то ножевые ранения. Это напоминает иудейско-римские войны, три раза после смерти Иисуса, когда евреи восстали против римлян, чтобы бороться за еврейское государство. А что с ней происходит? Все в доме жестоко избивают ее.
По сути, это антисемитизм, доведенный до апогея. Привет, все, что привело к Холокосту?
А потом случается Апокалипсис. Или, скорее, и дом (мир), и мать (евреи) настолько затруднены, что мать поджигает все это. Мне это напоминает два возможных момента: восстание в Варшавском гетто, во время которого польские евреи выступили против нацистской перевозки евреев в Треблинку, или вариант Самсона, название, данное «израильской стратегии сдерживания массированного возмездия с применением ядерного оружия. как «крайнее средство» против страны, чьи военные уничтожили большую часть Израиля.”
В любом случае мы видим, как евреи защищают свое право на существование или свое право на жилище, даже если это означает, что все обрушивается на них самих. Итак, мать поджигает себя и весь дом, последнее заявление ее воли.
И тогда нет ничего, кроме Него (который позже называет себя «Я есмь») и обугленных останков матери. Мать хочет, чтобы ее отпустили, но Он хочет начать мир заново, что является своего рода эгоистичным шагом.Опять же, это тот же Бог, который сказал Аврааму принести в жертву своего сына Исаака только для того, чтобы быть подобным «психе! неважно! Я просто пошутил!»
Еврейский Бог может быть придурком. И все еще.
Итак, цикл начинается сначала. Он забирает сердце матери, и из него возникает мир заново, и когда фильм заканчивается новой женщиной, возносящейся из пепла и кричащей «Младенец», он говорил мне о стойкости евреев и о том, как, независимо от того, какое дерьмо они прошли через испытания, каким бы постоянным или жестоким ни был антисемитизм, который они пережили, они никогда не были уничтожены.Они были побеждены, подвергнуты жестокому обращению и почти уничтожены, но они все еще здесь. Восстает, как мать, из пепла.
И тот факт, что «Младенец» — это и первое, и последнее слово, сказанное в фильме, сигнализирует мне о том, что евреи продолжают ждать прибытия Мессии.
Очевидно, мы должны принять во внимание, что Аронофски специально сказал, что этот фильм об окружающей среде. Однако Аронофски также еврей, и, как мы видели в предыдущих фильмах, он склонен исследовать противоречивые отношения с Богом в очень еврейском ключе.Возможно, он думал об этом объективе, но на самом деле мало о чем говорит. Или, возможно, тот факт, что это так сильно мне сигнализировал, является продуктом его подсознания.
Интересно то, что во многих обзорах, посвященных библейским отсылкам в фильме, они, как правило, рассматривают эти отсылки через призму христианства. В то время как я думаю, что подход к фильму через еврейскую линзу даст кому-то действительно интересные слои для изучения, в то время как они также делают все возможное, чтобы бороться за окружающую среду.
Как вы думаете?
(изображение: Paramount)
Хотите еще подобных историй? Станьте подписчиком и поддержите сайт!
— Мэри Сью придерживается строгой политики комментариев, которая запрещает, но не ограничивается, личные оскорбления в отношении любого человека , разжигание ненависти и троллинг. —
Есть подсказка, которую мы должны знать? [email protected]
Даррен Аронофски: самый амбициозный режиссер Голливуда | The Independent
Летом 2002 года, когда Даррен Аронофски готовился к самой масштабной съемке фильма в своей карьере, ему позвонили по телефону.
Менее чем за два месяца после этого, когда на съемочной площадке в Австралии его ждали почти 500 членов экипажа и пирамида майя в натуральную величину, Аронофски был проинформирован о том, что его звезда, Брэд Питт, покидает проект. С Питтом ушла большая часть бюджета. Обезумевший режиссер собрал рюкзак и на месяц скрылся в Азии.
Но его это не остановило. Четыре года спустя, после того как ад разработки потребовал и ряд других постановок, проект страсти режиссера, наконец, был выпущен со скромным бюджетом и с Хью Джекманом в главной роли.«Фонтан» считается одним из крупнейших провалов века, но даже Питт позже сказал, что восхищался «упорством» Аронофски в доведении фильма до завершения.
Большинство людей, знакомых с работой режиссера, выбрали бы другое слово: одержимость. Его последняя картина, балетный триллер «Черный лебедь», показывает безумную Натали Портман, доведенную до безумия и насилия в погоне за танцевальным совершенством. Мелодраматичный, великолепно сфотографированный и с лесбийскими сексуальными сценами, заставляющими аудиторию задыхаться от возмущения или волнения, он, вероятно, выиграет номинации на Оскар как для своей звезды, так и для ее режиссера.
Тем не менее, личная жизнь Аронофски сейчас такая же блаженная, как и гримерка его примы-балерины. Когда в 2005 году он совершил вышеупомянутый провал, он обручился с Рэйчел Вайс, партнершей по фильму Джекмана; их сын Генри родился во время пост-продакшн. Однако, как только он произвел хит, пара объявила о своем расставании, и теперь она встречается с Дэниелом Крейгом. Перед их разводом в ноябре прошлого года Вайс настаивал: «В жизни [Даррен] очень беззаботен. Его любимое телешоу -« Цена верна ».«В его фильмах трудно поверить в это утверждение.
Шарлотта и Авраам Аронофски были учителями в системе государственных школ Нью-Йорка и до сих пор живут в Манхэттен-Бич, Бруклин, где в феврале 1969 года родился их сын Даррен. Он тоже , до сих пор живет в городе. Несмотря на то, что он называл себя «классически лицемерным евреем праздников», в юности Аронофски определялся в большей степени своими городскими корнями, чем религией. «Я вырос в хип-хоп культуре в Бруклине, » он объяснил.«На самом деле не было разницы между еврейскими парнями, черными парнями и греческими парнями. Мы все слушали одну и ту же музыку, танцевали под одни и те же шаги, принимали одни и те же наркотики. Я бы сказал, что 50 процентов моих друзья стали миллионерами на Уолл-стрит, а другая половина, вероятно, торговцы наркотиками ».
Мальчиком Аронофски восхищался ранними блокбастерами Стивена Спилберга и Джорджа Лукаса. Тем не менее, он также заявляет о юношеском влиянии альтернативных режиссеров, таких как Спайк Ли и Джим Джармуш.Его любовь к кино укрепилась, когда он учился в Гарварде вместе с несколькими его будущими сотрудниками. Его сосед по комнате Дэн Шрекер позже стал его супервайзером по спецэффектам; другой друг, Шон Гуллетт, станет звездой его первого полнометражного фильма «Пи».
После окончания университета в 1991 году Аронофски провел год в консерватории Американского института кино, но, несмотря на то, что он снял ряд известных короткометражек, ему потребовалось еще пять лет, чтобы собрать средства для создания «Пи». В конце концов, он сгенерировал свой бюджет в 60 000 долларов, попросив пожертвований в размере 100 долларов от семьи и друзей, пообещав им вернуть 150 долларов, если фильм принесет деньги.
Яркий черно-белый дебют, Пи показал Гуллетт как одержимого математика, ищущего секреты мира природы в царстве чисел. В прокате было потрачено более 3 миллионов долларов, и он принес Аронофски приз за лучшую режиссуру на фестивале «Сандэнс» в 1998 году — когда фестиваль все еще считался подлинным источником неоткрытых талантов, а не рынком крупного рогатого скота для крупных студий.
Его продолжением, разработанным в лаборатории Сандэнс, стал Реквием по мечте 2000 года, основанный на романе Хьюберта Селби-младшего.Благодаря визуально радикальному осознанию влияния зависимости на группу друзей, он по-прежнему считается лучшей работой Аронофски. Он был бескомпромиссен в своем творчестве, отказываясь убрать мимолетный кадр графического полового акта с финального ролика, и, таким образом, отказался от любого шанса на оценку «R», которая могла бы привлечь к нему более широкую аудиторию.
Тем не менее, Requiem имел скромный коммерческий успех у критиков. Несмотря на относительную неопытность, молодой режиссер вскоре получил бразды правления одним из крупнейших голливудских блокбастеров: Бэтменом.После отвратительного фильма Джоэла Шумахера «Бэтмен и Робин» (1997) Аронофски попросили вернуть Темного рыцаря к его темным корням и написал сценарий, основанный на графическом романе Фрэнка Миллера «Бэтмен: год первый».
Эта сказка осталась образцом для «Бэтмена: Начало» (режиссер Кристофер Нолан в 2005 году), и Аронофски был первым, кто подошел к Кристиану Бейлу на главную роль. Но руководители студии сочли его сценарий слишком жестоким, и их интерес угас. Когда позже они возобновили проект, Аронофски отказался от него; к тому времени его внимание было поглощено Фонтаном.
Отъезд Питта позже был обвинен в недостатках смелого сценария Аронофски, в котором персонажи Джекмана, испанский конкистадор и астронавт 26-го века, оба ищут ключ к вечной жизни. Друг режиссера и соавтор сценария Ари Гендель вспоминал их ранние обсуждения концепции: «Я помню, как Даррен сказал:« Как здорово было бы вырезать сцену битвы в какой-то исторический период с человеком, путешествующим в одиночестве в космосе по неизвестной причине ». ? ‘«Ответ критики? Не очень круто.На Венецианском кинофестивале двое зрителей, как сообщается, поссорились из-за достоинств «Фонтана», но консенсус был ужасающим, а кассовые сборы явно разочаровали.
С всего лишь одним фильмом — провалом — за шесть лет карьера Аронофски казалась шаткой. Когда в 2008 году вышел «Рестлер», получивший широкое признание, освещение было сосредоточено на замечательных параллелях между жизнью его звезды, Микки Рурка, и борцом средних лет, которого он изображал. Но и его директор возвращался.
Объединяющая тема работ Аронофски, воплощенная в фильме «Рестлер», — это фиксация на теле и его хрупкости. Персонаж Рурка не может покинуть центр внимания, несмотря на то, что его призвание наносит ущерб его стареющему телу. Навязчивые идеи главного героя Пи проявляются в ужасающих мигрени. Реквием по мечте с навязчивым изображением наркомании делает его ультраэффективным 102-минутным предупреждением для общественного здравоохранения: один персонаж теряет руку, другой — здравомыслие.
Слабость человеческого корабля также подпитывает Фонтан и его главный герой поиск лекарства от смерти.Аронофски признал, что сюжет об опухоли мозга был вдохновлен диагнозами рака обоих его родителей с разницей всего в месяц. Оба с тех пор выздоровели.
«Черный лебедь», как и «Рестлер», является одновременно стероидным спортивным фильмом и фильмом ужасов тела. Балетное сообщество сочло это неверным изображением своего искусства, но критики, тем не менее, восприняли его как развлечение Grand Guignol. Несмотря на мрачность и яркость, это, пожалуй, самый приятный фильм режиссера на сегодняшний день.
На протяжении всей своей карьеры Аронофски часто становился жертвой неудач и неудачного выбора времени. Он отказался от возможности направить другого претендента на премию 2011 года, «Истребителя», на ремейк «Робокопа» — только для того, чтобы спонсоры студии этого проекта обанкротились. Его называли потенциальным рулевым для другой франшизы комиксов, Супермена, которую теперь будет продюсировать Нолан и направить Зак Снайдер. Своими фильмами о Бэтмене Нолан доказал, что режиссеру с чувством арт-хауса можно доверить блокбастер.Аронофски должен начать съемки «Росомахи» с Джекманом. У него всегда был потенциал стать еще одним Ноланом. Вопрос в том, повезло ли ему?
Кратко о жизни
Родился: 12 февраля 1969 года, Бруклин, Нью-Йорк.
Семья: Он был воспитан консервативными еврейскими родителями вместе со своей старшей сестрой. Он обручился с актрисой Рэйчел Вайс в 2005 году. У них есть четырехлетний сын Генри. Пара рассталась в ноябре 2010 года.
Образование: изучал теорию игрового и анимационного кино в Гарвардском университете до поступления в Американский институт кино.
Карьера: Его первый фильм 1998 года «Пи» принес ему первые одобрения и награду за лучшую режиссуру на кинофестивале «Сандэнс». За этим последовали признанные критиками Реквием по мечте (2000) и Рестлер (2008). Номинирован на премию «Золотой глобус» за лучшую режиссуру за фильм «Черный лебедь» и, как ожидается, получит номинацию на «Оскар».
Он говорит: «Это был действительно тяжелый фильм, потому что попасть в мир балета оказалось чрезвычайно сложно. В большинстве случаев, когда ты снимаешься в фильме, все двери открываются, и ты можешь сделать что угодно и увидеть все, что угодно. вы хотите. Мир балета на самом деле совсем не интересовался тем, чтобы мы тусовались ».
Говорят: «Он режиссер, для которого я сделаю все». Натали Портман, звезда сериала «Черный лебедь»
«Ной и евреи» | Еврейский стандарт
Рассел Кроу играет главного героя библейского фильма-эпопеи «Ной.” |
Легко вспомнить то время, не так давно, когда кинематографисты, особенно евреи, уклонялись от обсуждения всего еврейского, что могло быть очевидным в их работах. И поэтому это был особенный момент, когда я присоединился к семи раввинам на специальном показе «Ноя» в Нью-Йорке две недели назад. Раввины представляли несколько еврейских организаций и несколько синагог Манхэттена, и группу пригласили не только для показа «Ноя», но и для беседы с режиссером Дарреном Аронофски и соавтором сценария Ари Генделем.
Такие возможности уникальны, поскольку большинство режиссеров, занимающихся еврейскими или библейскими темами, редко открываются для вопросов или даже поощряют обсуждение своей работы с еврейскими властями. Это было другое. Похоже, и г-н Аронофски, и г-н Гендель рассматривали свое создание «Ноя» как упражнение в еврейском познании, процесс, который начался много лет назад, когда молодой г-н Аронофски написал стихотворение о Ное для классного задания.
Мой первый контакт с кинопроектом начался год назад, когда я был приглашен в Бруклин вместе с горсткой еврейских педагогов, чтобы начать разговор с создателями фильма об их истории и посетить съемочную площадку, великолепную четырехэтажную развлекательную программу. в арсенале Вильямсбурга Ноева Ковчега, спроектированном и построенном Марком Фридбергом.(Мистер Фридберг, квеллинг, присоединился к нам на показе фильма на Манхэттене.) Мистер Аронофски вызвал нас, чтобы получить отзывы о его интерпретации истории Ноя. Он объяснил, что он и г-н Гендель провели обширное изучение текстов, взяв их из различных еврейских источников, включая Зоар. Теперь, год спустя, он собрал эту межконфессиональную группу раввинов для просмотра фильма и предоставления отзывов. Их ответ был весьма положительным. Раввины расспрашивали авторов по множеству вопросов и сюжетов, спрашивая, как они пришли к своей интерпретации текста.Им было приятно отметить, что эти прочтения фиксированного текста Бытия имели некоторую основу. Г-н Аронофски был счастлив назвать этот фильм мидрашем его и г-на Генделя по истории Ноя.
Получайте информационный бюллетень Jewish Standard по электронной почте и никогда не пропустите наши главные новости
Бесплатная регистрация
Еврейская традиция имеет долгую историю поощрения толкования буквального текста «пшат». Г-н Аронофски и г-н Гендель сделали это, опираясь на богатую смесь раввинской литературы.Напротив, у некоторых христианских и мусульманских ученых и духовенства возникли проблемы с фильмом, потому что он меняет устоявшееся буквальное прочтение рассказа о Ное. Из-за этой первоначальной реакции Paramount, дистрибьютор фильма, решила изменить свою рекламу, заявив, что фильм был «вдохновлен» библейской историей.
Г-н Аронофски с гордостью описал свое еврейское воспитание и поделился с нами тем, насколько важно для него было снять этот фильм. В юности он планировал отправиться в поход по Европе, начиная с Израиля, где он вызвался добровольцем в кибуце.Его надежды на помощь израильскому сельскому хозяйству не оправдались, когда он оказался на конвейере пластмассовой фабрики кибуца. В онлайн-интервью на своем веб-сайте aronofsky.net он отметил: «Итак, я сбежал через два дня. А если у вас нет денег, и вы ходите вокруг Стены Плача в Иерусалиме с рюкзаком, вы попадаете в религиозные секты, которые знакомят вас с мистицизмом, которые показывают вам красоту и магию религии, чтобы вернуть вас в лоно. . »
г.Этот опыт повлиял на Аронофски, и он нашел свое отражение в его первом повествовательном фильме. Текст, интерпретация и выбор слов — важные составляющие этого фильма «Пи», снятого в 1998 году, фильма, который принесет молодому режиссеру множество наград и внимание страны. Фильм был о Максе, «теоретике чисел», который начинает производить расчеты акций на основе предположений своего компьютера. Он и его наставник Сол борются с проблемами математической логики, которые только усложняются, когда Ленни вводит новые вопросы, связанные с гематрией (формой мистической математики, которая включает присвоение числовых значений еврейским буквам).После «Пи» Аронофски снял серию сильных, не всегда популярных фильмов, в том числе «Реквием по мечте» и «Фонтан». Совсем недавно он снял получившие признание «Борец» и «The Черный лебедь ».« Ной »ознаменовал возвращение к борьбе с еврейским текстом.
«Ной» уделяет много времени развитию характера человека, избранного Создателем, чтобы пережить катастрофический потоп. Ной был праведником для своего времени, но, как соглашается большинство комментаторов, в необычные времена он был обычным человеком.Рассел Кроу превосходен в роли Ноя; он и Дженнифер Коннелли, как его жена Наама, передают нам ощущение настоящей пары, борющейся с серьезными трудностями. Энтони Хопкинс, как всегда, силен в роли мудреца Мафусаила. Но настоящая звезда «Ноя» — Эмма Уотсон, которая, как Ила, демонстрирует широкий спектр эмоций, будучи поздним пополнением в семье. Бюджет фильма составил 150 миллионов долларов, и, похоже, сэкономили на небольших расходах. Могу засвидетельствовать, что создатели фильма приложили все усилия, чтобы эта история выглядела как можно более реальной.Они проделали потрясающую работу, предоставив нам свою интерпретацию того, что произошло в тех четырех коротких главах Брейшит — Книги Бытия.
Г-н Аронофски решил собрать воедино различные истории в этом эпическом фильме, чтобы наилучшим образом представить его для массового просмотра. Есть любовные истории, есть битвы между силами зла и добра, есть жертвы, принесенные для спасения будущего, и даже есть «Наблюдатели», персонажи-трансформеры, которые помогают Ною в выполнении его миссии.Есть даже момент, когда мы видим вводный элемент истории Авраама. Г-н Аронофски поспешил сказать, что вставил это «как способ охарактеризовать Бога… что он собирается уничтожить человечество… свое творение». Мы пытались выразить это в человеческих терминах ». На экране достаточно подробных моральных и богословских вопросов, чтобы можно было провести прекрасные обсуждения после просмотра и изучение Библии. Нас даже угощают курсом повышения квалификации по теме «Сотворение мира» и изгнание Адама и Евы из Эдемского сада. «Ной» — это чистое наслаждение, хотя из-за некоторой жестокости оно не для самых молодых.
Во время нашего обсуждения после просмотра г-н Аронофски сказал нам, что сожалеет о том, что называл защитников Ноя «Наблюдателями», а не «Нефилимами», как термин используется в Бытие 6: 4. «Мы думали, что это слишком эзотерический термин, но это не так», — сказал он. Один из участников, раввин Ноам Маранс из Тинека, директор AJC по межрелигиозным и межгрупповым отношениям, показал мне упоминание нефилимов. Это конец парашата Брейшит, непосредственно перед рассказом о Ное. Раввин Маранс отметил, что раввины боролись с вопросом о том, кем именно могли быть нефилимы — «которые сожительствовали с дочерьми человеческими».Были ли они падшими ангелами? Некоторые комментаторы так думали, и г-н Аронофски и г-н Гендель предлагают свою интерпретацию этих «Наблюдателей», этих Нефилимов, в своем фильме.
Даррен Аронофски и Ари Гендель приглашают вас погрузиться в их мидраш и бросить им вызов. Если вы готовы к прекрасному библейскому фильму, смотрите «Ной»!
библейских исследований Даррена Аронофски | The New Yorker
Кинематографическое правило: остерегайтесь проекта мечты. В фильмах, которые режиссер десятилетиями таскал в заднем кармане, ожидая момента, когда созреет и представится возможность, повсюду написано «белый слон».Я боялся этого, когда после заслуженного успеха «Черного лебедя» в 2010 году Даррен Аронофски объявил о своем плане сделать масштабную и высокобюджетную версию истории Ноя, которая с тех пор была его навязчивой идеей. ему было тринадцать (сейчас ему сорок пять).
Но юношеская искра, стоящая за «Ноем» (которую Тэд Френд обсуждает в своем «Профиле Аронофски» в журнале), далеко не препятствие или ловушка, а центральная часть его достоинств. Фильм вырос из чувства чуда, вдохновленного созерцанием библейского величия, признания того, что существовал мир, в котором божественное и человеческое, казалось, были объединены.Гиганты ходили по земле, а люди часто были наделены невероятными способностями. Бог вмешивался в повседневные дела с живостью и эффективностью, которым позавидовали бы мэры, и говорил с людьми громко и ясно, исходя из своего проверенного счета.
История Ноя — это, прежде всего, почти апокалипсис, в котором Бог убивает почти всех, и ужасающие масштабы божественного гнева вместе с ужасным бременем нескольких оставшихся людей, которые противостоят ему, должны были иметь сокрушительный эффект на молодого Аронофски.Это видение грандиозности — божественности как чудовища — проявляется в фильме. А как насчет святого человека, который полностью предан этому Богу и который на самом деле слышит повеление этого Бога? Сила «Ноя» проистекает из дрожащего осознания Аронофски того, что человек, который думает, что он находится в контакте с Богом, способен на все. Фильм стоит на голове изречения Достоевского: «Если Бога нет, все дозволено». В «Ное» представление о существовании Бога делает естественный порядок неистовым, звенящим, чудесным образом беспорядочным и дает истинному верующему свободный доступ к любому зверству, которое, по его мнению, ему велено совершить.Примечательно, что в решающей драме фильма — намерении Ноя покончить с человечеством, убив потомков своего сына Шема (Дуглас Бут) и его невестки Илы (Эмма Уотсон) — Аронофски привносит в рассказ о Ное одно из самые душераздирающие и тревожные с моральной точки зрения библейские истории — готовность Авраама принести в жертву своего сына Исаака. Кажется, именно эта сказка волновала Аронофски с детства.
То, что широко цитируется как «экологическая» ориентация версии Аронофски рассказа о Ное (которую он написал в соавторстве со своим давним другом Ари Генделем), больше похоже на христианизированный кошмар воплотившейся в жизнь чудовищности Ветхого Завета.В основе фильма лежит идея первородного греха, не еврейская, а, скорее, христианская, которая в воображении Аронофски восходит к изначальным временам яхвистского миротворчества. Если отцы еврейской Библии представляли грехопадение как поражение всего вида и проклятие человеческой природы, но могли бы слушать только гневного Бога еврейской Библии, как они могли бы оправдать свое собственное существование и усилия? Какое право имел Ной, чтобы увековечить свою родословную и свой собственный вид перед лицом собственного признания своей недостойности?
Мне вспоминается еще один еврейский ребенок, который использовал знания посторонних христианских преданий для радикального поворота традиции: тринадцатилетний Оззи из рассказа двадцатитрехлетнего Филипа Рота «Обращение евреев». .(Это из книги «Прощай, Колумб».) Для тех, кто не читал, это слишком вкусно, чтобы раздавать. Но в целом молодые epikores Рота представляют собой интеллектуально скептическое и радостно грубое возражение против определяющего еврейского принципа, чтобы показать тупость, мягкость и равнодушие старших. Ребенок — и автор — саркастически рассуждают о резкости власти и незаконных требованиях ортодоксии.
Рот предлагает свою собственную поправку — буйную — в отношении принесения Авраамом в жертву Исаака.Это напоминает мне, что после службы Рош ха-Шана, на которой проповедь раввина обращалась к этой истории, моя набожная, но не соблюдающая мать сказала: «Если бы Бог сказал мне принести в жертву своего сына, я бы сказала:« Нет! Ты с ума сошел? » Она была хорошей матерью, но не с древней точки зрения, хорошей еврейкой — идея, которая содержится в рассказе Рота. (Писатель Дэвид Гроссман в своем обзоре Джорджа Пакера 2010 года, опубликованном в журнале, делает аналогичное наблюдение.) Заключительные расцветы Рота пробуждают либеральный гуманизм, который одновременно исходит из современного американского иудаизма и размывает его постулаты.Точно так же драматическая кульминация «Ноя», в которой семейная любовь и моральные инстинкты оправдывают пути человека к Богу, предлагает первый черновик Нового Завета — хотя и тот, с которым евреи тоже могли бы жить.
Аронофски, однако, не сентиментален. Его видение гуманной религии — это то, что было достигнуто через испытания жестокого, ожесточенного, непреклонного человека, которому приходится бороться с мстительным и непреклонным Богом внутри себя. Хотя мнимая экологическая страсть, пронизывающая фильм, может понравиться левой стороне политического спектра, изображение Аронофски праведного верующего, который делает первый шаг в отказе от суждений в пользу терпимости, является уроком, целенаправленно нацеленным на консервативных верующих. аудитория, для которой библейский фильм был бы в первую очередь приманкой.
Образы Аронофски, включая его подвижные спецэффекты, а также яркое, раскаленное исполнение Рассела Кроу, отдают должное этому особому видению борьбы с железной волей. Но визионерская эксцентричность фильма подрывается, укрощается, нормализуется одним досадным элементом: поразительно напыщенной музыкой, которая, похоже, является уступкой режиссера нормам студийного боевика. Если бы Аронофски последовал примеру Стэнли Кубрика из «2001» и отказался от партитуры в пользу музыки, которая соответствовала бы внутреннему величию его концепции (которая, как мне кажется, вызывает в памяти Малера и Шенберга), он бы подчеркнул идиосинкразическую силу своего собственного большого идея.Хотя, если бы он это сделал, у него могло бы возникнуть больше проблем с привлечением к фильму широкой национальной аудитории, для которой он предназначен.
Фотография: Allstar / Paramount Pictures
Мать! приведут в ярость многих зрителей. В 2014 году фильм Даррена Аронофски «Ной» сделал то же самое.
Каждые выходные мы выбираем фильм, который вы можете транслировать, который соответствует текущим событиям. Старый, новый, блокбастер, артхаус: все они честная игра. На что вы можете рассчитывать, так это на часы для выходных, которые проливают новый свет на прошедшую неделю.Фильм недели с 17 по 23 сентября — Noah (2014) , , который можно взять напрокат в цифровом виде на Amazon , YouTube , iTunes , Google Play и Вуду .
Мать Даррена Аронофски! откроется в кинотеатрах в эти выходные. Несмотря на высокие оценки фильма на Rotten Tomatoes (71) и Metacritic (75), некоторые критики все еще предсказывают, что это будет «самый ненавистный фильм 2017 года».К моменту премьеры фильм получил редкую оценку F Cinemascore, что является показателем общественного мнения.
Такая реакция не является чем-то необычным для фильма Аронофски, режиссера, который редко проявляет интерес к своей аудитории. От Requiem for a Dream и Pi до The Wrestler и The Fountain , он предпочитает решать большие, смелые концепции с бесстрашным исполнением, которое часто отталкивает или вызывает раздражение.
Этот подход распространяется на весь его последний проект перед Mother !, 2014 — Noah , фильм, который должен окрасить каждое прочтение последнего фильма Аронофски. Мать! — это своего рода приквел и продолжение Noah , и я не мог перестать думать о последнем, пока смотрел первое.
Здесь уместно немного личной истории. Когда Noah вышли в кинотеатрах, я все еще был главным кинокритиком в Christianity Today. Любой кинокритик привык к гневным отзывам читателей, но быть главным кинокритиком ведущего евангелического журнала в Америке, когда выходит такой фильм, как « Ной », — это совсем другой уровень.
Аронофски говорит, что он не религиозен, что он атеист, хотя вас могут простить за то, что вы подняли бровь, учитывая, как часто его фильмы безбоязненно погружаются в религиозные темы (наряду с Мать! и Ной, он также сделал 2006 реинкарнация фантазия Фонтан ). Я держал в памяти явное неверие Аронофски и мою любовь к Black Swan и The Fountain , когда пошел к Noah.
Хотя он, безусловно, лишен библейского текста, в котором вся история потопа состоит всего из 40 стихов, он все же почтителен, но в то же время является образным.Эти свободы не повлияли на историю. Аронофски и его соавтор Ари Гендель считали сказку о Ное преимущественно еврейской (как, впрочем, и есть). Они решили, что это нечто среднее между мифом, фантазией и ужасом; В конце концов, это история, в которой наводнение было послано Богом, который считает население земли слишком злым, чтобы выжить. Почти каждый человек на земле умирает. И Ной, будучи человеком, глубоко потрясен, увидев такие разрушения.
Сцена опустошения от г. Ноя.
Как ни странно, студия решила продавать Noah частично как «религиозный» фильм, что было ужасным вызовом. Я знаю по глубокому опыту, что в большинстве случаев рынок «веры» практически не терпит отклонения от библейского текста или любого фильма, который не кажется безопасным и аккуратным. Это был фильм режиссера Реквиема по мечте . Это было небезопасно.
Но пока смотрел, подумал, может, все получится. Большой сюжет звучал правдоподобно, свобода текста — как объяснили Аронофски и Гендель в интервью и обсуждениях после просмотра — была взята из еврейской традиции, и была целая последовательность, которая изображала творение как происходящее в манере, которая в некоторых пути синхронизировались с более буквальным взглядом на творение «молодой земли», которого придерживаются многие евангелисты.Кроме того, «рок-люди» — кстати, еще один элемент, основанный на древних традициях — напоминал, на мой взгляд, энтов из фильма «Властелин колец ». Евангелисты любят Толкина! подумал я.
Итак, в моем обзоре «Христианство сегодня» я призвал читателей посмотреть фильм собственными глазами и получить удовольствие от разговоров, которые он вызовет. Я сказал, что это была солидная и уважительная адаптация, сделанная кинематографистами, которым было интересно рассказать историю с новой точки зрения — и, кроме того, как можно поговорить о фильме, который вы не смотрели?
Что ж, если студия просчиталась, я тоже — но электронные письма, комментарии и твиты довольно быстро помогли мне понять.В конце концов мы отключили комментарии на веб-сайте, и они больше не живут в Интернете, но в конечном итоге обзор собрал несколько сотен комментариев, размещенных в Интернете, наиболее длинных и возмущенных, и еще много писем и ответов в социальных сетях, которые продолжались годами. . (Я дал The Wolf of Wall Street очень положительный отзыв и получил только четверть возмущения, которое я сделал для Noah .)
Немногие из веб-комментаторов смотрели фильм, но по разным причинам — особенно из-за вводящего в заблуждение заявления Гленна Бека о том, что фильм вообще не ссылается на Бога, а только на «Создателя» — люди не стеснялись заявлять о своих убеждениях в отношении я и мое мнение.
И не только люди, комментирующие мою статью, ненавидели ее. Люди, которые ожидали, что Noah продвинет христианство или будут придерживаться христианской интерпретации Библии, в целом обнаружили, что этого не хватает. Писатель Breitbart назвал это «блестяще зловещим антихристианским кинопроизводством», выдающийся лидер южных баптистов Аль Мохлер написал, что фильм «тонет в искажении», а Charisma News обозначил семь «ошибок» в фильме.
«Ошибки» не волновали меня как критика, но я все еще тонул в шквале разгневанных комментаторов моих мыслей о Noah .Один комментарий, в частности, оказался для меня незабываемым, потому что он заставил меня усмехнуться. Комментатор четко прочитал статью до конца, где в моей биографии упоминалось, что я также преподаю в колледже — заметьте, в христианском колледже. «Вот почему никогда не следует доверять ученым», — написал комментатор. «Мидраш? Больше похоже на хлам середины ! ”
Рассел Кроу в Ноа.
Этот кусочек умной игры слов отсылает меня к моему упоминанию мидраша и его роли в фильме в обзоре.Я давно не занимаюсь вопросами раввинского учения, но я знал о существующей в иудаизме традиции комментировать Священные Писания, извлекать из текста этические, религиозные и философские интерпретации, которые часто выходят далеко за рамки того, что есть на самом деле. Они экстраполируют, разъясняют, теоретизируют и расширяют, часто для того, чтобы приблизиться к точке зрения, которую хотел бы выразить интерпретатор. Фильм Noah , как я его видел, был в основном мидрашем Аронофски и Генделя по истории Ноя.Они увидели связь в неоднократном провозглашении Библии о том, что Земля «наполнена насилием» по отношению к миру, в котором мы живем сегодня, и рассматривали насилие как против человечества, так и против самой земли. Это послужило мотивацией для потопа, а также оправдало конец фильма, который несколько обнадеживает и несколько печален — точно так же, как история Ноя в Библии.
Я поймал себя на мысли о комментаторе, мидраше и Noah во время просмотра Mother! , отчасти потому, что этот новый фильм основан на другой идее, о которой Аронофски и Гендель упомянули во время пресс-тура для Noah .Нравится Ноа , Мать! берет простой библейский рассказ (в данном случае, опираясь как на Бытие, так и на рождение Христа в Евангелиях) и извлекает из него гораздо больше, чем просто то, что написано на странице.
И вроде Ноа , Мать! лучше всего рассматривать как многослойную аллегорию. В данном случае речь идет о сотворении как в божественном, так и в более интимном человеческом масштабе, и оно еще раз связывает насилие, которое люди совершают друг с другом в интимных семейных ситуациях, с тем, как они насилуют и разрушают планету, на которой они живут, что требует забота и уход, а не топтание и эксплуатация.
Noah не особо полюбился публике — он получил мягкую Cinemascore — и я не жду Mother! тоже будет. Но поучительно поставить их рядом, потому что они действуют как пара. Они освещают друг друга. И они раскрывают режиссера, который не боится шокировать и сбивать с толку свою аудиторию — будь то основные фанаты ужасов или разочарованные евангелические комментаторы — в своих попытках окунуться в наш пугающий мир.
Посмотреть трейлер Ноа:
.